– Нет! – зарычала я. Сойер начал расстегивать рубашку. – Идет. Победитель получает все. Сойер не смотрел на меня, снял рубашку и наклонился к Уолшу, прошептав ему что-то. – Сойер, нет! – закричала я. – Он не просто волк! Мужчина рассмеялся. Молниеносно убрав нож, он швырнул меня фейри-вампирше, которая меня поймала и приставила к шее свой нож. – Я знаю, кто он, – ответил Сойер, уже наполовину превратившись. Мышцы Сойера и правда впечатляли: он выглядел, как рестлер. Но я серьезно сомневалась в его способности сражаться. Он был… слишком честным, чтобы драться грязно. За ним постоянно ходили телохранители, и наверняка он мог бы кого-нибудь застрелить, но – вырвать горло? Я не знала, способен ли он на это, и не хотела его смерти. – Не… – я снова попыталась предупредить его, но стерва-вампирша зажала мне рот. Все, что мне оставалось, – беспомощно смотреть, как толпа вокруг образует круг. Юджин медленно отделился от стаи и приблизился к тому месту, где стояла я. – Ни шагу больше, гигант, – сказала Юджину женщина, даже не глядя на него. Он стоял всего в нескольких шагах от нас, держа руки за спиной. Я посмотрела на него, пытаясь понять по его лицу, беспокоится ли он за Сойера, но он стоял неподвижно, глядя на приготовления к бою. У мужчины в центре импровизированной арены была огромная татуировка через всю спину с надписью «Мясник». Прозвище… в честь профессии? Я молилась, что никогда не узнаю этого наверняка. – Хочешь включить в правила возможность сдаться или деремся насмерть? – спросил Мясник. Пот блестел на его черной татуировке. Я задумалась о его словах. Может, Итаки разрешат Сойеру сдаться и сохранят ему жизнь? Это хороший вариант, и я порадовалась, что он предоставил Сойеру выбор… – Этот бой может закончиться только смертью одного из нас, ты, больной ублюдок, – прорычал Сойер и дважды ударил себя в грудь, после чего мгновенно превратился. Что за… Добрый и вежливый богатенький мальчик, которого я встретила в день своего отбытия из Дельфи, пропал. На его месте был кровожадный маньяк, который показался мне в ту минуту невероятно привлекательным. Вероятно, мне не помешала бы психотерапия, но при виде Сойера, превратившегося в кровожадного волка, угрожающе скалящегося на врага… мое сердце неизбежно потянулось к нему. Вся злость на него из-за новых кандалов мигом улетучилась. Теперь я понимала: он хотел меня защитить, полагая, что эти кандалы помогут меня обезопасить. Даже если сейчас я могла из-за них погибнуть. Он сделает все, чтобы защитить меня, в этом я не сомневалась. Мясник тоже превратился, и я с надеждой отметила, что в волчьей форме он гораздо меньше Сойера, но я понятия не имела, какие фейские способности он может применять, находясь в форме волка. О гибридах не принято было говорить. Два волка закружили, обходя друг друга по спирали. Шерсть на загривке у обоих встала дыбом, они оскалили зубы, с острых клыков капала слюна. Мясник бросился вперед, и у меня перехватило дыхание. Но Сойер перекатился, избегая столкновения. Он был быстрым. Очень быстрым. Сойер вскочил на лапы, отряхивая грязь. Мясник снова бросился в атаку. Оттолкнувшись задними лапами, Сойер прыгнул, перелетев у Мясника над головой и приземлившись на другой стороне. Я мысленно зааплодировала, опасаясь, что если заговорю, Итаки, державшая меня, перережет мне горло. Мясника, похоже, здорово взбесило, когда он понял, что не может поймать свою добычу. Он попытался атаковать еще три раза, и от каждой попытки Сойер уклонился. Он был по-вампирски быстрым, и теперь я поняла, что его стратегия заключалась в защите и уклонении, а не в атаке. Сойер почти не устал, а вот его противник уже тяжело дышал, как загнанная собака. Мясник так старался, но пока даже не поцарапал его. Пожалуй, я недооценила боевые таланты Сойера: он явно много тренировался. Внезапно воздух начал потрескивать – трудно объяснить, но это походило на разряды статического электричества. На мгновение я задумалась, не одна ли это почувствовала, но шерсть Сойера встала дыбом, и он опустил уши, словно от боли. Мясник ухмыльнулся. От его волка исходила слабая синеватая дымка. Магия фейри? Я хотела сорваться с места, подбежать к Сойеру и помочь, но Итаки держала меня крепко. Я была беспомощна с этими кандалами на руках. Сойер заскулил, прижав уши к голове, – воздух наполнился ультразвуком. Каждый в стае Сойера скривился от боли, закрывая руками уши, если находился в человеческой форме, или прижимая их к голове, если в волчьей. Мой мозг готов был вот-вот взорваться. Уши едва не кровоточили: я хотела закрыть их, но с ножом у горла оставалось только сцепить зубы и терпеть. Мясник бросился в атаку. Тогда Юджин подошел к самому краю арены и закричал: – Токио! Сойер встряхнулся всем телом, поднялся на задние лапы и поймал Мясника в воздухе. «Токио»? Я правильно услышала? Мясник врезался в Сойера, который положил передние лапы ему на плечи, и они яростно клацнули челюстями, пытаясь отхватить у другого кусок морды. Ультразвук прекратился: вероятно, Мясник не мог одновременно издавать его и атаковать. Возможно, магия фейри требовала концентрации. В любом случае, это не имело значения: он наконец сумел поймать Сойера, и теперь они сошлись в одной из худших драк, которые я только видела. Я, конечно, не видела других волчьих драк, но все равно. Сойер прошелся зубами по морде Мясника, оставляя глубокие раны: из них капала фиолетовая кровь. Фиолетовая? Ого. Кровь фейри была синей, как говорила мне мама, а волчья кровь – красной. У гибридов Итаки она, видимо, была фиолетовой. Увиденное так меня поразило, что на мгновение я отвлеклась от боя. Только когда до меня донесся треск костей и триумфальные возгласы собравшихся Итаки, я вновь взглянула на Сойера. – Нет! – закричала я. Мясник вгрызался Сойеру в бок, оторвав кусок мяса и обнажив ребра. Сойер издал протяжный, душераздирающий вой. – Марокко! – закричал Юджин. Сойер упал на землю, тяжело дыша. Из раны струилась алая кровь. Он попытался встать, но тут же упал снова. «Марокко»? Наверное, у них имелся тайный шифр для боя. Мне все больше казалось, что я смотрю футбольный матч в колледже, пока тренер кричит что-то игрокам. О боже, нет. Нельзя сейчас задумываться, почему Юджин выкрикивает случайные названия стран и городов: гораздо важнее, что Сойер упал и не мог подняться. – Вставай, Сойер! – закричала я, и фейри-вампирша болезненно дернула меня за волосы, заставив поморщиться. Мясник кружил вокруг Сойера, как акула, преследующая добычу. Сойер щелкнул челюстями в его сторону пару раз, но каждый раз не мог подняться, поскальзывался и падал. Я не могла… не могла на это смотреть, но не могла и отвернуться. Сойер пришел за мной, согласился сразиться ради меня, а теперь из-за меня он мог умереть, и я вынуждена была наблюдать за этим. Мясник прыгнул, целясь в горло, и все во мне сжалось. «Нет, нет, нет…» Мне вдруг пришло в голову, что я так и не успела с ним нацеловаться. Не успела узнать, каково это – любить его. Так мало времени мы провели вместе… слишком, слишком мало. Сойер обреченно следил за движениями Мясника, словно уже смирился с судьбой. Но когда Мясник приблизился, я увидела, как мышцы Сойера напряглись. При его приземлении он перевернулся на спину, позволяя Мяснику заполучить преимущество и прижать его к земле. Вот и все. Я собрала в кулак все свое мужество, приготовившись увидеть, как Мясник разрывает Сойеру горло. Но… ничего подобного не произошло. В тот самый момент, когда Мясник приземлился, Сойер пнул его всеми четырьмя лапами, отправив его в полет. Затем вскочил с неожиданной быстротой и сорвался с места, как гепард. – Париж! – закричал Юджин. Один из Итаки пнул его сзади в колено, отчего Юджин упал, едва договорив. Теперь уже всем стало ясно, что Юджин и Сойер работали в команде. Сойер явно тренировался для подобных ситуаций, а Юджин управлял представлением, как режиссер на съемочной площадке. Мясник тяжело упал от пинка Сойера и все еще пытался встать. Вероятно, у него были сломаны ребра. Сойер молниеносно оказался рядом и набросился на него. Воздух снова наполнился болезненным ультразвуком, но на этот раз слабее: магическая атака вышла отчаянной и нескоординированной. Сойер дернулся, но все равно завершил бросок. Вся толпа задержала дыхание, когда Сойер сомкнул зубы на горле Мясника и вырвал его с тошнотворным хрустом. Затем он дернул головой в сторону и выплюнул кусок плоти. Тело Мясника дернулось пару раз, истекая фиолетовой кровью, а потом обмякло. Святые перевертыши. Нож прижался к моему горлу сильнее, врезавшись в кожу, а затем послышался выстрел, и нож упал на землю. Фейри-вампирша позади меня упала. Юджин стоял в пяти шагах от нас с пистолетом в руке. Я почувствовала слабость в коленях. Падение с горы травмировало меня так сильно, что я и сама не понимала, как стояла все это время. – Мы выполнили ваши требования, а значит, забираем девушку! – сказал Юджин громко. – Мы оставим вам деньги за все причиненные неудобства. Итаки потрясенно смотрели на своего мертвого предводителя. Над нашими головами раздался гул лопастей, и Итаки начали пятиться, ощетинившись копьями в сторону неба, как будто никогда раньше не видели вертолетов. А может, и правда не видели. Юджин подошел ко мне, разрезал веревки на руках и ногах, и перед глазами у меня все поплыло. Последние капли адреналина покинули мой организм. Меня спасли. Мне больше не грозило быть освежеванной заживо. Сойер победил. Я начала заваливаться вперед, когда передо мной мелькнула темная макушка, и Сойер поймал меня, не дав упасть. Его сильные руки подхватили меня под колени и спину, прижимая к груди. Я оказалась в его теплых, безопасных объятиях – таких крепких, что я невольно поморщилась от боли: с кандалами мои синяки и порезы не спешили исцеляться. Сойер тут же ослабил хватку.