Даже не знаю почему, но строчки показались мне цепляющими, хотя поэзия никогда не была моей страстью. Возможно, просто попса и шансон убивали во мне весь интерес к рифмованному слогу, и теперь стоит пересмотреть своё отношение к стихам, как знать, может быть… От этих мыслей меня отвлёк скелет в обрывках гнилой плоти, внезапно выскочивший из ниоткуда и бросившийся на лобовое стекло машины. Разумеется, от удара он разлетелся на мелкие косточки, которые разбросало во все стороны. Идиот… – Пригнитесь, – скомандовал «Джеймс Бонд» и он же «Брайан Краузе». Я ведь так и не знаю его реального имени. Надеюсь, он сам его не забыл. Пригнув голову, я всё-таки обернулась и с любопытством взглянула в заднее стекло автомобиля. А там, мама дорогая-а… В общем, вся нечисть, нежить и прочая хрень, которая была в замке моего отца, припустила за нами следом. Кажется, некоторых из них я даже видела в деревне, когда они ещё были людьми. То есть каких-то пару дней назад… Маленький мальчик с красными глазами и вывернутыми суставами рук никак не успевал за машиной, но зато забросил в заднее стекло свою металлическую машинку. Я ойкнула и опустила голову, вжавшись лицом в сиденье. Этот мерзавец целил прямо в меня! – Не волнуйтесь, Нина, у нас такие стёкла, которые невозможно разбить ничем. – Почему они за нами бегут? Ползут? Летят? – Вероятно, Дракула приказал им не выпускать вас из замка. Но я – лучший спецагент! Я смог вывести вас! Конечно, ведь ни одна женщина, даже полуразложившаяся нежить, не устоит передо мной, ведь я – точная копия самого сексуального подростка Америки! Когда я шёл за вами, мёртвые женщины с упоением колотили своих мёртвых мужчин, пытавшихся помешать мне. Ах, как тяжело быть совершенством… Вообще-то я не матерюсь. Но в данный момент очень хотелось отпустить пару отборных выражений тупо для снятия своего раздражения. Ну и, может быть, красавчик «Краузе» засмущался бы и перестал нести себялюбивую чушь! Хотя вряд ли… На дороге встали сразу десять дам в белом. То есть в грязно-сером. С выпавшими волосами, ввалившимися глазами и совершенно без губ. Они возмущённо клацали гнилыми зубами, перекрыв нам путь. Краузе не дрогнул и, вдавив педаль газа, легко проехался по красавицам. Хруст костей стоял такой, что у меня даже уши заложило. Интересно, а с живыми женщинами он так же обращается? – Моя машина – точная копия «Пежо 406» из фильма «Такси», – уверенно заявил красавчик. – Для неё нет ничего невозможного! Он ещё прибавил скорость, а потом почему-то неудачно затормозил, и меня снесло с сиденья на пол, так что я даже ударилась лбом. Больно вообще-то! Машина у него копия, сам он копия… Больной на всю башку. Так и оставшись лежать на полу, я слышала только звук мотора. Говорливый «Джеймс Бонд» наконец замолчал. Но тут… – Меня мутит, – честно призналась я. – Возьмите бумажный пакет в кармане моего кресла, – беззаботно отозвался красавчик. – Ну уж нет! Я не собираюсь тошниться в машине! Ну а он не собирался останавливаться. Поэтому промолчал. – Я не могу так ехать дальше. Тормози! Он снова советовал взять пакетик. Ладно, сволочь. Я торжественно пообещала, что прямо сейчас затошню ему всю машину. Угрозы и шантаж победили, парень сбавил скорость, а потом остановился, припарковав «пежо» на обочине. Мы вышли. Я сделала два глубоких вдоха, почувствовав, как на свежем воздухе тошнота отступает. – Давно бы так. Почему обязательно надо со мной спорить? – Просто прислушайтесь. Не ко мне! Я понимаю, что у меня слишком прекрасный голос, но возьмите себя в руки и послушайте… Откуда-то из темноты действительно слышался слабый, противный писк, доносились приглушённое рычание и шипение. Темнота казалась живой, она шевелилась. Красавчик быстро затолкал меня обратно в машину, сам запрыгнул на водительское сиденье, на ходу поворачивая ключ в замке зажигания, но было поздно. Эти твари догнали нас. Клыкастые, крылатые, шипастые и облезлые. Некоторые были начисто лишены плоти, у кого-то глаз болтался на уровне рта. Это нечто, бывшее когда-то человеком, раздражённо отплёвывалось от своего же гниющего глазного яблока. Мой спаситель завёл машину, и, наверное, мы бы ушли, но эти уроды стали раскачивать её. Просто раскачивать из стороны в сторону, пока не повалили на бок, а потом поползли по ней, долбясь в окна пустыми головами. – Нужно уходить! – патетично провозгласил «Джеймс Бонд». Очень ценное предложение, я – «за», конечно, но куда уходить и как?! Он открыл окно. Нежить счастливо заверещала. Честно, даже не представляю, что он там делал, мне было не очень видно из-за сиденья, но мертвяки отлетали от перевёрнутого «пежо», как куклы. Хрустели костями, клацали зубами, слышались дикие вопли. Драка была яростной… Через каких-то пять минут запыхавшийся и грязный парень просунул руку в салон, ухватил меня за шиворот и вытащил в то же окно. Я еле успела захватить свой рюкзачок! А снаружи нас ждала целая толпа нежити. Нечисти? Трупняков? Мертвяков? Пожалуй, всех, вместе взятых, потому что общего слова для них я так и не придумала. Они окружили нас, не решаясь приблизиться, но и не размыкая своих рядов. – Но ты… ты ведь не уничтожил их всех, – на всякий случай сообщила я красавчику. – Конечно. Я не хочу подпортить свою совершенную брайан-краузевскую внешность в неравной борьбе. Это было бы преступлением, нельзя лишать миллионы женщин такой красоты и… Поэтому просто бежим! Он схватил меня за руку, и мы побежали. Отупевшие мертвяки ещё с минуту подзависали на месте. Может, они долго вникали в суть нашего короткого диалога, или залюбовались красавчиком Краузе, или… Не знаю, но спецагент грудью пробил брешь в их толпе. Потом мы нырнули в какие-то кусты и в то же мгновение услышали вопли опомнившейся погони. А поздно, у нас была фора… Если честно, во время бега по посадкам я ободрала ноги, а пару раз колючая ветка чуть не расцарапала мне щёку, но жаловаться было некогда. Да и некому. Ему-то что? Я ж так себе, меня можно калечить, главное, чтобы его безупречное величество не пострадало! Ну почему, почему мне катастрофически не везёт на нормальных парней?! Увлечённая своими мыслями, я как-то не заметила тот роковой момент, когда земля ушла из-под ног и мы полетели вниз. Я завизжала, размахивая руками, цеплялась за какие-то корни, проезжаясь пузом и лицом по крутому склону. Ловкий «Краузе» уже ждал меня внизу, отряхивая одежду и проверяя своё совершенное тело на предмет повреждений. – Вы совсем не умеете падать с горы, Нина! – разочарованно упрекнул он меня, когда я с визгом приземлилась прямо у его ног. – Да неужели?! – Честное слово! Поверьте мне как лучшему специалисту по… Я заткнула уши. Но тем не менее, кажется, от погони мы оторвались. Может быть, нежить была слишком тупа, чтобы искать нас на дне оврага, или же отвлеклась на ночных насекомых, которых было проще поймать, не знаю. Мы остались без транспорта. Я устала, я эмоционально вымотана, я… – У вас очень хороший иммунитет, – вдруг заявил этот псих. – …?! – Ссадины затягиваются прямо на глазах! Вы могли бы служить в спецназе! Не как я, конечно, но иногда туда берут и таких неприметных серых мышек… – Я его убью, – пробормотала я себе под нос. – Кого? – Проехали… Минут пять мы потратили, чтобы найти в овраге мой рюкзак. Надеюсь, айфон не разбился, хотя не факт. Потом около получаса шли куда-то вдоль по оврагу, поднялись по более пологому склону, углубились в лес, и только там на какой-то небольшой полянке красавчик наконец-то объявил привал. Разжёг костёр (кажется, у него в кармане нашлась зажигалка), накрыл мои плечи своей курткой и сел напротив. – Как тебя зовут? – вновь спросила я и подумала, что просто укушу и растерзаю его, если он снова начнёт заливать про Брайана Краузе и Джеймса Бонда. – Мирослав. – Как?.. – Мне показалось, что я не расслышала. – Мирослав Яковлев, капитан дипломатической миссии при консульстве Российской Федерации. – Э-э… блин, а Брайан Краузе легче выговаривать… – уныло поморщилась я. – Как тебя сокращённо называть? Слава? Мир? – Мирослав, – настойчиво повторил он. – У меня нет сокращённого имени. – Слушай, но это неудобно. Я буду звать тебя Славой. – Я – Мирослав, – с лёгким раздражением в голосе повторил он. – Ясно-о, понятно-о… – Мне подумалось, что не стоит так уж настойчиво спорить с человеком, который помешан на сходстве с другим человеком и зациклен на своём полном имени. – А отчество у тебя, наверное, Изяславович? Или Рюрикович? – Салтанович. Мои предки жили в Казани. Убиться. С другой стороны, хотя бы татарский дедушка (или бабушка) у парня был в адеквате, уже хорошо. Хотя родители, конечно, те ещё комики… Он достал из кармана мешочек с какой-то травкой, занюхал её (даже не хочу спрашивать, что это было!) и вплоть до самого рассвета говорил о себе. Все мои попытки заткнуть уши, лечь спать на холодной траве, петь в полный голос не принесли результата. Он не затыкался, я была вынуждена его слушать. Если совсем вкратце, то история жизни моего спасителя примерно такова… Он самый обычный сын самой обычной питерской миллионерши, красавчик и сердцеед, которому мамочка проложила ровную дорогу жизни. Учился в школе так себе, но внезапно (!) на выпускном ему вручили золотую медаль. Потом красные дипломы в трёх вузах. Одновременно. Один он окончил очно, второй очно-сокращённо, третий заочно. Так что теперь он юрист, психолог-коуч и финансист. А кроме того, ещё и агент разведки, так как учился в военной академии. По последней специальности и был направлен ко мне. Ведь наша великая страна очень трепетно относится к своим гражданам. И если последних похищают в гробу, вывозя без таможенного оформления на чужеродную территорию, их надо непременно вызволить из зарубежного плена! То есть те, кому надо, в России прекрасно знают, что меня похитили и переправили в Румынию. И теперь у них появились вопросы… – А мама? – Вашей маме никто ничего не сказал, потому что она сама под подозрением. – Что-о?! – Ну, вдруг она причастна к вашему похищению? Такое бывает, – авторитетно сообщил красавчик. – Интересно, кто же додумался до такой замечательной мысли? – Я. – Он скромно взмахнул ресницами. Ну конечно! Кто бы сомневался… Но он даже не дал мне толком возмутиться, потому что, оказывается, ещё не всё рассказал о себе. Чуть ли не с младенчества Мирослав Яковлев был мечтой всех девочек, девушек, женщин, бабушек, а также некоторых прогрессивных петербургских мужчин, которым благодаря мировому курсу на толерантность больше не нужно скрывать свою нетрадиционную ориентацию.