Дагмара повела плечами. Волосы как волосы, в деревне у многих такие были, у иных девушек даже лучше, гуще и мягче. Хотя уже довелось заметить, что у жителей болот и волосы соответствующих оттенков были — почти всегда с примесью зелёного. — Диана, а почему ты мне помогаешь? — решила полюбопытствовать Дагмара. — Меня Лешко попросил. Я так-то у его супруги в услужении, но Стефании и так помощниц хватает. Она предпочитает сама всё делать. Он спросил, кого можно взять для помощи человеческой гостье, а Стефания на меня указала. Мне на болотах всяко свободнее, чем водяницам да берегиням. — Спасибо. Одна бы я совсем растерялась. — Да полно тебе, — махнула Диана и поправила цветок. — Ты, конечно, человек, а так у нас много тех, кто неожиданно очнулся нечистью и ещё не понимает, как дальше быть. — С тобой тоже так было? — Нет, я выросла на болотах. Дагмаре показалось, что она уловила грусть в обычно задорном голоске Дианы, а потому решила тему не продолжать. Всё равно уже настало время идти к Калисту, ведь с подготовкой было покончено. Дагмара не представляла, чем может быть полезна хозяину болота, да и он, похоже, тоже не знал, что делать с навязанной девушкой, но избавиться, видимо, не мог. Такое сложилось впечатление, даже если большая часть доводов Лешко и Иринея не отложилась в памяти. Доводы доводами, а неловкости становилось лишь больше. Вернувшись в комнату, где произошла их первая встреча, Дагмара не знала, куда себя деть. Калист лишь один раз взглянул на неё, дабы понять, кто вошёл, а после снова склонился над свитком. Пришлось отойти в угол, чтобы не маячить у порога. В основном Дагмара рассматривала комнату, в которой было много шкафов и полок, но взгляд то и дело возвращался к Калисту. Он ей не сделал ничего плохого, но по спине всё равно пробегал холодок. Дагмара опустила взгляд на руки: на них не было перепонок, но из-за цвета всё равно вспоминались жабы или лягушки. Казалось, что и на ощупь будет похоже. Не то чтобы она собиралась и вообще хотела трогать Калиста. Вот спрятаться, убежать хотелось, а трогать — нет. — Ха... Дагмара вздрогнула, услышав усталый, смиренный вздох. Она вдруг заметила, что Калист смотрит на неё, и стало беспокойно — насколько давно? — Читать умеешь? — неожиданно спросил он. Дагмара не сразу поняла вопрос, вновь сбитая с толку голосом, что так сильно не сочетался с внешностью. — Д-да... — промямлила она, вдруг осознав, что слишком медлит с ответом. Среди людей грамота не была чем-то необычным, но похоже, что болотник об этом не знал. Скорее просто никогда не интересовался. Калист достал колокольчик. На звон явились слуги, которым он приказал принести ещё один стол и стул, которые вскоре были поставлены по правую сторону от его. Кивком Калист указал Дагмаре сесть, на этот раз она отреагировала быстрее. Столы стояли на расстоянии, которого было достаточно для прохода двух людей, но это было куда ближе, чем угол, поэтому Дагмара почувствовала неловкость. Очень неуютно находиться так близко к болотнику. Страшно. — Отсортируй, — сказал Калист, положив перед ней стопку бумаг да писем. — Прошения, ведомости... Сама прочтёшь и решишь, как разложить. Покажется срочным — передавай сразу мне. — Хорошо, поняла, — ответила Дагмара, но пока ещё ничего не поняла. Никак не увязывались в её сознании служба болотнику и бумажная работа. Она даже представить не могла, что у нечисти возможен такой завал с почтой, ибо очевидно, что тут не за один день накопилось. Неужели некому было поручить разобрать? Или Калист настолько не хотел никого рядом с собой держать, что изменить ситуацию смогла только настойчивость братьев? Какое-то странное в итоге получалось зло. Вечно усталое и столь нелюдимое, что вряд ли будет само ряды слуг пополнять. Дагмара быстро заметила, что на многих письмах были специальные пометки, благодаря которым сразу становилось понятно, в какую стопку положить, однако иные приходилось просматривать. Калист явно не имел ничего против такого вынужденного любопытства, он в целом вёл себя так, словно Дагмары в комнате не было. Не удостоил ни словом, ни взглядом. То читал что-то, то подписывал. Иногда уходил в противоположный конец комнаты, который можно было описать как ремесленный уголок. Там были травы, камни, деревянные заготовки и ещё множество всяческих мелочей и вещей для работы с ними. Дагмара всего разглядеть не могла, потому как старалась сильно не отвлекаться от дела. И не смотреть на болотника. Если тоже делать вид, что рядом никого нет, становилось немного спокойнее. Однако остатки неловкости от всей ситуации продолжали давить, не позволяя полностью сосредоточиться на деле. То и дело Дагмара вытирала о юбку похолодевшие, взмокшие ладони. Вздрагивала каждый раз, когда новой волной окатывал горький запах, в котором смешались дерево, мох и травы, — это значило, что Калист снова прошёл мимо. Он ходил очень тихо, наверное, из-за отсутствия обуви. К середине дня у Дагмары начала побаливать поясница от непрерывного сидения. Она задумалась над тем, может ли попросить разрешения отлучиться, либо же для такого выделено определённое время. Не похоже, что Калист собирался что-то объяснять. Что ему в целом было дело до состояния помощницы. «Если не проявить наглость, в конце дня я просто не встану», — установила Дагмара и отложила в сторону оставшиеся письма. Страшно обращаться к болотнику, но настало время поверить словам Дианы о его спокойствии. Если правда настолько спокойный, то скорее пренебрежёт, чем накажет. Дагмара глубоко вдохнула и выдохнула. Надо перестать мяться и хотя бы начать звучать уверенно. — Прошу прощения, но могу я немного пройтись? — спросила, внимательно следя за реакцией Калиста. Он даже головы не поднял, только указал в сторону, где лежало что-то завёрнутое в коричневую ткань. — Отнеси кузнецу. Дагмара не знала, воспринимать то как приказ или просьбу, но выйти ей явно разрешили. Она подняла свёрток, который оказался довольно тяжёлым. На ощупь можно было подумать, что там лежал меч или что-то вроде того. К счастью, Диана вчера показала, где кузница, так что не пришлось ничего лишний раз уточнять у Калиста. По дорожкам и мостикам болотного города она шагала неспешно, потому что хотела как можно дольше не возвращаться. Дагмара смотрела по сторонам, отмечала, что, несмотря на расположение, чувствовалась только лесная свежесть, никакой затхлости болота. Что город был полон жизни, полон звуков, и если бы не необычный вид обитателей, стал бы неотличим от человеческого. Только непривычно, что почти не было детей, совсем не было собак. Только чёрные коты-коргоруши иногда пробегали между домами. Они тоже совсем не боялись топи, ступая по ней свободно, словно по лужайке, иные даже валялись, греясь в солнечных пятнах. Ещё внимание привлекали дома, которые располагались на деревьях — необычайно могучих, толстых, высоких. Диана рассказывала, что далеко-далеко, в той глуши, куда не доходили люди, располагался целый лес-град, в центре которого располагалось невообразимо огромное дерево. Настолько, что не счесть, сколько оно вмещало домов. Дагмаре даже стало интересно своими глазами узреть это место. Кузнец жил на окраине, на каменном островке, хотя необычное болото огня не боялось. Дагмара тихонько зашла в кузницу, где её сразу же обдало жаром. Рарог обернулся ко входу и поздоровался. У него были золотисто-рыжие волосы и очень хищные черты, словно сокол в человеческом обличье. И взгляд очень цепкий, острый, но даже такой не пугал после Калиста — во взгляде Рарога хотя бы была жизнь. — Здравия доброго. Калист попросил занести это к вам, — сказала она и кивнула на свёрток в своих руках. — Дивно, что он кого-то вместо себя отправил... Оставь на столе и передай, что дней через пять должно быть готово. Дагмара кивнула и переложила ношу на массивный стол, что стоял чуть правее. Очевидно, что от неё больше ничего не требовалось, поэтому Дагмара попрощалась с кузнецом и поспешила выскочить на свежий воздух. «Кажется, обычно Калист всё делает сам. И неужели успевает? Я уже сколько времени потратила на письма, да и сам он не прохлаждался. Почему хозяин болота просто не передаст часть дел слугам?» Слуги у болотника точно были, Дагмара сама их видела. Не только тех, кто принёс стол, просто пересеклась с некоторыми и когда в рабочую комнату шла, и когда уходила. Но они словно только домашними делами занимались, которые не пересекались с делами Калиста. Он ведь спокойно мог отправить к кузнецу кого-то другого, получилось бы быстрее. Дагмаре не нравилось думать о Калисте, потому как это вызывало много противоречий и вопросов. Когда она вернулась, болотник вновь что-то мастерил. На этот раз он даже не посмотрел, кто вошёл. Дагмаре ничего не оставалось, как вернуться на своё место к неразобранным письмам. — Закончишь — на сегодня свободна. — Как скажете. Что же, у Дагмары появился повод управиться поскорее. Вот правда, как ей исполнить договор, если сейчас хочется только оказаться как можно дальше? Она желает уйти, а должна общаться. Они с трудом могут сказать друг другу больше пары предложений в час, а должны сблизиться. Невозможно. По первому дню судить рано, но пока всё казалось невозможным. Дагмара повертела запечатанное письмо, на котором было только два слова: «От Сальбьёрг». Выглядело как что-то слишком личное, чтобы вскрывать. Скорее всего, Калист тут сам разберётся, поэтому Дагмара просто отложила письмо в сторону. Вскоре с почтой было покончено. Ещё раз проверив, чтобы какое-то письмо не затесалось не в ту стопку, Дагмара встала и ушла. В силу привычки даже попрощалась, прежде чем выйти, хотя ответа ожидаемо не получила. Пока Дагмара не успела оказаться на улице, её поймала одна из служанок-кикимор и предложила ознакомиться с устройством хором. Знать, где находишься, лишним не будет, поэтому Дагмара согласилась. Больше всего в этом чисто прибранном и вполне уютном доме удивило наличие кухни и повалуши. Зачем, если нечисти необязательно есть? Кикимора услужливо пояснила, что есть хотя и необязательно, но вкусной еде радуешься, даже не будучи человеком; также считали и братья Калиста, которые любили устраивать нечто вроде ужинов в семейном кругу, прибывая сюда со своими жёнами. Хотя всю дивную семейку собрать в одном месте было невозможно. Бывали также на болотах и гости — случай особый, редкий, но требующий быть готовыми к приёму. — Если это люди — торговцы обычно, — Калист делает так, чтобы они видели в нас подобных себе, — пояснила кикимора. — Он и братья его сами умеют людьми притворяться, но помочь сделать это нам может только Калист. Поэтому если кому-то нужно отправиться к людям и не навести суеты, то обращаются к нему. Он даёт нашенские обереги, которые сохраняют морок на долгое время, даже если очень далеко уйти. Дагмара вспомнила полную разных вещиц часть комнаты. Видать, там Калист и делал обереги, о которых говорила кикимора. Странное появилось ощущение — получается, нечистая сила могла совершенно свободно перемещаться среди людей, если только не соприкасалась с охранными символами. Но зачем? Для чего проявлять осторожность нечистой силе, которую люди боялись? Дагмара поморщилась, когда в памяти всплыло её возвращение в родную деревню. «В самом деле, если нужен приём потеплее, лучше спрятаться под мороком. Интересно, а помогло бы это мне?» Дагмара видела в этом шанс вновь оказаться среди людей, однако чутьё подсказывало, что Калист не расщедрится на оберег, если для этого не будет стоящей причины, пользы для его владений. А если попытаться украсть что-то из готового? Нет, слишком безумной выходила затея. Во-первых, красть у болотника, как подписать себе приговор. Во-вторых, такой оберег может просто не сработать. Вдруг Калист проводит какой-то ритуал уже после передачи? Да и не спасёт это от того, что через три месяца чары Мары спадут. По возвращении домой Дагмара поняла, что вымоталась. Не телом, ведь работа была очень простой, а из-за постоянного пребывания рядом с Калистом. Его почти незаметное присутствие, которое больше всего выдавал только тяжёлый, горький запах, всё равно напрягало, заставляло неизменно насторожённо ждать подвоха, беды. В Дагмаре оставалось ещё слишком много человеческого, чтобы так просто принять болотника. С остальной нечистью оказалось проще, потому как вели они себя иначе. Дагмара упала на кровать и задумалась, рассматривая дерево потолка. Три месяца... Три лунных месяца, что важно. В каждом около двадцати девяти дней. Из них — Дагмара загнула пальцы — пять уже потеряно. Три дня она лежала под яблоней, а к этому добавить ещё вчера и сегодня. Вот так незаметно скоро и первая неделя первого месяца пройдёт. А потом и вторая, и третья... Время особенно скоротечно, когда ограничено. Обхватив подушку, Дагмара свернулась калачиком. Ещё никогда не хотелось так сильно встретить новую зиму и новую весну. *** Следующий день оказался приёмный — к Калисту приходили все, у кого было к нему дело. По-хорошему, дело должно было быть таким, что без болотника его никак не решить, но на деле далеко не всегда оказывалось так. То мавки утопшего не поделили, то домовые о территории не договорились, то полудницы пожаловаться решили, что их слишком усердно с родных полей гоняют. Между тем приходили и по важным вопросам, которые касались торговли или же строительства — оказалось, что этим летом Калист указал заложить новый город, потому как старые расширять некуда, да и место нашлось удачное. Роль Дагмары в этот день была проста — встречать просящих, узнавать о причинах визита, просить подождать, не ломиться и образовывать очередь согласно важности вопроса. А ещё занимать разговорами ожидающих, потому как те же мавки зачастую были очень взбалмошными, шумными. Калист виду не подавал, но и без того догадаться легко, что наводимой суетой они даже за дверьми отвлекали от решения более важных вопросов. Под конец дня Дагмара поняла, что даже смерть не спасает от больной головы. На следующий день Калист отправил Дагмару наводить порядок в архиве, где скопилось очень много старых отчётов, смет, докладов и прочих закреплённых на бумаге доказательств, что случившееся произошло. «Очень много», — это ещё мягко сказано, как потом поняла Дагмара, потому что дня не хватило, чтобы со всем управиться. Впрочем, Калист это воспринял с обычным спокойствием. В действительности у Калиста, который не понимал, зачем ему помощница, оказалось много дел, которые можно было поручить Дагмаре. Он отправлял её за покупками и за сбором трав, которые требовались для его ремесла, гонял по дому с обычным «подай-принеси», отправил к Рарогу забрать меч. Дагмара снова наводила порядок в бумагах, бегала за старыми записями в архив, общалась с визитёрами. Семь дней с начала работы пролетели удивительно быстро. За это время Дагмара не научилась общаться с Калистом, зато научилась спокойнее воспринимать его присутствие. И поняла, почему же болотник выглядел настолько уставшим — Дагмара тоже умаялась к выходному дню, между тем осознавая, что раньше Калист всё делал сам. Определённо не всё успевал — достаточно вспомнить архив, в котором работы ещё непочатый край, но ведь и болотник не всесилен. Дагмара поняла, что ей просто по-человечески хочется помочь Калисту. Глава 4. Просьба болотницы Напевая нехитрый мотив, Дагмара хозяйничала на кухне — компот варила. За прошедшие дни её отпустили охватившие поначалу чувства тоски и безнадёжности. Она вдруг поняла, что нельзя потерять новую жизнь, дарованную самой Марой, просто отдавшись унынию и потому упустив все возможности. Да, условия сохранения жизни были сложными, и, конечно, у Дагмары в одночасье не появилась даже простая симпатия к Калисту. Зато отступил страх. Она пробыла рядом достаточно времени, чтобы понять: пока бояться болотника было не за что. Он вёл себя очень сдержанно, даже когда она допускала ошибки по незнанию или неосторожности. Не изменял своей манере быть спокойным и отстранённым. Нетрудно понять, почему болотника считали хладнокровным и жестоким. Поскольку он поступал по закону, а не по велению сердца (и Дагмара задавалась вопросом, что случится, встань перед ним выбор, при котором не придётся опираться на закон), то не станет колебаться, как поступить с нарушителями порядков на вверенных землях. Но без стоящей причины он не удостоит даже взглядом. Не столько зло, сколько хранитель порядка. Вспомнив, как вёл себя Калист с братьями, Дагмара осознала, что необходимо проявить настойчивость. Это была та дверь, которую можно открыть, если очень долго стучать. Главное — не перейти ту черту, за которой Калист решит, что от Дагмары, в отличие от братьев, можно просто избавиться, если совсем надоест. Пока что целью было добиться реакции. Чтобы в её сторону хотя бы смотреть начали. А поскольку в результате требовалось завоевать доверие, привлекать внимание Дагмара решила добрым отношением, помощью, подобием заботы. Она начала сама интересоваться, нужна ли помощь. Училась без слов примечать, в какие моменты может потребоваться что-нибудь принести. Дагмара попыталась узнать у слуг, какие у Калиста предпочтения в еде, но таковых либо не было, либо никто о них не ведал. Поэтому, когда наступало время перерыва (которое пришлось выдумать самостоятельно, ибо Калист не видел надобности отрываться от работы), Дагмара уходила на кухню, откуда возвращалась с чаем и чем-нибудь вкусным. Это что-нибудь успевали приготовить кикиморы, с которыми Дагмара договорилась, а иногда она приносила то, что делала дома. Или просто заранее собранные ягоды. Был ли результат? Не всегда. Калист мог оставить принесённые угощения без внимания, не то что не притронувшись к ним — даже не глянув. Дагмара на это не обижалась, ведь к такой реакции была готова, однако справедливо считала, что если ей не говорят так не делать, то с чистой совестью можно продолжать. Слишком рано сдаваться, если на кон поставлена жизнь. Так прошла ещё неделя. Наблюдая за полной луной, Дагмара подумала, что события развивались даже лучше, чем она предполагала. Сначала Калист очень неохотно отвечал, в чём можно подсобить, словно мимо ушей вопросы пропускал или просто не желал лишний раз говорить. Но вот уже сам начал о чём-нибудь просить, а не как в самом начале — вот тебе задание, а когда закончишь — уходи. В первые дни Дагмара уносила остывший, не тронутый чай. Потом же, может, смирившись, а, может, потому что занятость стала чуть меньше благодаря участию помощницы, Калист тоже стал делать перерывы в работе. В последние дни Дагмара даже пыталась с ним в это время поговорить, но в этом пока добилась лишь того, что у неё разузнали имя. «Тоже небольшая победа», — подумала она в тот момент, унося чашки. Хотя немного странно осознавать, что почти две недели провела с тем, кому было столь всё равно, что он не запомнил даже имя. С жизнью среди нечистой силы Дагмара свыклась быстро. Тут заметно повлияло то, что она видела нечисть куда более подобной людям, чем если бы встретила ещё при жизни. Дагмара старалась обращать больше внимания привычные черты, не цепляясь за откровенно странные вещи вроде гусиных ног болотниц или крыльев игош. Только внешность болотника продолжала смущать. Особенно взгляд. По причине того, что глаза у Калиста были сплошь одного цвета, становилось трудно понять, куда именно он смотрел. Поэтому казалось, что смотрел очень пристально и прямо на неё. Но разве же это не то, чего добивалась Дагмара? Она перелила в кувшин компот. К перерыву как раз должен будет остыть. Теперь же стоило поторопиться — сегодня в первой половине дня у Калиста снова должны быть визитёры, особенно неудачное время, чтобы вдруг припоздниться. В дни встреч Калист был другим: вместо обычной сероватой рясы он надевал кафтан, расшитый также дивно, как и одежда других жителей болотного города, а ещё обувался. Дагмара чувствовала — Калист подобными украшательствами недоволен, ему было неудобно в этом наряде. Поэтому он выглядел не только усталым, но и хмурым. Поэтому перемены были только внешними, а приветливости даже вежливости ради не добавлялось.