Реактивный террорист ловит на лету — банка лопается в неожиданно сильных пальцах. На мордочку льется оранжевая жидкость, длинный розовый язычок слизывает приторно-сочную мякоть. Карла довольно чмокает. — Лакомство не дурно! Отдохнем культурно! Это что у тебя, говори не шутя! Глупая «Малюха», наступи на ухо! — А посмотри на этикетку. Реактивный мальчик скосил чернильно-фиалковые глазки. Внезапно потоки воздуха перестали течь из-за спины. Цвет физиономии стал огненно-рубиновым! Голос превратился в подобие звуковой бомбы, разобрать слова было невозможно. Сознание отключилось, последним воспоминанием был густой жгучий дождь и из стеклянных и серебристо-металлических осколков. КАРЛА СОН СОБЛЮДАЙ ПРИЛИЧИЯ! Затрещал мой кудрявый черепок, Я от туда еле ноги уволок! А вдогонку полетели кирпичи, Я очнулся на до мной стоят врачи! Быть пострадавшим в результате теракта не всегда плохо. Особенно когда первый шок прошел, и ты лежишь в просторной палате, рядом цветами и апельсинами. И тебе сочувствуют и все любят и главное не надо идти в кошмарную школу. А все равно скучно, перед глазами все глючит и глючит. Действие обезболивающего прошло, кожа лица невыносимо чешется. Как унять зуд, если расчесать будет еще хуже, надо отвлечься. Поднявшись «малюха» подлинное и имя Сергей попытался открыть дверцу, но не тут было. В окне появилось не бритое лицо, здоровенного санитара. — Что «салага» очнулся. — Я хочу домой к маме. Звероподобный питекантроп расхохотался. — Прокурор твоя мама. Скоро сюда приедут следователи, и ты все расскажешь. Послышался вой сирены. — Да птенчик, кошки прибыли. Санитар рассмеялся своей собственной остроте. Сергей задрожал, детский ум живо припомнил все ужасы, что рассказывают про милицию и ФСБ. — Я хочу по нужде. — Чего бежать?! Голос стал страшным. Но «малюха» даже не лукавил, ему и в самом деле захотелось в «сортир». — Вы не хотите, что бы описался, при дяденьках-начальниках! У громилы напряженно заработала коробка, если что спишут вину на него. — Хорошо, я тебя выведу, все равно отсюда не сбежишь. Толстая покрытая броней дверь. Видимо санитар и впрямь боялся побега, а посему попытался накинуть наручник, но запястье оказалось слишком тонким. Тогда он просто подхватил ребенка под мышки и бегом занес его соседнее помещение. Краем глаза малыш успел заметить еще двух «бобриков» и странную тишину. Это был и в самом деле закрытый СИЗО. Громила с силой швырнул мальчишку, от увечья спасло лишь чудо. Туалет был тщательно выдраен, едкий запах хлорки щекотал ноздри. — Даю минуту, потом вломлюсь и врежу ремнем. Одной минуты бы вполне хватило, но дверь внезапно заклинило. Послышался рев, посыпались яростные удары. А ведь эту практически невозможно закрыть изнутри. — Убью! Повешу! Зарежу! — А у него гиперактивность. Садомазохистский синдром! Пропиликал до боли знакомый голос. — Карла Сон! Ты вернулся! — Полный облом! Толстоватый мальчишка рассмеялся, показав лошадиные зубы. Заметив что Сергей с содроганием смотрит в рот Карла крутанул у виска пальцем. — Я не конь, но могу укусить! Слезы моментально высохли, стало смешно. Обычно Сережка был тихим мальчиком, но сейчас… — Карла Сон давай шалить! Реактивный ребенок застыл, предложение ошарашило. — Ну, ты даешь малюха! Сергей почувствовал прилив бодрости. — Не зови меня так! Я мужчина. Карла стал серьезен. — Ты недозрелая особь мужского пола! Попал ты «малек» в объятья дурдома! Развернувшись реактивная особь, сделала вид что готова шагнуть сквозь стену. Удары в дверь стихли, послышался писклявый голос. — Сереженька открой. Цветик мой, мы тебе ничего не сделаем. Дадим мороженного. — Да убить его надо! Рявкнул мучительно знакомый бас санитара. — Успокойся ты Барух! У мальчика травма и шок. — Не верь им «малек», засунут в мешок. Карла сделал движение, изображая откручивание головы. — У нас такие сладкие конфетки, шоколад с мармеладом, ну солнышко открывай. Не заставлять же взрослых дядек ломать двери. «Малек» сделал шаг к двери, толкнул, реакция нулевая. — Что хочешь сдаваться. Это твое право, но знай с этого дня, ты превратишься в кактус. Подобно этому растению ты будешь утыкан иглами, только гораздо толще, и тупее. Сережка это не смог вынести. Слезы полились в три ручья. — Карла, не надо! — А тебя когда-нибудь били током, по голове — один электрод к писюну другой на виске. Карла Сон хотел продолжить, но малек и так обмяк. — А говорил мужчина, рухнул лопнувшим мешком. Что за чертовщина! Я то здесь при чем! Карла достал портсигар и дыхнул дымом. Сергей пришел в себя. — Ну что малек, я тебя сюда завлек. Я и выведу тебя, ну не плач ты как дитя! — А как Карла сквозь бетон и стены?