— Он уникальный человек! — заверил ее Иван. — Археолог? — Историк. Объездил весь земной шар. Ученый с мировым именем, один из ведущих экспертов. Для меня его слово — закон, он для меня огромный авторитет, — перечислял Иван. — Все, все, я уже поняла. — И его слово по некоторым образцам будет для меня последним. Очень хорошо, что ты едешь в город. Вот я и прошу тебя помочь мне. Зайди к этому уникальному человеку. Яна посмотрела в окно и постучала пальцами по столу. — С чего ты только решил, что я еду именно в Рим? Иван растерянно посмотрел на нее. — Ах да, действительно, ты не говорила, что в Рим, ты говорила — в город. Я просто хотел поверить, что в Рим. Самому-то мне отлучиться некогда. Яна смилостивилась. — Ладно, мне в принципе все равно, в Рим так в Рим. — Это далеко, не надо, если ты не хочешь. — Замяли! Мне все равно здесь не хочется торчать, слушать твои бульдозеры. Но у меня к тебе тоже будет просьба. — Какая? Все что угодно! — Присмотри за моими молодыми спутниками. А парень чтобы работал! — Он же в гипсе, — удивился Иван. — По своей глупости. Да и не важно, все равно пусть помогает тебе. — Хорошо, не спущу с него глаз, — уверил ее Иван. — Вот и славно! Давай свои образцы. Как зовут уникума и где он живет? Глава 11 Яна в строгом английском костюме цвета шоколада, весьма необычном для нее, предпочитавшей яркие одежды, в черных туфлях с латунными пряжками и широкополой шляпе из черной соломы вышла из дома. Она выглядела этакой леди-совершенство. В руках Яна несла вместительную черную лакированную сумку дорогой фирмы, а ее длинные светлые волосы были, как почти всегда, собраны в хвост. Яна вышла из дома и, осторожно ступая по тропке, через стройку двинулась в сторону асфальтированной дороги, где ее уже ждало такси. Она старалась не смотреть в сторону котлована, где высилась мускулистая фигура, обнаженная по пояс, в оранжевой каске, застыв с открытым ртом и провожая ее остолбенелым взглядом. «Надеюсь, Николетта не наблюдает из окна эту захватывающую сцену под названием «восторженный взгляд любимого мужчины на другую женщину», — подумала Яна. Своим видом она произвела неизгладимое впечатление и на таксиста, который, увидев приближающуюся к его машине даму, присвистнул, вылетел из машины и распахнул перед ней дверь. — Браво! Белиссимо! Брависсимо! — кричал он и цокал языком. Яна села на заднее сиденье, все еще пребывая в образе «леди-совершенство» или «мисс-элегантность», закинула ногу на ногу и погрузилась в созерцание провинциального итальянского пейзажа. Сверху куполом раскинулось ярко-лазурное небо, а поверхность земли покрывала сочная зеленая трава, которую не надо было специально сажать — она росла здесь сама, укрывая долины и холмы. Аккуратные, достаточно простые, без архитектурной вычурности дома располагались в основном между горами, сбившись в кучу. К каждому такому поселению вела от основной трассы хорошая, заасфальтированная дорога. В центре их — по-итальянски, на пригорочке, — виднелась небольшая церковь. Дорога была очень ровная, и Яну совсем не укачивало. Вулкан Везувий постепенно исчез из вида, растворившись в тумане, и взору путешественницы предстали другие горы, менее опасные и с более спокойной историей. Шофер пытался поговорить с Яной, но она прикинулась, что не понимает ни по-итальянски, ни по-английски, и он от нее отстал, разочарованно вздохнув. Два раза они останавливались: купить воды в придорожном кафе, сходить в туалетную комнату, заправить машину бензином или просто сделать несколько шагов по твердой почве. В Рим въехали уже во второй половине дня, и Яна сразу же решила отправиться к маститому ученому, другу Ивана, чтобы выполнить поручение. Известный археолог жил почти в самом центре, и продвижение такси там заметно затруднилось — все улочки были узкими и располагались хаотично. К тому же приходилось останавливаться перед светофорами и пропускать толпы туристов, снующих по улицам. Многие из них были в наушниках — слушали на ходу синхронный перевод гида-переводчика, что тоже затрудняло движение транспорта, из-за того что пешеходы не слышали автомобильных гудков. Яне нравился Рим, как, впрочем, и вся Италия, она с удовольствием наблюдала за многочисленными довольными лицами, продавцами мороженого, рассматривала маленькие кафе и частные пиццерии, соседствующие с дорогими бутиками. Торговые точки и ресторанчики располагались в старинных зданиях с лепниной, украшенных аккуратными балкончиками с яркими цветами. Дом ученого также выглядел уютно и старинно. Яна наконец-таки вздохнула — многочасовая поездка закончилась. Такси ей полностью оплатил Иван (вернее, он настоял на том, чтобы она ехала в Рим на машине), а обошлось путешествие в немалую сумму. Яна подошла к нужному дому и нажала на кнопку дверного звонка. Мелодичный звук разнесся по его внутренним помещениям. Яна подождала и обрадовалась, услышав шаркающие шаги. Дверь открыла пожилая женщина в темном старомодном халате, наглухо застегнутом до последней пуговицы. — Мне к хозяину, — проговорила Яна и приготовилась к пространному объяснению, но старушка махнула рукой, отступая внутрь и пропуская гостью. Захлопнув за Яной дверь, она, что-то недовольно нашептывая, удалилась, причем, видимо, по своим делам, а вовсе не предупреждать ученого, что к нему пришли. Яна, немного постояв в темной прихожей, растерялась, так как ей навстречу никто не спешил. Подождав еще с минуту, гостья сама двинулась искать хозяина дома. Не возвращаться же обратно, не выполнив поручение! Квартира была несколько странной — в ней не было ни столов, ни стульев, зато по всем стенам тянулись длинные полки со странными предметами на них. Не наблюдалось ни одной классической люстры, зато имелась подсветка полок из галогеновых лампочек. Почему-то Яну уже не удивило отсутствие в доме дверей — комнаты плавно переходили друг в друга. Так она прошла через несколько комнат, напоминавших музей, и несколько комнат, напоминавших старинную библиотеку, и наконец увидела человека, сидящего в инвалидном кресле и изучающего какой-то манускрипт, держа его в руке. Похоже, здесь, в этом помещении, стоял единственный стол, и то, наверное, для того только, чтобы быть полностью заваленным разными бумагами и книгами, и для того, чтобы на нем стояла яркая электрическая настольная лампа. Яна остановилась, рассматривая маститого ученого. Это был высохший старец с белоснежными длинными волосами и длинной бородой. Яна никогда вживую не видела долгожителей, но подумала, что выглядеть они должны именно так. Еще старик напомнил ей сказочного волшебника — по добрым, лучистым глазам в окружении глубоких, расходящихся, словно лучики, морщин. Видимо, этот человек добрую часть жизни провел, щурясь на солнце. Несмотря на его немощь и глубокую старость, Яна поняла, что старик был когда-то дивно красив и силен духом. Его длинные, тонкие пальцы перестали гладить какой-то древний документ, и он поднял глаза, взглянув поверх очков на вошедшую Яну. — Слушаю вас, дитя мое, — заговорил он на итальянском языке и тут же повторил фразу по-английски, приняв замешательство Яны за незнание итальянского. — Мне нужен сеньор Сереголо, — сказала она. — Русская? — сразу же догадался старик и перешел на довольно-таки сносный русский язык. — Такая красивая девушка у меня в гостях, а мне и угостить ее нечем… — Не беспокойтесь, я по делу, сеньор Сереголо. — Зовите меня Эрос, — ответил старик. И, увидев взрыв эмоций на лице Яны как реакцию на столь необычное имя, рассмеялся. — Нет, это не шутка, не мой каприз, а на самом деле мое имя. Молодые родители не задумываются, как будут их новорожденные мальчики, названные Эросами, выглядеть в старости. Эрос прищурил глаза и пытливо осмотрел Яну. — Дитя мое… — Меня зовут Яна. — Очень приятно, Яна, не затруднит ли вас снять вашу широкополую шляпу? Яна выполнила просьбу старика и присела на мягкое, обитое бордовым бархатом сиденье какого-то старинного кресла, больше напоминающего королевский трон, так как другой мебели здесь не имелось. — Поразительно, — прошептал Эрос, — просто поразительно… Яна поправила свои гладко зачесанные волосы и нервно принялась искать в своей сумке пудреницу. — Со мной что-то не так? — Нет, дитя мое, наоборот. И вы даже сами не знаете, насколько так! Эрос развернулся в своем кресле и подъехал к стеллажу со старинными книгами. Порывшись на нем, достал какую-то потрепанную временем книгу. — Сейчас… сейчас… — бормотал он. — Это здесь, кажется, на странице двадцать три… — Что? — подалась вперед Яна. — Сидите, сидите, королева, я сам покажу вам. Эрос подъехал к ней и протянул книгу. — Вот, посмотрите. Яна скользнула взглядом по тексту на незнакомом ей языке и сконцентрировалась на картинке. На ней была изображена молодая женщина, величественно возвышающаяся на мраморном троне. Ее обнаженную грудь прикрывали многочисленные ожерелья, видно, что из золота и драгоценных камней. Длинные светлые волосы закручены в причудливую прическу. Большие глаза, высокие скулы, прямой нос, сжатые губы, острый подбородок. Яна сразу же поняла, что имел в виду Эрос, уловив портретное сходство этой женщины с собой. По ее дорогим украшениям и позе, по тому, как она держала голову, было понятно, что она знатного рода. — Знаете, что это? — спросил Эрос. — Ну, точно не я, — заверила его Яна и, заметив его лукавую улыбку, произнесла: — Красивая картина. — Это мозаика, но она и правда как картина. Очень высокохудожественная мозаика. Такие мозаики требовали колоссального труда и стоили очень дорого. Только богатые люди могли вот так увековечить себя в камне. — А что за книга у вас в руках? — спросила Яна, совсем позабыв, зачем она оказалась в этом доме. Добрые, лучистые и очень ясные глаза старика привлекали к себе внимание, а его речь просто завораживала. «Иван был прав, ученый — уникальный человек. Здесь столько книг, и он так прекрасно говорит на разных иностранных языках…» — подумала Яна, удобнее устраиваясь в кресле. Старик подъехал к столу и зажег большую толстую свечку в медном подсвечнике с ручкой. — Простите, Яна, у меня есть свои странности: даже в век кибернетики и всеобщей электрификации, как говорил ваш Ленин, — подмигнул он ей, — а также всемирной компьютеризации я люблю свет от обычных свечек и предпочитаю записывать свои оставшиеся еще мысли на бумаге, а не заносить их в электронную книжку. — Выходит, вы как я, — кивнула Яна. — Из всего нового я приняла только сотовый телефон, правда, знаю в нем только две кнопки — как ответить на звонок и выключить телефон. Да еще про шнурок, то есть провод, знаю — куда его вставить, чтобы телефон заряжался. Информацию я тоже записываю в блокноте. Ведь если электронная книжка упадет в воду, например, то все адреса и телефоны погибли, а обычный блокнот можно высушить и все восстановить, переписав в другую книжку. — О, значит, у меня есть единомышленники и среди молодежи. — Я не так уж и молода, — смутилась Яна. — Сколько вам, детка, осталось до восьмидесяти пяти лет? Лет пятьдесят? — Вроде того… — Девчонка! Знаете, Яна, я расскажу вам интересную историю… Но в другом месте, не в этой мрачной захламленной берлоге. В кои-то веки ко мне пришла красивая женщина, уставшая с дороги, и я так не могу. Я приглашаю вас в ресторан! — тряхнул седой бородой Эрос.