Дальше шло название деревеньки, которое уже не имело значения, ведь эта деревня за одну ночь стала мёртвой. В окошке контакта красовалось фото Марии в каком-то кружевном платье или пеньюаре. То самое фото, которое я вижу всегда, когда получаю от неё сообщения. Она призывно улыбалась раскрытыми алыми губами, подпирая голову рукой. Когда отец убедился, что я прочла сообщение, он показал его всем присутствующим. – Это не я писала! Это ложь! – Вот с неё я и начну. Хоть она и помогла мне, но предателей надо убивать, не так ли? Резко сделавший шаг вперёд, Мирослав «Краузе» вдруг плеснул прямо в лицо отцу какую-то жидкость из баночки. Повисла пауза. Дракула попытался вытереть лицо рукой. Его идеальный костюм был безнадёжно испорчен. – Что это? – спросил он. – Елей. – Ты идиот. Какой же ты идиот! – засмеялся мой отец. – Пересмотрел дешёвых комедий про меня и творишь всякие глупости. Я – набожный христианин! Я верую в Господа нашего. – Он перекрестился. – И елей не принесёт мне никакого вреда! – Зато он отлично горит. – Красавчик выхватил из кармана куртки зажигалку для барбекю, сделал выпад, ткнув ею прямо в лицо вампира, и нажал на клавишу. Дальше всё происходило очень быстро. Отец заорал! Его голова превратилась в подобие факела. Мирослав и Бесник скрутили ему руки каким-то куском проволоки и затолкали в дом. А мы с Марией уже сидели в машине и заводили её. Потом парни запрыгнули к нам в салон, и мы резко рванули с места. Оглянувшись, я увидела через оставшуюся открытой калитку горящий дом. Моя сестра сама была за рулём. Я сидела с ней рядом. Позади Бесник плакал на плече у красавчика, нисколько нас не стесняясь. – Надеюсь, ты не поверила в этот бред? Ничего я ему не писала! Ты же не думаешь всерьёз, что я сознательно пошла бы на всё это? Уже через две минуты мы выехали из маленькой деревушки. В ней и было-то шесть, максимум восемь домов. Но это восемь семей. Даже если тут остались одни старики и инвалиды, потому что деревни вымирают и молодёжь рвётся в город, всё равно много… И все эти смерти из-за меня. И родителей Бесника убили из-за меня. И собаку. Как мне с этим жить? Ах, да никак. Ведь формально я тоже уже мертва… – Куда мы едем? – Освобождать твою мать. Он ведь не остановится. – Но он же сгорит заживо! Мы ведь убили его? – Моя милая сестра, – Мария саркастически улыбнулась, но глаза её оставались злыми, – неужели ты думаешь, что Влада Басараба Дракулу, господаря Валахии, так легко сжечь? Неужели ты считаешь, что за столько веков никто не пытался этого сделать? Он хитёр, как дьявол. Он обязательно выберется, уж поверь мне… Удивительно, но за нами никто не гнался. Наверное, слуги Дракулы расползлись по тёмным норам с наступлением солнца. Или когда поняли, что их хозяин заперт в полыхающем доме. Вряд ли кто-то служит ему по своей воле и в удовольствие. Неуспокаивающийся Бесник хлюпал носом. Мария достала из бардачка смятый рулон туалетной бумаги и не глядя протянула назад. – Пользуйся, четыре слоя мягкости для бережного ухода. Я откинулась на сиденье и начала засыпать. Что-то я слишком много сплю в последнее время. Наверное, стресс. И ещё я голодна. Засыпая, я слышала, как Мирослав отвлекает румына рассказами о том, что ему писала Дева Кассель, старшая дочь Моники Белуччи. Конечно же она умоляла его стать её мужем и даже присылала свои фото ню… Господи, ей же всего шестнадцать! Чёртов извращенец… Мне снился преподаватель Петров Вячеслав Викторович. Он рассказывал про кооперативное движение и сцеживал берёзовый сок из длинной резаной раны на запястье в пластиковый стаканчик. Кажется, мы сидели в «Сказке», какая-то пожилая женщина никак не могла положить деньги на телефон через допотопный терминал, стоящий у входа, и обиженно возмущалась тем, что на терминале ничего «не нажимается». А потом она повернулась ко мне и оказалась мамой Бесника. Мгновенно на её шее выступила багровая полоса, и кровь полилась из раны рекой. Кооператор вскочил из-за нашего столика, подбежал к ней, выплеснул сок на пол, подставил под рану стаканчик, наполнил его кровью до краёв и радостно преподнёс мне. Я закричала и проснулась такой уставшей, словно и не спала вовсе… – Ты плохо выглядишь, сестра, – безмятежно сказала Мария, не отрывая глаз от дороги. – Уверена, что нам не стоит полакомиться кровью этого болтливого идиота? Он вынес мне весь мозг своими сказками о том, как его все хотят, но не могут, потому что не для них его роза цвела! Я выдохнула сквозь зубы и вырубилась ещё на час. …Проснулась, когда наша машина стояла в каком-то дачном посёлке, явно бедном и находящемся в полном запустении. Мимо пробежала чёрная собака, где-то закаркала ворона. На заднем сиденье в машине никого не было. – Я отправила их воровать укроп в ближайшем огороде, – пояснила моя красивая сестра, проследив за моим взглядом. – Сил нет больше слушать этот спецагентский бред. Действительно, через пару минут из какой-то скрипнувшей калиточки вышел Мирослав с охапкой укропа, который, судя по всему, вырывал вместе с корнями, и счастливо направился к нам. – Эй, только не вздумай испачкать мою машину! – тут же остановила его бдительная Мария. – Ты посмотри, сколько грязи притащил вместе со своей травой! А ну… Мирослав пытался что-то возразить, но блондинка предупредила, что просто уедет без него. Он вздохнул, послушно сел на землю и минут пять аккуратно обрывал корешки. – Осталось недолго, два-три часа, и мы на месте, – обернулась ко мне сестра. – Но сначала тебе надо где-то перекусить. – Ты хотела сказать: выпить, – уточнила я. – В общем, поесть. – Предупреждаю: я не буду никого убивать. Она удивлённо приподняла бровь и пожала плечами. – Придумаем что-нибудь по дороге. Наконец красавчик, разобравшись с зеленью, уселся на пассажирское сиденье. Весь салон наполнился приятным запахом укропа. Я вспомнила наш маленький огородик, маму в старой футболке, пропалывающую грядки. Вообще-то огороды отходят в прошлое, но ей просто нравилось ковыряться в земле. То есть нравится. Она жива, и мы должны её спасти. Бесник знает, где её… – А где Бесник? – спросила я, когда мы уже тронулись с места. Мария сразу же остановила машину. – Парень, где Бесник? – спросила она у Яковлева, счастливо нюхавшего укроп. Тот равнодушно пожал плечами: – Я ему не сторож. – Идиот! Я отправила вас вместе за этим веником! – вспылила яркая красавица. – А вернулся ты один! Где ты его потерял?! У тебя что, ни разу не возникло мысли, что вас было двое? – Ну было и было. Мало ли куда он пошёл? Может, в туалет, за дачный домик. Мы, мужчины, в таких вопросах друг перед другом не отчитываемся. Я нарвал укропа и вышел. А где он ходит, я не знаю. Да и какой в нём смысл, если у вас есть я? Живая копия самого… – Ищем! Мы все выскочили из машины, заглядывали в калитку, звали Бесника по имени (ну это мы с Мирославом по имени, а Мария в основном использовала словосочетание «ничтожный раб»), но он не отзывался. Красавчик даже честно залез в тот же самый огород и через пару минут вернулся, отчитавшись, что ни на каком дереве румын не повесился, в колодце не утопился и не самоубился никаким иным способом. Он просто пропал. – Фамильяр наверняка побежал к своему хозяину, – с презрением заключила сестра, садясь на водительское сиденье и вновь заводя машину. – Сомневаюсь. Ведь наш отец убил его родителей. – Ну и что? Он всё равно остался его рабом и должен выполнять его волю. – Я бы ни за что не стала служить убийце своей мамы! – категорично заявила я. – Не суди о том, чего не знаешь, – вдруг достаточно резко возразила мне блондинка. – Ты даже представить не можешь, какие цепи его сковывают. – Значит, Дракула жив? – с заднего сиденья поинтересовался Мирослав, от скуки плетущий душистый венок из укропа. – Конечно. Я же говорила. …И мы поехали дальше втроём. Если бы моя сестра могла курить, то наверняка бы уже делала затяжку за затяжкой. Однако близость тлеющего огонька на противоположном конце сигареты не позволяет вампирам баловаться такими вещами. Поэтому она просто то и дело нервно покусывала губы и слишком часто смотрела в зеркало заднего вида. А погони по-прежнему не было. За нами никто не следил, не ехал, не летел, не полз. Я достала телефон, открыла вайбер, ещё раз убедилась, что мама не отвечает, и зашла в переписку с Бесником. «Ты где? Мы тебя потеряли!» – написала я, но румына в сети не было. Надеюсь, в ближайшее время он зайдёт и прочитает. И ответит. Но, даже если не ответит, мы хотя бы будем знать, что если он выходил в Интернет, то, значит, пока ещё живой. Машина выехала с просёлочной дороги на шоссе, и моя красивая сестра прибавила скорость. Слева продолжали мелькать дачные избушки и более новые и дорогие коттеджи. Справа на горизонте синела цепь гор, а ближе к нам, совсем рядом, текла какая-то маленькая речка. Природа везде одинаково красива, даже если она разная. Можно просто смотреть в окно, отключить голову и ни о чём не думать. Или, наоборот, расфантазироваться так, что забудешь о реальной жизни. Впрочем, наша реальная жизнь – это и есть сама природа. Биологические законы, химия повсюду, чуть-чуть физики и в общем-то ничего больше. Никаких манипуляций, финансовых махинаций, межличностных отношений, слепой любви, корысти, обмана, боли. Нет, растения тоже чувствуют боль, а животные тем более. Просто им в том, реальном, мире всё проще: тебя убили, чтобы съесть, а не за очень дорогой телефон, модную машину или вообще за то, что ты просто не понравился. И обманули тебя не ради развлечения, а чтобы отобрать ресурс, то есть мясо и кровь, которые не только тебе, но много кому ещё нужны. И если ты быстрый, ты убежишь, а если он быстрее, то он тебя догонит. Без всяких машин, мотоциклов и прочих социальных «костылей». Только ножками. И пощады не будет. Потому что выживает сильнейший. По идее, вампиры тоже должны убивать только ради еды. Но на самом деле, как я успела понять, всё обстоит далеко не так. Вампир – это не животное, а развращённый властью и могуществом человек. И ведут они себя, как вконец оскотинившиеся люди. Поэтому я не хочу быть вампиром. Но я уже вампир. – Привет, ты на работе? – внезапно сказала Мария. В её ухе торчал наушник, и она разговаривала с кем-то по телефону. – Отлично, я сейчас подъеду. – Мы куда-то заедем? – запоздало поинтересовалась я. – Да. В ресторан. Минут через пять мы свернули на перекрёстке, переехали небольшой мостик и попали в какой-то маленький бедный городок с огромным частным сектором и старыми панельными многоэтажками. На секунду мне показалось, что я вернулась в Россию, настолько похожими оказались дома и виды. Дождавшись зелёного сигнала светофора, Мария повернула куда-то налево, и машина нырнула во дворы. Нас слегка потрясло на неровной дороге, но вот мы выехали в то место в городке, где асфальтовая дорога ещё хоть как-то сохранилась, и через пару минут подъехали к станции переливания крови. Так вот о каком ресторане она говорила. На крыльцо вышла девушка в белом халате. Тоже блондинка, как и Мария, но насколько же это разные блондинки! Девушка в халате была просто бледной мышкой.