– Плюс минус условленное время, например не в тринадцать, а в восемнадцать часов. – Шеф…. Тут ни один комм не справится. Боюсь, даже если я загружу работой кибермозг «Стерегущего», он не разберётся за время актуальности. – Именно. У них только личные встречи, система тайников и сообщений, конспиративные квартиры и места наблюдений. И вдобавок минимум один мощный псионик, которого мы не можем окончательно идентифицировать. И во что мы вляпались, друзья? Палома Инге Розальба Марианна Сонел Дворец Основания Тираны оказался настоящим дворцом, как в гало показывают: колонны, огромные окна, балконы, лестница широченная от площади, всё такое… По дороге во флаере Кира мне долго рассказывала, что такое бал и откуда эта традиция взялась, но я её толком не слушала, если честно: опять в панику готова была удариться. Особенно когда мы к месту подлетели. Потому что там все такие крутые были! Нет, прикиды – костюмы, в смысле, я оценить не могла, ясно только, что стильное всё, а вот флаеры, которые гостей у лестницы высаживали!.. Я эти модели только в каталогах видела. Крутые тачки и дорогущие. Мой «поларис», на котором нас Влад к месту довёз, рядом с ними ни о чём вообще был. Мы тоже у этой лестницы высадились, Кира мне руку предложила, ну и пошли наверх. Как я оттуда не удрала, понятия не имею. Очень неуютно было. Идём у всех на виду, и ясно, что нас на гало снимают, для светской хроники, и я себя такой маленькой, неловкой и жалкой в какой-то момент почувствовала! Как будто раздетая у всех на глазах. Противно. Но потом – мы уже наверх поднялись и внутрь зашли – я на нас с Кирой в зеркало глянула и поняла, что мы очень даже неплохо смотримся. Как и планировали: Кира в брючном костюме, навроде мужского… как же он… смокинг, а я в том самом платье, поверх которого в шаль огромную шёлковую завернулась. Кира высокая, широкоплечая, я даже на каблуках на полголовы её ниже, а я ведь не самая маленькая. Нет, конечно, рядом с Тимом… Всё, не отвлекаюсь. В общем, красиво получилось. И непохоже на остальных. Но всё равно жутенько: народу тьма, суета какая-то непонятная, всё вокруг роскошное такое. Я изо всех сил изображала, что мне наплевать, и даже вроде как получалось, но была бы я здесь одна, без Киры, не знала бы, куда убегать и прятаться. Хотя там даже заныкаться особо некуда было: зал огромный, в два яруса, и ещё несколько, один за другим, и везде люди, и света столько… Я-то к клубам привыкла, там всегда полумрак, а тут – потолки высокие, люстры огроменные, зеркала, всё такое… блестящее, в общем. И интересно, и стрёмно, и неуютно. И в воздухе что-то… неприятное. Нет, не запах, пахло там как раз вполне себе нормально, и не так, как в клубе тогда. Никаких знаков от лоа, просто общее ощущение. Неестественное что-то, причём не по-хорошему неестественное, как будто… Как будто люди здесь друг друга терпеть не могут, но изо всех сил показывают, какие они душки и как всех обожают. И вроде даже у них получается, но именно что вроде… И чем дальше, тем противнее всё это становилось. Кира мне сыночка премьера показала. Сначала издалека, а потом мы поздороваться к нему подошли. Говорила в основном Кира, я молчала с умным видом. Ну, надеюсь, что умным. Во-первых, я вообще не знала, что говорить. А во-вторых – я же делом заниматься пришла, а не глазки строить. И то, что этот Джонатан – типичный умник с виду, кстати сказать, – ни при чём, я поняла сходу. Не было в нём ничего от Ока, вот ничегошеньки. Мне его вообще жалко стало, потому что с первого взгляда понятно, что ему тут неуютно и скучно, не нужна ему и эта роскошь, и девицы, которые вокруг него вьются, а хочется ему домой и за коммы. Да, игру он написал, но и всё. Очень может быть, что он даже не знал, для чего её использовать будут. А понять, откуда идея взялась… А он, может, и сам не знает толком. Это долгий разговор получится, для бала неподходящий. Хотя мне казалось, что Джонатан как раз с удовольствием про игру поговорил бы. Ему это по-любому интереснее, чем всякая светская болтовня ни о чём. Я уж было решила, что мы зря сюда приехали, и тут меня как кольнуло что-то. Оборачиваюсь, – мы уже от Джонатана отошли, – а к нему тётка какая-то подруливает. Такая светская-светская, и давай что-то заливать про то, в каком она восторге от его очередной работы и всё такое. А у меня от неё мороз по коже. Потому что… Нет, она не была как те мутанты Ока. Она была человеком, вполне себе нормальным, но было в ней… что-то. Как след, как запах. Как-то она с Оком была связана, и честно скажу, меня это жутко напугало. Больше, чем если бы я здесь мутанта увидела. Я в Кирину руку вцепилась, спрашиваю: – Кир, это кто? – а она как ответила, так всё совсем плохо стало: – Советник министра экономики. – Не пойму, в чём дело, но как-то на Око завязана. – А её спутник? – Кира помрачнела, но быстро в руки себя взяла. Опять улыбается, знакомым кивает, но я чувствую: ответа ждёт. Мужик, который с дамочкой был, вопросов никаких вообще не вызывал. Я теперь знала, что искать, и сходу врубилась. – Наш клиент. Причём он закидывается. Наркотой, в смысле. Изменения есть, но слабые пока. – Глава комитета по безопасности, – шипит Кира. – Теперь ясно, почему вас на конспективной квартире взять пытались. Вернее, откуда узнали. – Хреново. Начала я смотреть уже просто всех подряд. Если существа Ока лезут во власть… Это вам не ошалелые подростки с пушками, это всё совсем серьёзно. Я ведь сначала думала, что всё это затеяли, чтобы на родителей каким-то образом через детишек влиять. Влад же говорил, что адепты Ока между собой как-то связаны. А получалось, что всё ещё хуже? В смысле – «куда хуже»? Тётка-то эта, зам по экономике, человек, не мутант. Значит, она сознательно всё делает. И вот это у меня просто в голове не укладывалось: как, ради чего нормальный человек с такой вот… дрянью связываться будет? Ради бабла? Власти? Зачем?! Не понимаю. В общем, засекла я ещё одного такого же. В смысле – человека с «отпечатком» Ока. Кира сказала, что это сын кураторши здравоохранения. Жуткий тип, я вам скажу, и по нему видно было… вернее, чувствовалось, что он слегка того. Псих, в смысле. Нет, не из-за наркоты, просто по жизни. Так что дальше я за ним присматривала слегка. Стрёмно же, вдруг выкинет что-нибудь! Хорошо, что оружия у него не было… Нет, больше я ничего такого не заметила, но появилось у меня предчувствие, что попади я в их Совет министров – или как оно там называется? – и ещё меченных найду. И не одного. Плохо дело. А ведь если подумать, то среди местных Боссов тоже люди Ока есть. Этот Псы как минимум. Это что же здесь происходит? Этот… переворот готовится? Или что? Непонятно, короче говоря. Непонятно и страшно. А пока я по сторонам смотрела, на нас тоже пялились. Причём странно, я ещё ничего не делала, а дамочки, чувствовалось, уже симпатии ко мне не испытывают, ни одна. Но поначалу всё прилично было, пока официальная часть тянулась. В смысле, пока гости туда-сюда ходили, под стеночками с бокалами стояли, беседы светские вели и всё такое. Ну, и вальсы с минутами… менуэтами танцевали. Всё чинно-благородно, аж скулы сводило. Но потом народ вроде как рассосался, солидные гости куда-то ушли, и пошла движуха. Музычка сменилась, парни пиджаки поснимали, Кира шепчет: – Ну, вот скоро и начнётся, – и я понимаю, что её всё это не меньше меня достало. И понятно, что минуты не пройдёт, как найдётся какой-нибудь желающий нас подначить-зацепить. Тут пары-то стандартные были, мужики с тётками, а мы такие «откровенные лесбиянки», да ещё я вся из себя неместная. Ладно, думаю, ещё кто над кем поприкалывается… Что? А-а, нет, я, конечно, испугалась всего того, что мы выяснили, но поделать-то пока ничего не могла. А я за собой знаю, что когда я злая и напуганная, то могу глупостей наделать. Вернее, не глупостей, а… Просто хотелось эту гадость сбросить как-то, что ли. Да и бесила меня тамошняя публика, честно говоря. И Киру тоже. В общем, всё так и получилось: оглянуться не успели, как подруливает к нам парочка, парень меня приглашает, девушка Киру – типа, потанцевать. Ну а мы что? Мы только «за». Кира девицу сходу в круг поволокла, откровенно лапая-оглаживая, парень меня обнял – и прифигел. Шаль-то тонкая, а платья под ней мало. А я ещё дреды шевельнуться заставила. Не-е, какая псионика, это чисто для сценических эффектов используется. Я ж говорила: «умное» волокно, оно как-то на коже головы закрепляется и в волосы вплетается, а потом можно немножко волосами шевелить. Чуть-чуть. Но всё равно эффектно выходит. Ага, а тип это, похоже, не знал, как правильная сальса выглядит. Так что если он меня смутить думал, то у него ничего не получилось, скорее, наоборот. И ему очень быстро танцевать стало неудобно. Он, в общем-то, уже готов был меня куда-нибудь в стороночку утанцевать, но у меня даже мыслей на этот счёт не возникло. Нет, вру. Одна мысль была: «Не, не достоин!» Я вообще совсем успокоилась – ну, в плане всяких страхов и паники, даже весело стало. И словно подступало что-то, медленно-медленно. Нет, не страшное. Наоборот. А меня у этого горе-танцора увели очень быстро: мол, хватит с тебя, дай другим попробовать. В конце концов рядом Кира нарисовалась, меня за руку перехватила и с собой уволокла: – А то сейчас драка начнётся, а время пока раннее для этого. И всё хорошо было, но где-то через полчаса, наверное, меня тот самый псих танцевать пригласил. А я сдуру пошла. Развеселилась, расслабилась – и не подумала. Сразу поняла, что зря согласилась, а уже поздно было. Он нагловатый был и заведённый, причём не по-хорошему. И руки сходу распускать начал с видом хозяйчика этакого. Я с трудом удержалась, чтобы ему по морде не дать. И понимаю: если вырываться, то уж совсем откровенно, а он ведь погонится, и вот тут-то я ему и врежу. С ноги. И как-то мне совсем уже не смешно стало. И тут музыка на половине такта оборвалась. Все в сторону оркестра обернулись, я смотрю – там Кира стоит, что-то музыкантам втирает. Там барабан ударил, потом сразу второй – и пошли даб наяривать. Ну, думаю, пора. Сделала движение в сторону, псих меня попытался удержать, за шаль схватил, да так удачно, что я в два оборота из неё вывернулась – в смысле, в руках у него оставила. Красиво получилось, словно специально репетировала. И вот тут я спасибо Хелен с её уроком танцев сказала: без неё я на каблуках такое вращение в жизни не сделала бы. Народ замер, и вроде бы даже ахнул кто-то, да не один. Вот только не говорите, что видео оттуда не смотрели! Так что сами всё поняли, наверное. А я стою, почему-то вокруг меня пустое пространство, и как под прожекторами, все смотрят, а мне не страшно, наоборот, весело. И то самое, что подступало, налетело, подхватило – и я танцевать начала. Нет, ничего конкретного, просто поймала ритм и дала ему себя вести. Это был не транс – вернее, не совсем транс. Но я прямо чувствовала, как с каждым шагом вокруг меня сила поднимается. Медленно так, плавно, но уже не остановить, да я и не хотела ничего останавливать. Это было почти как тогда в клубе – но и совсем не так. Вместо страха – радость, вместо темноты – свет и тепло, вместо смерти – жизнь. Словно вихрь какой-то закрутился, и я как будто уже не совсем я, а всё вот это вот – музыка, любовь, веселье… А люди вокруг – мне их так жалко стало, они же несчастные, словно по рукам и ногам связанные, и всё у них вполсилы: и любить толком не умеют, и ненавидеть по-настоящему не могут, и радуются как будто понарошку. А так хотелось, чтобы им стало легко, светло и весело! Пусть и ненадолго. Они ведь такие чопорные, так пусть им хотя бы сейчас будет хорошо… И я вообще пропала куда-то, словно… Ну, не знаю, как растворилась в эмоциях, и толком не знаю, ни что я делала, ни сколько это длилась. То есть я знаю, что танцевала – и всё. А потом прихожу в себя в каком-то закутке в коридоре, Кира меня в шаль заворачивает, а я понимаю, что ещё чуть-чуть – и на неё накинусь. И как до меня это дошло, я от неё шарахнулась и даже руки за спину заложила. – Та-а-ак! Движки на реверс! Стоп! Кира смеётся, а глаза у неё шальные – залюбуешься: – Валим отсюда поскорее. А то я ориентацию сменю. – Плохой план. – Точно. Ну, ты и устроила… Хорошо, я сообразила мнемоблок надеть. А то кто бы тебя оттуда вытащил? И вообще, – это она уже на ходу рассуждала, – представляю статьи в завтрашней светской хронике… – Я… Ничего страшного не натворила? – Не думаю, – и опять смеётся. – Но шороху ты, конечно, навела… Кира, видимо, неплохо в этом дворце ориентировалась, потому что выскочили мы как раз на той улице, где нас Тим с Владом ждали. Стояли у двух флаеров, и видно были, что волновались. Вернее, чувствовалось. Мы к ним кинулись, я на Тиме повисла, Кира во Влада уткнулась, хохочем обе, а эти двое глазами хлопают и ничего понять не могут. В общем, не знаю, как эта парочка, а мы с Тимом во флаере сразу автопилот врубили. Чтобы времени зря не терять. Уж если нас Эрзули благословила, то кто мы такие, чтобы от такого подарка отказываться!.. Тим Тим Найдёнов Утро выдалось на редкость удачным, эдакая смесь приятной усталости и ощущения хорошего, даже отличного отдыха. Вставать не хотелось, а надо было. Рядом уже проснулась Инге. Вот кто кто, а она выглядела совсем бодрячком, как будто вчера не было у неё угарной вечеринки, а после акробатики во флаере, подъезде, лифте… Воспоминания вчерашнего вечера, вернее ночи, всплывали отдельными кадрами. Интересно, кто поставил флаер на автопилот? Впрочем, неважно, главное, закончилось всё хорошо и в нужном месте, а то мы совершенно спокойно могли проснуться где-нибудь на крыше Пик-центра. Нет, никто и слова в упрёк не сказал бы, но потом определённо замучили комментариями, шуточками и советами. – Ты как? Живой? – Ага. Отчасти. Что это было? – нашарил пиджак, достал и отправил в рот пару таблеток энергетика. – Я открыла себя… Силе, так, наверное, – похоже, Инге сама не очень понимала, что и как произошло. – У тебя в роду амазонок не было? Нет, что вы!.. Да, я ощущал некую опустошённость в организме, но это было то ощущение, которое испытывает любой нормальный мужчина после нескольких часов страстных кувырканий и акробатических этюдов не только в постели. О нет, я не пытаюсь вас смутить, просто рисую картинку для облегчения понимания. – Амазонок? Я даже не знаю, кто это. То есть слышала, конечно… – А, не важно. Это было здорово! – Я тебя совсем замучила? – Ну… Я бы это так не назвал, – я расплылся в улыбке. – Все ещё хуже? – Инге тоже заулыбалась и подластилась под руку. – Гыыы! – я с удовольствием погладил её по голове, перебирая косички-змейки. Одна даже на руку мне заползла, обвив запястье и не желая отпускать. Вы что, с «умным» волокном не встречались? Ну вы даёте. Все кокетки и модницы используют его, ну и костюмеры в клубах. Что значит – «странные слова»? А вы про это… Так вы же знаете, что у меня амнезия была. Я много читал потом, особенно поначалу, на Марсе. А там часто старые слова используют. Пока завтракали, Инге рассказала, что они с Кирой нарыли на балу. Выходило всё хреново. Сектанты совсем чутье потеряли и полезли во власть. Нет, конечно, они и раньше обрабатывали власть имущих, но не так. Их обычно бабки интересуют, ну, влияние ещё, чтобы свою веру продвигать. Существовал паритет: секты не лезут во власть, власть не лезет в дела сект. Стоило одной из сект перейти грань, как власть отвечала. Да, были лоббисты, тем же жрицам Любви могли выделить грант или снизить цену за аренду земли, предложить более удобное место, на которое претендовали другие, но никто и никогда не решился бы давить по их приказу другие секты. И когда жрицы хотели прижать Дина, они прекрасно понимали, что тот же министр юстиции, частенько бывающий в их храме со своей женой и дочкой, только у виска покрутит и предложит решить вопрос самим. Никто никогда не пытался вводить в правительство своих агентов влияния. А «люди Ока», как их назвала Инге, были, судя по всему, именно ими. А ещё, вполне возможно, вербовщиками и координаторами. Глава комитета по безопасности, советник министра по экономике, сын министра здравоохранения… Сколько там ещё этих «агентов»? Впрочем, ладно. Это натурально не наша проблема. Не в том смысле, что нас не волнует, а что не нам её решать. – И что? Ждём дилера? – Да. Он уже должен вылететь. – Он уже вылетел, похоже. Ну точно, Инге же его пасёт теперь… – Тогда несколько часов и он будет тут. Чем занимались? Шутки опять шутите? Вы вот думаете, наладить сопровождение типа, который хочет скрыться, это просто? Чё?! В натуре?! И как? Да как же вы живете-то, бедные? А если он на флаере, которого нет в дорожной сети? А если на нём парик и приклеенная борода? Нет, понятно, биопластик камеры зафиксируют, считают код с маски и раскрутят. А если это просто борода, из простых волос простого человека и просто приклеена? По ушам? Контрольным точкам черепа? Там парик, тёмные очки, борода, на ногах ботинки с разной толщиной подошвы, ганга такая, чтобы немного стягивала, где надо – и усё, братан: и походка другая, и на морде лица нет нужного числа точек, и рост разный. А если у чувака ещё и голова в компах шарит, то вы его вообще по своим сетям и камерам не найдёте. Так, что заняться нам было чем. Выставить наблюдателей, дать команду готовности операторам и ещё раз пояснить им, как уютно в подвале мистера Флина, куда они непременно попадут, если будут клювом щелкать. Самим опять же приготовиться, перекусить, в конце концов… А потом страшно довольная Инге уселась за один из тех коммов, которые они в Кирой давеча собрали, сунула в ухо наушник, нацепила ларинг и вывела картинку на проектор. И показала мне на второе кресло. Без шуточек, серьёзная так: мол, всё, работаем. – Он здесь или почти здесь. И сразу Кира на связь вышла: – Есть контакт. Шаттл на посадочной траектории.