— Мы можем сыграть в криббидж[1] втроем, — предложил Орен, но Зенит закашлялась так яростно, что он смущенно отступил. — Если честно, я предпочла бы уйти к себе пораньше, — сказала она. — Может быть, мы поднимемся вместе и ты немного почитаешь мне, сквайр? — Почитать тебе? — с недоумением переспросил Орен. — Но что я тебе буду читать? И опять Зенит кинула на него уничтожающий взгляд и елейным, если не сказать слащавым, тоном произнесла: — Сквайр, ну что ты, дорогой! Что у тебя с памятью? Мне кажется, ты все время думаешь о чем-то постороннем. — Извини, детка, ты, наверное, права, — произнес Орен с вымученной улыбкой. — Конечно, я с удовольствием почитаю тебе… ту книгу… что читал вчера. Закрыв на мгновение глаза, Зенит вновь открыла их и с победной улыбкой повернулась ко мне. Взгляд ее был более чем красноречив. Несколько минут спустя они с Ореном уже покинули комнату. Вернувшись к столу, я пригубила ликер. К моему изумлению, Дуайн Бретч не ушел вместе с Зенит и Ореном, а присоединился ко мне. — Вы, как я вижу, не торопитесь, кузина Вера? — Он был не лишен чувства юмора. — Собственно говоря, я ожидаю возвращения миссис Грегстон. Хочу попросить у нее чашечку кофе, — на ходу придумала объяснение я. — Кофе? Ах да, вы же американка, — рассмеялся Дуайн и, потянувшись за серебряным колокольчиком, позвонил в него. — Может быть, у нее найдется немного. Я не отказался бы составить вам компанию. Появившаяся миссис Грегстон, бросив на Дуайна неприязненный взгляд, широко улыбнулась мне. — Чем я могу быть вам полезна? — Миссис Грегстон, у вас есть кофе? — спросила я. — Кофе? — хмыкнула она. — Что ж, по правде сказать, есть. Ожидая появления в доме американки, я купила пару банок. Только придется подождать несколько минут. Миссис Грегстон ушла. Пододвинув стул, Дуайн сел поближе ко мне. — Она чертовски хорошая женщина, — сказал он. — На Еву всегда можно было положиться. — На Еву? — На миссис Грегстон, — объяснил Дуайн. — Иногда хочется забыть о хороших манерах и обратиться к прислуге по имени. При взгляде на его красивое мужественное лицо, освещаемое в тот момент широкой белозубой улыбкой, я подумала, что у него внешность кинозвезды и что при желании он мог бы с легкостью сделать карьеру в Голливуде. Я уже чуть было не сказала ему об этом, но, не желая быть неправильно понятой, передумала, решив, что разумнее будет промолчать. — Что касается меня, — сказал он спустя минуту, — то я намереваюсь добавить в кофе немножко бренди. А как насчет вас, кузина Вера? — Я никогда в жизни не пробовала бренди. — Вам это пойдет на пользу. Поможет снять напряжение. — А вы напряжены, Дуайн? — Не думаю! — Он опять рассмеялся с озорным выражением на лице. Сказать, что я не испытывала неловкости в присутствии Дуайна, было бы неправдой, но мне казалось, что наконец-то у меня в Гнезде Ворона нашелся союзник. Орен, если даже и хотел бы стать моим другом, находился под сильным влиянием жены. Почему-то только теперь с невыразимой ясностью я поняла, что в любом месте особняка, кроме своей спальни, нахожусь под неусыпным наблюдением. И тут мне в голову пришла ужасная мысль: а вдруг они подсматривают за мной даже там?! Необходимо было немедленно выяснить, что им от меня нужно. Совершенно очевидно, что они хотят оставить меня без единого союзника, в полной изоляции, и сделают все от них зависящее, чтобы помешать нашим встречам с Клайдом. И сейчас, сидя в этой столовой, под мрачным взглядом дяди Алекса, я отчетливо сознавала, что нахожусь в опасности. — Вы, вероятно, женаты, Дуайн? — спросила я, после того как миссис Грегстон принесла нам кофе и ушла, бросив на меня очередной непонятный взгляд. — Я? С чего это вам вдруг пришла в голову такая дурацкая мысль? Извините, я хотел сказать странная. — Рассмеявшись, он плеснул в два бокала бренди. — Если я когда-нибудь и свяжу себя по рукам и ногам узами брака, то только с очень богатой женщиной. Так и только так. — Неужели? — Другой причины не существует, малышка. — Странно, что он вдруг перешел на этот вульгарный тон. Мило улыбнувшись, я взглянула ему прямо в глаза. — Когда завещание дяди Алекса вступит в законную силу, у меня будет очень много денег. Не так ли? Выражение его лица на какое-то мгновение слегка изменилось. Бросив взгляд на портрет, Дуайн Бретч нервно облизнул губы и огляделся вокруг, как бы желая удостовериться, что мы в комнате одни, после чего поднял свой бокал и, улыбнувшись мне, как и раньше, весело и беззаботно, чокнулся со мной. — Несомненно, — сказал он негромко. — Ваше здоровье, малышка! — Дуайн выпил, а я, поднеся бокал к губам и вдохнув запах бренди, который мне не слишком-то понравился, только сделала вид, что пью. — Вы не находите Гнездо Ворона немного пугающим? — спросила я, когда он налил себе еще одну порцию. — Если уж вы об этом заговорили… Заметьте, вы, а не я… По-моему, тут должны водиться привидения. — Дуайн снова выпил и прищурясь взглянул на портрет дяди Алекса. Создавалось впечатление, что он над чем-то крепко задумался. Я все-таки решилась отпить маленький глоточек. — Послушайте, кошечка, — начал Дуайн после нескольких минут раздумья, — что вы думаете обо мне как о мужчине? Его вопрос прозвучал совершенно неожиданно для меня. — Как о мужчине? — переспросила я, чтобы потянуть время, нужное мне для правильного ответа. — Да, как о мужчине… Надеюсь, вы меня понимаете? — Он улыбнулся и выставил вперед грудь, как будто пытаясь произвести на меня впечатление своей мужественностью. — Я нахожу вас очень привлекательным, — ответила я, понимая, что должна польстить его самолюбию. — Действительно? — Без всякого сомнения, — подтвердила я с искренней улыбкой. — Но, к сожалению, мы с вами родственники. — Родственники? Ах да, — торопливо согласился он. — Но такие дальние, что это не имеет никакого значения. — Что не имеет никакого значения? — Если мы с вами… — Он рассмеялся и закусил губу. — Вероятно, я запрягаю телегу впереди лошади. — Как это? — спросила я с самым невинным видом. — Неважно. Я просто разговаривал сам с собой. Улыбнувшись в очередной раз, я поднесла бокал ко рту, но, не сделав ни глотка, выпустила его из пальцев. — О Боже, посмотрите, что я наделала! — Не расстраивайтесь так, кошечка. — Дуайн поднялся на ноги. — Бренди еще осталось. — При чем тут бренди, я беспокоюсь о своем платье. — Я тоже встала. — Может быть, у миссис Грегстон найдется какая-нибудь тряпка. Дуайн задумался. Он явно не доверял мне. — Пойду спрошу у нее, кошечка. Подождите меня здесь. Дуайн быстро вышел из столовой. Подойдя к телефонному аппарату, я подняла трубку. Услышав голос телефонистки, я попросила срочно соединить меня с доктором Уолтерсом. — Клайд? — У меня не было времени на то, чтобы выслушать его ответ. — Это Вера. Тут… — Раздался щелчок, и в трубке воцарилось гробовое молчание. Я попыталась повторить операцию, но, услышав приближение отдающего распоряжения миссис Грегстон Дуайна, повесила трубку и заторопилась к двери. — А вот и я, — объявил Дуайн. — Может быть, мне вам помочь? — Нет-нет, я сама. Он протянул мне влажную тряпку, но в эту минуту в комнату влетела миссис Грегстон с губкой и небольшой миской теплой воды в руках. — Пустите меня, Дуайн, — приказала она, отодвигая его в сторону и поспешно прикладывая губку к моему платью. Дуайн встал неподалеку. Миссис Грегстон негромко сказала: — Будьте поосторожней с этим… — Вы не обо мне, Ева? — спросил Дуайн с широкой улыбкой на лице. — Я собиралась сказать, если бы вы меня не прервали, что надо быть поосторожнее с бренди, когда надеваешь платье из такого чудесного материала, как этот, — она указала на мой подол. — Я знаю эту ткань, она легко пачкается, а пятна потом не выводятся. — Согласен, — произнес Дуайн, и было непонятно, что именно он имеет в виду.