Она кивает, глядя вниз. – Я знаю. Извини. Ужасно, что я так нервничаю. Ужасно, что не могу перестать думать об этом и просто наслаждаться. – Не извиняйся. Все в порядке. Она вскидывает бровь, глядя на меня, а потом ее взгляд многозначительно скользит на мой эрегированный член. – Ты уверен? Я слышала, если не кончить, это очень болезненное состояние. Я сдвигаюсь на постели, давая ей немного пространства. – Как я ни ценю твое беспокойство, я это переживу. Ну и, если понадобится, моя правая рука справится с этим. Она смотрит на меня, поджав губы. – А ты позволишь мне посмотреть? Сердце у меня начинает колотиться чаще. – Как я дрочу? Думаю, да. Если захочешь. Но сперва скажи, о чем ты думаешь. Серьезно, с моими яйцами все будет в порядке. Она сглатывает и кивает, садясь в центре постели. – Думаю, все предыдущие разы мы были у меня… я командовала, я задавала темп. Я чувствовала себя в безопасности. Теперь мы тут, и это – немного больше, чем то, к чему я привыкла. Мой кадык подпрыгивает, когда я сглатываю. – Я понимаю. Извини, если был слишком настойчив. Она качает головой. – Нет, ничего такого. И все же я был слишком настойчив. Сперва едва не растерзал ее на кухне, потом – меньше чем за две минуты раздел ее догола в своей постели. Твою мать. Так держать, Пэриш. Я откашливаюсь, медля, потому что у меня есть идея, что делать дальше. – Может, нам просто потусить немного? Приготовить ужин. Поговорить. Это поможет? Бекка кивает. – Да, думаю, это хорошая идея. Мы одеваемся, и я беззвучно молюсь о том, чтобы остаток ночи не стал одной сплошной неловкостью. На кухне все так, как мы оставили: полунарезанные овощи, рис, еще даже не переложенный в кастрюлю. Мы не далеко продвинулись, прежде чем переместиться в спальню. Все это моя вина, и я пытаюсь не чувствовать себя полным засранцем. – Ты не осудишь меня, если я предложу открыть это вино? – спрашивает Бекка, оглядывая кухонные столы. Я смотрю на нее с любопытством, пытаясь понять, серьезно ли она. Судя по выражению ее лица – она совершенно серьезна. – Конечно нет. Если только ты не собираешься напиться до чертиков. – В таком случае о сексе не может быть и речи, но я жду ее ответа. Ей принимать это решение. Не мне. Она отрицательно качает головой. – Не напиваться. Может быть, чуть-чуть расслабиться. Я киваю. – Давай достанем бокалы. – Я беру штопор и вытаскиваю пробку, пока Бекка находит в шкафу два бокала без ножек и ставит их на стол. Я наполняю каждый примерно наполовину, и она поднимает один, чокаясь им со мной. – Выпьем, – говорю я. – За что? – спрашивает она, и бокал замирает на полпути к ее губам, она пристально смотрит на меня. – За лучших друзей и хорошее время, проведенное с ними… в брюках они или без. У меня нет предрассудков. – Я коротко смеюсь, и Бекка смеется вместе со мной, делая глоток бодрящего белого вина. – Брюки сильно переоценены, – говорит она, все еще глядя на меня. – Ну. Если мы доберемся до цели, хорошо. А если нет, у меня есть потрясающий десерт, который тоже того стоит. Ее взгляд смягчается, будто она не может поверить, что это говорю я. Но она должна понимать, что я серьезен, так ведь? Я бы ни за что не стал подталкивать ее к сексу. Секс приятен только тогда, когда обе стороны полны энтузиазма. Согласие – это очень сексуально. Точка. Это не значит, что я не хочу ее с той самой минуты, как она вошла в мою квартиру. Игривое покачивание ее бедер напротив моих, когда мы флиртовали на кухне; ее голодные губы двигались по моим губам, когда я целовал ее. Мое тело, может, и готово забить на все, но головой и сердцем я понимаю, что все немного сложнее. Черт, может быть, гораздо сложнее. И хотя Оуэн Пэриш действительно избегает сложностей, я большой мальчик и знаю, на что подписался. – Ладно. Так на чем мы остановились? – спрашивает она, осматриваю кухню с бокалом в руке. – Рис? – услужливо отвечаю я. Она кивает и возвращается к работе. Я поправляю хозяйство в штанах, которое, к счастью, опадает, и тоже присоединяюсь к готовке. На самом деле мы – хорошая команда. Я жарю курицу и овощи, пока Бекка расставляет тарелки и приканчивает свой бокал вина. Она чудесно смотрится на моей кухне, и мне нравится, что она тут, у меня дома, и я готовлю для нее. С ней так легко быть рядом, она такая тихая и милая. Едва приготовив ужин, мы ставим тарелки на стол. Я наполняю наши бокалы ледяной водой, и, как это часто бывает, наш разговор быстро переключается на хоккей. Мы обсуждаем травму бедра, от которой все еще восстанавливается наш капитан, Грант, и то, что, по слухам, владелец команды хочет продать ее. Говорим, как повезло, что Ашер не заработал себе сотрясение после столкновения во время игры на прошлой неделе. Приятно поговорить с ней о работе, и я ценю то, что у нее есть своя точка зрения на все. Загрузив тарелки в посудомойку, мы устраиваемся на диване вдвоем. Я вручаю ей пульт, но Бекка не включает телевизор. Она кладет ладонь мне на пресс и успокаивающе похлопывает. – Можно обсудить с тобой кое-что? – Конечно. – Хочу поговорить с тобой о твоем прошлом, о твоей любви к контролю. – Ладно, – медленно отвечаю я. Я уже понял, что такой разговор может состояться, но это не значит, что я его жажду. – Хочу подробностей. – Я расскажу тебе все, что ты захочешь. Она обдумывает это, сидя на диване с поджатыми ногами. – Итак, ты любишь контролировать… диктовать позицию и, я не знаю… так сказать, режиссировать весь процесс, образно выражаясь? Я переплетаю ее пальцы со своими. – Да, но не только это. – Мне даже не хочется проговаривать это вслух, но, поскольку она была честна со мной, я обязан ответить тем же. – Не только? – переспрашивает она в ответ на мое промедление. – Ну… я бы с удовольствием отшлепал твою сексуальную попку. – Для начала. Она хмурится. – Ты хочешь сделать мне больно? – Не причинять боль, доминировать, – поправляю я. – Но ведь это иногда больно, верно? – Вероятно, – признаю я, пробегая большим пальцам по ее костяшкам. – Может, немного. – Но зачем? – Ее голос полон растерянности. Твою мать. Я чувствую себя засранцем. Учитывая прошлое, эта женщина заслуживает кого-то, кто не станет спешить, будет заботлив и предупредителен. Именно поэтому я пытался отменить нашу сделку. Я даже не уверен, что могу быть таким парнем. Но Бекка все еще ждет ответа. Я делаю глубокий вдох. – Потому что это меня заводит. – Я беру ее ладонь и кладу на мой спрятанный в джинсах эрегированный член, чтобы продемонстрировать, как она меня возбуждает. – У меня встает при одной только мысли о том, чтобы отшлепать тебя по заднице. Я ожидаю, что она отдернет руку. Ожидаю неприятия и осуждения, того, что она тут же сбежит. Вечеринка закончилась, ребята. Вместо этого она обхватывает мой член пальцами и слегка сжимает его.