Именно потому нежданный гость, оказался сродни летнему снегу. И вот, можно сказать, я на пороге своей мечты. Но как-то не радостно это. Непривычно хмурая мать, скребущая ложкой по сковородке. Никогда ее такой не видела. Брианна Ардне. Магистр четвертой степени Ордена Боевых магов. Женщина нервного, вспыльчивого и почти неконтролируемого нрава. Ее боялись и уважали. Или же просто обходили стороной. Я не могу сказать, почему много лет тому мы с ней уехали из отцовского дома, близ Даннарской столицы. Скорее всего, из-за отца. Точнее из-за того, что его не стало. Мать очень расплывчато все объясняла, а я не решалась спрашивать. Я плохо помню отца. Неясные образы, нечеткие тени, голоса и запахи, приходящие чаще во снах, чем в реальности. Но один — яркий. Будучи совсем малюткой, я просто влюбилась в отцовские книжки с картинками, на которых были изображены страшные чудовища и не совсем страшные, но не менее опасные. Когда он еще был с нами, мы порой играли в одну игру. Я открывала необъятных размеров книжку и ждала, когда он расскажет мне о чудовище, нарисованном на странице. Отец называл, отмечая его слабые места, а я с восторгом снова и снова тыкала пальчиком в картинку и вопросительно подымала темные глазки на отца. — А если она придет ночью за мной? — спрашивала я каждый раз, когда он укрывал меня одеялом и целовал на ночь. — Тогда его судьба умереть от моей руки, Нарина, — повторял он, как заклинание, мягко улыбаясь. — Никто не смеет прикасаться к моей девочке. Еще долго, после того, как мама сказала, что отец уехал очень надолго, засыпала, как собачонка на коврике у входа, чтобы не проспать приход самого дорогого в мире человека. Как странно, я помню все названия чудовищ, но никак не получается вспомнить лицо отца. Только глаза, да и то потому, что у меня точно такие же. Иногда, глядя в зеркало, я часто пытаюсь дорисовать его образ. Но не выходит. Я все еще его жду. И даже верю, что однажды он снова войдет в наш дом… Мать тоже верила, что он вернется. Она не говорила, но когда живешь с человеком под одной крышей, такое не скроешь. И если честно, сейчас я чувствовала себя предательницей, оставляя ее совершенно одну. Увы, с этим ничего нельзя сделать. Таковы законы империи, и даже маги не имеют права их оспаривать. Тем более, если мой дар еще толком себя не проявил. Да что там… он вообще себя не проявил. Но, тем не менее, я сегодня уезжаю. Взгляд, сам собой, в который раз за это утро вернулся к нашему гостю. Магистр Ордена Видящих — Онри Лосс. Мой дядя, которого я до сегодня ни разу не видела даже, и лучший друг матери. На вид ему было лет тридцать пять — сорок. Высокий. Светловолосый и зеленоглазый. В форменной куртке с нашивками имперской гвардии. Он приехал вчера, но одним своим появлением, перевернул нашу жизнь с ног на голову. О, какой скандал я застала вчера дома, когда вернулась из леса. Казалось, сам дом ходил ходуном, стараясь сбежать от гнева разбушевавшейся Брианны. Проклятья и ругань носились от реки, до самой деревни. И не слышал этого только глухой. Будь у моей матери немного получше репутация, может, кто поспешил на помощь. А так, мне кажется, что если кто и подумывал прийти на помощь, то далеко не ей. Я не очень поддаюсь воспитанию. Так уж сложилось, что вопреки всем стараниям матери, манеры ко мне липли плохо. А потому вчера, совсем не стесняясь своего вопиющего поступка, я засела под окном и стала слушать, о чем говорили мать и тот второй, который сегодня должен был увезти меня в новую жизнь. — Ты рискуешь в любом случае, Брианна, — говорил мужчина. — И не делай такую кислую физиономию. Ты и сама все прекрасно должна понимать. К тому же обученная и контролирующая свой дар, она будет в большей безопасности, чем сидя у тебя под юбкой. — Еще рано! Слишком рано! — запротестовала мать. — И вообще, я могу связать ее силы и она останется здесь! — Связать стихийницу… молодец. Бри. Я уже думал, ты не сможешь превзойти саму себя и сказать еще большую глупость, чем те, что успела наговорить. Нарина — не рядовая магичка со средним уровнем дара. Она дочь верховного, а это уже очень много. От яда в его голосе поежилась даже тихо подслушивающая я. — Ваши методы, конечно же — лучше, — в тон ему ответила Брианна. — Женщина, я разочарован в тебе. — Он помолчал немного и тоном, не терпящим возражений, сказал. — Так, собирай ее вещи. Я везу девочку в Орден. От неожиданности я даже привстала на цыпочки и заглянула в окно. Что, и правда, не послышалось? Я действительно отправлюсь в Орден? Вот только мать, кажется, была не очень довольна таким решением. Он резко поднял руку, обрывая открывшую было рот Брианну. — Хватит. Больше говорить не о чем. К тому же мне будет проще ее доставить на место целой и невредимой. Думаю, ты доверяешь мне достаточно, чтобы вверить моим заботам свою дочь? Глава 2 Так и не набравшись храбрости, чтобы войти в дом, тогда я растеряла последние ее остатки. Тихо скользнув мимо окна вдоль стены, завернула за угол дома. Миновала небольшой фруктовый сад и припустила к речке. Там еще с детства я пропадала, чтобы успокоиться. А теперь и обдумать то, что услышала в доме. Возле воды стало ощутимо легче дышать. Хоть солнце и блестело золотыми крошками лучиков, прыгающих с одной маленькой волны на другую, все же сень деревьев и свежесть не прогревшейся речки, сбивали жар распаленного летним солнцем тела. Сердце быстро колотилось в груди, отдавая тоненьким звоном колокольчиков в ушах. В животе затянулся тугой узел дурного предчувствия. И еще было какое-то чувство, которое словами описать я пока не могла. Восторг. Азарт. Предвкушение. Ожидание чего-то нового… необычного. Я попробовала осознать то, что услышала. Но принять, что теперь я маг, не получалось. Конечно, дочери двух магов другой дороги не светит, так как рано или поздно дар отца или матери проснулся бы. Но как же здорово, понимать, что ты особенная. Растягиваясь на берегу, я принялась вспоминать то, что мать говорила о магических дарах. Проявлялись они в детях от чистых браков, где оба родителя были магами. Часто дети брали либо дар матери, либо отца, а вот развивали их самостоятельно, в силу своих внутренних способностей и силы воли. Дети же от смешанных браков, рождались редко, а магического дара не имели вовсе. Или настолько слабый, что способностей хватало на гадание или фокусы на ярмарке. Часто при первых пробившихся специальных способностях, детей отдавали учениками в Орден. Магических орденов было три: Боевой магии, магии Стихий и Видящие. Каждый из орденов имел своего верховного магистра. Так повелось, что самым малочисленным и закрытым был орден Видящих. Это были шпионы и советники при дворцах и вещуны. Чем именно они занимались — меня не интересовало, да и мало кто о том знал. Боевые маги поступали на службу короне или просто нанимались в охрану обозов. Часто были телохранителями или за плату охотились на нечисть. Поговаривали, что Орден Боевой магии так же готовил отменных наемных убийц. Но кажется мне, что были это только слухи. Боевики мне всегда представлялись такими сияющими воинами, рвущимися в бой, за спасение сирых и убогих. Я отогнала, севшую на нос муху, и перевернулась на живот. Сунув в рот травинку, прикрыла глаза. Ну и Стихийники. Эти были везде. Спасали урожай от засухи, тушили пожары, выращивали диковинные растения в садах королей и императора, боролись с паводками и землетрясениями, а так же были отменными травниками, целителями и вообще на все руки мастера. Я часто мечтала, как однажды окажусь в ордене Боевых магов. Буду бороться с нежитью с картинок папиной книжки или, чем гарх не шутит, стану капитаном имперской гвардии. Но это были детские фантазии. Стихийная же магия казалась мне очень скучной. И уж никак не ожидала, что дар пропавшего отца, однажды проснется во мне. Как же сейчас его не хватало. Кто как не он лучше всего объяснил, подсказал, помог справиться с родной ему магией? Я скрипнула зубами. Тяжело было представить, как это быть стихийницей. И вообще, как-то там у них все сложно. У боевых дар ограничивался уровнем силы, видящих вообще гарх знает чем, стихийники же считались тем выше рангом, чем больше стихий подчинялись им и чем лучше они их контролировали. Пока я открыла только одну, или мне только кажется, и может же быть так, что она одна и останется. Научат меня управляться со своим даром, и может получиться стать лекарем в маленькой деревушке, вроде нашей. А может, даже в городе. Поддавшись порыву, я потянулась к бутончику кувшинки. Уже показалось, что лепесточки дрогнули и вот-вот распустятся, но так ничего и не произошло. Я опустила руки и тяжко вздохнула. Может, совсем слабая стихийница из меня выйдет. Или вообще никакая не магичка. Просто травница хорошая. Бывает же такое, что теряется дар напрочь и у детей от чистых браков. Так, что подучусь немного и привет родная избушка на опушке леса. От этой мысли настроение испортилось окончательно. Я тяжело вздохнула и наклонилась к воде, чтобы умыться и остыть. Из воды на меня смотрело настоящее чучело. Лицо, перепачканное всеми оттенками грязи, от болотного до серой дорожной пыли. На лбу прилип пучок ряски. Единственно по чему можно было узнать в чучеле меня были большие черные глаза, слегка раскосые, как у отца. Отмывалось все это плохо. Пришлось тереть с немалой силой. Потому выглядела я после процедуры умывания, несколько хм… как вареный рак, в общем. А вот, что было делать с волосами? Кое-как выбрав, застрявший там, на веки- вечные мусор, расправила нечто, что называлось волосами, и завязала в тугой узел на затылке. Все же нужно было бросить в сумку расческу. Пригодилась бы. Теперь я выглядела не так страшно, а потому могла и появиться пред светлые очи Брианны и того, кто собирался меня увезти из дома в Орден Стихийников. Оставалось только совладать с чувствами и не выдать себя перед магами. А впрочем, какая разница? От видящего точно не скроешься. Потому, махнув рукой сама себе, решительно двинулась к дому. Глава 3 Из дома пахло жареным мясом с пряными травами и свежим хлебом. И когда мать все успевает? Только метала молнии, перемежая их проклятиями, а вот хлеб печет и дочку домой дожидается. Я горько вздохнула, резко растеряв всю решимость. Как бы ни хотелось учиться магии, как бы это было необходимо, с мамой придется расстаться на долгое время. Не известно — когда закончиться обучение, и я смогу вернуться назад. Да и смогу ли? Пересилив свою неуверенность, я направилась прямиком на запах вкусненького. И хоть голодной себя не чувствовала, в животе противно заурчало, припомнив мне всю мою занятость и невнимательность. В очередной раз, взяв себя в руки и придав лицу невозмутимое, как мне казалось, выражение, я дернула на себя дверь. В залитой летним светом комнате угадать следы недавнего погрома было практически невозможно. Видно удивление на лице скрыть не удалось, так как мать, тут же оторвавшись от сковородки с благоухающим мясом, закудахтала возле меня, как курица наседка, усаживая свою маленькую девочку за стол напротив гостя. Тот внимательно разглядывал меня, отхлебывая чай с мятой. — Аппетит не перебьете? — невозмутимо поинтересовалась я, занимая предложенное место. Маг поперхнулся и вопросительно уставился на меня. Под его внимательным взглядом захотелось заерзать на стуле, но я сдержалась — Нарина! — решила я все представиться, стараясь держаться невозмутимо, но под пристальным взглядом мага мне это удавалось все хуже. — Не знал бы чей ты ребенок, догадался бы сам, — бросил он быстрый взгляд на мать, на что она лишь фыркнула. — Онри Лосс, магистр Ордена Видящих.