– Даш, ты сильно-то не звезди, не в сказке находишься. Твой поверженный враг в реальности через пять минут очухается и опять буянить начнёт. – Тааак, а ну, народ, разойдись, – скомандовала Даша командирским голосом, – освободите место для борьбы с врагом человечества. Аня посмотрела на подругу, как на сумасшедшую, и покрутила пальцем у виска. Толпа сделала два шага назад и остановилась. – Ребята, я же серьёзно говорю, – вдруг заговорила Даша совершенно спокойным тихим голосом, – сейчас же эта крокодилица очухается и всем руки-ноги переломает. Нам же с ней опять что-то делать придётся, и тогда кто-то из вас может пострадать. Ради вашей безопасности, идите по домам, пожалуйста. Толпа, немного пошумев, стихла, и люди начали потихоньку расходиться. Даша и Аня стояли рядом с лежащей на земле Снежаной и тихо переговаривались. – Ань, чего ей от тебя нужно было? – Да как всегда, водки бесплатной, чего же ещё. – Я так понимаю, в этот раз царской персоне было отказано? – Ну да. Ещё чего. Раньше-то мы в одной семье жили и я, вроде как, Снежаночку была обязана обеспечивать пойлом, отказать-то было неудобно. А теперь извините, у меня своя семья, у них своя. Если им так нужно её поить, пусть дают ей деньги, и она покупает всё, что ей вздумается. Слушай, чего это она так долго лежит и не шевелится, может, окочурилась? – Не должна, сейчас проверю, – Даша наклонилась и пощупала пульс, – Ань, ты не поверишь, она спит! – Заявление участковому, что ли написать, – как-то задумчиво говорила Аня, поднимаясь по ступенькам крыльца в магазин, – это же уголовка. Это же получается нападение на магазин. Пусть ей впаяют какую-нибудь статью и посадят в тюрьму, хоть полгодика деревня от неё отдохнёт. – А напиши, может, что и получится, и поутихнет буйная головушка. А может, и нет. Придёт из тюрьмы, наблатыкается и вообще в деревне житья не будет, – ответила Даша, – но перед тем, как писать заявление, нужно участкового найти. – А чего его искать, если он каждый вечер к тебе крадётся, – захихикала Аня. – Дура ты Анька, хоть и глазастая. Шастает он ко мне по делу, сама знаешь, недолюбливаю я его с детства. А на счёт найти я не шучу. Вчера Танюхины рабовладельцы приезжали, мы их с дедом Матвеем выгнали, они и свалили. А вечером припёрся Пашка и заявил, что между нашими деревнями, в лесу стоят две открытые машины и пошел их ночью искать, придурок. Теперь на том месте стоит уже три машины и одна из них Пашкина. – Ой, мамочки, – ойкнула Аня, – мы же видели вчера эти машины. Одна – джип красный, и вторая чёрная, Санька сказал, они стоят как квартира в Москве. Точно, открытые они стояли. Мы ещё поржали над ними, типа засранцы эти сейчас машины профукают. Пока там будут гадить под кустами, машины кто-нибудь угонит. И Пашкину машину сегодня видали, ой мамочки. Что делать-то будем, Даш? – Да не знаю я, – огрызнулась Даша, – думала, может здесь кто поможет, а тут вот эта. Ты подожди пока паниковать, может, сама ещё справлюсь. Только вот, с твоей родственницей разберусь. Куда её? Хоть бы тележка, какая была бы, что ли… – девушка начала оглядываться вокруг. – Может, Саньке позвонить? – осторожно предложила Аня. – Может и позвонить. Ладно, звони и шуруй за кассу, мне ещё кое-что купить у тебя нужно. И бутылку мне посчитай, там вот такое пиво было, – Даша ткнула пальцем в ценник. – Ну уж нет, этот банкет за мой счёт. Я сама не откажусь за такое заплатить. Так, давай, что ты хотела? Минут через двадцать девушки смотрели увлекательное кино про то, как Санёк приехал с садовой тачкой, привычно загрузил в неё свою сестрицу и увёз домой. Как только Даша убедилась, что Снежана дома и деревня в безопасности, она села на велосипед и покатила к лесу. В рюкзаке было несколько буханок ржаного хлеба, печенье и конфеты. В этот раз девушка с трудом нашла пенёк. Он оказался не на обочине дороги, а в метрах пяти от неё, на поляне. Даша сошла с велосипеда, оставив его у дерева, вдруг её железный конь будет раздражать лешего, аккуратно, стараясь ничего не помять, зашла на поляну и огляделась. Лесного хозяина нигде не было видно, судя по всему, он развлекался, водил по кущам нехороших людей. Девушка сняла с плеча рюкзак, поставила его на пенёк и достала булку хлеба. Его аромат сразу же разнёсся по окрестностям, она не удержалась, отломила горбушку и начала жевать её. – Что же ты, принесла хлеб хозяину, а сама его ешь, – с укором произнёс чей-то скрипучий голос. – Не, – быстро сообразив, что ответить, сказала Даша, – это моя, хозяина в рюкзаке лежит. Перед девушкой невесть откуда появился леший. – Здрасте, – поздоровалась девушка, слегка наклонив голову. – И ты зрава будь, – леший поклонился Даше в пояс, как и в прошлый раз, – ты что-то ищешь, или хочешь знать, как приказ твой исполняется? – спросил леший, не спуская глаз с хлеба. – Ээээ, я ничего не приказывала. Я просила. Но, вообще… Ой, извини, – девушка достала из рюкзака нетронутую булку и протянула её лешему, тот взял её обоими руками, поднёс к лицу, вдохнул запах хлеба и улыбнулся. – Просьба у меня к тебе. Пашка где-то в твоих владениях потерялся. Верни его, пожалуйста. – Не могу, – ответил леший, – я его не водил по лесу, он сам. Вышел из вонючей повозки ночью и пошел в лес. В трёх соснах заблудился. Ничем помочь не могу. – Но, можно же что-нибудь придумать, он же мой друг, – Даша постаралась произнести это как можно жалостливее. – Какой он тебе друг, если с самого детства лупил тебя как сидорову козу. Всю жизнь живёте, как кошка с собакой. – Ну, он мой самый злейший друг, и я его не брошу, – насупилась Даша. – А про тех двоих спросить не хочешь? – Нет, не хочу. Мне их не жалко. – А если умрут? – Такие не умирают, выживут и опять вернутся. Если это возможно, то когда они в следующий раз сюда поедут, не пускай их к нам. Делай что хочешь, но чтобы их больше в нашей деревне не было. Так что там с Пашкой? – Я же сказал, вернуть не могу, а вот тебе дорогу укажу. Телегу свою уродливую с собой бери, так быстрее будет. Девушка не знала, как благодарить лешего, поэтому поклонилась в пояс, скопировав его самого и пошла к велосипеду, глядя под ноги. Ей почему-то было очень важно не наступить на что-либо именно на этой поляне, как будто она проходила тест. Подойдя к дороге, Даша увидела, что возле её транспорта сидит небольшой серый зайчонок и смотрит на неё во все глаза. – О, привет, хочешь хлебушка? – Даша поневоле засюсюкала с ним, и отломила маленький кусочек, аккуратно положила перед животным и отошла. Заяц покосился на девушку, схватил кусок передними лапками, и начал торопливо есть. – Интересно-то как, – думала девушка, убирая хлеб в рюкзак, – заяц хлеб жуёт, разве так бывает? Любопытно, а зайцы вообще хлеб едят? Зайчонок съел свой кусочек, сделал несколько прыжков через дорогу в сторону леса и остановился, глядя на девушку. – Он что, меня, за собой зовет? – подумала Даша, – ну, конечно же, зовет. Девушка взяла велосипед в руки и пошла за животным. Пройдя буквально несколько шагов, она обнаружила себя на довольно широкой тропинке. – Во даёт, – подумала она, – он бы мне ещё дорогу асфальтированную проложил, – Даша непроизвольно улыбнулась и крикнула в вышину зеленых крон, – спасибо дедушка леший. Листья деревьев зашелестели что-то говоря в ответ, но девушка не знала лесного языка, она ловко заскочила на велосипед и поехала туда, куда звал её зайчик. Двигались они по лесу довольно долго, и Даша начала беспокоиться за животное. – Эй, зайчишка, давай передохнем, – предложила она своему проводнику, тот остановился и застыл как вкопанный. Девушка достала хлеб и предложила зайчику, тот не отказался и робко взял кусочек с ладони. Даша смотрела, как он ловко управляется с едой и, говорила с ним, тяжело вздыхая: – И куда же этого дурачка Пашку так далеко занесло? Носится по лесу дурень здоровый, как лось по тайге. И догадался же на поиски отправиться ночью. Никто не пошел, а ему, блин, больше всех надо. Нет, это ж надо же быть таким… – у неё больше не нашлось подходящих слов, она просто махнула рукой и тут заметила, что зайчик смеется, – вот, даже зайцу смешно, что деревенский мужик, всю жизнь проживший у леса, в лесу блукает. Эх, – она махнула рукой, – лапоть он и есть лапоть. Ладно, маленький, отдохнул? Побежали дальше. Заяц еле заметно кивнул и, не дожидаясь, когда девушка оседлает велосипед, снова пустился в дорогу. На Пашку они нарвались часа через два. Он сидел у дерева и дремал. Даша очень обрадовалась, увидев его живым, но вида не подала. – Э, кулема, ты чего расселся? – нарочито грубо окликнула полицейского девушка, пнув его по подошве ботинка. Пашка вздрогнул, открыл глаза и расплылся в улыбке: – Дааашааа, – радостно на распев произнёс он. – Дааашааа, – передразнила его девушка, – я кому говорила в лес ночью не ходить? Много потеряшек нашел, спасатель хренов? Вставай, пошли, чего расселся? – Куда пошли? – растерянно спросил парень. – Тебя спасать. К машине твоей, куда же ещё, – объяснила девушка как маленькому. – Даш, у тебя есть что-нибудь пожрать? – жалостно произнёс путешественник, – а то воду я с собой взял, а еды нет. Девушка уже который раз за утро полезла в рюкзак за хлебом, отломила большой ломоть и протянула горе-путешественнику: – На, ешь, больше ничего нет, если только печенье с конфетами. Пашка жадно начал поедать хлеб, а Даша искать глазами зайку. Он сидел поодаль и ждал их. Девушка отломила кусочек и отнесла под дерево, где он сидел. – Даш, – позвал девушку парень, когда прожевал хлеб и запил из фляги, – а ты дорогу обратную найти сможешь? – Не найду, так добрые люди подскажут, – проворчала она, – ну, чего расселся, пошли. Идти-то можешь? – Могу, я даже километров пять пробежать смогу, если не быстро. – Ну, тогда побежали, – усмехнулась Даша, вспомнив старый анекдот, и села на велосипед. Пашка бодро вскочил на ноги. – Етит твою мать, – выругалась девушка, увидев его во весь рост, – дал же бог дураку погоны! Паша, ты совсем что ли? Его брюки напоминали модные джинсы в дырочку, рукав на кителе и погон были оторваны так, что болтались буквально на соплях, и скрыть следы путешествия было невозможно. – У тебя что, мозгов не хватило форму переодеть? У вас же есть специальная, для таких путешествий. Тебе же теперь новую придется покупать, если она, конечно, продается. Ты же полицейский, вид респектабельный должен сохранять. Вот так потеряешься, будешь надеяться, что тебя найдут, а сам найдешь такое и последнюю надежду потеряешь, – Даша оторвала погон и вручила его Пашке, – если вообще найдёшь. – Зато не жарко, – пошутил он.