Она повернулась, чтобы уйти, но Саймон схватил ее за руку. Без нее он останется один с младенцем на руках, а единственное, чего ему сейчас хотелось, это спрятать лицо на груди у Риэль. Возможно, она была чудовищем, но сейчас она была для него воплощением материнской любви, которой так ему не хватало. – Пожалуйста, не уходите… – прошептал он. Она через силу улыбнулась. – Ты сильный мальчик, Саймон. Я знаю, что у тебя все получится. Она поспешила в покои и столкнулась с Кориеном лицом к лицу. – Где оно? – в тихом голосе Кориена звучала неприкрытая угроза. Саймон осторожно заглянул в щелку между тяжелыми портьерами, отделяющими покои от террасы. Его сердце замерло от ужаса при виде повелителя ангелов – мужчины с прекрасным бледным лицом с точеными чертами, блестящими черными волосами и чувственными губами, скривившимися в жестокой улыбке. – Это девочка, – поправила его Риэль. – У меня родилась дочь. Взгляд Кориена по-прежнему был холоден и беспощаден. – И где она? – Я отправила ее подальше отсюда. В сопровождении того, чья мощь так велика, что ты никогда не сможешь найти ее. Сердце Саймона забилось от радости. Значит, кто-то скоро придет им на помощь. Кориен недобро рассмеялся. – Да неужели? И кто бы это мог быть? – Попробуй, догадайся, – произнесла Риэль. – Ты скоро поймешь, что я больше не позволю тебе навязывать мне свою волю. Издав гневный рык, Кориен со всей силы ударил ее по лицу. Риэль пошатнулась, на ее губах выступила кровь. В это момент Саймон встретился с ней взглядом. В ее глазах бушевало золотое пламя, в твердом взгляде светилось торжество. На измученном лице была написана непреклонная решимость. Такой королеву он еще никогда не видел. Я отправила ее очень далеко отсюда. В сопровождении того, чья мощь так велика, что ты никогда не сможешь найти ее. Ты сильный мальчик, Саймон. Я знаю, что ты сможешь это сделать. И тут внезапно Саймон понял: никто не придет им на помощь. Говоря о том, кто обладает великой силой, королева имела в виду его самого. Лишь он один мог спасти принцессу. Ему придется использовать свою магию – особую магию меченых, позволявшую им перемещаться в пространстве и времени, ту самую магию, ставшую причиной гибели большинства ему подобных, – чтобы перенестись отсюда на сотни миль, в Борсвалл, где они будут в безопасности. Риэль повернулась к Кориену. – Тебе не стоит так гневаться, – произнесла она. – Когда ты охвачен гневом, ты совершаешь ошибки. Если бы ты не был ослеплен им, то все время оставался бы рядом со мной, дождался бы ее рождения, чтобы сразу перерезать ей горло. Кориен одарил ее ледяной улыбкой. – Ты бы меня за это прикончила. Королева пожала плечами. – Еще не все потеряно, может, сейчас я тебя все же убью. Саймон отвел глаза. Сердце его сжималось от страха. Как он может совершить этот переход? Ему ведь всего восемь лет. Он не один раз перечитал книги по магическим перемещениям от корки до корки, но до конца не разобрался в премудростях этого искусства. И из рассказов отца про былые времена, еще до того, когда меченых стали преследовать и люди, и ангелы, он знал, что никто из его племени даже не пытался совершать магические путешествия, пока не повзрослеет. «Ты можешь это сделать», – раздался голос в его ушах. Женский голос, но это не был голос королевы. Он, несомненно, был ему знаком, но все же… Он резко обернулся, всматриваясь в темноту, но никого не увидел. «Ты должен это сделать, – произнес тот же голос. – Только ты, Саймон, и этот ребенок можете спасти нас. Поторопись же. Пока он вас не обнаружил и не понял, кто ты. Твой отец хорошо тебя скрывал, но теперь его нет, а я больше не могу тебя защищать». Из глубины королевских покоев донесся оглушительный грохот, сопровождающийся звоном разбитого стекла, разлетающегося по полу. Королева громко закричала, и Кориен выкрикнул что-то в ответ полным ненависти голосом. Замок содрогнулся. Стена, к которой прижимался Саймон, затряслась, словно глубоко под землей пробудилась некая неведомая сила. Из спальни вырвался горячий поток воздуха, от которого задрожали окна. Саймон присел, прижимая к груди младенца, который вдруг начал корчиться и сердито хныкать. – Пожалуйста, тише, – прошептал Саймон. Воздух вокруг него вибрировал, пол террасы качался под ногами. По спине мальчика бежали струйки пота. Пульсирующий ослепительный свет, исходящий из спальни, становился все сильнее и ярче. Мальчик закрыл глаза, пытаясь выбросить из головы странный женский голос и сосредоточиться. Он судорожно рылся в памяти, пытаясь вспомнить слова из запретных книг, которые остались лежать под половицами в отцовской лавке. Эмпириум присутствует внутри каждого живого существа, каждое живое существо создано из эмпириума. Его сила соединяет не только плоть с костью, корни дерева с землей, но и дороги с дорогами, город с городом. Мгновение с мгновением. Саймон знал, что этим могущественным даром наделены лишь меченые. Удивительным даром, позволяющим его обладателю мгновенно преодолевать огромные расстояния и проходить сквозь ткань времени так же легко, как другие ходят по дороге. В своем воображении Саймон часто представлял, что было бы, если бы он мог совершить путешествие во времени и перенестись в те времена, когда не было ангельских войн, когда Врата еще не были возведены, когда ангелы еще ходили по земле и крылья драконов затмевали небо. Но сейчас нельзя было думать о времени, это такая опасная, зыбкая субстанция. Он должен сосредоточиться только на пространстве, ведь его задача перенестись из Селдарии в Борсвалл. – Нет, Риэль! – отчаянно закричал Кориен. – Нет! Не делай этого! Саймон обернулся и увидел, что королева, пошатываясь, стоит на коленях, обратив лицо к небу, а ее окружает ослепительно яркая сфера, вся будто сотканная из света. Кориен неистово колотил по ней кулаками, обжигая их, но не мог дотянуться до Риэль. Он царапал пальцами светящуюся стену, кричал и проклинал королеву, умолял ее остановиться. Но все его проклятья и мольбы были бесполезны. Тело Риэль раскрывалось, как сияющий цветок, вытягиваясь в длинные потоки света, таяло на глазах, с кожи слетали искорки и тут же исчезали, как пепел, уносимый ветром. Саймон отвернулся и прошептал принцессе: – Не бойся. Я с тобой. И никому тебя не отдам. Он закрыл глаза, прикусил губу, пытаясь отвлечься от отчаянных криков Кориена и невыносимого света, исходящего от королевы. Он направил мысли на северо-восток, в сторону Борсвалла. Вспоминая наставления в магической книге, он размеренно дышал, стараясь направлять энергию дыхания по всему телу, чувствуя ее поток вдоль каждого сухожилия, каждой кости. Вот оно. Он распахнул глаза. Прямо перед ним в воздухе плавали тонкие призрачные светящиеся нити. С бешено бьющимся сердцем Саймон одной рукой крепко прижал к груди принцессу, а другую вытянул вперед. Он прислушивался к голосу крови, ибо лишь кровь меченых знала, какую нить выбрать, и это было так же естественно, как ходить, глотать, дышать. Сквозь ночную мглу он пытался нащупать ниточки, связывающие здесь и там. Где-то перед ним лежала дорога, скрытая от его глаз, но, несомненно, известная силе, бушевавшей в его венах, и если только ему удастся найти нужную нить, то она развернется под его ногами, как ковер… Наконец-то. Одна из ниточек, светящаяся ярче других, танцевала прямо у его пальцев. Саймон не осмеливался ухватиться за нее. Если он помедлит, или, наоборот, поспешит, если отвлечется хоть на секунду, нить ускользнет от него. За его спиной королева кричала Кориену голосом, исполненным ярости: – Ты больше не властен надо мной! Времени для сомнений не оставалось. Саймон потянулся к светящейся струне, осторожно намотал на пальцы, словно это была прядь блестящих волос. «Не торопись, – говорилось в магических книгах, – почувствуй свою нить. Чем больше ты с ней сольешься, тем с большей вероятностью она приведет тебя туда, куда ты хочешь попасть». Саймон внимательно смотрел на нить, которую держал в пальцах, а в это время другие вспыхнули и переместились ближе к нему, словно его взгляд притягивал их магнитом. Несмотря на то, что они обжигали нежную кожу ладоней, он собрал их все, удерживая в руках, усилием мысли направляя в холодную тьму ночи. Вскоре он сумел выстроить их в зыбкое колышущееся кольцо, за которым сквозь тьму простирался проход в неизвестность. Первая нить – самая яркая – приблизилась к груди Саймона, прильнула к ней, кольнув, словно терновый шип, и он почувствовал, как неведомая сила слегка потянула его вперед. Ощущение было весьма странное, и Саймон, смутившись, мысленно произнес: «Приветствую тебя». Тяга тотчас же ослабла. Зыбкое пространство за светящимся кругом из нитей слегка прояснилось, и Саймон увидел туманные очертания какой-то незнакомой местности: извилистую дорожку из черного камня, высокие узкие врата. Горы с заснеженными вершинами. Застывших в благоговейном ужасе солдат, кричащих что-то на гортанном борсвалльском языке, показывающих на него пальцами. Каждая мышца в детском теле Саймона напряглась. С каждым вдохом мир вокруг становился все тусклее. Но, несмотря на это, его все сильнее захлестывала неудержимая радость. Он и представить не мог, что можно испытывать такое беспредельное счастье. Нелегко было повелевать этой силой, но все происходило естественно, ведь она принадлежала ему по праву. А затем он услышал, как за его спиной королева Риэль выкрикнула какие-то слова, которые он не смог разобрать. Ее голос сорвался. Безумные крики Кориена были исполнены нестерпимой муки. Саймон сглотнул, чувствуя, как его окутывает леденящий ужас, словно рой жалящих насекомых. Внезапно наступившая тишина поглотила все звуки – плач младенца, легкое жужжание светящихся нитей. Мир словно замер.