— Кстати, куда это Ганецкий направлялся? У него что, была привычка ходить пешком? — Нет, никогда, — ответила Валечка. — Просто накануне угнали его любимый «Ягуар». — Но у него ведь была и другая машина. В конце концов, можно было вызвать такси. Куда он направлялся? — Он мне не сказал, — Валя подняла на меня наполненные слезами голубые глаза. — Был уже вечер. Кира мне велел: «Детка, не жди меня, ложись спать». Я послушалась. А утром… утром узнала, что его застрелили. Я во все глаза глядела на вдову. — Валентина, подумайте, что вы говорите. Ваш муж вышел из дома вечером, и недалеко от дома неизвестный всадил в него две пули. Зачем Кириллу понадобилось выходить? Это были последние числа февраля, в шесть вечера уже темнеет. Ганецкий был в куртке и легких ботинках, насколько я знаю. Он не собирался идти далеко. Ему не нужно было ехать, скажем, на работу — никаких срочных дел. Остается сделать вывод — он направлялся на встречу с кем-то. Скорее всего, ему позвонили и выманили из дома. — Да, точно. Позвонили, — закивала Валечка. — И следователь меня про это спрашивал. Мы сидели в гостиной, у Киры зазвонил телефон. Он несколько раз сказал «Нет», потом один раз «Да». Мне посоветовал: «Ложись, детка, не жди меня» — и вышел. Больше я его не видела… — Валя, почему вы мне об этом не рассказали? — медленно проговорила я. — А вы меня не спрашивали. — Ясные глаза вдовы были прозрачны, как весенний лес. — А что там с номером, с которого ему звонили? — Это оказалась одноразовая сим-карта, кажется, на паспорт умершего пенсионера. Ясно, след оборван. Но что, если предположить такой ход событий: у Ганецкого угнали его обожаемую машину, потом позвонили — мол, вернут за некоторый выкуп. Деньги для Киры не проблема. А вот «Ягуар» — другое дело, его потерю Кирилл переживал, это подтверждают все. Ганецкий выходит на встречу с похитителем — и получает две пули. А что, если «Ягуар» угнали именно для этого? Ради чего еще Ганецкий потерял бы осторожность и подставился под выстрелы? Но ведь «Ягуар» угнала Рокси! А я точно знаю — Ира Романова, выпускница детдома номер семь, не имеет отношения к смерти Кирилла… или все-таки имеет? — Даже хорошо, что Ника уехала, — между тем говорила Валентина. Мы вышли из убежища. Вдова теребила шарфик, которым была замотала ее шея. — Иногда она бывает такая резкая, такая бестактная… Как это она сказала про вас — что вам надо личную жизнь устраивать?! — Ничего, ей от меня тоже досталось, — усмехнулась я. — Мы с Никой давно знаем друг друга. Но Кирилла нам делить не пришлось, если вас это интересует. — Кира умел так все выстроить, чтобы женщина не чувствовала себя обиженной, — вздохнула Валя. — Это как посмотреть… В коридоре возникла Лилия с подносом: — Валентина Борисовна, вот календулы заварила, горлышко полоскать очень хорошо. — Достала со своей заботой, — вдруг резко сказал Валечка. — Знай свое место, поняла? Лилия смотрела на хозяйку молча и с непонятным выражением. — Уйди, а? — бросила ей Валентина. Домработница попятилась и скрылась. — Давайте продолжим разговор, — сказала я. — Тогда пошли в кабинет, — предложила вдова. — Там она нас не подслушает. Войдя в кабинет, Валентина оживилась. Первым делом она прошла к сейфу и набрала комбинацию, открыла тайник и извлекла бутылку джина. Достала тоник и пару пузатых стаканов. Из одного отхлебнула сама, сказала «Салют», а другой подтолкнула ко мне, так что он лихо проскользил по полированной поверхности письменного стола. — Оказывается, у вас здесь сейф? — Я изобразила удивление. — Кира закрывался от меня в кабинете и говорил, что ему надо подумать, — усмехнулась Валя. — Очень скоро я выяснила, что он тут делает. Хорошая жена должна все знать про мужа, но делать вид, что его тайны неизвестны! Меня так мама учила. — Ваша мама — хороший психолог, — с уважением протянула я. — Да нет, она воспитатель в детском саду. Да вы присаживайтесь! О чем вы хотели поговорить? — Об этом списке. Я рассказала вдове, где именно обнаружила документ. Валя осторожно взяла его в руки. Я боялась, что меня ждет очередной приступ плача, но вдова внимательно изучала листок. — Валентина, скажите, кто все эти люди? Особенно те, что в конце списка? — Я их не очень-то хорошо знаю, — проговорила Ганецкая. — Кажется, это родственники, только дальние. Александр Москалев — племянник, двоюродный, что ли. Шанин Андрей — троюродный брат. Гальцев Максим — кажется, двоюродный. Я задала главный вопрос: — Кто-то из них выиграл от смерти Кирилла? Они что-то получили по завещанию? — Не-ет, — Валечка замотала головой. — А кто получил? — спросила я, удивляясь, почему этот вопрос не пришел мне в голову раньше. Валентина подняла голову и тихо произнесла: — Наверное, больше всех получила я. У меня был только салон, Кира мне его подарил в прошлом году. А теперь мне достанутся акции его компании. Ну и дом тоже. Еще — яхта, машины… Лилии причитается совсем небольшая сумма, смешно говорить. А Нике — ничего. — Позвольте, почему Кирилл так обидел Нику? Но я уже знала ответ. Валя простодушно рассказала: — А ее видели в городе с молодым другом, кто-то сообщил Кириллу. Он попросил ее прекратить эти отношения. Говорил, его просто бесит, что она до сих пор носит его фамилию, а теперь ее еще и позорит! Но Ника… вы же ее знаете, в очень грубой форме отказала ему. — Вы что же, знали об этом? Ну об изменении завещания? — Я с интересом посмотрела на вдову. — Конечно, — пожала плечами Валентина. — Кира поехал к юристам, с которыми всегда работал, и все переписал. Ника как-то узнала об этом и примчалась мириться, но опоздала. Это было в день убийства! — Теперь мне все ясно, — проговорила я, впрочем, слегка преувеличивая, и задала следующий вопрос: — А Лилия зачем тут была в этот день? — Откуда вы знаете? — удивилась вдова. — Не важно. Вы не поверите, как много я знаю. — Приезжала попросить помощи. Сказала, ей не на что жить. При разводе Кира оставил ей акции, деньги, квартиру, машину… как честный человек. Но она неразумно всем распорядилась. Пила много лет. Собственно, это Кира предложил взять ее в домработницы. Сама бы я не рискнула. Все-таки мы, женщины, хорошо понимаем друг друга… психологию, понимаете? А мужчины бывают удивительно наивны, даже самые умные… — То есть вы не доверяете Лилии? — Я этого не говорила, — спохватилась вдова. — Но иногда я ее побаиваюсь. Может, просто нервы? Я встала и прошлась по кабинету. Кажется, настало время раскрыть карты. Я и так потеряла напрасно слишком много времени. — А может быть, все дело в шантаже? — резко спросила я. Валентина закусила губу. — Расскажите мне все. И как можно скорее, — посоветовала я. — Во-первых, вам станет легче. Во-вторых, исчезнет необходимость платить шантажисту. В-третьих, вам больше не нужно будет бояться, что кто-то что-то узнает. Потому что я уже буду знать, причем не от того, кто сможет злонамеренно исказить информацию, а прямо от вас. Итак? Валя колебалась недолго. Вскоре я уже знала, в чем дело. Все началось больше года назад на корпоративе в «Пирамиде». Кирилл тогда только что женился на Валечке и привел молодую супругу на торжество. Собственно говоря, хозяин «Пирамиды», конечно же, не праздновал с персоналом, не пил средний по цене шампусик, не надевал бумажный колпак и не поднимал тостов за начальника ай-ти отдела. Ганецкий приезжал ненадолго, после полуночи, и сотрудники встречали его восторженными воплями. Во-первых, Кирилл платил щедрые премиальные, а во-вторых, им импонировал якобы демократичный стиль управления. На самом деле к сотрудникам Кира относился не слишком хорошо, за глаза высмеивал, беззастенчиво использовал. А использовав, выкидывал. И платил не так чтобы очень. Впрочем, ценными кадрами Кира дорожил. Так вот, на корпоративе Валечка отошла попудрить носик и случайно стала свидетельницей того, как ее свежеиспеченный супруг поймал в коридоре секретаршу Юлечку и ущипнул ее за попку. Валя все понимала — что для шефа секретарша не личность, а просто красивая грудь и попа в изящной упаковке, что Кира привык ни в чем себе не отказывать, что четвертый фужер был явно лишним… С другой стороны, Валя только что вытащила козырной туз из колоды жизни — захомутала красивого, стильного, богатого мужчину и даже вышла за него замуж. Все подружки обзавидовались. И спускать такое какой-то секретутке Валя не хотела. Обитательница городской окраины, она точно знала, как устранить соперницу. Во всяком случае, отбить у нее интерес к чужому мужу и охоту вертеть перед ним попой. Валя подождала в туалете и, когда Юлечка появилась там, набросилась на девицу, отпинала ее, стараясь не оставлять следов, и на прощание, прошипев: «Убери руки от моего мужа, сучка», вырвала ей клок волос. И пообещала: «Пожалуешься — найду и добью». На следующий день Валя проснулась с тяжелой головой. Воспоминание о драке в туалете казалось смутным кошмаром. Может, ничего и не было? Юлечка была не на шутку напугана, никому ничего не рассказала. Видимо, понимала — статус жены Ганецкого выше, чем у нее, бесправной сотрудницы на стартовой должности. Валя, испытывая некоторые угрызения совести, даже послала Юле денег. Вскоре секретарша уволилась и уехала в другой город. И тут Валечке начали приходит анонимные письма. Шантажист требовал денег — суммы не такие уж большие, вполне по силам Валентине. В противном случае угрожал все рассказать Кириллу. Валентине, которая и без того стыдилась собственной необразованности и неотесанности, вовсе не хотелось, чтобы Кира узнал. Она понимала, что Кириллу она не пара и что стала его женой по прихоти, капризу. А эта история с секретаршей даст ему прекрасный повод для развода. К тому же Валя подозревала, что у Ганецкого появилась новая постоянная пассия, только делала вид, будто не знает, закрывала глаза в надежде, что Кире это скоро надоест. Валя заплатила раз, другой. Вскоре шантажист потребовал больше. Салон приносил какие-то деньги, но ведь надо было закупать расходные материалы и платить зарплату «девочкам». Денег на булавки Кира давал маловато. То есть на булавки их бы хватало, но вот на шантажиста — нет. Валя тайком продала колечко, которое Кира ей купил на Восьмое марта. Потом сережки с камушками. Положение становилось все серьезнее. — Знаете, если бы тогда мне попалась эта шантажистка, я бы ее убила, — чистосердечно призналась вдова. — Но потом она появилась лично, верно? И попросилась на работу к вам в дом. Валя кивнула: — Да, сначала она приехала ко мне. Киры не было дома. Сказала, что устала мотаться по чужим хатам, ей нужна собственная квартира. С шантажом покончено. Она будет жить и работать у нас, я буду платить ей очень хорошие деньги, а она уже присматривает квартиру в ипотеку.