– Откуда я знаю? Надо искать сержанта и проверять. – Так чего мы ждем? – А ждем мы того, кто меня покормит. Док, ты не поверишь, как я голоден. Док жизнерадостно заржал, и мы пошли есть. По торжественному случаю пошли в столовую, а не, как обычно, к армейскому пайку и моей клетушке. Я смел три порции, и только тогда понял, что вроде как есть пока не хочу. Связались с сержантом и пошли в тренажерный зал – там была площадка для спаррингов. Сержант на меня поглядывал с явным интересом, но молчал. Собрались зрители. Уму непостижимо: никому ничего не говорили, а народ подтягивается. Первый раунд. Кирт резко ускоряется и бьет в печень, едва успеваю уклониться – какое там перехватить, скорость просто неимоверная! Бью его, пока он не разорвал дистанцию. Он уклоняется, но полностью не успевает и получает мой подарок. Разрывает дистанцию, но уже не так стремительно, я пытаюсь не отпустить его далеко, пробиваю ему в челюсть и… ловлю звездочки на полу. Фокусирую взгляд. А сержанта-то я тоже достал, вон, тоже сел на сраку. Но очухивается быстрее меня, и намного. Встаю, мне дают прийти в себя и собраться. Продолжаем. Какое-то время танцуем друг вокруг друга, потом сокращаем дистанцию, причем оба сразу, и обмениваемся ударами. Ндааа, не стал я великим рукопашником. Сержант с бланом, с красным ухом и ловит воздух – в солнечное сплетение я все-таки напоследок зарядил ему. А вот я… Рука, судя по всему, сломана, сильно болят ребра, и из носа хлещет кровь. В башке стучат барабаны и шумит прибой. А ведь выучил не только его базы… Не помогло. Но уже на другом уровне владения своим телом чувствую, что мне не хватает скорости, больше просто я не могу выжать из своего организма, и так связки все потянул. Встаю. Результат плачевный – меня качает. В реальной схватке я был бы уже мертв. То, что капсула тренировала и подгоняла мое тело под изученные базы, мне помогло, но вот явно этого против сержанта недостаточно. Обидно – крутым не стал, а так хотелось. – Док, будь человеком, пусти в медкапсулу снова. Пока док ищет слова, чтобы мне ответить, и вовсю накапливает воздух в легких, подходит сержант. – Док, меня тоже туда пусти, что-то у меня здоровье резко пошатнулось. Док выдыхает. Молча и зло смотрит на нас обоих. Народ вовсю веселится и комментирует. – Док, я оплачу капсулу, нам обоим оплачу, будь человеком. Док резко успокаивается и тащит нас за собой. Зрители провожают шумным гомоном и спорами, кто кому должен денег по ставкам. – Парень, у тебя какие имплантаты стоят? – Нет у него имплантатов. И нейросети нет. Дикий он, – это уже док поясняет. – Док, ты говори, да не заговаривайся. Я с такими же имплантатами рядовых, но с базами четвертого уровня кладу с удара. Они вообще не понимают, как на полу оказались. Про обычных людей молчу уже. А он еще мне навесить успел. И стиль не мой. Нет, не так: чувствуется, что на одном все основано, но немного не такие движения – не так бьет. Моторика другая, на этом меня и ловил, так бы меньше отхватил я. Но то, что отхватил бы, это факт. Так что не морочь мне голову, говорю. Без усиления скорости реакции и мышечных имплантатов он бы и не попал в меня ни разу. – Кирт, придем в медицинский отсек, сам посмотришь. Нет у него ничего. Совсем нет. А вот почему у него движения другие, мне тоже интересно. – Док, так я без сетки качал базы. А ты сам говорил, что гипнопрограммы только связывают то, что есть, а не дают понятия. Вот у меня и получилось так. Приспособились знания к тому, что есть, а не создавали новое. Мы же обсуждали это. И знаешь, что я думаю? Такой метод позволяет максимально адаптировать обучение под конкретного человека. Это касается боевых искусств. Не перерабатывает его тело и наращивает четко по шаблону, а приспосабливает и состыковывает. Такой способ эффективнее в целом, быстрее, но опаснее и дороже. Док ничего не сказал, и сержант тоже. Только шли молча и бросали на меня задумчивые взгляды. И уже когда я ложился в капсулу, услышал, как пробурчал док: – А ведь планета у них очень интересная, метод обучения дороже, но все с высоким интеллектом и быстро адаптируются. Интересная планета. Но какие дикари – так не ценить жизнь! И крышка капсулы в который раз опустилась. После капсулы меня отправили в каюту, и там я, не мудрствуя лукаво, завалился спать. Хоть и чувствовал себя прекрасно, но морально вымотался, и мозг требовал отдыха и покоя. Кто я такой, чтобы отказывать себе любимому? Вот и не отказал. Утром разбудил меня какой-то тип объявлением, что пора на планету – отрабатывать и так огромный долг корпорации. На вопрос, почему долг корпорации, а отрабатывать должен именно я, а не сама корпорация, он не нашелся сразу, что ответить, и глупо хлопал глазами. Тяжко вздохнув, я обозвал его пособником империалистов и уведомил, что таковых в семнадцатом году мы расстреливали пачками – он сильно рискует вляпаться в подобное с таким отношением к разумным. Потребовал отвести в столовую и нанести урон проклятым эксплуататорам трудового народа в виде поедания чего-то съестного, иначе сломаю ему шею и скажу, что так и было. И честно, как мне представлялось, невинно посмотрел ему в глаза. Тип молча их отвел, заказал мне блюда из местного шедевра общепита и ждал, пока я наемся. При этом очень странно и немного с опасением поглядывал на меня. Народ в столовой был, и на меня откровенно глазели, что-то обсуждали. Доев, я встал и заявил про готовность к труду и обороне. – Веди уже меня, куда собирался, немертвый малоразумный, – заявил я самым наглым образом, чуток рисуясь перед публикой. А что? Я человек, и мне не чуждо желание выпендриться, тем более все пялятся. Так чего бы не подкинуть дровишек в костер? Да и гормоны бурлили, чего греха таить. – Чего это я немертвый малоразумный? – Ну, а кто же ты? Немертвый – так как все еще жив, несмотря на твою низкую разумность. Ну, а то, что малоразумный – это и ежу понятно: ты ж сам, по собственной воле пошел работать на империалистов. Я ж тебе сказал, что именно ты на них работать и закончишь – потому как где-то погибнешь. Особенно если будешь и дальше меня раздражать неприятием основ фундаментальных истин. Веди давай. Дотопали до какого-то типа в кабинете, там записался в базе данных под именем Ал Рос. Ал – потому что Алексей я, но имя мое тут так коверкали все кому не лень, что я сам его быстро сократил – во избежание. Фамилия никак нормально не хотела сокращаться, и записал, что первое в голову пришло. Сначала хотел Рус, но как-то у меня это неправильно ассоциировалось с цветом волос. Переиначил в Рос. Ну, а что? Я русский, для иностранцев пойдет фамилией название народа. А уточнять род и отчество по батюшке – это уже для своих. Получил браслет, который является привязкой к счету, органайзером и базой данных. Получил напутствие не сдохнуть на планете в первые часы, а то всех разочарую, и поводырь, которого я именовал постоянно то немертвым, то малоразумным, повел меня к боту. Хм, это, оказывается, бот. Чем-то на «Буран» похож наш – я видел тот как-то вживую на выставке, – но крупнее. Насколько крупнее, понять я не мог, так как помнил «Буран» смутно. Но, блин, большой, однако! Около бота стоял док. Странно, даже не ожидал его тут увидеть. О, вон и сержант с парой человек и каким-то баулом быстро идет сюда же. Даже как-то неожиданно. – Привет, док. Не поверишь, но я рад тебя видеть! – Привет, Ал. Я тоже, хоть и жаль, что тебя скинут на планету. – Конечно, жаль, – наябедничал на него подошедший сержант. – Ему помощник нужен в медсекции, а добровольцев сюда ехать нет. А тут ты, да еще, оказывается, с огромным интеллектом! Я как узнал, даже не поверил – что ты у нас в дыре забыл? – Ал, я ходил к руководству. Никак не получится тебя на базе оставить, вообще никак. Вас фактически выкупили у наемников. Ехать сюда желающих колонистов нет – очень высокая смертность и отсутствует шанс разбогатеть, а заключенных не отправят – для них свои планеты есть, и никто в здравом уме не отправит их во фронтир. И светить перед руководством корпорации, откуда люди взялись, никто не хочет – ведь официально вас и нет тут, а если заявить, то сюда приедет проверка, и начнут копать, а прятать тут есть что и кому. – Да я понял, док. Кто ж сам на себя проверку-то приведет, не идиоты же они. – Ал, мы тут с парнями кое-что тебе собрали. Нам не жалко, но тебе поможет. Все по мелочи, но ты оценишь. Фигасе, а вот этот бонус резко повышает мои шансы, не думаю, что сержант абордажного десанта собрал мне что-то ненужное – он мужик битый жизнью. Даже его ненужное может для меня быть тем, что не достать. И это никак не связано с деньгами. – Кирт, я даже не знаю, что сказать и как отблагодарить. Не умею прощаться совсем, но надеюсь, еще свидимся. Расстались как-то скомканно. Док явно не находил себе места, а сержант – он и по жизни сержант – отдал честь по-ихнему и хлопнул по плечу. Подхватил я сумку и вбежал в бот, аппарель стала подниматься. Глянул еще раз на этих вроде посторонних людей, но чем-то уже ставших близкими, и повторил им отдачу чести древних воинов – кулак к сердцу. К пустой голове руку не прикладывают, это у меня уже в подкорке сидит, хоть и не военный – я просто не смог себя заставить нарушить устав, который сам по себе усвоился из-за отца-военного. Все, в кресло, зафиксироваться. Ага, оно само фиксирует, ну тем проще. Есть, полетели – окон нет, дисплеев нет. Изображений нет. Ну, и хрен с ним. И так долечу. Наземная база встретила меня ночью, мелким дождем и духотой. Как это сочеталось, я не понимаю, но факт. Выпроводили меня с бота, указав направление: там дом, на нем написано «Администрация», дескать, разберусь. Ни фига не ясно – и где этот дом, и что в нем искать, но поперся. Дом нашел. Администрацию нет. Вообще никого не нашел. Нашел другой дом – гостиница и бар в одном лице. Двадцать местных кредов пожрать, сто поспать. Сто местных кредов равны одному кредиту Содружества. Супер просто. Денег у меня нет, благотворительностью тут не занимаются. Спросил, кого можно безнаказанно и быстро убить, чтобы деньги появились на прожиточный минимум. Видимо, в хохму мне показали на здорового типа, что-то поедающего за столиком. Подошел. Поздоровался, сказал, что хозяин этого гадючника готов заплатить тысячу местных кредов за его жизнь. Предложил перекупить ее владельцу. Говорил громко, меня услышал не только этот тип, но и посетители. Воцарилась тишина. Тип зло посмотрел на хозяина, а потом без замаха резко выбросил руку. Удар был смертельный, я это понял сразу. Руку перехватил, дернул на себя и врезал от души типу в ухо – он поплыл. Руку на болевой захват. Еще раз спросил, будет ли он платить, а то я жрать и спать хочу – с орбиты меня подняли не выспавшимся. На удивление браслет звякнул. Осторожно отпустил типа, отодвинулся на всякий случай и нажал на кнопку счета на браслете. Хм, а боров скинул мне десять штук местных тугриков. Нет, лишнего мне не надо, отправил обратно девять из них. Тип, смотревший на меня зло, поменял выражение на удивление, смешанное со злостью. Пояснил ему, что мне только пожрать и выспаться надо, а потом я куда-нибудь отсюда слиняю. И попросил, пока я не закончил тут дела, заказавшего его мудака не убивать – надолго я не задержусь, а ночевать на улице неохота. Потом – пожалуйста. Вернулся к стойке, потребовал пожрать и номер. И когда чудак этот на букву «м» организовывал мне еду, поинтересовался у него, так ли он уверен, что его никто не закажет. Взял еду и ключ от номера и пошел в уголок тихо спокойно посидеть. Не успел толком доесть, нарисовался тот здоровый тип, которого заказывали. – Я Сторм. Бывший наемник. Абордажник. Здесь потому, что крупно влип. Ты – спецура. Это видно, но вот какого лешего тут забыл и зачем так сразу обозначился, мне непонятно. И очень странно ты знакомишься, на мой неискушенный взгляд. Даже у пиратов так не принято. Так что ты тут делаешь, и что тебе от меня надо? – Знакомлюсь так потому, что день не задался. Денег нет в наличии – только прибыл, ничего не знаю. Жилье надо, оглядеться, есть тоже надо. Взять было негде. Спросил у жирного борова, как решить вопрос. Он предложил, я принял. – Он думал, что пошутил. Не отдал бы он тебе деньги. – Отдал бы, еще и занял бы, чтобы отдать все. – Ты оказался бы вне закона. – А тут есть закон? Интересно, расскажи подробнее, что тут и как. – Ты не представился. – Ал Рос. Я блефовал с самого начала, никого я не собирался убивать. Но вот Сторм отреагировал быстро и по-своему. Я-то думал чуть развести тему да и под нее выдурить себе и еду, и ночлег. Кто ж знал! Но не идти же на попятную. Тут не поймут метаний души и сдачи позиций. Это было ясно по лицам сидевших в баре. Выражения другие у них. Не такие, как на базе, где есть закон и порядок, и тем более не такие, как у меня на родине. Какой вообще может быть с тобой разговор, если ты слаб и никто? Правильно – никакой. Поржут да попинают, и на этом всё. Никакой жалости и сострадания тут не будет. Вот и сижу сейчас с умным видом, а сам лихорадочно думаю, во что я влип. – Сторм Фаг. И что забыл спецура в этой дыре? – Я не спецура. Так, кое-что умею, но не спецура. А на планете я оказался, как и вся последняя партия переселенцев. Сами не знали, что мы переселенцы, но вот все здесь. – Угу, про новеньких слышал. Умных много, и, на удивление, даже имеют некоторые представление о жизни на природе. Но вот знающих там нет. Ты другой и пришел не с ними. – То, что я другой, я знаю. И не с ними тоже потому, что другой, и все это время проторчал на космической базе по той же причине. Но вытаскивать меня отсюда некому, а вот поднимать волну про купленную партию разумных и назначенную переселенцами, местное начальство явно не хочет. Вывод прост – нас здесь и оставят и забудут в любом случае. – Но убив меня, ты становился вне закона. – Как ты себе представляешь новичка, ночующего на улице под дождем и без вещей? – Маложивущим. Стоп, тебе не дали набор новичка? – Нет. – А в сумке что тогда? – На базе мужики помогли, чем могли. Еще не смотрел, что там. Но смотреть надо в спокойной обстановке, а не под дождем. – Правильно, дольше проживешь. – Чем опасен дождь? – Тут же навострил уши и внимательно всмотрелся в лицо Сторма. Битый жизнью мужик и очень непрост, явно непрост. – Дождь ничем. После него просто резко холодает. При вещах это не проблема, а вот без них заболеешь. Лечить без денег тут некому. Да и за деньги мало что могут сделать. Капсулы второго поколения, да и врачи не блещут. – Примерно так я себе и представлял. Правда, немного более оптимистично. Хотя как знать, как знать… – Ты быстро меняешь темы разговора и не ответил ни на один мой вопрос. – Заявление ложно. Я представился. Сторм фыркнул. Встал из-за столика и пошел к бармену, где заказал бутылку спиртного и комнату. Когда выпивка была выдана, недолго думая, зарядил толстому в ухо. Борова снесло, как и не было тут. С бутылкой Сторм вернулся ко мне и вопросительно посмотрел.