Это маленькое число. Хотя и самое большое на всей странице. На каждой перемене Франка брали в кольцо. К нему тянулись руки, дружески хлопали его или пихали. Звучали такие слова, как «скейт-парк», «бильярдный стол» и «велодорожка». Оказавшись среди такого множества рук, Франк не знал, куда девать собственные. В одну из перемен к нему подошли две девочки помладше. – Это ты Франк? – Да, – ответил он. – Ты можешь купить нам карандаши телесного цвета? В первом классе нужно много раскрашивать, сказали они, а у них кончились карандаши телесного цвета. Остался только карандашный огрызок, один на всех, и из-за этого все беспокоятся. Учитель тоже беспокоится. Огрызок такой короткий, что неудобно держать. А учитель отказывается покупать новые карандаши и предлагает вместо телесного взять оранжевый. Но ведь каждый знает, что кожа не бывает оранжевой. – Мы же не апельсины, – сказали девочки. – Я подумаю, – ответил Франк. Обычно Франк ходит с Денисой и Оскаром. Дениса носит красную футболку. Она хочет полететь на Марс, а Марс, как известно, красный. Так что она купила красную футболку, чтобы привыкнуть к этому цвету. Через несколько лет на Марс будут летать паромы. Когда мы слышим «паром», мы думаем о судне, которое ходит туда-обратно каждые полчаса, но паром на Марс будет в один конец – только туда. И тот, кто уехал, никогда больше не увидит свою семью, разве что на экране. Они никогда не смогут друг к другу прикоснуться. Ничего страшного, говорит Дениса, родители и так нечасто к ней прикасаются. Гораздо чаще ей влетает за то, что она слишком долго гуляла, или не убралась в своей комнате, или поставила в холодильник молоко без крышки. Франк с Оскаром сомневаются, что Дениса сможет полететь на Марс. Они пытались объяснить ей, что при заселении новой планеты выберут самых сильных и самых умных, а не тех, кто путает буквы «П» и «Д», ломает линейки и не может открыть бутылку лимонада, не облившись с головы до ног. Но Дениса им не поверила. При заселении новой планеты, заявила она, будут стараться исправить то, что было плохо на старой планете: например, придумают новый алфавит, в котором буквы не так похожи друг на друга. Дениса даже пыталась уговорить Оскара полететь с ней. Ведь на Марс можно взять небольшой экскаватор. Сначала он мог бы рыть котлованы для строительства домов. А позже, когда люди начнут умирать, можно будет копать могилы. Оскар отвечал, что ему и на нашей планете есть кого закапывать. И потом, кто знает, какая на Марсе почва. Судя по тем фотографиям, что он видел, Марс состоит из наполнителя для кошачьих туалетов. Оскар тоже знал, кем хочет стать, когда вырастет. Он будет рыть ямы, укладывать туда умерших и снова засыпать их землей. Это как посеять семечко, только наоборот. Некоторые верят, что если посеять в землю мертвого человека, то вырастет зомби – ходячий мертвец. Это не так, говорит Оскар. Мертвых людей поедают черви и насекомые. А уж он-то знает, о чем говорит. Он с детства копает могилы. В начальной школе остальные ребята в песочнице строили стены, туннели и плотины, а Оскар рыл ямы, клал туда разные вещи и снова их зарывал. Время от времени кто-то из детей возвращался с прогулки с одной варежкой – и каждый раз выяснялось, что вторую закопал Оскар. Однажды Оскар попытался отпираться, и тогда учительница вышла на улицу, перерыла половину песочницы и нашла там: варежку, ланчбокс девочки из шестого класса, записку, которую Оскар должен был передать родителям, и лопатку. Представьте только – закопать лопатку! Позднее на уроке окружающего мира учительница показывала им фильм, в котором мышка закапывает еду про запас. Тут все обернулись и посмотрели на Оскара. Он закопал лопатку, чтобы никто ее не взял! – поняли они. И людей на кладбище они с папой закапывают тоже про запас, чтобы у них была еда, когда наступят голодные времена. Это Дениса догадалась. Многие стали смеяться, но учительница стукнула кулаком по столу и сказала, что так говорить плохо, очень плохо, и такого она в своем классе не потерпит. Неужто нельзя показать детям фильм, в котором мышка закапывает полкартошки под кустом, без того, чтобы кто-то начал говорить гадости! После этого класс присмирел, и много секунд подряд было тихо – до того момента, как Дениса сломала очередную линейку и громко извинилась: то ли перед линейкой, то ли перед учительницей. Франк не мог отделаться от мысли, что Оскар, когда немного подрастет, начнет закапывать людей заранее – то есть пока они еще живы. Не из дурных побуждений, а просто от усердия. Одноклассники Франка составили длинный список желаний, который он должен был взять домой. Они велели Франку подкараулить, когда мама будет в хорошем настроении. Не следует отдавать ей список, когда она роется в морозилке или сокрушается о недостатках своей фигуры. Так что после обеда Франк сам убрал со стола, сложил посуду в посудомойку, протер столешницу тряпкой и открыл окно, чтобы проветрить. – Вот молодец! – похвалила мама. Она лежала на диване и переваривала обед – фрикадельки с картошкой в соусе. – Пойду сделаю уроки, – ответил Франк. На дом задали всего несколько примеров с маленькими числами. Вместо закладки в учебнике лежал список желаний его одноклассников – листок, исписанный разными ручками и почерками. Перечень всего, что может быть куплено или сделано. В основном сделано. Отдохнув после обеда, мама сказала: – Я могла бы что-нибудь испечь. У тебя есть пожелания? – Улитки с корицей, – ответил Франк. Улитки у мамы получаются не большие и твердые, как в магазине, а маленькие и мягкие – можно целиком засунуть в рот. Когда мама раскатала тесто, напевая себе под нос, Франк достал список желаний. – У меня тут предложения от класса, – сообщил он. – Некоторые очень даже ничего. – Читай вслух, – сказала мама. Плохо было то, что она стояла к нему спиной. Мама сама говорила, что люди должны проводить больше времени лицом к лицу вместо того, чтобы все время пялиться в экран. А теперь он обращался к пучку волос на ее затылке. – Экскурсия в Лондон, – начал он. – Слишком большая ответственность, – ответила мама. – Дальше! – Прыжок с парашютом всем классом. – Вам что, жить надоело? – спросила мама. – Горнолыжный склон с подъемником, и хорошими трассами, и ратраком, и… – У нас слишком мало снега, – перебила мама. – …и снежной пушкой, – закончил Франк. – Нет, – отрезала мама. Она принялась посыпать тесто корицей и сахаром. – Лыжный трамплин, – прочитал Франк. – Нет и еще раз нет. – Не обязательно большой. Метров двадцать. И пусть он будет пластиковый, мы можем и без снега обойтись. – Дальше! Было бы лучше, если бы мама сама читала список. Некоторые желания были написаны красивым девчачьим почерком, ручкой с блестками. Франк постарался передать это с помощью интонации: – Пляж с очень мелким белым песком. – И где мы возьмем этот песок? – В Сахаре. Привезем на корабле. Его можно заказать, так уже делали. – С ума сошел? Дальше! Франк вздохнул. – Ты не можешь на всё говорить «нет»! – Я просто жду чего-то разумного. – Мама скатывала тесто в длинный рулон. Франк пробормотал следующий пункт из списка. – Поле для гольфа на девять лунок. – Франк, ну сколько можно! – Мам, я читаю, что тут написано. – Ты меня за кого принимаешь, за министра сельского хозяйства? – Нет, но… – Там еще много? – Мама взяла острый нож и стала нарезать рулон на короткие кусочки, а их – раскладывать по противню. – Экскаватор. Для Оскара. Он мог бы копать ямы на поле для гольфа – не сами лунки, куда должен попасть мяч, а те, в которые мяч попадать не должен. – Это называется «канавки», – поправила мама, довольная, что кое-что понимает в спорте. – Нет, – ответил Франк, – это называется «бункеры». Улиток получилось много. Теперь их нужно было выпечь, потом дать остыть и отдохнуть, а после Франк с мамой будут есть сколько захотят. Все, что останется, Франк уберет в пакеты – по четыре улитки в каждый – и сложит в морозилку. – Теннисный корт. С красным покрытием, забором и белой разметкой. И с туго натянутой сеткой. – Франк, – сказала мама. – Что? – Где все это должно разместиться? Поле для гольфа, теннисный корт, лыжный трамплин? У нас нет для этого места. – Мы можем купить землю. У крестьян. У них много пустой земли, – предложил Франк. Мама достала из холодильника яйцо.