— Дело? — Коваль недоверчиво покосился на меня. — Времени катастрофически не хватает, — пожаловалась я. — Хоть разорвись. Поэтому ты мне нужен. Интернет у тебя есть, так что помоги мне собрать компромат на ближайшее окружение Ганецкого. Прежде всего меня интересуют вдовы, потом деловые партнеры, друзья и родственники — в последнюю очередь. Сделаешь? — Издеваешься? — поморщился Сергей. — Я тебе кто — участковый Анискин? — Ты военный юрист, — напомнила я, — с головой у тебя проблем нету. Так что будь другом, а? Меня интересуют косвенные улики. Счета, фотографии, соцсети… Не мне тебя учить. Коваль неуверенно кивнул. — Я знала, что могу на тебя рассчитывать. И эту… угонщицу загрузи делом. Чтобы мысли глупые в голову не лезли. Ира действительно вернулась минут через пятнадцать. Мы с Сергеем пили чай на кухне. Романова тихо вошла и, не говоря ни слова, присела к столу. Я зевнула. — Поеду я, пожалуй, поздно уже. Когда смогу, появлюсь. Продуктов вам хватит на неделю. — Я тут вспомнила, — тихо проговорила Ирина, — когда вы сказали про лупу… про увеличение. Когда я сидела на крыше, хотела найти Саню, у меня не было бинокля. И я всех, кто входит в дом и выходит, снимала на телефон. Снимки с приближением. Качество не очень, но узнать можно. Подумала, вам будет интересно. Еще бы не интересно! Я внимательно посмотрела фотографии. На них присутствовали все три грации. Ладно, Валентина у себя дома. А вот что там делали остальные? Лилия на тот момент еще не работала в доме. Что же, она имела привычку являться в гости к бывшему мужу, да еще без приглашения? А Ника? Что бизнес-леди делала в доме Ганецкого? Глава 5 Следующее утро началось вполне мирно. Встала я рано, успела совершить пробежку по округе, пользуясь тем, что неустойчивая мартовская погода склонилась в сторону зимы. Настроение у меня резко улучшилось, так что, когда я за утренним кофе позвонила Юрию Юрьевичу, голос мой был бодрым и радостным. — Доброе утро, Охотникова беспокоит. Юрий Юрьевич прокряхтел приветствие. Я прямо-таки видела его скорбную физиономию и нервные руки. Ничего, голубчик, недолго тебе меня терпеть. — Надеюсь, вы успели выполнить мою небольшую просьбу? — с ледяной вежливостью осведомилась я. — Или мне следует перезвонить вам позже? — Нет-нет! — поспешно проговорил мой должник. — Я все сделал. Все как вы просили. Сидел до половины четвертого утра… — Технические подробности меня не интересуют, — обрезала я. — Только результат. Итак, я вас слушаю. — Человек, которого вы назвали мне, не пересекал границу Российской Федерации в течение последних трех месяцев. Видите, я подстраховался и проверил еще и январь и февраль… — Ценю вашу старательность. А теперь скажите: вы уверены? Вы абсолютно уверены в том, что это соответствует действительности? Потому что, если вскоре окажется, что вы просто не слишком старательно выполняли свою работу, мне придется… — Нет! — придушенным шепотом завопил Юрий Юрьевич. — Я старался! Я был очень внимателен. Отвечаю за результат, уверяю вас! — Что ж, благодарю. Надеюсь, в ближайшее время я вас не побеспокою. Всех благ. И я прервала разговор. Поболтала ложечкой остывший кофе и разочарованно посмотрела на телефон. Отрицательный результат — тоже результат… но все-таки очень обидно. Я уже настроилась на то, что вот-вот возьму за жабры этого Соловейчика… А он смирно сидит в своей Америке. Ладно, вычеркнем его из подозреваемых. Я достала список и еще раз пробежала его взглядом. Да, количество практически не уменьшается. Время идет, а я ничего не выяснила, до сих пор не знаю даже о том, есть ли алиби у трех граций. Надо ускорить темпы расследования. Причем не факт, что я найду виновного, — в списке около двадцати имен. Часть из них мне известна, а вот люди в самом конце перечисления по-прежнему остаются темными лошадками. До чего же спать хочется… Даже кофе не помогает. Бросив взгляд на часы, я принялась быстро собираться. Вскоре я уже подъезжала к дому Ганецких. С раннего утра там орудовали ребята из «Бастиона». Когда я приехала, парни в фирменных комбинезонах как раз заносили тяжеленную стальную дверь, предназначенную для убежища. Я посторонилась, пропуская их. Двое других монтировали камеру над входом. Ничего, Валечка мне еще спасибо скажет. Хозяйка дома сидела в своей комнате и жалобно чихала в платочек. Сообщив мне, что, кажется, простудилась и не намерена выходить из дома, Валентина откинулась на подушки. Я спросила, могу ли отъехать по делам, и тут же получила разрешение. Осталось только сопроводить Нику, и весь день в моем распоряжении. Ника заканчивала завтрак, Лилия как раз собиралась убрать со стола. Но вдова номер два неожиданно отказалась от моих услуг. По обыкновению, разговор велся на повышенных тонах: — Знаешь, Евгения, никак не могу понять, почему мне нужно всюду таскаться с тобой! Все это какая-то ерунда. Никто не собирается на нас нападать — ни на меня, ни на эту дурочку Валентину, ни на Лильку. И чего мы так перепугались, а? Это ведь ты нас взвинтила, признайся! Лилия терла стол, не поднимая глаз. Ника закурила сигарету и почти сразу раздавила ее в блюдечке. Так, еще секунда — и женщина догадается, что покушение было спланировано мной! Надо отвлечь вдову номер два, пока не стало поздно. Я задела ладонью чашку с кофейной гущей на дне, и та со звоном разлетелась о плитку пола. Ника вздрогнула и прижала к груди портфель, с которым собиралась ехать на работу. — Извините, — развела я руками. — Иногда бываю такая неловкая… Я поймала внимательный взгляд Лилии. Кажется, домработницу не обманул мой маленький спектакль. А вот Ника и думать забыла о чем-то, кроме пережитого страха: — Нет, ты меня в могилу свести хочешь! А еще телохранитель. У меня едва родимчик не приключился. Сразу вспомнила, как за мной в тумане эта машина гонялась… Кажется, я слегка перестаралась. Вот сейчас Ника скажет, что и шагу не сделает без телохранителя… но женщина, кажется, по-прежнему была не прочь избавиться от моей опеки. — В общем, так, Евгения. С этой минуты ты на меня не работаешь. Попрошу счетов мне не присылать. Сама справлюсь. Не дожидаясь продолжения, я вышла и уселась в «Фольксваген». Пока я прогревала мотор и любовалась на слаженную работу ребят из «Бастиона», которые карабкались на крышу, Ника проследовала к своему «Пежо». Лихо газанула и покатила к центру города. Мне стало интересно, почему вдова номер два так старалась избавиться от моей опеки, поэтому я поехала следом. Держа дистанцию в три машины, я старалась не терять «Пежо» из виду. Поскольку он был цвета ядовитого лайма, это было не слишком трудно. Я знала, что Ника не смотрит по сторонам, в машине она слушала музыку, на светофорах подкрашивала губы. Шансов, что Ника меня заметит, было немного. Я была права — бизнес-леди держала путь вовсе не на работу. Доехав до центра, Ника припарковалась у кофейни, выскочила, простучала каблучками по ступенькам и, вся сияя, влетела внутрь. Я подошла к стеклу и заглянула в витрину. Утреннее кафе было полупустым, за столиком у стены сидел молодой человек. Стильный, бородатый по последней моде, с выбритыми висками и хвостиком волос на макушке, в дорогих очках и с таким же портфелем, как у Ники. Юноша поднялся ей навстречу и улыбнулся. Кто это еще такой?! Но тут бизнес-леди закинула руки на шею стильному парню и поцеловала его таким поцелуем, что у меня не осталось сомнений в том, кем приходится женщине этот тип. Разочарованная, я отошла от витрины. Парочка принялась за кофе с пирожными, оживленно болтая и то и дело берясь за руки. Вздыхая, я вернулась в машину. Это совсем не то, что меня интересует. Амурные дела Ники меня не касаются. Она свободная женщина, самостоятельная, давно уже разведена, а то, что бородач годится ей в сыновья, — уже детали. Меня ждала куда более интересная встреча. Адрес я предусмотрительно взяла у Рокси, и не пожалела. Я припарковалась возле унылой пятиэтажки. Час был еще ранний, так что у меня были хорошие шансы застать дома кое-кого. Мне повезло — этот кое-кто лично открыл мне дверь. Приемный отец Иры Романовой при виде меня попятился и попытался захлопнуть дверь, но я легонько подвинула его плечом и вошла. Мужчина не сопротивлялся. Он отступал до тех пор, пока мы не оказались в комнате — просторной, с пухлыми диванами, ковром посредине и роялем в углу. Ира рассказала мне, что ее приемная мамаша преподает в музыкальной школе по соседству и на работу уходит к восьми, а вот папочка, банковский клерк, раньше десяти из дома не выходит. Еще в первую и единственную нашу встречу мужчина показался мне слабым звеном в этом тандеме тихих мерзавцев. Мужчины вообще быстрее ломаются при допросе. Видимо, на моем лице отражалось то, что я чувствовала, потому что мужчина попятился, споткнулся и повалился на рояль. Тот жалобно загудел. — Доброе утро. Вижу, вы меня узнали. Мало того — я еще вижу, что тот, кто вас нанимал, познакомил вашу семейку с некоторыми подробностями моей биографии, — весело сказала я. — Отлично. Ваш знакомый сэкономил мне время. Приемный папаша распутался наконец с собственными ногами и встал в изгибе рояля, как будто собирался запеть. Рука мужчины потянулась к телефону. Я села в кресло и покачала головой: — Не советую. Да и кому вы собираетесь звонить? Вашей супруге? Прилетит сюда на метле и спасет вас? Или, может быть, вашему работодателю? — Работо… кому? — Он еще надеялся, что всё обойдется. Я закинула ногу на ногу и деловито произнесла: — Собственно, у меня к вам два деловых вопроса. Первый, и самый важный — вы дадите мне обещание, что вы и ваша супруга больше никогда не появитесь в жизни Ирины? Мужчина поспешно закивал, еще не веря, что все так легко закончилось. — Спасибо. Теперь второй вопрос, совсем короткий: пожалуйста, дайте контакты того человека, который вас нанял. Он колебался буквально несколько минут. Объект я выбрала правильно. Будь на его месте супруга, она бы упрямилась куда дольше. Женщины способны держаться из чистой стервозности. Знаю, сама такая. — Мы… Я не знаю адреса, — заговорил приемный папочка, пробегая дрожащими пальцами по пуговицам на рубашке. Как у всех, кто совмещает сидячую работу с сытой жизнью, у него уже образовалось солидное пузцо. — Он что же, прямо сюда приезжал, в вашу квартиру с роялем и фикусом? — усмехнулась я. — Конечно, нет. Мы ездили к нему, за нами приехали такие… плечистые парни, сказали, что нас хочет видеть один серьезный человек и что речь о нашей приемной дочери. Глаза его обратились к фотографии на стенке — он сам и супруга в лыжных костюмах на фоне голубых снегов. — Мы попытались объяснить, что девочку давно вернули и по закону не несем за нее ответственности… — Но они почему-то не захотели слушать, — усмехнулась я. — Давайте я сокращу ваш вялотекущий рассказ, ладно? Они засунули вас в машину — «Паджеро» или «Гелендваген» и привезли… куда? — Кажется, этот населенный пункт называется Сабуровка. Адреса я не знаю, но там есть такой большой кирпичный дом недалеко от магазина. Высокий забор, ворота… За что нам все это?! — вдруг воскликнул мужчина.