Тася уже решилась было позвонить в полицию или в службу спасения, но замерла с трубкой в руке. А вдруг на лестнице какая-нибудь фигня на постном масле? Вдруг дверь подпирает что-нибудь совершенно безобидное – чей-то новый холодильник, например? Или, может быть, строители оставили на лестничной площадке какие-нибудь ящики? Но уж если полиция явится, то без протоколов или других каких бумажек точно не уедет. А времени-то в обрез! И тогда Тася позвонила Степке Горькову, который жил совсем рядом. «Только бы он был дома, – тихо молилась Тася. – Только бы был дома!» Степа оказался дома, но обругал ее последними словами. – Куда вставать? Куда бежать? – кричал он хриплым со сна голосом. – Ты спятила, Румянцева? Сейчас еще семи нет! Я лег час назад. – У меня случилась катастрофа, – сказала Тася и неожиданно для себя расплакалась. Да ведь и было из-за чего! Мишин уже, наверное, едет в аэропорт, а она… Тася представила себе Мишина в светлых джинсах, гавайке и неизменных темных очках, его сногсшибательную улыбку и длинно, с подвыванием всхлипнула. – Таська, это ты воешь? – уже совершенно проснувшимся голосом спросил Степа. – Что с тобой случилось-то? – У меня входная дверь не открывается-а-а-а! – Ну, мать, ты даешь! – рассердился Степа. – Тебе не меня надо звать, а слесаря. Ты же знаешь, мои руки не приспособлены для взламывания дверей. Вот бутылку открыть я еще могу… – Степка, я боюсь, у меня дымом воняет, кто-то снаружи ходит, шуршит и шепчется! – не желала сдаваться Тася. – И я не знаю – кто! – Эй, ты чего паникуешь? В «глазок» посмотри! – Он не работает! – продолжала стенать Тася. Она так и видела Степку, который в трусах сидит на постели, свесив вниз тощие ноги, и разглагольствует о том, как следует поступить. – Что значит – не работает? Это же «глазок», а не телевизор. – Похоже, его чем-то залепили… – Вот бред! – вздохнул Степа. – Ладно, жди, скоро буду, только джинсы надену. – Ты там поосторожнее, – поспешно сказала Тася. – Не геройствуй, ладно? Тихонько поднимайся наверх или поезжай на лифте, но выйди этажом ниже. Мало ли что… – Не беспокойся, справлюсь, если надо. У меня есть пистолет. – Ты с ума сошел?! Перестрелку на моей лестничной площадке хочешь устроить? – Он газовый, – успокоил ее Степа. – Из него убить не так-то просто. Минут через пятнадцать томительного ожидания раздался звонок в дверь. Тася метнулась в коридор и машинально схватилась за дверную ручку. Но тут же громко закричала: – Степа, это ты? – Нет, это Фантомас, – раздался приглушенный металлической преградой знакомый голос. – Можешь посмотреть на меня. – Да ведь «глазок» не работает, – возразила поглупевшая на нервной почве Тася. – Работает, я его включил в розетку. – Я переживаю, а ты шутки шутишь! – Она топнула ногой и чуть не отбила пятку. – Перестань нервничать и посмотри на меня. Тася осторожно прильнула к круглому смотровому стеклышку. На сей раз все было в порядке – перед ее взором маячила ухмыляющаяся физиономия друга Степы. – Вижу! – обрадовалась Тася. Затем опасливо поинтересовалась: – А кроме тебя, там больше никого нет? – Ни единой души. Правда, здесь жутко грязно и стоит очень странный запах. – И никакой баррикады? – Да ничего тут нет. – Почему же я тогда дверь не могу открыть? Замок в порядке, ручка отлично поворачивается, язычок ходит туда-сюда… Не понимаю! Что-то явно мешает. – Говорил же тебе, надо слесаря вызывать. Хотя воняет на площадке действительно будь здоров. Не зря ты волновалась из-за запаха. Как будто горело что-то. – Степка, сделай что-нибудь, я же в отпуск улетаю! Опаздываю на самолет. У меня внутри уже все дрожит. – Во сколько рейс? – деловито спросил Степа. – В двенадцать тридцать пять! В «глазок» Тася видела, что одет он в какие-то дикие штаны и рубашку навыпуск. Наверное, прячет там свой пугач. – Может, и успеешь. С кем летишь? – Степа неожиданно нырнул вниз и скрылся из виду. – Какая разница? С Мишиным лечу… Голос снизу посоветовал: – Лучше позвони ему сейчас, предупреди на всякий случай… – Господи, да если я ему позвоню и начну лепетать про дверь, которая не открывается… У нас же еще самое начало романа! Он меня не поймет, точно не поймет. – Если не поймет, значит, он не твой тип. Пусть тогда летит один, скатертью дорога. – Как-то ты легко распоряжаешься моей личной жизнью! – возмутилась Тася и еще плотнее прижалась к «глазку». – Эй, ты где? – Исследую дверь. Значит, самое начало романа, а Золушка превратилась в тыкву еще до полуночи. – Если бы в тыкву превращалась сама Золушка, – проворчала Тася, – принц откинул бы копыта от страха еще в середине сказки. – Низменные слесарно-бытовые проблемы прервали их любовный роман на взлете… – Степа, я тебя задушу! – Это за все хорошее, что я для тебя сделал? Погоди, погоди… Вдруг Тася услышала еще чей-то голос и посмотрела в многострадальный «глазок» – на площадку, привлеченный шумом, вышел сосед, Геннадий Александрович. Тася знала, что сосед работает на каком-то заводе, так что вполне может оказать Степе посильную помощь. Мужчины о чем-то негромко переговорили – о чем, она не расслышала, и вместе стали осматривать металлическую дверь. Тася вся обратилась в слух. Старалась даже дышать потише. – Таська! Ты здесь? – донесся до нее голос Степы. Голос был странный. – Нет, улетела на Мальдивы через форточку! Ну, так что там такое? – Знаешь, тебя заварили… – Повтори! – Заварили. – Как это – заварили? Я что, пакетик с чаем?! Степа отчетливо фыркнул. – Дверь заварили. Твой сосед говорит, скорее всего электросваркой. Здесь слесарь не поможет. Тася открыла рот, да так и осталась стоять. И стояла бы, наверное, еще долго, если бы в комнате не задребезжал телефон. – Думаю, в МЧС пора звонить, – рассудительно вещал с лестничной площадки Степа. – Иначе как? Искать где-то сварочный аппарат? Да где его в такую рань найдешь? Интересно, кому такая шуточка в голову пришла? Ладно, вызываю спасателей, согласна? Тася слабым голосом крикнула, что согласна, и на деревянных ногах прошествовала в комнату. Она думала, что названивает Мишин. Недоумевает, куда она подевалась. И что ему сказать?! – Привет, – раздался в трубке хриплый, грубоватый голос. – Что ж, дорогуша… Желаю тебе с любовничком хорошего отдыха. Лети к нему, если из квартиры выберешься. – Ах ты, подлый, низкий, дрянский… Ах ты, змей подколодный! – задохнулась было Тася, но змей уже прервал связь. …Когда дверь была наконец вскрыта и спасатели уехали, зареванная Тася повела Степана на кухню пить кофе. К слову сказать, кофе ему пришлось варить самому, а заодно утирать подружкины слезы. – У всех бывшие мужья, как бывшие мужья! – рыдала Тася, трубно сморкаясь в предложенное утешителем кухонное полотенце. – А у меня какой-то страшный бред. Такое впечатление, что эта скотина считает меня своей собственностью! Отслеживает все мои романы и рушит их… – И сам не ам, и другим не дам, – поддакнул Степа. – Дай мне твой пистолет, я его убью. – Говорю же, из него убить проблематично. Искалечить можно. Тася сузила глаза. Было ясно, что она живо представляет себе искалеченного Ефрема и заранее мстительно радуется.