Это было слишком. Логно бросилась на нее, выбросив вперед левую ногу с ослепляющей скоростью. Мурбелла перехватила ногу, словно сорванный ветром лист и, продолжая ее полет, перевернула Логно, как биту, что кончилось тем, что голова Логно размозжилась о пол. Не останавливаясь, Мурбелла повернулась, чуть не снеся голову левой ногой Достопочтенной Матери, что стояла справа от Логно, правой рукой перебив гортань той, что стояла от нее слева. Все было кончено за два биения сердца. Исследуя картину без малейшего признака тяжелого дыхания («чтобы показать вам. Сестры, как это было легко»), Мурбелла ощутила потрясение от осознания непоправимого. Одрейд лежала на полу перед Элпек, которая явно без промедления выбрала, на чью сторону встать. Неестественно вывернутая шея и расслабленное тело говорили о том, что она мертва. — Она пыталась вмешаться, — сказала Элпек. Убив Преподобную Матерь, Элпек ожидала похвалы от Мурбеллы (Сестра, в конце концов). Но Мурбелла поступила не так, как ожидалось. Она опустилась на колени рядом с Одрейд и приложила свою голову к голове трупа, оставаясь так бесконечно долго. Оставшиеся в живых Достопочтенные Матери обменялись вопрошающими взглядами, но не осмелились пошевелиться. «Что это?» Но устрашающие способности Мурбеллы их приковали к месту. Когда она переняла недавнее прошлое Одрейд, добавив все новое к предварительному Единению, Мурбелла встала. Элпек увидела смерть в глазах Мурбеллы и отступила на шаг, прежде чем попыталась защититься. Элпек была опасно, но ее было не сравнить с этим демоном в черном облачении. Все было кончено с той же потрясающей внезапностью, что и с Логно и ее адъютантками — удар в гортань. Элпек распростерлась поперек Одрейд. Мурбелла еще раз посмотрела на выживших, мгновение постояла, глядя на тело Одрейд. «В конце концов, это сделала я, Дар! И ты!» Она покачала головой, обдумывая последствия. «Одрейд мертва. Да здравствует Матерь Настоятельница! Да здравствует Великая Достопочтенная Мать! И да защитят небеса всех нас». Она занялась тем, что надо было сделать. Эти смерти создали огромный долг. Мрбелла глубоко вздохнула. Это был еще один Гордиев узел. — Освободите Тега, — приказала она. — Быстро, как можете, очистите помещение. И пусть кто-нибудь принесет мне подобающее одеяние! Приказ отдавала Великая Достопочтенная Мать, но те, кто бросились выполнять, почувствовали в ней Иное. Та, что принесла ей красное платье, украшенное драконами, почтительно несла его на вытянутых руках. Крупная ширококостная женщина с плоским лицом. Жестокие глаза. — Дай его мне, — сказала Мурбелла, и когда женщина попыталась воспользоваться преимуществом близости для нападения на нее, Мурбелла сильно ударила ее. — Еще попытаешься? На этот раз обмана не было. — Ты первый член моего Совета, — сказала Мурбелла. — Имя? — Ангелика, Великая Достопочтенная Мать. «Смотри! Я первая назвала тебя твоим настоящим титулом. Награди меня». — Твоя награда в том, что я повышаю тебя в чине и оставляю в живых. Ответ настоящей Достопочтенной Матери. Так и воспринят. Когда Тег, потирая запястья, в которые глубоко врезалась проволока, подошел к ней, некоторые из Достопочтенных Матерей попытались предупредить Мурбеллу: — Вы знаете, что этот может… — Теперь он служит мне, — прервала Мурбелла. Затем, насмешливым тоном Одрейд: — Разве не так, Майлз? Он печально улыбнулся ей, старик в маске ребенка. — Интересные времена, Мурбелла. — Дар любит яблоки, — сказала Мурбелла. — Позаботься об этом. Он кивнул. Надо ее вернуть в кладбищенский сад. Эти прославленные сады Бене Джессерит недолго проживут в пустыне. И все же, некоторые традиции стоят того, чтобы им следовать покуда возможно. ~ ~ ~ Чему учат Божественные Катастрофы? Не унывай. Будь сильным. Будь готов к изменениям, к новому. Собирай опыт многих и суди их по непреклонной сути нашей веры. Тлейлаксианская Доктрина Уложившись в рамки первоначальной временной раскладки Тега, Мурбелла собрала свою свиту Достопочтенных Матерей и вернулась в Дом Ордена. Она ожидала определенных проблем, и послания, которые она предварительно отправила, подготовили путь к их решению. «Я везу Футаров, чтобы привлечь Поводырей. Достопочтенные Матери боятся биологического оружия Рассеяния, которое сделает из них растения. Источником могут быть Поводыри». «Приготовьтесь содержать Рабби и его спутников в нуль-корабле. Уважайте их скрытность. И уберите с корабля защитные мины!» (Это отправлено с Поверенным — посланником). Ей не терпелось спросить о своих детях, но это было не по-бенеджессеритски. Когда-нибудь… может быть. Немедленно по возвращении она пригласила к себе Дункана и этим смутила Достопочтенных Матерей. Они были не лучше бенеджессериток. «Что такого особенного в одном мужчине?» У него больше не было повода оставаться на корабле, но он отказывался уезжать. — Мне надо сложить ментальную мозаику — кусочек, который нельзя будет сдвинуть, экстраординарное поведение и добровольное участие в их мечтах. Я должен найти предел испытаниям. Это недостающее звено. Я знаю, как его найти. Понять его язык. Не думай — делай. Это не имело смысла. Рона всегда подшучивала над ним, когда он менялся. Стабильность в этом новом Дункане она приняла за вызов. По какому праву он принимает самодовольный вид? Нет… не самодовольный. Скорее, смирившийся с решением. Он отказывался поделиться им! — Я смирился с существующим положением. Тебе надо сделать то же самое. Ей пришлось согласиться с тем, что это описывает то, что она делает. В первое утро по возвращении она поднялась на рассвете и вошла в рабочую комнату. В красном платье она села в кресло Матери Настоятельницы и позвала Беллонду. Белл стояла у другой стороны рабочего стола. Она знала. Замысел стал ясен после его исполнения. Одрейд возложила долг также и на нее. Потому — молчание. Она оценивала сейчас, как ей его платить. «Служи этой Матери Настоятельнице, Белл! Вот твоя плата. Никакое откладывание в Архив этих событий не приведет их в нужный вид. Требуется действие». Наконец Беллонда заговорила: — Единственный кризис, с которым я могла бы сравнить эти события, так это явление Тирана. — Попридержи язык, Белл, пока не сможешь сказать ничего полезного! — резко ответила Мурбелла. Беллонда спокойно приняла выходку (нехарактерная реакция). — Дар переменила свое мнение. Значит, она этого ожидала? Тон Мурбеллы смягчился. — Нам придется позже пересмотреть древнюю историю. Это — первая глава. — Дурные новости. — Это уже прежняя Беллонда. — Примите первую группу. Будьте осторожны. Это Высший Совет Великой Достопочтенной Матери, — сказала Мурбелла. Белл ушла выполнять. «Она знает, что у меня есть все права на это звание. Они все это знают. Нет нужды в голосовании. Нет места для него!» Теперь пришло время для исторического искусства политики, которое она переняла от Одрейд. «Во всем ты должна казаться важной. Ни одно малейшее событие не должно исходить от тебя, разве что это не спокойные деяния, именуемые „благостыней“ для тех людей, чью верность можно заслужить». Любая награда идет от вышестоящего. Не слишком хорошая политика в отношениях с бенеджессеритками, но группа, вошедшая в комнату, была знакома с Патронессой Великой Достопочтенной Матерью. Они примут «Новые политические нужды». На время. Это всегда на время, особенно для Достопочтенных Матерей. Белл и сторожевые псы знали, что ей долгое время придется разбираться с этим. «Даже с возросшими возможностями Бене Джессерит». Это потребует чрезвычайного внимания от всех их. И прежде всего этот резко отвлекающий невинный взгляд. «Невинность — это то, что утратили Достопочтенные Матери, и мы должны восстановить ее прежде, чем они смогут слиться с фоном, к которому принадлежим мы».