ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ Ожидание в наполненной тьмой комнате казалось Дженис бесконечным. Она уже начала жалеть о том, что разбила лампочку. Хорошо, конечно, иметь оружие, но находиться в полнейшей темноте было ужасно. Ее немного утешало ощущение коврового ворса под поясницей и ногами, твердости стены, к которой она привалилась спиной. Она рада была даже боли в ранах и голодному урчанию в животе, ибо лишь это подтверждало сейчас само существование ее тела - не видя его, она уже начала сомневаться в собственном существовании. Она скользила пальцами одной невидимой руки по обнаженной коже другой. Иногда растягивалась во всю длину на ковре, чтобы всем телом ощущать твердость пола. В такой позе иррациональные, пугающие ощущения сходили на нет. Мысли беспокойно блуждали. Что, если никто не придет? Что, если ее оставили здесь умирать от голода? Впрочем, жажда убьет ее раньше. Боже, как пересохло во рту. Зубы словно превратились в гранитные глыбы. С момента вчерашнего ужина она ничего не ела. Свиные отбивные в панировке, белый рис, приправленный соусом терияки, чай со льдом. Сейчас бы пару литров чая со льдом… Она будет пить его прямо из кувшина, специально проливая, чтобы струи бежали вниз по шее и груди. Они придут, - сказала она себе. - Рано или поздно. Они не стали бы тащить меня сюда и перевязывать раны только для того, чтобы я испустила тут дух. Они будут держать меня живой - для зверя. Боже, зверь. Но я их одурачу. Они откроют дверь, а я как выскочу, как выпрыгну, и, если придется, буду их резать, они меня не получат, они не возьмут меня живьем. Или, быть может, дверь откроется, и там будет папа. Или копы. Наверняка меня уже разыскивают. Хотя они понятия не имеют, где нужно искать. Если бы только прошлой ночью она просто осталась дома. Вот она - расплата. Она возжелала Брайана и теперь за это расплачивается. Что же случилось с Брайаном? Скорее всего, он уже мертв. А может быть и нет. Может, он где-то в доме. Такой же узник. И кто-то еще. Кто-то с младенцем. Может, дом битком набит пленниками. Вот почему Катч выстроила его без единого окна. Не для того, чтобы не впускать зверя, как она всем твердит на своих экскурсиях, а для того, чтобы не выпускать пленников. Дженис лежала на полу, вытянув ноги и уткнувшись лицом в ковер, мысль сменялась мыслью, как вдруг послышались шаги. Сердце екнуло. Она приподнялась и поползла влево, шаря рукой в темноте в поисках стены. Похлопала ладонью по ковру, пытаясь нащупать лампочку. Она оставила ее возле двери, патроном вверх, чтобы не порезать пальцы, когда схватит ее. Она услышала металлический скрежет и лязг ключа, пропихиваемого в замок Откуда звук? Тут ее рука задела лампочку. Она стиснула ее и уже начала подниматься на ноги, как вдруг дверь распахнулась внутрь. В голубом свете из коридора обрисовался силуэт девочки. Подбородком она прижимала к груди мешок, в одной руке держала банку, в другой - ключ. Она ахнула и шагнула назад, когда Дженис накинулась на нее. Мешок плюхнулся к ее ногам. Дженис, пораженная тем, что незнакомка оказалась совсем девочкой, не смогла заставить себя ее резать. Вместо этого она сграбастала ее за ворот футболки и рванула вперед, после чего развернула, обхватила руками сзади и впечатала в дверной косяк. Девочка крякнула, но ее левая рука взметнулась, заехав Дженис по лицу банкой. Удар ошеломил ту. Она отшатнулась, повиснув на извивающемся теле противницы, и обе рухнули на пол. Дженис оказалась внизу. Перекатилась. Поймала отбивающую девочку за руки и прижала их к полу. Несмотря на то, что девочка отчаянно извивалась, она уселась ей на грудь и придавила ее руки коленями. - Слазь с меня, - потребовала девочка. - Слазь! - oна взмахнула ногами, задев Дженис коленом по спине. - Сука! Дженис подняла кулак. В тусклом, льющемся из коридора голубом свете лицо девочки казалось перекошенным от ярости. Но очень юным. Скорее всего, ей было не больше тринадцати-четырнадцати. Тем не менее, она соучастница. С ней нужно разобраться. Дженис с силой опустила кулак. Тело под нею дернулось. Свет погас. Буквально через мгновение после того, как ее кулак врезался в искаженное презрительной усмешкой девичье лицо, дверь с грохотом захлопнулась. Она снова оказалась в кромешной темноте. Она яростно била вслепую, сбивая костяшки пальцев, каждый удар болью отдавался от запястья до локтя. Девочка рыдала. - Нет. Хватит. Пожалуйста! - Заткнись. Не двигайся, или убью. Клянусь, я тебя убью. И в доказательство она вцепилась девочке в глотку. - Обещаю, не буду. - Хорошо, - oна ослабила хватку, но продолжала держать пальцы на ее горле. - Как мне выбраться отсюда? - Не получится. - Просто покажи мне. - Не получится, - всхлипнула девочка. - Дверь заперта. - Ты ее открыла. - Так то, чтоб… войти. Я ее ногой задела, она и захлопнулась. Сама попробуй… если не веришь. - Где ключ? - В коридоре. Я его в коридоре выронила. - Хочешь сказать, мы тут вдвоем заперты? - Ага, и лучше больше меня не бить, не то пожалеешь. Дженис залепила ей пощечину: - Кто еще находится в доме? - Сама узнаешь. Она отвесила еще одну: - Плохой ответ, говнюшка мелкая. Кто в доме? Девочка шмыгнула носом: - Мэгги, - пробормотала она. - И Вик. И Агнес. И еще мои мама и брат. - Я слышала плач ребенка. - Это мой брат, Джад. Ему шесть месяцев. - А зверь? Девочка колебалась. - Его тоже здесь держат? - Никто его здесь не держит. Это его дом. - И он шастает по всей округе? - Конечно. - Ну здорово. - Они пойдут меня искать. Когда я не вернусь… - Вот и хорошо. Я буду наготове. - Тебе отсюда не выбраться. Это невозможно. Думаешь, мама не сбежала бы, если б могла? Она пыталась, раз за разом, и мы всякий раз ее ловили. - Мы?! Хочешь сказать, что помогаешь им держать в плену собственную мать? - Мы не можем отпустить ее. Она все порушит. - Да что ты за дочь такая? Она промолчала. - Тебя как звать-то? - Сэнди. Сэнди Хайс. - Ну, Сэнди Хайс, я собираюсь отсюда вырваться и «все порушить», и все тут у вас полетит к ебеням, уж будь покойна. - Угу, разбежалась. Дженис вновь сдавила ей горло.