Лиза немного подулась, но потом махнула на все рукой. Дулась-то она не от наших диких отношений втроем – их она приняла намного быстрее, чем тот факт, что я стану официальной женой не ее брата. Ворчала об этом всякий раз, когда приезжала к нам на ужин. Но потом смирилась. Хотя вряд ли у нее был выбор, смиряться с этим или нет. Скорее всего, кроме Лизы и некоторых работников дома, кто-то еще догадывался о наших отношениях. Я вначале сильно переживала на этот счет, а потом тоже смирилась. В смысле, вряд ли у меня был выбор, смиряться с этим или нет. По поводу ребенка мужчины все-таки оставили право решать мне. Но я отложила этот вопрос до окончания института. Материнство – счастье, ребенок от любимого – счастье вдвойне, но только при условии, когда вовремя. И тогда я уже решу, рожу ли двух детей от них обоих, или просто положусь на волю судьбы. Уверена, и в последнем варианте никаких трений не возникнет. Все наши отношения основаны на полном отсутствии трений. Мы ревнивы – и иногда ревнивы очень сильно, особенно не умеет себя держать в руках Егор. Но ревность эта никогда не касается отношений между нами: изначально там не прижилась, потому уже и неоткуда ей было взяться. Свадьба по финансовым возможностям моей новой семьи оказалась довольно скромной. Никому из нас не хотелось делать из этого события феерию вселенского масштаба. Наверное, когда я поставила свою подпись, только тогда и поняла, что сама подпись не имела никакого значения. Далеко не ЗАГС регистрирует факт любви. Лишь получив штамп, я осознала, почему мои мужчины никогда не конкурировали всерьез за место моего мужа – им плевать на эту формальность. Но они согласились на официальную регистрацию только потому, что не было плевать мне. В последний раз пошли на поводу у моей трусости. Отпраздновали – и ладно, самое интересное всё равно ждало нас дома. И первой брачной ночи я ждала с волнением. Казалось бы, я уже была готова ко всему. Но выяснилось, что это не так. Свадьба все-таки что-то решала. Просто до этого дня Егор втайне опасался, что я могу передумать, испугаться и снова притянуть за уши какой-то предлог для побега, а теперь у него будто развязались руки. – Она точно выживет? – интересовался Дима, а я понадеялась, что он так шутит. – Точно. Ах да, я еще на завтра выходной взял, так что можем зависнуть на сутки. – Хм… – Дима посмотрел на меня так пристально, что мороз по спине прошелся. – Тогда лучше начать прямо сейчас. – Эй! – я на всякий случай испугалась. – Вы что задумали, беспредельщики? Дима окинул мое свадебное платье равнодушным взглядом, а сам принялся неспешно расстегивать пуговицы на своем пиджаке. – Спокойно, царевна. Как говорится, раньше ляжешь – раньше выйдешь. – Не так говорится! – я отступала к кровати. – Егор, это что еще за коробка?! – Игрушки, – промурлыкал он. – Они столько времени ждали своего часа! Волнение перед первой брачной ночью – это очень правильно. Потому что такое без подготовки и не выдержишь. Эти безумцы до рассвета даже не разделись, а я успела кончить несколько раз – и каждый раз мне давался все труднее и мучительнее. Запястья горели от наручников, клитор пульсировал уже от того, что ко мне прикасаются распоркой, а действу не было конца-края. Уже утром они все-таки избавились от штанов, я почти заплакала от благодарности, но чуть позже поняла, что тогда для меня все только начиналось. О да, свадьба решает: у ненормальных она отключает последние тормоза. Я никогда не могла себе вообразить счастья запредельнее – и в эту ночь, и в каждый последующий день. А самая моя большая проблема теперь виделась так: заставить их обоих пообещать, что «первую брачную ночь» мы будем повторять не чаще раза в год! Иначе я… иначе я… Сейчас высплюсь и придумаю самую страшную угрозу!