Очередной раз я проснулся, когда уже смеркалось. Голова гудела после выпитого, но, в принципе, шевелиться я уже мог. С первого этажа доносился смех, кажется, все опять уселись за стол. При мысли о еде меня затошнило. Я решил, что не буду подавать признаков жизни, может, от меня все отстанут. Еще накануне нового года мы закатились сюда, на базу отдыха сборной по гребному спорту. Сама сборная давно на выезде, и Мишка договорился со своей сестрой, она тут заведует всем, что мы отдохнем компанией здесь. Мы заняли два уютных коттеджа на берегу реки. Сначала все было хорошо, потом мы затеяли перед новым годом баню, потом как-то так оказалось, что все расползлись по комнатам. Еле встретили новый год. Если учесть, что я начал провожать старый год еще тридцатого, понятно состояние моего организма. Я перевернулся на спину, дождался, пока земля остановится, и твердо решил, что на сегодня все. Надо выбираться к своим, кажется, вчера звонила Ольга, вроде Серега должен приехать. Завтра с утра и поеду. Я прислушался: снизу доносились голоса, я узнал смех Лены Балакиревой. Черт, вот это я дал маху! Сто раз ведь делал себе последнее китайское предупреждение, насчет того, чтобы не связываться ни с кем на работе, и вот, на тебе! Ленка — девчонка хорошая, опять же умеет много чего, и без комплексов. Если бы не надо было с ней хотя бы иногда разговаривать, все было бы отлично. Не знаю почему, но в последнее время она меня раздражает ужасно. И эти ее духи, ужас какой-то! Превозмогая тошноту, я поднялся и открыл окно. С улицы в комнату хлынул свежий морозный воздух. Я подумал, что где-то рядом должна быть река, за два дня даже не удосужился глянуть. Я постоял и подышал, пока не замерз. Натянул свитер на голое тело и решил спуститься. Вниз вела довольно крутая деревянная лестница, пришлось держаться за перила. Меня встретили радостным нестройным криком. Отмахнувшись от всех, я пошел в душ. Постепенно уменьшая температуру воды, постоял под ледяными струями и вышел из душа уже в приличном состоянии. Я сел за стол, брезгливо отодвинул подальше чью-то грязную тарелку с окурками, и велел Ленке сварить мне кофе. С неохотой она поднялась, но кофе варить пошла. Я с неодобрением отметил, что на лице у нее размазана тушь. О, господи, и угораздило же меня! Кофе неожиданно оказался очень приличным, Лена села рядом со мной и робко спросила: — Ну, как ты? Я пожал плечами. На экране продолжался новогодний шабаш, и голова сразу дала о себе знать. Я буркнул: — Включите новости, глянем хоть, что в мире делается. Мишка подсел ко мне, прихватив свой коньяк. На первом канале показывали ночную, засыпанную снегом, Москву, у людей на улице брали интервью. Потом перешли к утренним съемкам народных гуляний, показали Арбат, и тут Ленка завопила не своим голосом: — Смотрите, смотрите, наша Стаська Резник! Ну, надо же! Около огромного самовара, на невысоком помосте Стася танцевала какой-то северный русский танец, нежно и задорно поглядывая на своего партнера. Пара смотрелась великолепно, оператор не отводил от них камеру больше минуты. И потом, еще раз вернулся к ним, когда Стася спустилась с помоста, подхваченная высоким темноволосым парнем. В этот момент все пришло в движение, и мне показалось, что я увидел мельком лицо брата, с его обычной чуть насмешливой улыбкой, рядом с порозовевшим от всеобщего внимания лицом Стаси. Белая горячка, в общем и целом. Я замер с чашкой кофе в руках. Перевел дух и глянул на Мишку, он спокойно сказал Лене: — Красивая. Говоришь, у вас работает? — И засмеялся: — Что-то я раньше ее не видел. Женя, как же ты упустил такую? Лена отвела глаза. Я вспомнил, что позавчера на ее глазах, как полный кретин, увивался около Стаси, и как она потом исчезла, даже не простившись. С горя я поехал провожать Лену, потом как-то, даже не знаю как, проснулся у нее дома, и новый год встречал назло Стасе, с Леной. Я потянул Мишку на улицу, под предлогом, чтобы покурить. Там я глянул на него и сказал: — Выручи. Отвези Лену потом, куда скажет, будь человеком. Я поеду, мне тут в одно место срочно понадобилось. Сделаешь? Мишка кивнул: — Сделаю. Иначе для чего нужны друзья. Подожди, я тебе куртку принесу. Через несколько минут он появился на крыльце и сердито сказал: — Надеюсь, это того стоит. Ленка, видно, поняла, куда ты засобирался, плачет. Хорошая девчонка, зря ты так. Я гнал по пустой дороге и думал, где мне искать Стасю. Телефон я не знаю, адрес тоже. В отделе кадров есть, наверное. Я подумал, что, если не увижу ее лицо и глаза, просто умру, или со мной что-то нехорошее сделается. Черт, как же ее найти? Стоп, а вдруг лицо Сергея мне не померещилось, вдруг он и был рядом? Я достал сотовый, понажимал на кнопочки и услышал его голос. — Серега, ты где? Он засмеялся. — Узнаю брата Женю: нет поздравить брата с возвращением или с праздником. Так и быть, отвечу на твой вопрос. Я дома, на даче с родителями. Ужинать садимся. Приезжай, все ждем только тебя. Женька, дома хорошо как! Черт, черт, черт!!! В горле у меня отчаянно запершило, я сглотнул и с трудом проговорил: — Здорово, брат. Я рад, что ты приехал. — И виновато добавил: — Не садитесь без меня, я через полчаса буду. — Не гони, лихач! Мы вполне подождем тебя и больше, чем полчаса. Ну, давай, братишка. Не въезжая в город, по кольцевой я добрался до нужного направления и нажал на газ. Какой ангел ехал сегодня вечером за моей спиной, не знаю, но, видно, очень ему меня было жалко, потому что добрался я без приключений. Бросил машину у крыльца, рядом с чьим-то здоровущим джипом. Гостей назвали, что ли, мимолетно удивился я. Топая ногами в облепленных снегом ботинках, я ввалился в прихожую. Прямо в куртке прошел в гостиную. Огромная елка, как всегда, сколько я себя помню, сияла и переливалась огнями, рядом с камином были заботливо приготовлены дрова. Действительно, как хорошо дома! Я услышал в кухне женский смех, и прошел прямо туда. В дверях я столкнулся с Ольгой. Она завопила: — Мама, Женька приехал! — В руках у нее было большое блюдо с пирогом, она ловко чмокнула меня куда-то за ухо и промчалась в столовую. Уже оттуда она крикнула мне: — Раздевайся и мой руки, сейчас все спустятся и садимся! Из кухни появилась мама, в парадном платье и с прической. Она приложилась к моей щеке, и я услышал знакомый запах. Я как-то ее спросил, что за духи у нее сейчас, но она ответила, что какие-то новые, названия их она никогда не запоминает. Странно то, что запах ее духов никогда не меняется. — Я так рада, что ты приехал. Ждала тебя не раньше завтрашнего дня. Я честно признался: — Узнал, что Сергей вернулся, и не вытерпел. — Я оглянулся и сказал: — Мама, как у нас хорошо дома, ты даже не представляешь. Она засмеялась: — Ты голоден? Сейчас уже садимся за стол. Стася последние пирожки снимает. Пойди с ней поздоровайся. Я заглянул в открытую дверь кухни и онемел. С горячими от плиты щеками, в каком-то невероятно красивом платье с открытыми руками и спиной, она деловито перекладывала пирожки с противня в тарелки, которые держали Санька и незнакомый мальчик чуть помладше. С тарелками в руках они протопали мимо меня в столовую, где распоряжалась мама, а я подошел вплотную к Стасе. — Ты здесь? — глупо спросил я. Она засмеялась: — Нет, Женя, меня нет. — Потом глянула на мое глупое и счастливое лицо и добавила: — Сергей привез меня и Темку сегодня вечером, так что я здесь недавно. Я помрачнел. — Значит, мне не померещилось, и он действительно был рядом с тобой там, на Арбате. Она кивнула утвердительно и осталась стоять прямо передо мной, не делая попыток уйти. — И где же вы познакомились? — В офисе. 31-го декабря я занималась подготовкой документов к тендеру, а Сергей приехал туда из аэропорта. Потом он помог мне с елкой, и так получилось, что мы встретили новый год вместе. Я уточнил: — Ты хочешь сказать, что вы провели эту ночь вместе? Она строго посмотрела на меня потемневшими глазами и пожала плечами: — Мне кажется, что мы с тобой не настолько близки, чтобы ты задавал мне подобные вопросы. — Да надо мной все уже полгода смеются, что мне в твоем кабинете медом намазано. Какая еще степень близости нужна, чтобы спросить, с кем девушка, которая тебе нравится, проводит время? Не совсем же ты бесчувственная, чтобы не увидеть, что ты мне небезразлична? Не опуская глаз, она сказала: — Женя, на днях Лена Балакирева хвасталась новыми духами. Твой свитер пропах ими насквозь! Я разозлился. Оказывается, я же и виноват, что меня подцепила эта дурочка Балакирева! — Почему ты уехала из ресторана с чужими мужиками, воспользовавшись тем, что я отвлекся на секунду? Я весь вечер наблюдал, как они пялились на тебя! Что я должен был подумать? От двери раздался голос отца: — Ты мог бы дать себе труд хотя бы иногда ночевать дома. Тогда я имел бы возможность рассказать тебе, что из ресторана Стася уехала со мной и Игорем. Стася, я хочу принести вам извинения за… — он запнулся на одно мгновение, подбирая нужное слово, — … излишне эмоциональное поведение Жени.