Монета упала на пол с характерным звоном. Наклоняюсь. Решка. Отлично, хоть и ненаучно. Выбрал «Некробиологию», пережил коротенький и странный флешбэк в некоем помещении, сильно напоминающем прозекторскую центра судебной медицины, где дядька в костюме патологоанатома начал устало зачитывать мне правила техники безопасности, во многом сходные с ТБ по «Синтетической биоинженерии». После этого решился и закинул все оставшиеся очки в «Робототехнику», доведя её до семидесяти восьми, а неразменное очко навыка добавил в «Холодное оружие». Тут флешбэк был не менее ярким: рассматривали тему интеллекта летучих дронов различного назначения, а также интеллект универсальных сухопутных платформ, в конце занимались воспроизведением детальных имитаторов человеческих движений. Мой Работяга ходит как тупая железяка, а вот образцы из флешбэка в ходьбе неотличимы от людей. — Чего монетами разбрасываешься? — поинтересовался Бац. — Делал выбор, — пожал я плечами. — Выбор сделан. — Что, начнём действовать или так и будем тупить стоять? — заулыбался Бац. За нами не заржавело: мы с Натти по-быстрому соорудили помещения для хранения заключённых, оборудовали их скорострельными турелями, толстыми двойными дверями с датчиками разрушения, а также наводнили коридоры минами с вырубающим газом. Я молча устранил многочисленные переломы, полученные Алевтиной, недобро взглянул на Елизавету Константиновну, которая тут же попыталась воздействовать на меня «Убеждением» или навыком из его ветки. Заблокирована попытка навести негативный психический модификатор — Зря стараешься, — усмехнулся я. — Ты, лучше, не гони лошадей, подожди пару-тройку недель и я лично выпущу вас всех. Будете владеть этим великолепным убежищем сколько вам заблагорассудится. — Пошёл ты, Гоша, — выплюнула она. Я пожал плечами и покинул камеру Алевтины и Елизаветы. Поднялся на первый этаж и вошёл в комнату досуга. — Итак, что делаем в первую очередь? — поинтересовался возбуждённый Бац, до этого что-то азартно читавший на планшете. — В первую очередь надо изготовить мощную силовую броню с движками для полёта, — ответил я. — Потом мощное оружие, а затем немножко «прокачать» вас. Но последнее по желанию. — Имеешь в виду новые тела? — уточнил Бац. — Ага, — кивнул я. — Как тебе, кстати, новый орган? — Какой новый орган? — заинтересовалась Натти. — Эм… — Бац замялся. — Забей, Натти, — ответил я. — Итак, кто за то, чтобы стать в тридцать раз сильнее обычного человека и иметь пуленепробиваемую кожу? — Тут даже думать нечего, — вздохнул Бац. — Где подписаться кровью? — Да нигде, — усмехнулся я. — Но кровь ваша мне всё-таки понадобится. Пройдёмте в лабораторию. //Две недели спустя. Бункер в Мольске// — Итак, думаю, мы готовы, — я решительно шагнул к новой силовой броне. Готовились мы основательно: сделали всё, что задумали и даже немного более того. «Синтетическая биоинженерия», поднятая до ста, позволила переосмыслить многое. Например то, что совершенно необязательно рисковать и пересаживать головы людей. Можно соорудить специальное устройство, которое «перепечатает» человека. Ну, терминология не совсем верная, устройство, скорее, заменить его ткани на более новые, более совершенные. И всё равно, несмотря на кардинальное улучшение, мы будем слабее и уязвимее высокоранговых мертвяков… Натти, Бац, Юстина, Петр и Сарама теперь могут похвастаться неуязвимой для калибров вплоть до 14,5х114 миллиметров кожей, мощными синтетическими мышцами, позволяющими выносить стальные двери бункеров, а также прыгать на десятки метров вверх. Сверхлюди как они есть… Это далеко не всё, что им дано, но перечислять слишком долго. Я тоже прошёл эту процедуру, намеренно. Можно было бы снова пойти по старому пути и пересадить голову в новое тело, но я решил придержать примабактерию штамма Омикрон при себе, чтобы выработать наконец-то сопротивление. Тем не менее, бактерия плохо перенесла «перепечатывание» организма, частично подохнув. Статус: Кадаврификация (Омикрон-штамм) — 9,9% Сопротивление — 24,5% Силовые брони мы тоже улучшили: броня и кости Врангеля послужили надёжной защитой критических мест, а материалы с остальных мертвяков стали защитой конечностей и навесной бронёй поверх основной на корпусе. Конечно, наши машины стали толще, но и взамен получили куда лучшую защиту. Изменения коснулись и узлов, что стало возможно из-за увеличения навыка «Робототехника». Сарама с Бацем и Петром сгоняли на семь складов госрезерва, откуда было вытащено около пяти тонн вольфрама и трёх тонн кобальта. Данная модель силовой брони получила название Б-90 «Погибель». «90» — потому что это моего рождения, а «Погибель» — потому что потому. Нравится мне такое название, вот почему! В качестве оружия были разработаны скорострельные рентген-лазеры, которые собственноручно изготовила Натти. Ради повышения навыков нам пришлось трое суток искать высокоранговых мертвяков, но в итоге дело было сделано: рентген-лазеры получились слабее, чем те, которые мы получали до этого, но зато не нуждались в пятисекундных паузах для остывания. Били всего на четыреста метров, но били наверняка. Сарама и Петр, в качестве личного оружия, получили вольфрамовые щиты с покрытием из углеродных нанотрубок, а также двухсоткилограммовые острые топоры. Сервоприводы позволяли орудовать ими как пушинками, поэтому они были особо опасными противниками в ближнем бою. А остальным в качестве оружия ближнего боя достались стокилограммовые клевцы из победита. Практично, эффективно, надёжно. Также Б-90 «Погибель» оснащена мощными лётными двигателями, способными тягать эту девятитонную махину по воздуху. За прошедшее время выработалось достаточно гелия-3, поэтому мы смогли оснастить силовые брони очень мощными МЯ-реакторами, перекрывающими любые энергетические потребности. — Да, пора уже, — согласился со мной Бац, подходя к своей силовой броне. Я заглянул вчера в родительскую квартиру в Мольске, помыл полы, вытер пыль, поставил в кладовке плутониевый МЯ-реактор, наладил электрику и вообще привёл всё в порядок. На кухонном столе оставил записку, где написал, что сегодняшнего числа, 29 июня 2024 года, отправляюсь на их поиски в Таиланд. Также написал, что если вдруг случится так, что они вернутся домой, то пусть осторожнее относятся к обитателям бункера, координаты которого написал там же. На отдельной странице вкратце расписал все свои злоключения, с персоналиями и важными деталями. В общем, если отец с матерью смогли вырваться и добрались до Мольска, то они получат всю необходимую информацию. В конце добавил, чтобы никуда не сдёргивали, а ждали меня, так как я рассчитываю найти островок побезопаснее и вернуться в Мольск через пару месяцев. Для связи оборудовал квартиру мощной антенной, предназначенной принимать направленный сигнал от Сосолиного газа, а также приёмное оборудование. Дверь квартиры усилил вольфрамом и закрыл от случайных посетителей, спрятав ключ в особом месте, о котором знают только родители. Также закрыл бронестеклом окна, армировал сталью стены, складировал запасы пищи — готовился к невероятному, в общем. Вряд ли они сумеют добраться сюда, скорее всего, папа поступил логично и укрепился вместе с мамой на каком-нибудь острове. Надеюсь, что так оно и есть… Я забрался в броню и активировал систему управления. Гляжу на пятерку своих сообщников. — Ну, с Босхом! Глава двадцать первая. Время приключений — Барашков жалко, — произнёс вдруг Сарама. — Как они их кормить будут? Может, вернуться? — Поздно метаться, — ответил я. — Но если тебя это успокоит, то скажу, что у меня пятьсот терабайт на блоке памяти заняты генетическим кодом одного барана, одной овцы и целых пяти ягнят. Освоимся на месте — сразу же вырастим хоть несколько сотен. Да, «Синтетическая биоинженерия» — это не только искусственные органы. Начальные этапы её включают выращивание естественных органов и даже живых существ. Даже людей. Перспективнее всего выглядит клонирование. Заданные характеристики, что не так уж и трудно обеспечить банально вытравив «лишние» гены. Идеальные версии меня, Баца, Натти, Сарамы, Петра и Юстины. Сильнее, честнее, справедливей, лучше. У нас клонирование людей законодательно запрещено и пусть законов больше нет, но этическая сторона вопроса меня до сих пор беспокоит чрезвычайно сильно, поэтому я не пойду на это. Другое дело — искусственные матки. Помнится, в фантастическом сеттинге «Warmace 41 000», в фанфикшене SadDecorator'а было что-то подобное на планете Шлахт. Полки Смерти Шлахта — подразделения с самыми высокими потерями, не из-за низкой подготовки и оснащения, а из-за практически атрофированного инстинкта самосохранения и упёртости в выполнении поставленных задач. В книге «Палатина Джинни» был подробно описан быт гвардии шлахтовцев, которые тупо пёрли на укреплённые позиции синемордых инопланетян Империи Лямбда в качестве поддержки натиску Дочерей Битвы, в рядах которых сражалась палатина Джиневра. В итоге получилось, что Дочери Битвы отстали от яростного удара всего одного Полка Смерти Шлахта, поэтому ударное направление обычных тиранских гвардейцев стало основном. Лямбдовцы дрогнули на пятой оборонительной линии и панически бежали. Их мас'а, то есть командующий, остался на поле боя со своими гвардецами и погиб от удара инженерным топором последнего уцелевшего шлахтовца. Тот забрался на гору трупов поверженных врагов и молил своего Босха о прощении за то, что он не сумел погибнуть в его славу в этой великолепной битве. Такой фанатизм заставил слышавшую мольбы шлахтовца Джинни переосмыслить многие вещи, ведь её вера не была так крепка, хотя шлахтовцы относились к Дочерям Битвы с особым почтением, ведь они проводники Его воли. В общем, довольно-таки интересно писал этот SadDecorator, в очередной раз немного жаль, что он, скорее всего, уже мёртв… Так вот, искусственные матки, несмотря на то, что тоже являются не совсем этическим способом воспроизводства населения, тем не менее, дают большое генетическое разнообразие. Совсем необязательно приводить вследствие новых людей, достаточно будет нового генетического материала, из которого можно изготавливать новые и уникальные яйцеклетки и сперматозоидов. И возродится почти уничтоженное человечество… Мы сейчас летим в небе над материковым Таиландом. Мы уже шестой час в небе, устали, но путь близок к завершению. Тысяча километров в час — это предел для силовой брони, которую я оборудовал аэродинамическим колпаком, чтобы максимально нивелировать паразитное сопротивление, и некими подобиями крыльев, чтобы приходилось меньше компенсировать почти никакую способность планирования. Высота — двадцать пять тысяч метров, Натти говорит, что на такой высоте ростовцы не зафиксировали ни одного нападения летучих мертвяков. Видимо, даже для них это слишком. Я оборудовал силовую броню специальным изолирующим покрытием и оснастил её суточным запасом кислорода, чтобы было чем дышать в стратосфере. Движки двойные: один для тропосферы, а второй для стратосферы. Стратосферный жрал неприлично много энергии, но с ней-то как раз и не было никаких проблем. Домчали до Таиланда ориентируясь по звёздам, для чего пришлось собирать специальный прибор, как на Сосолином газе. — Через десять минут снижаемся, — предупредил я остальных. Кто бы мог подумать вообще, что я когда-нибудь буду самостоятельно летать? Я вот точно не мог подумать. — Доктор, вон тот жёлтый островок рядом с полуостровом и есть наша цель? — поинтересовался Пётр. Да, растительность сдохла за время пресловутой ядерной зимы, но материковая часть Юго-Восточной Азии постепенно зеленела, а вот острова такого удара не перенесли. Досадно, но ладно. — Он самый! — ответил я. — Всё, снижаемся. Медленно.