– Несите осетра, – заверещала Арина, – дуры! – Давайте, девочки, – поторопил мужчина. – Нельзя трогать бутерброды Аганезова, – жалобно пискнула Надя. – Нас накажут! – Если кошка меня поранит, я вас засужу! – пообещала Арина. Катя побежала в служебное помещение, быстро вернулась и протянула кошке блюдечко. – Кушай, это вкусно. «Заплатка» отвернулась от угощения. – Вот стерва! – рассердилась Катерина. – Аганезов ест и причмокивает, а эта, помойная, рожу воротит! Кошка неожиданно принюхалась, повернула морду к еде и лизнула кусок рыбы. – Жрет, – заликовала Надежда. – Отлично, – сказала я, – теперь подождем. Через пять минут плотно закусившее осетриной животное странно изогнулось и подняло хвост. – Ой! Фу! Дайте противогаз! – застонала Арина. – Ну и вонища! Кошку стало корчить, изо рта у нее полезла пена. – Мама! – зашептала Катя. – Хорошо, что мы Аганезова не угостили! – Осетринка, похоже, несвежая, – констатировал мужчина. – Как бы не померла, бедняга! – Не хочу сидеть с дохлой кошкой на шее! – заорала Арина и затрясла плечами. Тут откуда-то из-под стойки с шубами на хозяйку кинулся Жорик. Я, забывшая про собачку, поджала ноги. Песик стал карабкаться на диван, кошка вздыбила шерсть и заорала утробным голосом. – Спасите! – взвыла Арина. Мужчина схватил стакан и резко выплеснул воду. Он явно метил в кошку, но попал в лицо покупательнице. Арина завизжала, начала тереть глаза руками, кошка спрыгнула с ее шеи и рванула под прилавок. Жорик ринулся за ней. По дороге он ухитрился завалить стойку с жилетками. – Офигеть! Они их порвут! – хором завопили торговки и начали собирать с пола товар. Арина перестала орать и отвела руки от лица. – У нее глаза отвалились! – в ужасе сказал мужчина. – Нет, всего лишь отпали накладные ресницы, – успокоила я перепуганного посетителя. – Ладно, пойду отсюда! Очень осторожно, стараясь не наступить на разбросанные повсюду душегрейки, я добралась до двери и оглянулась. Продавщицы спешно спасали меховые изделия. Задача была непростой, потому что Жорик, словно обезумевший, носился по залу и зубами сдергивал с вешалок манто. Если вспомнить реплику Арины о том, что песик ненавидит кошек, то справедливо будет спросить: а из чьих шкурок сделаны соболя? Арина, прикрывшись подушкой, сидела на диване. Покупателя не было видно, но он меня совершенно не волновал. Я вышла на улицу, осторожно проверила, не отвалился ли прикрепленный к телу микрофон, сделала несколько шагов и зажмурилась от солнца. Очков у меня нет, купить их пока не могу, денег очень мало. На первую зарплату, полученную от Вадима Ивановича, мне пришлось приобрести кое-какую одежду и необходимые мелочи. У меня остались считаные рубли, их едва хватит на еду. На мое плечо опустилась тяжелая рука. – Стоять, не шевелиться! Ты арестована! – произнес чей-то голос. Желудок сжался и упал в пятки, ноги онемели, руки заледенели, а уши, наоборот, словно обожгло кипятком. Меня узнали? Как? Это невозможно! Что делать? Бежать? Катастрофа! – Прости, напугал, да? – спросил баритон. Я медленно обернулась и увидела того самого мужчину, хорошего сына, который собрался купить маме меховой шарф. – Извини, я глупо пошутил, дурак! – произнес он. – Вы что-то сказали? – сказала я, стараясь казаться спокойной. – Извините, не услышала! Мигрень разыгралась. В бутике было слишком шумно и душно. Мужчина протянул мне руку. – Костя. А тебя как зовут? – Виолетта, – ответила я и обрадовалась. Чужое имя вылетело изо рта спокойно, без задержки. – Пошли, угощу тебя кофе, – распорядился Константин, – вон там есть уютное местечко. – Спасибо, – сказала я, – к сожалению, я тороплюсь на работу. Но от Константина оказалось не так-то легко избавиться. – Может, в пятницу вечером встретимся? – Нет, мне надо навестить на даче детей, – отрезала я. – Поищите не обремененную семьей даму. У меня пятеро сыновей. – Ты не носишь обручальное кольцо, – улыбнулся Костя. Я скорчила гримасу. – И что? Вы никогда не сталкивались с одинокими матерями? До свидания. Костя схватил меня за запястье. – Виолетта, погоди, я не приставала. – А кто? – фыркнула я. – Фотограф, Константин Франклин, слышала? – Нет, – ответила я. – Меня поразила твоя внешность, – быстро сказал нахал, – давно ищу такую модель: темные волосы, голубые глаза, смуглая кожа, идеальная фигура. Я сейчас снимаю проект для фирмы элитной косметики. Никак не мог найти типаж. Сегодня ночью мне приснился сон: женщина, невероятно интересная, в глазах тайна. Я проснулся, посмотрел на будильник и расстроился. Где такую найти наяву? Захожу в магазин, а там она, то есть ты! Я не могу тебя лишиться! Хочешь стать лицом косметической фирмы? Получишь славу и большие деньги. Франклин постучал пальцем по циферблату часов. – Время обеда, пошли. Я засмеялась. – Дорогой Константин! С юного возраста я отлично усвоила простую истину: никогда не стоит отправляться на прогулку с незнакомым мужчиной, в особенности если добрый дядя предлагает конфеты, кукол, милого щенка, духи, сняться в киносериале, стать моделью и так далее. Я польщена вашим предложением, но нет! – Всего-то кофе! – заморгал Константин. – В приличном месте, где полно официантов и посетителей! – На каком языке вам ответить нет? – рассердилась я. – Где-то я тебя видел, – пробормотал наглец, – ты случайно не актриса? Не снималась у Люка Бессона? У тебя очень запоминающиеся глаза, невероятные, меняющие цвет, сейчас они синие! Я прикусила губу, вырвалась от доморощенного Казановы и, не посмотрев по сторонам, выскочила на проезжую часть. Сделала шаг, другой. Услышала громкое тарахтение, повернула голову и увидела, как чуть выше по улице от тротуара резко стартует мотоцикл. За рулем, чуть согнувшись, сидел человек, полностью затянутый в черную кожу. Голову байкера закрывал шлем с тонированным стеклом, во всем его облике было только одно яркое пятно – красная наклейка в районе лба. «И не жарко ему?» – машинально удивилась я и решила пропустить лихача. Переулок, где расположен бутик «Леопард и братья», малопосещаем, по всей Москве пробки, а здесь пустая проезжая часть. Парадокс легко объясним: тут одностороннее движение, один конец улицы упирается в парк, окаймляющий крупный музей, а второй ведет в глубь так называемой мили олигархов. Стоимость однокомнатных квартир здесь стартует с пяти миллионов евро. По бокам улицы находятся дорогие магазины, их вовсе не посещают толпы народа. Байкер стремительно приближался ко мне. Я не двигалась и видела, как пятно на шлеме превращается в картинку, изображающую что-то вроде головы льва, насаженной на палку с четырьмя сосисками. Понимаю, это бред, но в подробностях наклейку мне рассмотреть не удалось. Мотоциклист резко завалил байк влево, почти чиркнул коленом по асфальту, и я испугалась. Какого черта парень летит в мою сторону, я специально не двигаюсь, чтобы он на меня не наехал! Он псих? Кто-то с силой рванул меня вбок, я почувствовала удар и упала на колени. На секунду все звуки пропали, перед глазами запрыгали разноцветные пятна, затем я услышала встревоженный голос: – Виолетта, ты жива? – Да, – прошептала я, – а что случилось? – Сейчас помогу, только не сопротивляйся, – велел Костя, – вот, обопрись на мою руку. Я послушалась и оказалась в вертикальном положении. – Мотоцикл, – выдохнул Константин, – ты пошла вперед, и тут он вылетел. Я испугался, дернул тебя за плечо назад на тротуар, байк вильнул, наклонился набок, зеркало чиркнуло тебя по плечу. Надо срочно ехать в больницу. – Нет, – сквозь зубы прошептала я, – ни в коем случае. – Возможны последствия, – суетился Константин. Я пошевелила руками и опустилась на корточки. – Не похоже на перелом. Просто будет синяк.