— Хех? Разве я велел тебе отпустить его? — Нет… — Неловко пискнула Инко. И снова взялась за мой стояк. — Вот так, теперь поласкай его. — Изуку… — Нахмурилась женщина. Но, не отдернула руку и не отпустила мой стояк, а подчинилась, начав несколько неуверенно водить по нему рукой, сжав пальцами. Вверх и вниз, как полагается. — Все хорошо, мама, просто расслабься и делай, что я тебе говорю. Тебе ведь это нравится, верно? — Изуку… ты не должен так разговаривать с… Инко сбилась на полуслове. Она не смогла вовремя определиться, хотела ли она сказать, что я не должен так разговаривать с женщинами, или с матерью. — Инко, будь хорошей девочкой. И женщина взволновано сглотнула. Она уже немного увлеклась и, на самом деле, начав, не хотела останавливаться и отступать назад. Лаская мой член, Инко чувствовала, что ей это нравится. Ей нравится чувствовать его форму и как он напрягается от ее рук. О, да, она подключила к процессу и вторую руку. Она так же чувствовала его запах и постепенно наклонялась все ближе. В ее голове обретал силу образ того, как она облизывает его и начинает сосать, как уже делала это «во сне». Потому она уже не противилась следующему приказу. — Поцелуй его. И, нерешительно вздрогнув, она, все же, подчинилась. Склонив голову, Инко едва-едва коснулась моей головки губами и испуганно вздрогнула, не веря, что действительно сделала это. — Давай мам, смелее. — Это… — Отдай мне контроль и просто послушно выполняй мои приказы. Отпусти ответственность и расслабься. Здесь ты ни за что не отвечаешь. И это ощущение потери контроля было для нее пьянящим, словно вино. Потому что в подчинении она могла почувствовать себя удивительно свободной. От самоконтроля, от морали, от всякого давления общества и семейных обстоятельств, от всего, что давило на нее долгое время. В этом ведь суть бдсм, верно? И это полностью добровольное подчинение, для которого я не использовал контроль разума, что только сильнее будоражило. Наконец, прикрыв глаза, Инко покорно прильнула губами к моему члену и, взяв его в рот, начала сосать. Сначала совсем неуверенно, но потом, просто отбросив все, что ее сковывает, она крепче схватилась за основание и начала жадно всасывать мой стояк. — Молодец, Инко. — Похвалил я ее. Женщина испытывала странное удовольствие, как от самой похвалы, так и от того, что я начал ободряюще поглаживать ее голову, пока она отсасывала мне. Это влажное удовольствие было особенно сильным. Возможно, потому что сейчас Инко делала это по своей воле, а не под контролем разума. — Охх… Зарываясь пальцами в ее волосы, я взялся за голову матери, начав контролировать ее движения. И, послушно откликаясь на мои действия, она начала более активно двигать головой, беря в рот все больше и больше, чуть ли не заглатывая мой член. Но, хоть она иногда и заглатывала мой член целиком, когда была под контролем, в нормальном состоянии Инко уже не могла так безрассудно принимать его в свое горло. Когда член оказывался слишком глубоко, она вздрогнула, почувствовав отторжение, и с силой отстранилась. А я немного ослабил хватку, позволив ей брать в рот столько моего члена, сколько ей было комфортно. — Еще немного, мама. Я уже чувствовал, как приближается кульминация. Напряжение пульсировало в моем члене, грозя сломить всю мою выдержку. — И, да… ты должна все проглотить. — Мгм… Думаю, она не возражает. Уже ощущая потерю контроля, я немного отвел бедра назад, мой член почти покинул ротик Инко. Внутри осталась только головка, когда я расслабился и позволил всему этому сексуальному напряжению выплеснуться. Инко с горящим от смущения лицом принимала в свой рот мою сперму, чувствуя на этот счет сладостный трепет в своем теле. — Хах… ты самая лучшая. Все еще чувствуя приятную дрожь, я смотрел на Инко сверху вниз, любуясь ее смущенным лицом. Вид того, как с ее губ капала моя сперма, придавал ее образу еще больше сексуальности. — Изу-ку… — Возбужденно вздохнула она. — Отлично. А теперь, разденься. — Ты… ты серьезно… — Это приказ, мама. Все еще испытывая неловкость, она подчинилась. Хотя, топ женщины и так уже был снят, но теперь она начала снимать свою юбку, чтобы замереть в нерешительности, когда на ней осталось только нижнее белье. — Сними все. «Да пошло оно все!» — Воскликнула она в мыслях. И расстегнула свой бюстгальтер. Потом, поддев пальцами трусики, стянула их вниз и сняла их тоже, убрав в сторону. Я же приблизился к ней и даже почувствовал, как у Инко перехватило дыхание, когда я обнял ее за талию, прижав ее тело к себе. — И-изуку… — Прекрасно, теперь ложись на четвереньки. — Д-да… Когда я отпустил ее, Инко послушно легла на кровать, подставив свой зад, в то время как я полностью снял свои штаны, чтобы отбросить их и, наконец, взялся за пышные бедра женщины, пристроившись к ней. — П-подожди… п-презервативы! — Выпалила она. — О, не волнуйся. Одна из моих причуд позволяет контролировать подобные вещи. Я могу кончать в тебя сколько угодно. Чисаки, наверное, был бы, как минимум, удивлен тем, как я использую его причуду. Надо же, научился этому только для того, чтобы иметь возможность кончать внутрь без последствий. Хотя, это так же было частью моего исследования по вопросу, можно ли с помощью реконструкции сделать член больше? «Боже, я позволяю ему это сделать… по-настоящему… я сама согласилась… делаю все что он говорит… я же его мать, как я… оххх» Мой член, вошедший в ее киску до упора, вместе с тем выбил нерешительные мысли из ее головы. И здесь я ненадолго остановился, чтобы погладить ягодицы Инко и потискать их, прежде чем начать движения. «Охх… ками! Он делает это!» Сердце моей матери лихорадочно стучало в безумном восторге. Ее киска жадно сжимала мой член, пока я врывался в нее мощными толчками. От этого ее ягодицы приятно пружинили, когда я врезался в ее зад своим телом при рывках. А после, наклонившись, хватаюсь за ее тяжелые груди, начав с ними играться. «Боже!» — Мысленно кричала она. — А-а-ахх… — И позволила своему напряжению вырваться в сладком стоне. Потрясающие ощущения от киски Инко дополняла чисто механическая стимуляция. Так уж устроен человеческий организм. Даже без особого возбуждения, подобные ритмичные и поступательные движения могут спровоцировать оргазм. Но, конечно же, трахать сочную влажную киску куда приятнее. В конце-концов, секс это не только пара толчков и оргазм. Это лишь кульминация и сама по себе она не так интересна, как весь процесс выражения дружбы двух организмов. Ощущая приближение взрыва, я специально замедлил темп, растягивая удовольствие. Практически навалившись на Инко сверху, все еще тиская ее груди, я так же наслаждался теплом и мягкостью ее тела, прижавшись к ней. Сама женщина в это время немного опустила таз, практически ложась на кровать, подавленная моими толчками. — Изу… ку… — Горячо прошептала она. Наконец… Отпустив ее сиськи, я провел ладонями по ее телу, в итоге взявшись за талию Инко для удобства, и снова взвинтил темп, забивая свой член в ее киску, пока плотина не оказалась прорвана, и поток моего семени не наполнил ее влагалище. — Хах… потрясающе… мама, твоя киска самая лучшая… Я хорошо с ней поработал. Уже не было никаких сомнений в том, что Инко стала моей и полностью подчинилась. Конечно, у нее еще могут возникнуть некоторые сомнения, но теперь я могу контролировать ее без, собственно, причуды контроля. Милые семейные отношения матери и сына. И немного доминирования. — О, думаю, теперь мы вполне можем спать вместе. Больше нет нужды ложиться порознь. Глава 14 Путешествие Проснувшись, Инко Мидория сладко потянулась, ощущая приятную легкость в теле. Первые минуты она просто лежала, как довольная кошка, разве что не мурлыкала. А потом ее догнали воспоминания прошедшей ночи. Властный взгляд ее сына, смотрящий на нее сверху вниз и искренне наслаждающийся ее подчинением. Это было неправильно и даже сюрреалистично. Ее влажные сны вдруг стали реальностью! Своей властью он дал ей насладиться тем, что она сама считала запретным и недопустимым. — Как… Вскочив с постели, она решила найти Изуку. Женщина хотела убедиться, было ли это все взаправду. Ведь это мог быть просто еще один сон! И уже выскочив в коридор, она уловила своим носом аппетитный аромат, доносящийся с кухни. Удивленная женщина спустилась вниз, чтобы застать своего сына за плитой.