Направлялась на выход из города, чтобы добраться до перехода. Хотела бы попробовать перенестись сама, но боялась, что могу навредить себе, сделав что-то не так. Для такого сначала нужна практика хотя бы на предметах. Завернув в очередной темный проулок, я влетела в кого-то и уже собиралась шандарахнуть стихией из последних сил, когда меня остановил такой знакомый голос: — Ну что же ты, мой дикий цветок? Не могла подождать совсем чуть-чуть? Голос, которому я доверяла больше, чем остальным. Глава 10: Иногда нежность ранит глубже жестокости Жасмин Просыпалась тяжело. Ощущала чужую магию, что потоками вливалась в тело, впитывалась в кожу, пронизывала каждую клеточку. Губы высохли и слиплись. Неимоверно хотелось пить, но, решив сказать об этом, слов произнести не смогла. Пришлось сначала откашляться. — Ненормальная, — зло прозвучал голос Драйяна где-то надо мной. — Оставь. И без того плохо. Дай воды, — прохрипела, открывая веки. Ладони мужчины скользили по воздуху поверх моего тела. Лицо его выглядело напряженным. В темных глазах проскальзывал гнев. Казалось, что он сдерживается из последних сил, чтобы не накричать на меня. Но ведь я ему ничего не сделала. Почти. Сделав паузу, Драйян налил из графина воды и подставил бокал к моим губам, придерживая мою голову свободной рукой. Жадно проглатывала жидкость. Несколько капель соскользнули по подбородку на шею и мгновенно впитались в кожу. — Еще… — потребовала я, пытаясь сесть. — Хватит. Лежи смирно, твой резерв истощен до предела, — отрывисто, жестко, пусто. Не понимала таких изменений в его поведении. Подумаешь, попыталась убить, но ведь он не умер. Он сам несколько раз пытался уничтожить меня, так что я еще и осталась должна. Все-таки, наверное, с моей смертью магия истаяла. Мы снова стали чужими. Уже не врагами, но и далеко не друзьями. Смотрела на него и подмечала детали. Седины добавилось в волосах, появились новые морщинки. Может быть, они были и раньше, а я не видела. Чего еще я не замечала? Драйян нравился мне внешне. Он притягивал своей хищной необычной красотой. В нем чувствовалась сила. И, наверное, рядом с ним, несмотря на все, что было, я ощущала себя в безопасности, потому что я стояла не напротив дикого зверя. Я стояла за его спиной. — Почему ты злишься на меня? Или мне стоит обращаться к вам на «вы»? — старалась говорить отстраненно. Ожидала всего чего угодно. Этого человека не просчитать. — Здесь, со мной, ты можешь не скрываться, но вне этой комнаты тебе придется научиться играть чужую жизнь. Из того, что я видел, я могу запросто сделать вывод, что ты провалишься с треском. Драйян перестал меня лечить. Мелкие раны затянулись, глубокий порез зажил, но я все еще ощущала слабость. Опустошенный резерв так просто не восстановить. Это как родительская клетка из урока биологии. Одна делится на две, две на четыре и так далее. То же самое происходило и с магией, но больше, чем свой личный максимум, получить нельзя было. — Никто, кроме вас, не усомнился в моей подлинности, — ответила порывисто. — Аврора, не зли меня, — очень тихо предупредил Драйян. — А иначе что? Глупо, неоправданно, по-детски. Всего мгновение, а меня уже вжимают в матрас. Он нависал надо мной устрашающей скалой, угрожал одним взглядом, не давая сдвинуться с места или сесть. Смотрела ему прямо в глаза. Не отворачивалась, не скрывалась, не пыталась защититься. Встречала смело, оказывая молчаливое сопротивление. Не собиралась подчиняться. Не теперь. — Не испытывай мое терпение, мой дикий цветок. — Все равно не убьешь, — самонадеянно, нелепо, но я верила в свои слова. — Дура. Поцелуй обжег губы. Прокатился по коже яркой волной. Тело охватила дрожь. Не верила в этот страх, будто сама себе его придумала, но на жестокие касания не отвечала. Терзал. Причинял реальную боль, кусая мои губы. Ладони блуждали по животу, талии, которые до сих пор оставались нагими в этом откровенном наряде. Никак не останавливался. Проворный язык настойчиво проскальзывал в рот, проходился по краю зубов. Он ждал, пока я проиграю, выводил на эмоции. Да что там? Откровенно злил, и я сдалась. Пальцы запутались в темных с проседью волосах. Сжимала пряди, оттягивая их назад. Кусала его губы до крови, сражалась до победы. Воздуха не хватало. Дышала порывисто, тяжело, будто меня уже загнали в угол. Царапала ногтями его шею и нисколько не щадила. Ощущала солоноватый привкус на губах. Пыталась отрезвить, остановить, но он словно слишком долго этого ждал. Умирала. Страсть рождалась непроизвольно. Горячими волнами окутывала тело, которое почти истязали лаской. Наверное, останутся синяки на коже, но он вылечит. Обязательно вылечит, потому что целитель. Целитель, который скрывал от меня свою силу, потому что, если бы знала, не попыталась убить. — Хватит… — шептала или хрипела. Неважно, потому что не слышал. Короткие поцелуи ложились на шею горящим клеймом, обжигали ключицы и плечи. Кожа пылала под этим натиском, под этим напором, а я просто не представляла, насколько далеко это все может зайти. — Хватит! — громче выкрикнула я, единым потоком направляя на голову Драйяна воду из графина. Холодные капли срывались с его волос вниз, вода впитывалась в мой наряд, в постель, а меня сверлили черным, как сама бездна, взглядом. В глазах читалось бешенство. Он поднимался томительно медленно, грациозно. Молчал, а я боролась со страхом, понимая, что бежать некуда. Комната, в которой мы находились, была спальней. Скорее всего, гостевой. Три двери, но за какой выход, не угадаешь. Есть арка, ведущая на балкон, да только сил не хватит. Отбиваться есть чем, но для начала нужно встать, чтобы дотянуться до вазы или зеркала, стоящего на комоде. Мы ведь не в Герхтаре. Значит, Шагдарах. — Куда? — выкрикнула, стараясь побольнее ударить его кулаками по спине. Перекинув меня через плечо, мужчина направился к одной из дверей. Она вела в купальню, где обыкновенная маленькая ванна в полу была объединена с бассейном. В него-то мы и вошли, а точнее, вошел Драйян. Прямо в одежде. — Только попробуй сбежать, — прошипел он мне, погружаясь вместе со мной под толщу воды. Я видела его лицо. Так близко, что можно прикоснуться рукой. Гладил меня ладонью по щеке. Пальцы невесомо скользили по шее, талии. Раздевал. Легко, свободно. Не сопротивлялась. Я была в своей стихии и могла дать отпор в любое мгновение. Смеялась. Усмехалась, потому что он хотел доказать, что не причинит мне вреда. Он хотел, чтобы я чувствовала себя в безопасности. Успокаивалась. Одежда Драйяна опускалась на дно бассейна вместе с моей. Поймав меня, он омывал мое тело, тер кожу мягкой тканью, массировал голову, расплетая волосы. Не понимала, что чувствую. Наверное, так он проявлял заботу. Казалось, что между нами ничего не изменилось, что происходящее — естественное продолжение наших отношений, но внутри, в душе, я пребывала в смятении. — Нам нужно о многом поговорить. — Почему ты злишься? — спросила, когда мужчина посадил меня на ступени под водой и сам расположился рядом, приобнимая меня за плечи. — Я и сейчас злюсь, — ответил на удивление спокойно. — Почему? — Потому что ты не дождалась меня и порушила отличный план. — Не дождалась? — возмущенно обернулась я. — Да кто знал, что ты вернешься за мной? Или, по-твоему, было бы лучше, если бы мой брак был консуммирован? — Да, было бы лучше. Это было сродни пощечине. Я сидела с открытым ртом и смотрела на того, кто так легко расписал мою судьбу наперед. Как так можно? Он ведь знал, что это я. Не понимала и теперь была точно убеждена, что его чувства иссякли, испарились, словно их не существовало. Потому что человека, которого любишь, никогда не отдашь другому. — Разочарована во мне? — усмехнулся мужчина, но эмоций разобрать я не смогла. То ли издевался, то ли… Просто была шокирована его поведением. — Хорошо, это твое право, но прежде чем судить, будь добра выслушать. Мы не зря покинули дворец повелителя Певерхьера. В нашем присутствии они не стали бы делать следующие шаги. Сейчас три королевства объединены в единую империю, но властителя нет. Всем управляет совет, если его можно так назвать, потому что входят в него только два человека: королева Ньенгеха и король Шагдараха. — Если взялся говорить правду, так не скрывай ничего. Называй своими именами. Всем управляют твои родители. Драйян удивился моей осведомленности, но всего на секунду, после чего лицо его вновь потеряло краски. — Родители, — согласился он. — Так или иначе, но мы соединим все королевства. Если бы ты не приговорила к смерти повелителя Певерхьера, то уже завтра встала бы во главе двух королевств, и все обошлось бы малой кровью. Будущие смерти лежат на твоих плечах. Певерхьер уже не успеет попытаться взять Реверонг, но пойдет войной на нас, заведомо понимая, что они проиграют. — С чего ты решил, что я встала бы во главе двух королевств? — Этим вечером мы собирались появиться во дворце и избавиться от повелителя. Утром все королевство должно было узнать о его смерти и вашем союзе с младшим принцем, а через время… Ты осталась бы вдовой. Его слова оскорбляли. Он так спокойно говорил о том, что я должна была принадлежать другому. Это никак не укладывалось в моей голове. Политика выше всего? Невообразимо. — А теперь ты враг для народа Певерхьера, мой дикий цветок. Правда, твой отец все так же настроен войти в империю, но это мало что меняет, — он сделал паузу, а уже в следующую секунду я увидела в его глазах интерес. Тот самый интерес, которого я раньше пыталась добиться. — Я просто не понимаю, как ты осмелилась убить его? Как решилась? Как это пришло тебе в голову? В тебе ведь нет жестокости, Аврора. Ненавидела. Ненависть вернулась обжигающей волной. Она кусала душу, сжимала сердце. Каждое его слово было направлено на то, чтобы уничтожить во мне личность. Я сделала все и не так, как он планировал, но и дальше не собиралась играть по его правилам. Это без меня. Чужой голос был пропитан льдом, но теперь это я. Нужно привыкать. — Повелитель Певерхьера заслужил свою смерть. Он ранил меня и оставил умирать, довел до самоубийства Жасмин, приговорил к смерти невиновную и, возможно, задушил младшую сестру Жасмин. Разве этого мало? Он — тот самый враг, которого нельзя оставлять за спиной. Если можешь убить — убей, помнишь? Я выучила твой урок. — Здесь речь не идет о твоих личных желаниях и твоей личной мести. Если ты и дальше продолжишь совершать необдуманные поступки, мне придется тебя убить. Потому что если не я, то кто-нибудь другой, Аврора. Ты это понимаешь? — Я больше не Аврора! — ударила я ладонью по воде, обрызгав мужчину. — Хочешь, чтобы я называл тебя Жасмин? — жестоко усмехнулся он, смахивая с лица капли. — Я не Жасмин! Глава 11: В каждой правде есть доля лжи