Где-то в помещении хлопнула дверь, и тяжёлые шаги возвестили, что контрразведчик освободился. Мишка вопросительно посмотрел на дежурного. – Погоди чуток, – качнул тот головой. Спустившийся голова явно был в расстроенных чувствах. А увидев Мишку, расстроился ещё сильнее. Это выразилось в том, что он резко остановился и, окинув парня долгим, мрачным взглядом, прошипел: – Сбежал, дезертир. – Вы, сударь, сбрендили или белены объелись? – вежливо поинтересовался парень. – Это откуда я дезертировал, если не служил нигде? Годами для службы не вышел. – Нам помощь твоя нужна была, а ты… – голова только рукой махнул, не подобрав приличных слов. – А вы купца Кособородова о помощи попросите. Денег же у него брать не смущаетесь, – зло усмехнулся Мишка. – Да как ты… – задохнулся голова от возмущения. – Что здесь происходит? – громыхнул голос контрразведчика, и голова моментально сдулся, словно воздушный шарик, из которого воздух выпустили. – Господин голова, я же сказал, я вас больше не задерживаю, – продолжал громыхать офицер. – Миша, пошли, – повернулся он к парню. – Василий, на сегодня больше никого не пускать. Я занят. – Будет сделано, ваше высокоблагородие, – вытянулся во фрунт дежурный. – На второй этаж ступай, – указал офицер парню. Поднявшись в кабинет, Мишка с интересом огляделся и, не спрашивая разрешения, присел к столу. В кабинете, кроме двух столов, установленных буквой «Т», стульев, кресла, сейфа и большого шкафа, ничего не было. Усевшись на своё место, контрразведчик устало потёр шею ладонью и, закурив, тихо сказал: – Спасибо, что сразу приехал. Расскажи, что там, на заимке, случилось. Могу тебе сразу сказать, что графиня сама всё рассказала. Но она, как ты сам понимаешь, женщина и могла многое упустить. А ты, я знаю, парень внимательный и думать умеешь. Сколько человек за ней пришли? – Всего четверо. Трое иностранцев и один наш. Его просто для извоза наняли. Он их в санях дожидался. Обычный крестьянин. Фёдор Зайцев. Я его допросил да отпустил. – Почему? Ведь он может ещё кого на твою заимку навести. – Не сможет. Он с обозом на реке стоял, а заимка моя дальше по ручью стоит. Да и не станет он этого делать. Я ему наплёл, что в этом деле политика замешана и что если рот откроет, его вместе с семьёй спалят. А убивать не стал, потому что лишней крови не хочу. Простой мужик, которому просто семью кормить надо. Да и куда потом лошадей девать было? Это ведь такая приманка для хищников, что и самих сожрать могут. – М-да. Об этом я не подумал, – вздохнул контрразведчик. – Ну, а про остальных что скажешь? – Одного я сразу зарезал, так что могу только сказать, что силён, вынослив, но, похоже, был у них на подхвате. Второй, крепкий, сильный, видимо, отвечал за силовую сторону дела. А вот тощий, это который третий, тот голова. Мозг. Я в сенях задержался чуток. Пришлось красться, чтобы шума не поднять, и услышал кое-что. О чём говорили, не знаю, не по-нашему разговор шёл. Но говорил только он. Второй только иногда в разговор встревал. Но по-русски говорил тощий свободно. – Значит, из-за чего весь сыр-бор, ты не знаешь? – подумав, уточнил офицер. – Только то, что мне сама графиня рассказала. – И что она тебе рассказала? – Что всё дело в каких-то бумагах, которые от её мужа покойного остались. А где это всё искать, она и знать не знает. – Вот и мне она то же самое сказала, – задумчиво протянул контрразведчик. – Думаете, обманывает? – осторожно поинтересовался Мишка. – Что? А, нет. Не знаю, – очнувшись от размышлений, быстро ответил офицер, что ясно показало парню его сомнения. – Думаю, она правду говорит, – не удержавшись, вздохнул Мишка. – С чего так решил? – насторожился офицер. – Не в том она тогда состоянии была, чтобы так просто лгать. Плакала. Да и побили её крепко. С чего бы ей такие мучения терпеть, если можно просто отдать те бумаги и жить спокойно? Чего проще? Позвала с собой одного из этих в банк, там достала бумаги да отдала. А сама осталась. Эти ушли, потом и сама сбежала, – в нескольких словах объяснил алгоритм передачи документов Мишка. – Верно. Так можно, – подумав, кивнул контрразведчик. – А ещё она очень просила меня за тобой присмотреть. И как я это сделать должен? – иронично усмехнулся он, явно намекая, что, пока парень не в его службе, у него руки связаны. – Ну, это она малость погорячилась, – усмехнулся в ответ Мишка. – Это пока меня не трогают, я тихий. А если тронут, так ведь я и войну устроить могу. Сами знаете, мне кровь лить не привыкать. Озверею, все кровью умоются. – Тихо, тихо, – осадил его контрразведчик. – Мне только отстрела всяких купцов и голов тут не хватало. В общем, так. В любой непонятной ситуации сразу ссылайся на меня. А потом при первой возможности едешь сюда и всё мне рассказываешь. Кто, чего, зачем и почему. – И долго мне так бегать прикажете? – хмыкнул Мишка. – Пока не разберёмся с этим делом. А дело, скажу тебе, брат Миша, очень непростое. Там такие люди замазаны, что наши с тобой головы смахнут, и не заметят. – Ну, это если получится, – жёстко улыбнулся парень. – А вообще, давайте так. Любой посторонний, кто станет интересоваться ею или мной, должен быть мне известен. Ну, а дальше уже моё дело. – Не так, – отрезал офицер. – В том, что ты любого пришлого в минуту уделаешь, я не сомневаюсь. Но мне они живыми нужны, чтобы через них остальной клубок разматывать. – А вот это уж как получится, – фыркнул парень, поднимаясь. * * * Крещенские морозы разогнали жителей приграничья по домам, превратив всё вокруг в лубочную картинку, любоваться которой приходилось из окон. Холод стоял такой, что дыхание перехватывало. Мишка, помня, что до февраля на заимке делать нечего, с головой погрузился в работу над винтовкой. Попутно, дожидаясь, когда хоть чуть-чуть потеплеет, он решил испробовать нервы местного купечества на прочность. Возвращаясь с заимки, он прихватил с собой десяток золотых слитков и всю наличность иностранной валюты. Кроме золотых соверенов. Всё это он решил превратить в наличные деньги и заодно понаблюдать за реакцией толстосумов. Ему вдруг захотелось выяснить, как глубоко пролегла коррупция. Ведь известие о том, что нищий таёжник за раз сдал десять кило золота и кучу фунтов должно было их взбудоражить не хуже гранаты на обеденном столе. Так что, закончив с оружием и убедившись, что механизм винтовки работает без задержек и перекосов, парень начал готовиться к очередной провокации. Переложив слитки в крепкий кожаный мешок, он сунул в карман ровно тысячу фунтов и, оседлав коня, отправился в посёлок. Мороз не утихал, так что к банку Мишка подъехал основательно продрогшим. Приземистое, широкое здание отделения банка больше походило на какой-нибудь острог, чем на финансовое учреждение. Пройдя в небольшой холл, парень с интересом осмотрелся и с ходу стал объектом внимания высокого, крепкого мужчины. Шагнув к парню, мужчина окинул его настороженным взглядом, особо обратив внимание на мешок, и, чуть слышно, задумчиво хмыкнув, негромко спросил: – Что привело вас в это заведение, юноша? – Я так понимаю, это тут золото принимают и иностранные деньги на наши меняют? – включил деревенского недотёпу Мишка. – Верно. А у вас имеются эти предметы? – А вы меня к нужному человеку отведите, там и узнаете, – хитро прищурился парень. – Оружие есть? – подумав, спросил мужчина. – С оружием тут нельзя. Сдать придётся. – Нож. Я ж не в тайгу шёл, чтобы с винтарём переться, – хмыкнул Мишка. О том, что под мышкой висит револьвер, а в голенище унта и за спиной есть ещё два клинка, он даже не собирался упоминать. Его проверенный нож в кожаных расшитых ножнах открыто висел на поясе. По задумчивому взгляду мужчины было понятно, что он нюхом чует какой-то подвох, но никак не может понять, что не так. Мишке эти переглядки надоели, и он решил немного подтолкнуть процесс, мрачно проворчав: – Верно мне в станице говорили, нужно в большой город ехать. Лучше уж я время потеряю, чем тут торчать попусту. – Хорошо. Пойдёмте, – приняв решение, позвал мужчина и, развернувшись, направился в дальний конец коридора. Подойдя к широкой, массивной двери с бронзовой ручкой, он негромко постучал и, приоткрыв дверь, коротко бросил Мишке: – Подождите, доложу. – Это пожалуйста, – не сумел промолчать парень, у которого с самого утра было какое-то шалое настроение. Спустя полминуты мужчина снова появился в дверях и, распахнув их пошире, пригласил: – Входите, юноша. Войдя в шикарно, но строго оформленный кабинет, Мишка разглядел его хозяина и чуть было не расхохотался. Уж очень специфическим был у него профиль. – Мне сказали, что вы хотите обменять валюту и сдать золото. Это верно, молодой человек? – с интересом спросил хозяин кабинета, подслеповато щурясь. – Фунты английские принимаете? – спросил Мишка, улыбнувшись уголками губ. – Конечно. А вы уверены, что они настоящие? – тут же последовал вопрос. – Вот только не надо левых заходов, а то обижусь и устрою вам свидание с контрразведкой, – многообещающе оскалился парень, с ходу начав заводиться. – Думаю, не ошибусь, если скажу, что вас зовут Миша-таёжник. Я прав? – подумав, осторожно уточнил хозяин кабинета. – О как! – удивился Мишка. – Слухами земля полнится. Ну, раз вы меня знаете, пусть и заочно, может, тогда и сами представитесь? Замерший у двери, словно статуя, мужчина тихо хмыкнул и, качнув головой, угрюмо спросил: – А чего тогда у входа дураком прикидывался? – Да кто там вашу маму знает, – пожал Мишка плечами. – Ещё вздумаете обманывать. А так сразу понятно станет, что тут за люди сидят. – А вы не так просты, молодой человек, – одобрительно усмехнулся хозяин кабинета. – Меня зовут Соломон Моисеевич. – Рад знакомству, – кивнул Мишка, доставая валюту. – Ровно тысяча фунтов. Не напомните, какой сейчас курс для обмена? – Приятно иметь дело с серьёзным клиентом, – тихо рассмеялся Соломон Моисеевич. – Признаться, удивлён, что вам известны подобные понятия.