– Нет, скорее те злобные сестры. Не могу решить, какая из них хуже. Дешель думает, что мои колени – это стул, а Лотия запускает пальцы в мои волосы, будто это перчатка, которую ей нравится носить. Мне невообразимо приятно знать, что ему не по вкусу их заигрывания. Я говорю: – Я думала, тебе нравится женское общество. Жизнь на корабле, полном женщин, должна стать для тебя воплощением мечты. Райден пристально смотрит на меня, будто в его взгляде спрятан какой-то более глубокий смысл, но я его не вижу. И он запретил мне использовать способности сирены на нем. – Я не умею читать мысли, Райден. Так что говори прямо все, что хочешь сказать. В конце концов он отвечает: – Я не нуждаюсь в их внимании. – Тогда скажи им это. – Думаешь, я не пытался? – Если ты ищешь сочувствия, обратись к Мандси. Он бросает на меня суровый взгляд: – Сочувствие – это не то, чего я хочу от тебя, Алоса. Прежде чем я успеваю начать строить догадки о том, что он имеет в виду, Райден срывается с места. Появляются Ниридия с Мандси. Я просто указываю в сторону Райдена. Мандси, чьи каштановые волосы заплетены в две косы, лежащие на плечах, следует за ним. – Будь осторожна, – кричу я ей вслед. – Он сегодня в плохом настроении! – У меня на этот случай есть решение, – отзывается Мандси. – Какое? – Шитье. Ничто так не расслабляет разум, как работа руками. Мандси – просто находка. Она лечит, шьет и сражается. А также знает, где в человеческом теле расположены самые важные органы, что делает ее еще более ценным бойцом. Она много раз вправляла кости и зашивала раны мне и другим членам команды. Многие из нас обязаны ей жизнью. Хотела бы я, чтобы на корабле было еще десять таких, как Мандси. Я бы даже смирилась с чрезмерным оптимизмом, который является неотъемлемой чертой ее характера. – Я бы не давала ему в руки что-то острое, – замечаю я. – Я рискну. Валлов и Дерос поднимаются наверх, каждый крепко сжимает одну из рук Вордана. Пленник извивается, но ни один мужчина не сравнится по силе с Валловом и Деросом вместе. Вордану даже не стоит пытаться, особенно со сломанной ногой. – Ты передашь меня Каллигану? – спрашивает Вордан. – Для сохранности тебе лучше остаться в темнице замка. До тех пор, пока я не решу, что с тобой делать. – Ты уже забыла нашу маленькую беседу? Я нужен тебе. Я… – Ты можешь пойти в подземелья с гордо поднятой головой, или мы можем снова посадить тебя в клетку. Выбирай. В Вордане просыпается благоразумие, и он замолкает. Я бросаю взгляд на мужчин по обе стороны от него. – Выведите его через боковой вход. Не хочу его больше видеть. – Я ухожу, – говорю я Ниридии. – Проследи, чтобы все привели себя в порядок и хорошо отдохнули. Я хочу, чтобы «Авали» была полностью готова к плаванию. Уверена, мы недолго останемся на месте. Король точно захочет как можно скорее переправить флот на остров Канта. Я спрыгиваю с борта своего корабля. Большинство предпочло бы воспользоваться сходнями, но расстояние не кажется мне большим. Мне требуется всего секунда, чтобы привыкнуть к твердой, неподвижной земле после недель, проведенных в море. Только несколько кораблей проплывают вдоль причалов этой пещеры. Она ближе всего к главному входу, так что только доверенным лицам моего отца разрешается бросать здесь якорь. Среди них «Дыхание ада», принадлежащее капитану Тимоту, «Черная ярость» капитана Раселла и «Клинок мертвеца», которым командует Адеран. Мое лицо искажается от отвращения, когда я замечаю «Тайну смерти». Если бы Тайлон и его корабль не были так важны для моего отца, я бы давно тайком продырявила судно… Может, и владельца в придачу. Доки ведут к тропинке, идущей вниз, через пещеру, которая выводит на остров. Оттуда виднеется хорошо протоптанная тропа, скрытая от пляжа большими елями и пихтами. Невероятно, насколько сильны их корни, чтобы пробить твердую почву острова. Крепость – выдолбленное из скалы здание с деревянными украшениями. Через несколько островов находится давно уснувший вулкан. Маленький остров, который король пиратов использует в качестве своей крепости, представляет собой серию туннелей, когда-то сделанных в скале дымящейся лавой, смертоносной силой природы. Теперь здесь живут самые опасные люди на свете. Я отодвигаю со своего пути булыжник, когда достигаю самого большого отверстия в туннеле. За ним спрятан главный вход в крепость. Мертвецы свисают на веревках с верхней части туннеля, придавая ему вид разинутого рта с редкими зубами. Веревки привязаны к большим крючкам на конце. Крючкам, что были вставлены в горло предателей. Их подвесили, как пойманную рыбу, чтобы показать, что происходит с теми, кто навлекает на себя гнев короля пиратов. Туннель разветвляется на несколько путей, которые, в свою очередь, расходятся в бесчисленных направлениях. Приближенные моего отца быстро найдут путь, для остальных же крепость – нескончаемый лабиринт. Я все глубже и глубже захожу в крепость. Мне нужно найти отца или хотя бы того, кто может сказать, где он. Я останавливаюсь перед дверью. Та самая дверь. Он нашел кое-что на том острове, где встретил твою мать. Оружие. После нескольких недель, проведенных вдали от Вордана и его лжи, я начала успокаиваться. Но вот так просто в мою душу снова закрадывается сомнение. Непрошеное и нежеланное. Вход в покои моего отца всего через одну дверь. Внутри есть еще один потайной ход, примыкающий к секретному кабинету. Как одной из немногих избранных, кому разрешено посещать короля пиратов в его личных покоях, я вижу эту дверь довольно часто. «Это мой кабинет, Алоса. Ты, конечно же, знаешь, как выглядит кабинет?» – сказал король пиратов после того, как я, будучи маленькой, спросила, как эта комната выглядит изнутри. Скованная смущением, я больше никогда не задавала подобных вопросов. Мои мысли принадлежат мне. Никто их не контролирует. Я не должна слушать Вордана. Я не буду его слушать. И все же я прижимаю ухо к двери, внимательно прислушиваясь. Не знаю зачем. Чтобы услышать тиканье часов? Почувствовать вибрацию магии против сирен? Вздохнув, я продолжаю свой путь по коридору. Затем стучусь в комнату отца, напоминая себе, зачем пришла сюда. Никто не отвечает. Придется искать короля пиратов в другом месте. Я поворачиваюсь… У меня перехватывает дыхание. Меня толкают назад, и я ударяюсь спиной о деревянную дверь. Блестящие голубые глаза пристально смотрят на меня. – Алоса. Я напрягаюсь, но Тайлон умело загнал меня в угол. Под тяжестью его тела я крепко прижата к двери. Каждый его изгиб совпадает с моим, наши лица слишком близко, это вызывает дискомфорт. Если бы я не была так увлечена секретами моего отца, этому парню не удалось бы застать меня врасплох. Я не должна была терять бдительность в замке. Я издаю что-то среднее между рычанием и разочарованным вздохом. – Отпусти. Меня. Сейчас же. – Похоже, единственный способ поговорить с тобой наедине – устроить засаду в коридоре. – Большинство мужчин поняли бы намек и отправились бы к черту. Ему удается подойти ко мне еще ближе. – Почему? Почему ты избегаешь меня? После возвращения с «Ночного путника» ты стала отчужденной. Раньше ты не была такой. Я поворачиваю голову в сторону, чтобы создать хоть какое-то расстояние между нами. – Не была такой? Не припоминаю времени, когда бы я не ненавидела тебя. Уверяю, это не изменилось. Из его горла вырывается низкий булькающий звук. – Ты будешь моей. Это всего лишь вопрос времени. – Да, как мне устоять, когда ты нападаешь на меня в туннелях? – Мне бы не пришлось этого делать, если бы ты позволила встретиться на твоем корабле. У Ниридии есть четкий приказ – заметив Тайлона, тут же сбрасывать его в море. Мне сказали, что он приплывал несколько раз, прежде чем мы отправились на охоту за Ворданом. Использовать мою песню на Тайлоне было бы пустой тратой времени. Наконец я высвобождаю руку из его хватки и с силой толкаю его в грудь. Тайлон отшатывается назад. Я сильно пинаю его в живот.