Однажды мы шли с Олей мимо мужиков с маленькой собачкой. Когда поравнялись с мужиками, они сказали про нас: вот бы и на них надеть ошейники. Женщина ведёт Как-то раз я видела в метро следующую сцену. Заходит вечером в вагон метро мужик, лет за сорок, и громко спрашивает у всего вагона: «Как мне до “Достоевской” доехать?» Ему отвечают из разных углов: «Проедьте три остановки до “Владимирской” и перейдите на “Достоевскую”». Он начинает кричать на весь вагон: «Три остановки! Я не выдержу три остановки! Я и так боюсь в метро ехать! Потому что поезд ведёт ЖЕНЩИНА! Поезд ведёт ЖЕНЩИНА! Поезд ведёт ЖЕНЩИНА!» Слово «женщина» он произносил с непередаваемым ужасом. Все замолчали, потому что поняли, что он сумасшедший. И поезд – никто не проверял, но все знали – вёл мужчина. Потом мужской голос в записи объявил: «Следующая остановка – станция метро “Чернышевская”». «Слышите, ЖЕНЩИНА говорит!» – закричал несчастный. Что же, стыдно признаться, но и со мной недавно было нечто похожее. У меня зверская аэрофобия. И, войдя в самолёт из Тимишоары в Мюнхен, я заглянула в кабину пилота и увидела, что пилот – женщина. Лица я не видела, но по стройной фигуре и длинным волосам – мне показалось, что ещё и молоденькая. Мне стыдно говорить об этом, но я испугалась. Разумом я прекрасно понимала, что ничто не мешает женщине быть таким же хорошим пилотом, как мужчина, я во всём и всегда за права женщин, но всё равно это было настолько непривычно, и настолько мне всегда вообще тяжело летать… В общем, когда стюардесса проходила мимо, я, стараясь не выдать своего позорного ужаса, спросила её: «I am very sorry… I saw the captain is a young lady…» Стюардесса вначале посмотрела на меня с недоумением, а потом заржала. «She is not young, she is very experienced», – ответила она мне. «That’s OK, – сказала я, – sorry for this question. I just have aerophobia». Стюардесса понимающе улыбнулась и побежала в кабину пилота рассказывать о моих страхах. Я слышала, как вместе с капитаном они весело хохотали. Долетели мы отлично. С 8 марта На одной из моих работ во время празднования 8 Марта – праздника счастливых носительниц восемнадцати атомов углерода в молекуле женского полового гормона, образованного из андрогенов путём отрыва метильной группы в десятом положении, – я услышала от одной из дам следующее: «У мужчин ведь действительно анатомически на одно ребро меньше, чем у женщин. Всё как в Библии». Не став спорить с учёными коллегами, дома я подняла бокал за Андрея Везалия, который опроверг это, некогда традиционное, мнение в XVI веке. Этот храбрый учёный в то время, когда вскрытие мёртвых считалось ужасным грехом, лазал по виселицам и снимал трупы, тайком вскрывал могилы на кладбищах, за что его избивали сторожа. Потом его приговорила к смерти инквизиция, но казнь была заменена предписанием отправиться в Палестину для искупления грехов, и по дороге сей славный расчленитель трупов при неизвестных обстоятельствах умер. Однако своей трудной жизнью он добыл бесценное знание: рёбер у всех одинаковое количество. Правда, Мэрилин Мэнсон, говорят, удалил себе нижние, чтобы самому сосать свой хуй. Как мы искали кота Егор ходил по квартире и искал кота. Кота у нас нет. «Мама, я ищу кота, – сказал он, – пошли искать кота!» – «Бесполезно: кота здесь нет», – хотела сказать я, но прикусила себя за язык. Какой-то другой голос внутри подсказал: «Иди ищи кота. Что значит “кота нет”? Ничего ты не понимаешь. Если ребёнок ищет кота – он найдёт кота». Всё ещё мучимая сомнениями, я пошла вслед за Егором. Мы обошли все комнаты – никого не было, и тут Егор обернулся ко мне и со счастливым лицом сказал: «Мама, я нашёл кота!» Он обнял меня за шею и сказал: «Ты – мой кот! Я нашёл кота!» Действительно, я как-то и забыла, что я кот, и, оказывается, участвовала в поиске самой себя. Если бы я поверила ложным доводам рассудка, рабской логике, не умеющей подняться над маревом повседневности и очевидности, взрослому «знанию жизни» и стояла на том, что кота нет, мы бы никогда меня не нашли. Хорошо, что я поверила не им, а своему сыну. И мы нашли меня, о чудо, мы нашли меня! Я – это кот! Дети, в отличие от взрослых, всё делают правильно. Ребёнок не может искать и не найти. Если он что- то ищет – он точно найдёт, но, возможно, то, что он найдёт, окажется совсем не таким, как вы предполагали. Есть люди, которые утверждают, что кота нет, а есть те, которые сомневаются, но всё-таки ищут кота. Кто-то скажет, что те, которые утверждают, что кота нет, – правы, что я на самом деле не кот, а только возомнила это о себе или играю в это. Что же, я выцарапаю им глаза, и тогда они поймут, кот я или нет. Скандал на поэтическом вечере На презентации моей первой книги стихов произошёл скандал. На неё пришёл пожилой литературный тусовщик, ныне ещё и тесть депутата Милонова, Александр Либуркин и стал вопить: «Послушайте, что это за стихи: “пусть меня хлысты терзают” или “я думаю о Фаллосе могучем”?! Кто это написал?! Да она же извращенка! Сексуальное чудовище! В чём бонус?! В чём лирическая дерзость?!» До этого Александр Либуркин уже видел меня пару раз на каких-то коллективных чтениях и задал мне очень удививший меня вопрос: «Кто вас привёл в литературу? Кузьмин? Драгомощенко?» Я сказала: «Нет, я сама пришла». А на презентации он разошёлся, и даже завязалась потасовка: Валерий Шубинский и Даша Суховей пытались его выдворить. Потом видео с его воплями: «В чём бонус?! В чём лирическая дерзость?!» – и этой потасовкой было выложено в интернет под названием «драка на поэтическом вечере» и собрало очень много просмотров. Через некоторое время Александр Либуркин стал писать коротенькие рассказы в довлатовском духе про литературную жизнь и написал рассказ про меня. В деталях я его не помню, а суть была в том, что у меня плохие стихи и он якобы подходил к ряду моих знакомых и друзей из литературного сообщества и спрашивал: «Правда же, у Аллы Горбуновой плохие стихи?» И все мои друзья и знакомые ему отвечали: «Правда, плохие». После того как я прочитала этот рассказ, я спросила у всех упомянутых в нём друзей и знакомых, был ли такой разговор и правда ли они сказали, что у меня стихи плохие. Они ответили, что ничего такого не было и они никогда ничего такого не говорили. Вот и думай теперь, говорили или нет. Осадочек-то всё равно остался. А к Либуркину я, между прочим, отношусь совсем неплохо – всё-таки яркое воспоминание молодости. Причём – по прошествии лет – весёлое, а не неприятное. А фраза «В чём бонус? В чём лирическая дерзость?» после того скандала теперь используется с юмором самыми разными людьми в самых разных ситуациях. Хохот Силена Я всегда его слышу. Когда я живу на даче и цветут незабудки, плодовые деревья, маки и тюльпаны в садах, на фоне идиллии расцветающей природы он становится явственней всего. Прислушайтесь: во всём этом прекрасном изобилии слышится хохот Силена, который говорит примерно то же, что и в известной цитате: «Злополучный однодневный род, дети случая и нужды, зачем вынуждаешь ты меня сказать тебе то, чего полезнее было бы тебе не слышать? Наилучшее для тебя вполне недостижимо: не родиться, не быть вовсе, быть ничем. А второе по достоинству для тебя – скоро умереть». Будешь? Как-то раз в метро вечером рядом со мной сидел симпатичный парень в очках. Он наклонился ко мне и прошептал: «Посмотри на мой телефон и скажи, будешь или нет?» Показал мне телефон, а на телефоне фотография его огромного эрегированного члена. Спросил: «Ну что – будешь?» – «Да нет, – говорю, – что-то неохота». – «Ну смотри, – говорит, – а то б я тебя…» Следы на руке Однажды дерматолог во время приёма заметила у меня округлые следы на руке и спросила: «А что это у вас, родинки удаляли?» – «Да нет, окурки тушила», – честно ответила я. Такие красивые макароны Как-то в декабре я выкинула кастрюлю макарон, сваренных в начале сентября. Плесень была двух видов: зелёная и пушистая белая. Макароны смёрзлись и не хотели выкидываться, пришлось добавить кипяточку, перемешать его вместе с макаронами и плесенью и только потом выкидывать. Хрусталь Однажды мой приятель после того, как мы распили на двоих бутылку водки, сказал мне: «Ты мне кажешься такой интеллигентной, просто как хрусталь. Просто хрустальная». Забыла Как-то раз я встретила в метро знакомую, мы ехали, разговаривали. Перед моей станцией разговор ненадолго прервался. И я всё забыла. На своей станции встала и вышла, не попрощавшись и даже не взглянув на знакомую. Вышла из метро и вспомнила, что знакомая была, что мы говорили о чём-то… Задняя часть Однажды, когда я спускалась в метро на эскалаторе, ко мне обратились по громкоговорителю со словами «уберите заднюю часть тела с поручня». А я и не замечала, что немножко примостилась на поручень этой самой задней частью. Рваное очко Денис как-то раз показал мне книжку с непропечатанной буквой в тексте. «Знаешь, что это такое?» – спросил он меня. «Что?» – «Это – рваное очко». – «Что???» – «Это термин такой в полиграфии есть, когда буква не пропечатана, – рваное очко», – пояснил Денис.