— Ладно, давай завтра приходи, с утра. Я сегодня со складской сволочью нашей поговорю и тебе завтра всё обскажу. Ничего не обещаю, но что-нибудь постараюсь найти. Я за руку попрощался с собеседниками и хотел двинуться назад, в Таврический дворец, но остановился. — Мужики, а вы гранатой небогаты? Пусть даже учебной? Гранату мне принесли. Она была классической бутылочной формы, с массивным кольцом поперёк клавиши, торчащей из рукоятки и табличкой «Химическая» на верху корпуса. — О, спасибо. Теперь покажите, за что дёргать и куда давить. Граната обошлась мне в два рубля, отдал три, но рубль сдачи мне вернуть не захотели, сказали, что нет денег. Я всё запомнил. Обратный путь мой проходил через склады господина Пыжикова. На первый взгляд, внешне, всё было в порядке. Одноногий Василий, с винтовкой на плече, задумчиво ковырял рыхлую кучу снега своей деревяшкой. Почему-то, в этот момент, мне вспомнился момент трудоустройства слуги, которого шевалье Д’Артаньян выбрал за глубокомысленные плевки с моста в воды Сены. В чём была связь, я не понял, но она была. — Как дела товарищ⁈ Василий заполошно вскинул на меня глаза, но узнав, успокоился. Вернее, не так — испуг ушёл, но тревога в глазах осталась. — Что случилось? — Хозяин склада приходил, сильно ругался. Вас, барин, не дождался, полчаса, как ушёл. — Понятно. Завтра будем разбираться с хозяином. Ничего не бойся, всё будет в порядке. В помещении склада меня ждал второй неприятный сюрприз — у печки с моим перекошенным часовым, сидел бывший приказчик купца Пыжикова, которого я выгнал со склада за жестокое обращение с собакой. - Ты что здесь, сука, делаешь? — я от неожиданности просто не знал, из какого пистолета валить урода, которому я обещал смерть при нашей следующей встрече. Задремавший у тёплой печки, бывший работник купца, от неожиданности и испуга, очень быстро, на четвереньках, побежал вглубь склада, визжа на ходу: — Не стреляйте барин, меня сюда хозяин привёл и сказал здесь сидеть! — Откуда этот здесь взялся? А, Миша? — Я повернулся к, хлопающему в недоумении глазами, своему кривому охраннику. — Купец приходил. — хмуро ответил тот, прижимая к плечу винтовку и грея у открытой заслонки печи бледные руки: — На нас ругался, что, мол, уроды мы. На собаку ругался. На вас ругался, что вы его без работников оставили. А этому сказал…- Миша мотнул головой в темнеющих и безмолвных стеллажей: — здесь сидеть, мол, без его приказа увольнять никого нельзя. Купец очень хотел вас сегодня увидеть, но не дождался, недавно ушёл. Что сильно всё плохо? - Не робей, Михаил, всё нормально будет. Я сегодня договорился купить оружие на всю вашу банду, сегодня-завтра определюсь с новыми властями, чтобы вас к делу пристроить не будет этого купца, так будет другой, лишь бы вы за свою службу зубами держались. И надо нам жильём для вас всех озаботиться, в воровском притоне жить не дело. Так что, нос не вешай, боец. — Эй ты! — я крикнул в темноту склада: — Выходи сюда, не трону! Через пару минут из-за стеллажа высунулась бледное лицо приказчика, что настороженно следил глазами за мной. — Сейчас вали домой, а завтра утром, в девять утра я буду здесь. Если господин Пыжиков имеет до меня разговор, буду его ждать, потом уйду. Дел у меня много, а теперь, вали отсюда, чтобы я тебе больше не видел. Когда приказчик скрылся в вечерней мгле, я скомандовал построение. - Бойцы! — я орлом оглядел короткий строй своих подчинённых, состоящий из двух инвалидов: — Я сейчас опять ухожу по делам, возможно, приду ночевать к вам, сюда. Как я уйду, ворота закрывайте и сидите внутри склада. Если я приду ночевать к вам, то постучу и назову пароль — пулемёт. Только тогда, открывайте запоры. Если, кто посторонний начнёт стучать — разговаривать с ними исключительно из-за кирпичной стены, перед воротами не вставать, чтобы через дерево не выстрелили. Начнут ломать ворота — знаете, что делать. Не приду вечером, значит, приду утром. Вот вам паёк на сегодня. — я протянул бойцам по банке сосисок: — Разрешаю из мешка, вон того, взять муки, а из того бидона — постного масла, чтобы на печи испечь, к сосискам, лепёшку. Больше ничего не брать и по складу не шарить. Узнаю, что кто-то ослушался моего приказа — выгоню сразу. Всё, закрывайтесь за мной, спокойного несения службы. С наступлением темноты, казалось, что перед Таврическим дворцом народу, как бы, стало не больше. У левого и правого крыла дворца, с кузовов грузовиков исходили криком какие-то ораторы. Народ курил, лузгал семечки, периодически, благосклонно, кричал «Ура» и «Долой». В двадцать восьмой комнате обстановка несколько поменялась. Количество солидных господ увеличилось, а курьеров стало чуть меньше. Увидев меня, мой сосисочный знакомец — студент, быстро отошёл куда-то в затемнённый угол зала, с кем-то поговорил, после чего призывно стал махать мне рукой. В полутёмном углу, на широком кожаном диване, сидели и курили папиросы два типичных представителей партии Бунд, одетых в тёмные костюмы — тройки, с иссиня- чёрными бородами и битловскими причёсками. Справа от бундовцев, сидел мужчина лет пятидесяти, с коротким седым ёжиком на голове, облачённый в тёмно-зелёный френч, с полевыми погонами старшего офицера, без звёздочек. Четвёртым был мой знакомец, господин-товарищ Горохов, что делал вид, что меня не замечает. — Господа, разрешите представить человека, о котором я вам нынче докладывал. — студент коротко поклонился и посчитал правильным незамедлительно удалится. — Добрый вечер господа!- Я широко улыбнулся сидящим передо мной людям. — Кто вы, молодой человек и имеете ли при себе какие-либо документы? — полковник улыбался мне весьма приязненно, но его серые глаза говорили об обратном. Я протянул мужчине свой, свёрнутый вчетверо, мандат. Военный дважды прочитал короткий текст, недоверчиво хмыкнул, после чего протянул бумагу бундовцем, и снова уставился на меня: — А, более серьёзного документа у вас не имеется? - Господин полковник, через шесть лет, если у вас всё ещё, будет идти Гражданская война, вы будете рады даже такому документу. — Но у нас, в Санкт-Петербурге, насколько я знаю, функционирует посольство Мексиканской республики. Там можно получить паспорт гражданина. - Дело в том, господин полковник, что я не отношусь к сторонникам захватившим столицу государства реакционным властям. Поэтому, в случае моего появления на территории посольства Мексиканских Соединённых Штатов, я, вероятнее всего, буду задержан, а впоследствии убит, так как через океан, на территорию Мексики, меня доставлять никто не озаботится. — я старался сохранять доброжелательную улыбку на лице. - Допустим, молодой человек — включился в разговор один из бундовцев:- чего вы хотите от нас? — Господа, вы только в начале вашего пути. Демократической России всего три дня. Я же уже прошёл через то, что вам только предстоит ещё пройти. В ближайшие дни, в связи ликвидации восставшим народом старой правоохранительной системы, вам, как ответственным властям, предстоит столкнуться с всплеском уровня преступности, причём, в самых опасных формах её проявлениях. Я предлагаю взять под охрану, к примеру, Спасскую часть и обеспечить там должны порядок. - На какую роту, какого полка вы претендуете?- ехидно спросил один из «бундовцев»:- Или, может быть, какой-нибудь батальон себе присмотрели? Вы говорите, не стесняйтесь, молодой человек! У нас сейчас в городе полмиллиона солдат из запасных полков, которые к Революции приобщиться хотят. Так что, в людях проблем нет, берите столько, сколько хотите. Или вам ещё что-то нужно? — В качестве сотрудников правоохранительных органов новой России я хочу предложить вам использовать ветеранов и инвалидов Великой войны, списанных из армии подчистую. В нашей огромной стране сотни тысяч мужиков были изуродованы, или просто тяжко ранены. Сейчас они предоставлены сами себе, брошены на произвол судьбы, пьют, побираются, и никому, по факту, не нужны. Я хочу собрать этих людей, вооружить, и поставить на службу, чтобы они не чувствовали себя отбросами общества, а занимались делом, которому они обучены, и получали, своё, честно заработанное, содержание и паёк. Мои собеседники растерянно переглянулись. Вновь заговорил «бундовец»: - Ваши идеи, молодой человек, крайне неожиданные, и очень интересные. Но, есть одно но — нас засмеёт вся Европа. Иностранные газеты напишут, что у России солдаты кончились, одни безногие коллеги остались. — Уважаемый господин… не знаю, как вас зовут… — Товарищ Гоц. - Так вот, товарищ Гоц, мне нет дела до смеха просвещённой Европы, в то время, когда человек, потерявший здоровье и возможность трудиться по приказу своей страны, пославшей его в бой, вынужден сидеть целый день в снегу с протянутой рукой, в надежде, что сердобольная курсистка ему копеечку кинет. И почему этот вопрос решает сытый человек, в хорошем костюме, на кожаном диване, с папиросой «Ира» в зубах, который сам себя назначил начальником, и что боится, что же скажет Европа? Наверное, что-то неправильное в нашей Революции творится. Вам так не кажется, господа? Имя: Петр Степанович Котов Раса: Человек Национальность: русский