Небольшая деревня из трех десятков домов, была объята ревущим и свирепствовавшим пламенем. В нос ударил тошнотворный запах горелого мяса и я не смогла удержать подступивший к горлу обед. Сквозь гул бушующей стихии, слышны были крики и стоны людей и животных. Изуродованные взрослые и дети хаотично метались, пытаясь сбежать от смертоносных объятий огня, но только отрезали себе пути к отступлению. Меня охватила паника. И если бы не лунный камень, вряд ли я смогла удержать свою магию под контролем. А так она просто беспокойно ворочалась внутри. Магистр Астении и Вилиена ходили между догорающими домами и тушили пламя одним взмахом руки. Тернара Кош перебросив сумку через плечо, носилась между раненными. Кого лечила магией, кому раздавала пузырьки, безнадежным, капала несколько капель маковой выжимки, чтобы не мучились перед уходом. Из оцепенения меня вывел едва слышный детский плач. Тоненький голосочек звал маму. Я сломя голову побежала на голос ребенка и очень быстро его нашла. Маленькая девочка лет пяти, держала за руку женщину, которую привалило бревном обвалившегося дома. Видимо она успела вытолкнуть дочку, а сама… Изуродованное огнем тело бесформенной кучей лежало на пожарище, потушенного магистрами дома. И только глаза остались не тронутыми и невидяще уставились в небо. Я едва смогла побороть новый приступ тошноты, понимая, что сейчас не время и не место давать слабину. Потому быстро подскочила к девочке, решительно взяла ее за руку и повернула к себе. За закопченном личике длинными полосками тянулись следы от слез. Я быстро осмотрела девочку. Огромный ожег на ножке, кровоточил и воспалился, но ребенок был в таком шоке, что даже не чувствовал боли. Я осторожно взяла ее на руки и вынесла на свободное пространство. Даже пыталась шептать что-то утешительное, а девочка все всхлипывала и звала маму. Приложив руки к ожогу, как можно аккуратней, принялась искать магией нужные растение и те почти сразу откликнулись. Под руками появилось едва заметное зеленоватое свечение и рана начала затягиваться, оставляя на своем месте только уродливый бугристый шрам. Я едва не разрыдалась в голос, осознав, что у меня все получилось. Едва касаясь маленького тела, обняла малютку и прижала к груди. Та уже перестала звать маму и только тихонько и судорожно всхлипывала, растирая слезы по грязному личику. Вилиена подошла со спины и одобрительно хмыкнула, осмотрев работу помощницы. Похлопала по плечу и велела больше самодеятельностью не заниматься. Это я и сама понимала. Чревато и для больного и для меня. Руки дрожали, а зубы выбивали дробь от пережитого напряжения, потому повторить то, что я сделала только что, второй раз не решилась бы. Девочка подняла на меня опухшие глаза и сосем тихим хриплым голосом спросила: — Ты поможешь маме? Я почувствовала, как по лицу таки покатились сдерживаемые до теперь слезы. Пришлось отвернуться, чтобы не пугать ребенка еще больше. Теперь ей придется научиться жить без матери. Стать взрослой раньше времени. Сердце сжалось так, что я судорожно всхлипнула. Что ж, с такой работой мне еще не раз доведется столкнуться с ужасами этого мира. И хотелось бы верить, что это было самое страшное, что предстоит увидеть. Потушив пожар, маги принялись за раненых уже втроем. Меня уже не допускали. — Выжечь себя на первом же задании, проще простого. Слишком сильны эмоции, — остановила меня Тернара возле очередного страдающего крестьянина, и принялась за его лечение сама. Девочку я попросила пристроить в одном из немногих, оставшихся в более-менее целом состоянии, домов. Хозяева были люди не зажиточные. Стихия забрала у них троих сыновей и маги всерьез беспокоились о рассудке матери. — Может и хорошо ты придумала. Заботясь о сироте, женщина легче перенесет свою утрату, — сказала Виелена. Отвечать сил не было и я просто кивнула. Вернувшись в поселение стихийников, я, не смотря на усталость, долго ворочалась и не могла уснуть. Меня душили рыдания. Перед глазами то и дело вплывали изувеченные тела людей и животных. И даже когда едва смогла забыться беспокойным сном, они преследовали меня в кошмарах. Глава 26 Въехав в селение верхом на Песчинке, я передала поводья мальчишке конюху, и тот тут же сунул заартачившейся лошади яблоко. Подкупленная кобыла быстро сдалась и последовала за пареньком. Я усмехнулась, не злобно назвав ее продажной скотиной и ласково хлопнув по крупу. Мальчишка озорно улыбнулся, и я не удержалась от ответной улыбки. С самых первых дней мне выделили небольшой домик рядом с домом Вилиены. Это было довольно удобно, так как каждую свободную минуту магистр посвящала своей подопечной, давая новые задания и проверяя, как я справилась с предыдущими. Это был приземистое строение из живых веток, едва на две ладони выше меня самой. Всего в нем была одна комната, в которой компактно размещались кровать, шкаф для вещей, пара книжных полок, которые я заставила светильниками, небольшой письменный стол, заваленный свитками и книгами, и стул. А еще не большой камин, над которым можно было приготовить себе нехитрый обед или просто нагреть воду для чая. Столовая находилась в другом помещении, где собирались и магистры и ученики. А вот практикой занимались на открытом пространстве. Говорили, что раньше было что-то похожее на ангар для практических занятий. Но, не смотря на все магические защиты, его довольно быстро развалили. И после этого совет магистров постановил заниматься практикой на улице под строгим контролем наставников. Я тяжело хлопнулась на стул. Перебрала пальцами три почти одинаковых отчета. «Место — селение Сосенки, Стихийное бедствие — пожар, число погибших — 37, раненых — 52. Ликвидация успешна. Селение восстановлению не подлежит. Рекомендация — перенести на другое место». И это все. Нет тут ни разрухи, которая снилась в кошмарах, ни запаха обгоревших тел, ни заплаканных растерянных лиц сирот. Просто два десятка слов и пара сухих цифр. — От твоей тоски даже листья повяли в радиусе километра. — раздался знакомый голос за спиной. От радости, я подскочила на стуле и тут же бросилась дяде на шею. — Вот так-то лучше. Твоя тоска вгоняет меня в депрессию. Боюсь, как бы не запить. Я пожала плечами, не зная, что ему ответить. Но сразу же улыбнулась, приглашая его сесть на свое место и хлопоча у камина. — Может чай? — Ну, думаю вина у тебя здесь нет… так что да. Визиты Онри стали для меня истинной отдушиной. Он всегда умудрялся появляться именно в тот момент, когда больше всего был нужен. Я все больше ему доверялась и однажды даже поймала себя на мысли, что он был бы ей самым замечательным отцом. Хоть это и смущало, ведь все так же сердце грели воспоминания о родном папе. Но все чаще, я доверялась Лоссу, как самому близкому родственнику. Все же годы, проведенные без опеки старшего мужчины, оставили свой отпечаток. На скорую руку, высыпав на тарелку сладкие булочки с курагой и заварив две чашки чая, я смела бумаги с письменного стола и поставила маленький поднос перед Онри. Сама же села по другую сторону на кровать, сгребла учебники в одну бесформенную кучу. Только сейчас я заметила в руках магистра Видящего свой отчет. Между его бровями залегла глубокая морщина. — Вот значит как… — сказал он, наконец, отбрасывая в сторону отчет магистерской помощницы. — И давно они тебя таскают за собой? — Месяца два… — Не кажется ли тебе, что ученицу, которая только год, как зачислена в школу рановато таскать по таким местам? — Этот вопрос не ко мне. К тому же магистр Лосс говорила о посвящении меня в магистры в конце месяца. Так что, думаю, практика мне необходима. — После твоего Дня Совершеннолетия? Я совсем забыла, что совсем скоро у меня День рожденья. Как-то все было не до того. Я, казалось, вообще потеряла счет времени. Да и дни были так похожи друг на друга, что это было и не мудрено. Хотя мысль о предстоящем девятнадцатом дне рожденье меня мало тронула. Особого праздника все равно устраивать никто не будет. Мама вряд ли приедет. А больше не было кому. Да и что праздновать то? День как день. — Все это, по меньшей мере, странно. — Почему это? Я способная ученица. — Угу. И потому тебя решили наградить званием магистра аккурат на твой День Совершеннолетия. Я лично ничего странного в этом не видела. Ну, подумаешь, так совпало. Чего не бывает? К тому же некоторым Магистрат присваивал звания и раньше, правда, с правом практиковать со дня совершеннолетия. А до того за юного магистра отвечал все тот же наставник. Магистр задумчиво колотил ложкой чай. — Мне нужно проведать сестрицу. — сказал он, так и не притронувшись к чашке. Я обняла его еще раз на прощанье. Сказала, как рада была его видеть и всегда жду в гости. Онри пообещал наведываться чаще и отправился в соседний домик увидеть Вилиену. Я убрала посуду и принялась за отчеты. Но мысли, даже такие сухие, не желали складываться в кучу и путались, спотыкаясь одна о другую. Мысли повернулись ко Дню моего Совершеннолетия. Конечно, мама бы устроила праздник на полмира. Собрала всех людей и нечисть, напекла вкусных пирогов и всяких сладостей. Причудливо украсила именинный торт. Но здесь и правда этим никто заниматься не будет. Хорошо если хотя бы Вилиена вспомнит и, в привычной для нее манере, поздравит с праздником. Ну, может еще приедет Онри. Другое дело посвящение в магистры. Это священный день для Ордена. В чем именно состоял ритуал мне было не ведомо. Потому, как адептам на нем присутствовать не разрешалось. Будущего магистра уводили куда-то на закате и возвращался он только утром. Рассказывать, что-либо они отказывались, называя это тайной Ордена, которую разглашать запрещалось. Думаю, что магистрат брал магическую клятву с новобранца. И это еще больше раззадоривало учеников. Некоторые даже пытались подсмотреть ритуал, но неизменно безуспешно. Вряд ли молодым необученным стихийникам получилось бы тягаться в магии со старшими магистрами. Но кого это когда останавливало? Попытки все равно имели место быть. Я вздохнула. Пробежала глазами по уже надоевшему, до зубовного скрежета отчету, отбросила его на стол и рухнула на кровать. Проснулась, уже когда солнце почти село. Злобно выругалась и решила пойти извиниться перед магистром, за пропущенное занятие. Цапнув свою сумку, я поспешила к наставнице. Робко постучав в дверь, я втайне надеялась, что никто не ответит. Очень уж не хотелось сейчас получать выволочку, хоть и заслуженную. Но почти сразу магистр открыла дверь. — А. Дорогая, как хорошо, что ты пришла. — Я пришла извиниться за то, что пропустила наше занятие. Вилиена равнодушно махнула рукой. — Не страшно. Я сегодня слегка не в форме. И вот после этих слов, я заметила, что речь магистра слегка путалась и, наткнувшись взглядом на бокал с недопитым вином, поняла почему. — Выпьешь со мной? — спросила тетка, наливая еще один бокал. — Но… — Я знаю. В поселении пить запрещено. И все такое. Но я же твоя наставница и магистр. Со мной можно. Я неуверенно кивнула. Наставница тут же, просияв ослепительной улыбкой, протянула мне бокал. Бокал был холодным настолько, что пальцы едва не примерзали к тонкой ножке. Вилиена, звонко цокнув о мой бокал своим, сказала: — За женщин нашего рода. Сделав пару глотков, тетка поставила его на маленький столик из темного дерева. Я растерянно наблюдала за ней, чувствуя какой-то подвох. Так и не решившись отпить вино, все же я строго блюла правила, действующие в Ордене, и просто крутила бокал в руке.