— Какое это имеет отношение к происходящему? — нахмурился Спайсер. — Могу я узнать, кто поставил вам диагноз? — продолжал Стивен, не обратив внимания на вопрос. Спайсер пожал плечами и сказал: — Как такового диагноза не было, потому что с нами не было врача. Я выжил, три моих спутника скончались — вот и вся история. Когда я вернулся в цивилизованный мир и описал симптомы болезни — какие помнил! — все решили, что это была тяжелая форма высотной болезни. — Он посмотрел на часы и сказал брюзгливо: — Послушайте, я действительно не могу уделить вам больше времени. Вы не могли бы перейти к делу? — Я считаю, что это была вовсе не высотная болезнь, мистер Спайсер. Я думаю, вы были больны геморрагической лихорадкой. Спайсер посмотрел на него с видом человека, который не может поверить своим ушам. — Гемо… — повторил он. — Вы имеете в виду болезнь, которая у нас сейчас в городе? Это полнейшая ерунда! Вы в своем уме? — Я считаю, что вы заразились геморрагической лихорадкой и выжили, — продолжал Стивен. — Затем вы вернулись домой и заразили свою любовницу, Энн Дэнби. Спайсер побледнел и на секунду стал похож на загнанное в угол животное, а затем перешел в наступление. — А, я понял! — с раздражением сказал он. — Вы один из тех лейбористских леваков, которые разрабатывают способы напасть на меня, чтобы предотвратить дальнейшее расстройство дел вашего министра. — Я не левак и не «правак», — холодно сказал Стивен, — а также не либерал и не бесноватый идиот. Вы не увидите меня на избирательном участке, пока там не поставят ящик с надписью «никто из вышеперечисленных». Мой многолетний опыт научил меня не доверять политикам всех цветов и оттенков, мистер Спайсер. Ну что, продолжим? — Данбар, я прослежу лично, чтобы вас… — Поберегите дыхание, — прервал его Стивен. — Пустые угрозы меня не пугают. Предлагаю вам просто рассказать правду и тем самым сэкономить нам обоим уйму времени, если вы вообще способны говорить правду после семи лет работы в парламенте. — Как вы смеете! — взревел Спайсер. — Я смею, потому что знаю наверняка, что у вас была любовная связь с «этой женщиной, Дэнби», как у вас хватило наглости назвать ее несколько минут назад. Она была порядочной женщиной, по всеобщему признанию, но покончила жизнь самоубийством из-за такого дерьма, как вы. — Я ничего не знаю о ней, — упорствовал Спайсер, стараясь взять себя в руки. — Вы подарили ей томик сонетов Шекспира и сделали надпись на форзаце: «Моя любовь навсегда, В.». — Мое имя Уильям. — Вы предпочитаете, чтобы вас называли Виктор. — Говорю вам, я не знаю эту женщину, — повторил Спайсер, багровея. — Это был ваш почерк, я провел экспертизу, — солгал Стивен, чувствуя, что становится хозяином положения. Кровь отлила от лица Спайсера, и он секунду сидел без движения, затем медленно наклонился вперед, положил руки на стол и опустил голову. — Хорошо, — тихо сказал он. — Я знал Энн. Такое бывает. Я всего лишь человек, черт возьми. Стивен не был готов к тому, что противник признает свое поражение. — Мы встретились на какой-то дурацкой выставке, которую устроило ее начальство, тогда все и началось, — продолжал Спайсер. — Знаю, это было глупо, но, как я уже сказал, такое случается сплошь и рядом. Вы же не будете делать вид, что вокруг одни святые. — И не подумаю, — бесстрастно сказал Стивен. В дверь тихонько постучали. В следующую секунду в кабинет заглянула Матильда Спайсер и сказала: — Мне очень неудобно прерывать вас, ребята, но… ты опоздаешь, дорогой. Не поднимая глаз, Спайсер хрипло произнес: — Матильда, будь добра, позвони этим телевизионщикам и скажи, что я приношу свои извинения, но сегодня приехать не смогу. — Все в порядке? — встревоженно спросила она. — В порядке, в порядке, я потом объясню. Когда дверь закрылась, Спайсер сказал: — Вы понимаете, что сделали с моей жизнью? Вы разрушили ее! Стивен посмотрел на Спайсера как на экземпляр редкого насекомого. — Моя единственная цель — выяснить источник вируса, — сказал он. — Погибло уже много людей. Мне нужно, чтобы вы рассказали все, что знаете. — Что я могу вам рассказать, если я даже не знал, что болел этим? — пробормотал Спайсер. — Во-первых, мне нужно взять у вас анализ крови на определение антител к вирусу. Это позволит точно установить… — Что я был источником вспышки? — докончил Спайсер. Голос его дрожал, словно он только теперь начал осознавать последствия произошедшего. — Здесь, в Манчестере, — да, — ответил Стивен. — А если я откажусь? — У вас нет выбора. — Но это еще не окончательно, так ведь? Анализ может быть отрицательным. В смысле, еще может оказаться, что я не виноват, в том, что Энн заболела… — Теоретически да, — согласился Стивен, — точно так же, как то, что в следующий месяц «Купол тысячелетия» внезапно решат посетить шесть миллионов людей. Вы занимались с Энн горным туризмом? — Я занялся этим в прошлом году. Энн тоже была новичком. Нам обоим это очень нравилось. — Вы встречались с ней несколько выходных, а затем в ее ежедневнике есть долгий перерыв. Это когда вы были в Непале? Спайсер кивнул. — Вернувшись, вы пригласили Энн в ресторан — в четверг, восемнадцатого ноября, и тогда вы видели ее в последний раз? — полуутвердительно спросил Стивен. Спайсер помедлил с ответом, словно искал подходящие слова. — Когда я находился между жизнью и смертью в Непале, — наконец заговорил он, — я понял, что для меня значат моя жена и дочь. Я решил закончить отношения с Энн, когда вернусь. Это-то вы хотя бы можете понять? Стивен кивнул, затем спросил: — Как к этому отнеслась Энн? — Очень плохо. — Но в ту ночь это не помешало вам заниматься с ней любовью, — бесстрастно сказал Стивен. Спайсер нервно сглотнул. — Я не мог отказаться — она сама буквально набросилась на меня. Господи, я всего лишь человек! Стивен снова красноречиво промолчал. — Именно тогда вы заразили ее вирусом, — сказал он после паузы. — Боже, я ведь не знал! Откуда я мог знать? — Вы занимались с ней любовью, затем уехали, а через несколько дней Энн покончила с собой. Звучит логично? — Дайте мне передохнуть. Я не предполагал, что эта глупая овца может сделать что-то подобное… Правая рука Стивена сжалась в кулак, но он совладал с собой. — Разумеется, не знали, мистер Спайсер. — Он помолчал несколько секунд, затем внезапно спросил: — За что вы убили Энтони Пелоту? — О чем вы говорите, черт побери?! — неубедительно возмутился Спайсер. Стивен пристально смотрел на него с непроницаемым выражением лица. Через несколько секунд молчания он с удовлетворением отметил, что в Спайсере происходят перемены: его демонстративно вызывающее поведение сменил затравленный взгляд. — Я знаю, что Энн обедала в «Магнолии» в тот четверг, — продолжал Стивен ровным голосом. — Пелота собирался рассказать мне, кто был ее спутником. Это были вы, не так ли? — Ну и что с того? В тот вечер там было еще двадцать человек, — возразил Спайсер. — Но они не убивали Пелоту, Спайсер, а вы убили, и вы не надевали перчатки, когда ударили его ножом, так ведь? — Стивен вел рискованную игру, но по выражению лица Спайсера понял, что попал в точку. — Он шантажировал вас? — настойчиво спросил он. — Так? Боевой дух покинул Виктора Спайсера, его плечи поникли. Он сказал едва слышно: