Вайолет Я отнесла чашку дымящегося чая в спальню Нэнси Уитмор. Весна наступала стремительно, принося с собой теплую погоду. Луч яркого послеполуденного солнца упал на кровать, и я просияла вместе с ним. Нэнси становилось лучше. Каким-то образом, вопреки всем медицинским показаниям, развитие рака четвертой стадии приостановилось. Это не ремиссия, но опухоль уменьшилась, а ежедневный прием целой кипы лекарств сдерживал ее рост. Дарил ей время. Дэзия, лучшая подруга Нэнси, снова вернулась в город, и ее широкая улыбка соответствовала моей. – Ведь она просто сияет, правда? – воскликнула она со своим легким акцентом. За последние несколько месяцев я узнала, что Дэзия родом из Хорватии и что они с Нэнси были соседками по комнате в Вашингтонском университете. Друзья на всю жизнь, как Шайло и я. – Вы действительно сияете, – сказала я Нэнси и села с другой стороны кровати. – Мне грустно, что твое волонтерство заканчивается. Но, похоже, ты в нем больше и не нуждаешься. Нэнси улыбнулась. Она набрала несколько фунтов, а ее кожа больше не отливала желтизной. – Как мило, что ты оставалась со мной так много времени. Я буду скучать по тебе. – Я тоже, – призналась я, и у меня защемило в груди. Последние несколько месяцев я с нетерпением ждала каждую нашу встречу. Ее ласковый тон и спокойная мудрость казались такими материнскими, особенно учитывая, что моя собственная мама с головой погрузилась в проблемы с папой. – Ты не могла бы дать нам минутку, Дэз? Я хотела бы поговорить с Вайолет. – Ой-ой, – ухмыльнулась Дэзия. – Чувствую, грядут Разговорчики Нэнси. – Выходя, она ущипнула меня за щеку. – Она замечательная школьная учительница, но по призванию она психотерапевт. – Согласна, – сказала я с улыбкой, которая, однако, быстро исчезла. Я подозревала, о чем хочет поговорить Нэнси. – Это не о Ривере, – предупредила она, как только за Дэзией закрылась дверь. С моих губ сорвался смешок. – Неужели я настолько прозрачна? – Все чувства отражаются на твоем хорошеньком личике. – Она взяла меня за руку. – Я знаю, ты не простила ему, что он бросил тебя на балу. Могу представить себе, насколько это унизительно. – Немного. Но все же простила. И сто раз говорила ему об этом. Я не понимаю, почему он все время просит со мной встретиться. Нэнси поджала губы. – Тебе придется обсудить это с ним. Он знает, что я разочарована его поступком, но не хочу лезть в его дела. Я бы предпочла, чтобы он сам пришел ко мне поговорить по душам, когда будет готов. Но я хотела поговорить о тебе. – Обо мне? – Ты такая грустная в последнее время, и я знаю, что это не из-за моего сына. – Она склонила набок замотанную в шарф голову. – Ты же знаешь, что моя политика в отношении него распространяется и на тебя. Я не давлю и не настаиваю, чтобы ты со мной делилась. Просто хочу, чтобы ты знала – моя дверь открыта. Я вцепилась пальцами в покрывало. – Мои родители несчастны. Они много ссорятся, и… у них есть и другие проблемы, которыми мне не хочется вас грузить. Как бы я ни любила Нэнси, я ни за что не собиралась распространяться о моих подозрениях про финансовые проблемы моей семьи. – Что-нибудь еще? – мягко спросила Нэнси, как бы говоря, «я знаю, есть что-то еще». – Да. – Я вздохнула. – Но как бы мне ни хотелось услышать вашего совета, я не уверена, что уместно говорить с вами о другом парне. Нэнси похлопала меня по руке. – Потому что я мама Ривера. Понимаю. Как насчет того, чтобы рассказать мне, что тебя беспокоит, но не вдаваться в подробности? Не нужно мест и имен. Только твои чувства и переживания. Если хочешь, разумеется. – Хочу. Очень. Мой последний «девчачий разговор» с мамой закончился тем, что она назначила мне встречу с гинекологом. Нэнси сжала губы в тонкую линию, но затем улыбнулась. – Слушаю. Я встретилась с ясным взглядом голубых глаз, и у меня навернулись слезы. – Я все испортила. – Ладно. – Я так боялась потерять его или нашу прекрасную дружбу, что оттолкнула его. Из-за меня он теперь с другой, но наша дружба все равно висит на волоске. Произошло все, чего я так боялась, но не так, как ожидала. Нэнси протянула мне салфетку из коробки. – Это напомнило мне старую пословицу: «Человек часто встречает свою судьбу на пути, который выбирает, чтобы избежать ее». – Наверняка в какой-нибудь книге рядом с этой пословицей есть моя фотография. – Я уставилась на салфетку в своих руках. – Господи, какая же я трусиха! – Ты не трусиха, – уверенно возразила Нэнси. – Сколько раз за последнюю зиму ты видела здесь мистера Уитмора? – Не очень часто. Он, наверное, много работает… – Так и есть. Но еще он напуган. Ривер и Амелия тоже. Они справились, но на это потребовалось время. Очень трудно смотреть на любимого человека и постоянно думать о том дне, когда он может тебя покинуть. – Ее голос потеплел. – Желание защитить свое сердце – самое сильное желание из всех. Но это невозможно, если хочешь прожить интересную, насыщенную жизнь. Я вспомнила ту ночь, когда Миллер чуть не умер у меня на руках. И когда увидела его уединившимся с Эмбер на балу. Боль оказалась жестокой, словно от удара ножом. Но в жизни без Миллера не было ничего интересного. Или в том, чтобы наблюдать, как он с кем-то другим. Особенно когда сама его оттолкнула. Я вытерла слезы и изобразила улыбку. – Спасибо, что поговорили со мной. – Но ты мне не веришь, – мягко заметила она. – Я ценю ваши советы, но ничего не могу сделать. – Поговорить с ним? – Он не хочет со мной разговаривать, а я не могу испортить их отношения… с… ней. Они вместе уже несколько месяцев. Я не хочу причинить им еще больше неприятностей. – Я мрачно улыбнулась. – Еще одна пословица: как постелешь, так и поспишь. Одна. Я поднялась на ноги. – Пойду скажу Дэзии, что может возвращаться. Но в дверях меня остановил голос Нэнси. – Если бы мы уже рождались совершенными и мудрыми, всегда принимали правильные решения и никогда не ошибались, какой бы тогда был смысл в жизни? – Я обернулась, а она понимающе мне улыбнулась. – Жизнь – это путешествие, а не пункт назначения. Я улыбнулась. – Понимаю, к чему вы клоните. Ваша игра в пословицы довольно сильная штука, миссис Уитмор. Она рассмеялась, громко и гортанно. Здоровым смехом. – Как и ты, Вайолет. Больше, чем ты думаешь. Я вышла из комнаты Нэнси, закрыв за собой дверь, и врезалась в Ривера. Нос обожгло болью от столкновения с его твердой грудью. На нем были джинсы и форменная куртка поверх футболки, от которой слабо пахло моторным маслом из сервиса отца. – Ой, привет, – поздоровалась я, потирая нос. Мне пришлось задрать голову выше. И выше. Парень был словно гора и, как всегда, неотразим, но мое сердце все равно не ускорялось от нашей близости. – Привет, – ответил он. – Есть минутка? Хочу поговорить с тобой. – Ривер, я тебе уже сказала. Все круто. – Я знаю. Но… – Он потер затылок и потащил меня прочь от комнаты матери. – Я хочу, чтобы ты дала мне второй шанс. – Мы это уже обсуждали. Не думаю…