– Какие слова рожавшая женщина произносила в бреду – помните? – Нет, уже не вспомню, тридцать лет прошло. Она бормотала о чём-то из области фэнтези: магия, ритуалы, другие расы, то ли ведьмы, то ли оборотни, то ли ещё кто... Я такой темой не увлекаюсь и тогда не вслушивался особо, только поразился, до какой степени надо забить себе голову глупыми сериалами, чтобы нести подобную ахинею даже во время мучительных схваток! – Сможете описать, как выглядела та женщина? – Что вы, я не любуюсь пациентками, когда принимаю тяжёлые роды. Я и по свежей памяти не смог помочь полиции в составлении её фоторобота. Поблагодарив врача и выйдя в цветущий, зелёный внутренний дворик клиники, Вэл набрала эльфа. – Ну, как тебе понравился рассказ акушера? – мигом откликнулся Дон Шепард. – Я решил, тебе стоит выслушать его собственными ушками, чтобы не усомниться в честности свидетеля тех событий. – Не усомнилась, но теперь тщетно пытаюсь догадаться, в чём причина намеренной секретности при рождении Марты Хоуп. До инициации юные ведьмы совершенно неотличимы от людей, их принадлежность к Иным даже ДНК-анализ не покажет! Собственно, и оборотни далеко не сразу обретают способность к обороту, да и вампиры первые годы жизни питаются лишь от родителей, что для новорожденных выглядит со стороны как обычное кормление грудью. Да, Иные предпочитают вызывать на дом знающего акушера, посвящённого в особенности представителей ИГР и чаще всего являющегося одним из нас. Однако рождение ребёнка Иного в обычной клинике – не великая редкость, к чему в данном случае были разведены такие сложности? Так, что там с оформлением свидетельства о рождении? У меня нет времени ехать на другой край страны, рассказывай, что узнали твои агенты. – Там всё просто. Адам Хоуп явился в клинику, в которой на днях скончалась родами одинокая женщина. Скончалась, так и не родив, – случай редкий в наше прогрессивное время, но тем не менее встречающийся. Дальнейшее могу объяснить лишь действием запрещённых к применению зелий, заклятий и амулетов: сотрудник клиники принял от Хоупа заявление, указав в графе «мать» несчастную умершую, а в особых отметках указав, что справка о рождении к анкете-заявлению не прилагается в связи с утерей. Вот и вышло, что в итоговых документах всё выглядит чисто: оба родителя известны, мать умерла, отец забрал дочь из роддома, все документы подтверждают друг друга, никаких противоречий нет. – Официальная мать Марты – человек, а вот кем являлась её настоящая мать, мы пока установить не можем, – задумалась Вэл и присела на качели. – Слушай, ты часом не в курсе, где найти Адама Хоупа? – Нет, но если вдруг узнаю – сообщу не тебе, а полиции Лос-Анджелеса: они обещают крупную награду за помощь в розыске Марты и Адама Хоуп. – Тьфу! Свидетели по делу исчезают, как вода в песке! Зачем-то ведьмак постарался скрыть видовую принадлежность матери своей дочери! Ты обратил внимание на группу крови Марты, указанную в справке? – Естественно, это самая редкая группа крови среди людей и бросающаяся в глаза любому Иному. – С такой группой рождаются все некроманты. – Раскачиваясь на качелях, Вэл крутила прядь волос и думала, думала. – Да, но не только они. Прежде чем ты сделаешь вывод о видовой принадлежности неизвестной матери Марты, поспешу тебя разочаровать: малышка могла унаследовать эту группу крови от отца. Так что наследие наверняка не магическое, а генетическое, и по другой линии. – Всё-то ты знаешь, – вздохнула Вэл. – Если бы я знал всё, был бы гораздо богаче, – фыркнул эльф. – А мне хотелось бы знать всё, чтобы не опасаться нашествия зомби на Лос-Анджелес, – мрачно сказала Вэл. – Или заранее к нему подготовиться... . В полдень того же дня в кабинет адвоката заглянул её личный помощник. – Шеф, ты здесь? – спросил Тони и уставился на Вэл, сосредоточенно рисующую на белом листе офисной бумаги серую статуэтку, похожую на вазу с цветами. – Трудно было бы отрицать, – рассеянно согласилась она с фактом своего наличия на рабочем месте. – Скажи, какая разница между призраком и привидением? – Ты всю ночь сидела здесь и размышляла над их метафизическими различиями? – хмыкнул Тони, но на поставленный вопрос ответил: – Призрак – это существование души сразу после смерти, а привидением призрак становится в том случае, если по каким-то причинам не ушёл за грань, оставшись привязанным к земле, и отказался от упокоения некромантами. Полный список причин могу уточнить в энциклопедии. – Не нужно. Я всю ночь сидела не здесь, а дома, внимательно изучая материалы дела Брин Стоун, и теперь горю желанием проверить некие возникшие у меня догадки. Ты принёс свою спортивную сумку, как я просила? Тони молча протянул требуемое и с любопытством наблюдал, как его потрёпанную сумку обнюхивают, удовлетворённо кивают и кидают в угол кабинета. – Кто там у тебя в приёмной? – спросила Вэл, расслышав человеческие шаги за дверью. – Мужчине нужна консультация: он сетует на коррупцию и незаконные препоны в покупке земли. – Коррупцию? Тони, уж это вовсе не наш профиль! – Да, но я записал его на приём, когда увидел, у какого посёлка он желает купить участок, – заговорщицки подмигнул личный помощник и развернул на столе карту пригорода Атланты с красным кружком, отмечавшим территории проблемных земель. То, что земля там представляла собой бесплодную пустыню, ничуть покупателя не смущало, а заподозрить наличие тут скрытых тайн непосвящённый не мог никак. – Догадываюсь, кто из Иных создаёт препоны покупке, поскольку им даром не нужен человек под самым боком. Поговори с художником, а то он далеко не беден, вопреки устоявшемуся представлению о людях творческих профессий, и готов армию юристов для отстаивания своих прав нанять. – Художник? – Да, довольно известный. Я бы добавил, этот мистер Франклин весьма эксцентричный мизантроп, откуда и родилось его желание поселиться в безлюдных песках. Заинтригованная Вэл вышла в приёмную и обнаружила, что посетитель – невысокий щуплый мужчина лет сорока – придирчиво рассматривает большую картину на стене, скептически хмыкая и неодобрительно поджимая тонкие губы. При виде хозяйки картины он обвиняюще ткнул в полотно пальцем и огласил свой вердикт – мнение мэтра изобразительного искусства: – Удивительно талантливое исполнение при поразительно безграмотном и наплевательском подходе к проработке образа. Технически – это очень хорошее подражание Камале Савитри, но знание художником мифологии оставляет желать лучшего. – Это не подражание, автор картины – сама Камала Савитри, – заверила Вэл. – На обороте холста есть её подпись – можете отодвинуть от стены край рамы и увидеть её. Она умолчала, что лично знакома со знаменитой художницей. Большинство фениксов, как и Камала, являлись представители творческих профессий, это была особенность данной разновидности оборотней. Среди радужных птиц рассвета (как именовали себя фениксы) складывались целые династии художников, поэтов и актёров и род Савитри был одним из самых известных. Американская ветвь Савитри дружила с семьёй Вэл. – В самом деле, – ошеломлённо проворчал художник, убедившись в подлинности подписи, и недоумённо нахмурился: – Странно, что художница с индийскими корнями изобразила чудовище своей страны именно таким образом. Аристотель, ссылаясь на Ктесия, указывал, что у мантикоры три ряда зубов на обеих челюстях, что она похожа на льва с плоской мордой, а хвост у неё как у скорпиона и тоже ядовитый. Всё это есть на картине, но пририсованные зверю крылья – это произвольный новодел, берущий истоки из бестиариев книг фэнтези двадцатого века! Что же касается чёрного цвета вместо красного и чешуи вместо длинной шерсти – это и вовсе бесцеремонное изменение канонов! Ну, знаете ли, мантикоры не виноваты, что тонкую длинную чешую, плотной бронёй облегающую тело и плавно повторяющую все его изгибы при движении, средневековые непосвящённые люди издалека принимали за шерсть! А расцветка, извините, бывает разной. По одному «рыжеволосому» не стоит судить обо всей расе, среди мантикор встречаются и блондины и брюнеты, за примерами далеко ходить не надо. – Согласно канонам мантикоры ещё ужасно злобные и дикие, и все поголовно – людоеды, – напомнила Вэл, и её личный помощник поперхнулся смехом, сделав вид, что внезапно закашлялся. – Хорошо, мне была неизвестна классическая мифология, когда я устраивался на работу, и я года спокойно трудился рядом с... этой картиной, – сказал Тони. – Отход от классики не всегда уместен, – холодно процедил художник, заподозрив, что над ним втайне потешаются. – О ядовитых шипах мантикор упоминалось в древних текстах, но расположение их воротником вокруг шеи придаёт мифическому монстру глупый вид! Внутренний зверь Вэл издал грозное рычание, которое человеческой ипостаси еле удалось удержать внутри. Её любимый дедушка никогда не выглядел глупо! Он порой выглядел грозно, устрашающе, изыскано-элегантно, сдержано-благородно, порой даже добродушно, но глупо – никогда! – Предлагаю сойтись на том, что образ мантикоры в мировой литературе меняется буквально каждое десятилетие, – примирительно сказала Вэл. – Лично мне наиболее красочным и правдоподобным кажется этот портрет. – Не портрет, а мифический облик, – поправил педантичный художник, – но я не по поводу картины пришёл к адвокату. Мне постоянно под разными несуразными предлогами отказывают в покупке земли, и её вот-вот перекупит другой человек! «Человек – это вряд ли, – подумала Вэл, распахивая перед посетителем дверь кабинета, – но проблем такой дотошный тип, как этот художник, и впрямь может доставить немало. Даже Иным. Тони назвал его мизантропом, а он редко ошибается в оценке характера людей, так что попробуем сыграть на нелюдимости клиента». – Давайте сразу проясним, почему вам так понравился именно этот клочок бесплодной земли? – обратилась она к клиенту, когда он вольготно расположился в кресле и с удовольствием отпил кофе, принесённого Тони. – Мне хочется покоя и безмолвия, и данная местность прекрасно отвечает моим запросам. – Я не была бы так в этом уверена. Мне знакомо большое семейство, проживающее на граничащей с участком территории, и это вовсе не тихие, безобидные люди. Собственно говоря, вы обретёте весьма кровожадных соседей, – честно предупредила Вэл. – Кровожадных? – изумился художник. – Вы явно преувеличиваете! – Отнюдь. У вас будет общая прибрежная территория у реки, так вот: за каждую забытую на песке бумажку они много крови вам выпьют! Причём не в один момент, а будут долго и упорно цедить помаленьку. «В рамках установленных законом норм питания, конечно, но малокровие эти мстительные типы вам обеспечат», – додумала Вэл и продолжила: – Эта семья принадлежит к светскому обществу, у них то и дело собираются большие компании на коктейльные вечеринки, барбекю и прочие рауты на свежем воздухе, и тогда вся огромная территория их поселения наполняется шумом, музыкой, быстро мелькающими силуэтами гостей и суматошно бегающих официантов. Мистер Франклин всерьёз встревожился: – Частые гости?! – Да, мне самой доводилось бывать у них, так что я знаю, о чём говорю. Кроме того, это семейство великих манипуляторов, которые кого угодно заставят плясать под свою дудку. «И вас в том числе, как только вы перестанете бегать по адвокатам Иных, способных определить факт незаконного воздействия на вас ментальной магией», – пронеслось в её голове. Привычка произносить вслух лишь половину всего, о чём думаешь, вжилась в неё с тех пор, она впервые взяла в клиенты непосвящённого человека. – У этих типов из особняков закрытого посёлка имеются острые зубы, которые они не преминут пустить в ход, чтобы доставить вам максимальное количество неудобств, – машинально потирая запястье, заверила Вэл. – Ваша тяжба относительно покупки этой земли будет тянуться веками и даже ваших правнуков не оставят в покое. Крайне неудачное соседство, что и говорить, недаром никто из местных жителей никогда и не пытался поселиться там. Вы же совершенно точно не местный, иначе и вам бы такая идея в голову не пришла. – Я из Монтаны, захотел поселиться южнее и поближе к океану, чтобы выезжать на морские этюды. – Тогда почему бы не рассмотреть вариант покупки земли в пригороде Саванны? Это тоже штат Джорджия, но город расположен на самом берегу Атлантического океана, да и Мексиканский залив близко. – Если бы там имелся хоть один приличный свободный участок, я бы, разумеется, не сунулся в вашу Атланту с шумным и кровожадным населением, которое настолько ненавидит чужаков, что готово на любые каверзы, лишь бы от них избавиться, – раздражённо огрызнулся клиент. – У побережья всё давно распродано! Да ещё раздроблено на мелкие участочки с кучей шумных соседей! Я бы с удовольствием купил землю в центре выжженной солнцем пустыни, но американцы умудряются даже в мёртвых песках Лас-Вегасы строить и многотысячные фестивали проводить!* – Если вы дадите мне буквально пятнадцать минут, я предложу вам несколько участков на выбор, которые вы оформите быстро и без всяких препон. В самых безлюдных и живописных гористых местах и с самыми незаметными соседями из всех возможных. С соседями, которые никогда не устраивают коктейльных вечеринок и вообще редко выбираются на свет божий из своих пещер... то есть, из домов редко выходят. Оформление земли в собственность не обещаю, но аренду на пожизненный срок вполне возможно устроить. Помнится, года три тому назад ей довелось отстаивать в суде права одного племени Иных на землю в предгорьях Аппалачей. Контакты очень благодарного ей вождя племени у неё сохранились... – Я никогда не покупаю котов в мешке! – заявил клиент. – Но если после осмотра мне приглянется рекомендованный вами участок, я выплачу вам гонорар за консультацию. Как только обнадёженный клиент покинул кабинет Вэл, то же самое ей сказал глава вампирского клана, члены которого внимательно следили за передвижениями человека, доставившего им головной боли: – Если этот надоедливый тип уберётся из нашего округа, мы в долгу не останемся, мисс Мэнс. Если не секрет, куда вы его отправили? – Да к гоблинам я его отправила, – раздражённо ответила Вэл, и вампир расхохотался. – Они достаточно необщительны, чтоб не мешать его творческому уединению. На следующий день её счёт пополнился кругленькой суммой, сложившейся сразу из двух гонораров за одну короткую консультацию. Иногда бывает весьма выгодно работать адвокатом! Но вечер того же дня принёс повод для расстройства: запах Тони в закрытой комнате её дома оказался далеко не столь насыщенным, как запах Пола Стоуна во взорвавшемся домике ведьмы, так что вряд ли последний создала всего лишь спортивная сумка. Поводов для размышлений добавил и звонок капитана Стива Уильямса: – Кружевных белых платков в шкафу Брин Стоун шесть. Ещё три у нас в хранилище улик, я лично проверил их наличие. Разумеется, последний, десятый платок, вампирша могла просто испачкать и выкинуть. – Дорогущий эксклюзивный платок с золотой монограммой своего имени? Сомневаюсь. Как минимум, она вначале попыталась бы сдать его в химчистку. Вы же спрашивали подруг и родных Брин, жаловалась ли она им на порчу или потерю платка? – Спрашивали и все химчистки в округе обошли, но никто ничего о выброшенном платке не слышал, – неохотно подтвердил Уильямс. – Секретаршу Пола Стоуна и её отца нашли? – Нет. В доме престарелых для Иных мы отыскали старую матушку ведьмака, но ни сын, ни внучка давным-давно не заглядывали в гости к бабушке, она не в курсе их местонахождения.