Данмор вздохнул и закрыл лицо руками. – Пожалуйста, не заставляйте меня сожалеть, что я дал вам ещё один шанс, – взмолился он. – Прежде чем мы уйдём, я бы хотел кое-что узнать, – спросил я, не в силах больше сдерживать свое любопытство. – Откуда вам всё это известно? Не подумайте, я нисколько в вас не сомневаюсь, но всего несколько месяцев назад никто даже не подозревал о существовании магии, не говоря уже о том, как и когда она вернётся. А теперь у нас повсюду появляются монстры, МУМы, и все эти знания о том, как быстро возвращается магия. Откуда мы всё это знаем? И почему именно сейчас? Почему вдруг магия возвращается после стольких тысяч лет? Часть меня ожидала, что мои друзья скорчатся от стыда. Или пихнут меня, чтобы я замолчал и не задавал вопросов нашему гномьему мировому лидеру так открыто. Или, может быть, они посмеются над моим невежеством? Но нет, вместо этого все с опаской и любопытством посмотрели на Данмора. Весело ухмыльнувшись, он удивил нас всех. – Я потрясён тем, что ты так долго об этом не спрашивал, – наконец сказал он. – Особенно учитывая, что ты сын Тревора. Глядя на его нынешнее состояние, я отчасти понимаю, почему вам не пришло в голову задать ему те же самые вопросы… Я опустил голову – это было правдой: хотя он по-прежнему оставался моим отцом, я почти не задавал ему никаких важных вопросов. Потому что большая часть его ответов были полной тарабарщиной. Я уже не знал, насколько могу доверять тому, что он говорит. – Возможно, мне будет легче ответить на ваш вопрос, если я объясню, каким образом феи изгнали магию, – мрачно сказал Данмор. Услышав это вступление, мои друзья подались вперёд, и я сразу понял, что мы услышим одну из древних легенд гномов, с которой даже они не были полностью знакомы. Как будто изгнание магии было какой-то тёмной тайной, о которой никто никогда не хотел говорить. По крайней мере, до тех пор, пока мы все не узнали, что магия возвращается. – Ключом в этой истории является Фаранлегтский амулет Сахары, – начал Данмор. Я постарался сдержать стон, осознав, что, конечно же, тут не обошлось без зачарованного амулета с загадочно звучащим названием. – Он был создан богами на заре существования Земли. На самом деле некоторые считают, что он породил то самое семя, которое когда-то было ядром нашей планеты, и всё живое и неживое появилось благодаря ему. Наступили отчаянные времена, и феям пришлось скрыть амулет в надёжном месте. Так или иначе, сердце древнего амулета было сделано из редкого, ныне исчезнувшего зачарованного драгоценного камня под названием корурак. Насколько известно, этот камень мог светиться и искриться множеством полупрозрачных цветов одновременно, в зависимости от взгляда смотрящего. Местонахождение амулета в течение многих десятков тысяч лет остаётся неизвестным. Однако известно, что именно его использовали феи, чтобы схоронить магию в конце существования Земли отделённой. – Разве возможно, чтобы один маленький амулет был способен на такое? – поразился я. – Терпение, Грег, я подхожу к этому, – ответил Данмор. – Было предсказано, что амулет обладает способностью обращать магию в другую физическую форму. Феи использовали амулет, чтобы превратить магию в то, что нам известно под названием гальдерватн. Но, согласно легенде, в те времена гальдерватн вовсе не был похожим на туман. Им были сами феи. Они вложили магию в свои души. Узрев разрушительную силу магии, к которой прибегали враждующие друг с другом эльфы и гномы, они пожертвовали своими жизнями. В попытке спасти мир целая раса существ отправилась глубоко в центр Земли, забрав вместе с собой магию. Но феи не могли предвидеть ни грандиозных геотермальных сдвигов, ни тех изменений, которые произошли на Земле за последние несколько эпох, ни того, что эти геологические изменения могут каким-то образом высвободить покоящуюся глубоко в толще Земли магию. Никто не мог этого предвидеть. Конечно, кроме твоего отца. – Он сделал паузу. – Но теперь души фей – тот странный туман, который мы называем гальдерватн, – вновь просачивается на поверхность, пробираясь по мельчайшим трещинам в погибающей оболочке Земли. Мы знаем о том, что это происходит, потому что наблюдаем всё собственными глазами. Иногда можно заметить завитки пурпурного тумана, поднимающегося из канализации или от гейзера в Национальном парке. Кроме того, мы видим и более заметные знаки: ранее вымершие магические существа. Они не смогли бы вернуться без магии, она необходима для их существования. – Где сейчас этот амулет? – спросил Иган. – Никто не знает, – произнёс Данмор. – Предполагается, что он был уничтожен. Но в дошедших до нас древних хрониках фей есть некоторые записи, которые указывают на то, что, прежде чем запечатать себя в ядре Земли, они спрятали Фаранлегтский амулет Сахары в тайной магической пещере, сокрытой в чаще далёкого леса. Но большинство считает, что это полная чушь. – Но почему? – воскликнула Ари. – Столько всего оказалось правдой. Так почему от этой части легенды так легко отмахиваются? – Потому что это парадокс, – сказал Данмор. – Это просто не может быть правдой. – Взглянув на наши растерянные лица, он вздохнул и продолжил рассказ: – Чтобы проникнуть в скрытую часть этого леса, необходима магия. Но если магии не существует уже много лет, а на момент, когда амулет был спрятан в лесу, технически она уже была похоронена в толще земли, тогда… Ну же, вы ведь и сами можете сложить два и два, правда? Мы все замерли, задумавшись над ответом, хотя, несомненно, вопрос был риторическим. – Это же очевидно, – начал Иган, удивив нас всех. – Если возвращение магии вызвало появление магических существ, то, несомненно, оно может каким-то образом повлиять и на магическую природу тайного леса. Данмор улыбнулся и кивнул. – Безусловно, в этом есть смысл, – согласился он. – Но, даже если это правда, в хрониках фей не было найдено ни одной записи, в которой было бы указано что это за лес, где он находится, как до него добраться и так далее. Вероятно, эти разделы были уничтожены разрушительным действием времени наряду с большинством других древних записей Земли отделённой. Даже если эти записи действительно существуют и будут найдены, из них всё равно нельзя будет точно узнать, как найти тайную пещеру в этом волшебном лесу или как пройти мимо предполагаемого хранителя амулета. Дело в том, что феи не хотели, чтобы амулет когда-нибудь снова был найден, поэтому, если они, конечно, не пожелали его уничтожить, они приняли единственно верное решение: спрятали его в таком недоступном месте, что он, вероятно, никогда больше не увидит солнечного света. На самом деле многие верят, что феи просто забрали амулет с собой в ядро Земли, и что вообще не существует ни заколдованного леса, ни самой пещеры. В любом случае, как бы нам ни хотелось заполучить амулет, который позволил бы нам использовать силу магии невообразимыми способами, Совет не стал бы полагаться на эту возможность даже в отдалённой перспективе. Феи не хотели, чтобы артефакт нашли, поэтому наверняка сделали всё, что было в их силах, чтобы этого никогда не случилось. Но на сегодня хватит, у меня ещё много дел. Так что не смею вас задерживать. Мы кивнули, дружно встали и двинулись к выходу. – Всех, кроме вас, мистер Луноречивый, – сказал Данмор. – Мне нужно обсудить с вами ещё одно дело. Иган остановился в дверях, выглядя одновременно обеспокоенным и смущённым. – Это займёт всего несколько минут, – заверил его Данмор. Иган пожал плечами, вернулся в кабинет Данмора и закрыл за собой дверь. Глава 7 В которой мы чисто ради забавы бьём баклуши, черепа и другие косточки – Что бы это значило? – спросила Глэм, когда ребята собрались на Арене, чтобы потусоваться и расслабиться. Данмор велел нам провести день за учебой, что мы и намеревались сделать. И всё же нам требовался хотя бы час отдыха, чтобы всё обсудить. – Что именно? Что нам так скоро поручили новое задание или что Игана попросили задержаться? – уточнил я. – Или ты про всю эту историю с амулетом? – Да про всё! – воскликнула Глэм. – Ну, я просто рада, что у нас есть ещё один шанс доказать, что мы способны успешно завершить МУМ, – сказала Ари. – Вопрос в том, получится ли у нас? – спросил я, начав собирать бильярдные шары в игровой комнате. Ари сердито посмотрела на меня. Игры на Арене стали для нас чем-то вроде ритуала. Почти каждый день после долгих часов магических тренировок с Фенмиром Мистмохнусом, боевых тренировок с Баком или занятий с одним из наших учителей по изучению Земли отделённой мы приходили на Арену и играли в бильярд. Дело было не столько в бегстве от давления, с которым мы столкнулись в преддверии надвигающегося хаоса, вызванного возвращением магии. И вовсе не в том, что бильярд отчасти символизировал нашу связь с современным миром[5]. Вернее, отчасти эта игра стала нашим ежевечерним ритуалом в том числе по всем этим причинам, но ещё потому, что мы все в конечном счёте всё ещё были детьми. Да, Новая магическая эра наступила стремительно, но это вовсе не значило, что вся наша жизнь должна вращаться вокруг боевой подготовки и школьных уроков, правда? Можем же мы хоть немного повеселиться? Кроме того, этот ритуал помог мне узнать больше о моих друзьях-гномах. Конечно, мы быстро сблизились с самого начала, но мы были знакомы лишь около трёх месяцев, поэтому было много такого, чего я не знал об их жизни. Например: Ари. Когда мы впервые встретились, половина её головы была коротко стриженна, а с другой стороны свисали серебристо-фиолетовые волосы. И мне это нравилось. Но оказалось, что она могла менять причёску несколько раз в месяц, и это всегда было что-то весёлое и необычное. Так что вскоре вся её голова была коротко подстрижена и окрашена в голубой цвет, за исключением крошечного розового «крысиного хвостика», свисавшего на несколько сантиметров вниз по шее. В общей сложности я видел Ари с четырьмя разными причёсками, и эта не стала моей самой любимой, но мне всё равно нравилось, как смело и забавно она смотрелась. Иган. Оказалось, он тот ещё геймер. Несмотря на то что Иган жил в Подземелье, в месте, где большая часть современной электроники была запрещена (хотя это редко соблюдалось, поскольку гномы ставили личную свободу превыше всего), он был одержим видеоиграми. Когда мы не болтались все вместе (а иногда, даже когда мы были вместе), его лицо часто было спрятано за телефоном или карманной игровой приставкой, купленными на чёрном рынке, а его пальцы ловко бегали по экрану или кнопкам. Он смущённо называл своё хобби преступным удовольствием, но все остальные считали, что парень, который читает и учится так много, как он, заслуживает немного отдыха от школьных занятий. Головастик. Мы все знали, что он очень любит музыку. Но недавно мы обнаружили, что помимо этого он был фанатом фильмов ужасов. Он на самом деле видел или, по крайней мере, слышал о каждом когда-либо снятом фильме ужасов. Он даже заставил нас всех посмотреть этот непонятный (и очень кровавый) итальянский (плохо переведённый и всё такое) фильм из 1970-х годов под названием «Зомби». В основном фильм был просто отвратительный, но была одна очень классная сцена, где зомби сражался под водой с тигровой акулой! Глэм. Она не очень много рассказывала о себе, поэтому было сложно узнать о ней что-то, кроме того, что она любила ломать вещи, есть мясо и подкатывать ко всем «милым» мальчикам-гномам в классе. Но совсем недавно я узнал, что Глэм играет в хоккей. Зимой по вторникам она тайком выбиралась на открытый каток в Гайд-парке, чтобы поучаствовать в любительских играх (иногда там появлялись даже бывшие и нынешние игроки «Блэкхокс»). Она была не лучшим нападающим, зато более чем достойно показывала себя в защите, где она могла яростно врезаться в других игроков столько, сколько пожелает. Лейк. Пожалуй, из-за того, что Лейк обожал использовать в речи выражения из древнего гномьего языка, узнать его было труднее всего. Но всего несколько недель назад, когда все, кроме Лейка и меня, были заняты после занятий другими делами, я обнаружил, что он любит шахматы! С тех пор мы стараемся играть хотя бы по одной партии каждое воскресенье. Это совсем не то же самое, что игры с Эдвином. Отчасти потому, что Лейк, откровенно говоря, ужасен. Тем не менее я был рад снова играть в шахматы и обзавестись общим хобби, благодаря которому наша с Лейком дружба окрепла ещё больше. – Ну, как бы то ни было, завтра мы сделаем всё возможное, чтобы добиться большего успеха в МУМ, – сказал я, ставя бильярдные шары в начальную позицию. – Нам следует действовать эффективнее, – сказала Ари. – Мы нужны людям, даже если они об этом не знают. Глэм кивнула и с оглушительным грохотом ударила по шару. – Народ, так как вы думаете, о чём Данмору понадобилось поговорить с Иганом? – поинтересовался я. – О, думаешь, ты единственный, с кем Данмор может говорить наедине? – бросила Ари. – Считаешь себя особенным? – Нет, конечно, нет, я просто… просто… – я запнулся. – Я имел в виду… просто подумал… – Расслабься, Грег! – Ари усмехнулась. – Я просто прикалываюсь. Я попытался выдавить из себя нервный смешок. Ребята часто дразнили меня за то, что я «избранный». На данный момент Кровопийца был единственным дошедшим до нас магическим оружием Земли отделённой, которое «пробудилось» и избрало себе нового хозяина. Говорят, что во времена Земли отделённой подобным свойством обладало практически всё могущественное оружие, якобы оно было наделено собственным разумом. Но пока этим легендам соответствовал только Кровопийца. В последнее время мне стало казаться, что друзья втайне мне завидуют. Кровопийца тоже говорил об этом (и довольно часто, должен отметить). Конечно же, это заставляло меня чувствовать себя неловко. В конце концов, я никогда не просил, чтобы у меня в помощниках появился телепатически говорящий топор. На самом деле большую часть времени Карл (как называл себя Кровопийца) знатно меня раздражал. Он всегда пытался уговорить меня уничтожить что-нибудь просто ради забавы и всё в таком духе. – Может быть, Игана хотят перевести в другую группу? – предположил Лейк. – Нет, зачем его куда-то переводить? – возразила Ари. – В этом нет никакого смысла. Мы действительно хорошая команда, я уверена, Совет по образованию гномов это понимает. – Да, быть того не может, – поддержала Глэм. – Возможно, он просто подумывает о том, чтобы стать вегетарианцем, и Данмор хочет отговорить его от этого. Они все беспокоятся, что пропаганда Ари наконец-то добралась и до него. Ари поморщилась, но ничего не сказала. Они с Глэм никак не могли сойтись в вопросе вегетарианства. Глэм постоянно находила способы есть мясо в присутствии Ари (как в тот раз, когда она сидела рядом с ней и грызла огромную копчёную индюшачью ногу на уроке гномьего права). Но к чести Ари, она просто делала вид, что её это не беспокоит. Большинство гномов разделяли точку зрения Глэм о том, что растения на самом деле более священны, чем мясо. Такое положение дел только усиливало напряжение, и мне почти хотелось принять сторону Ари, хотя лично я любил есть мясо. Но я действительно восхищался тем, как стойко она придерживалась своих идеалов, независимо от того, насколько это было непопулярно среди её сверстников. – Ошибаешься, дело вовсе не в этом, – сказал Иган с порога. – Хоть я не очень понимаю, о чём ты! Лицо Глэм приобрело такой яркий оттенок красного, которого я никогда раньше не видел. – Не воспринимай всё буквально, – протараторила она. – Всё в порядке, – сказал Иган, входя в комнату. Я не мог не заметить, что он стал держаться иначе. Как будто у него внезапно появилось новое предназначение. Я знаю, как это глупо звучит, но это трудно объяснить словами. – Так зачем тебя задержали? – спросила Ари. – Ну, во-первых, я не смогу поехать завтра с вами на задание, – сказал он. – Нет! – сердито воскликнула Глэм, сжав бильярдный кий так, словно собиралась воткнуть его в каменную стену позади себя. – Это несправедливо, – сказала Ари. – Ты нам нужен. – Что мужам вздумалось сиим? – едва не сорвался на крик Лейк. Иган помолчал, затем его лицо медленно расплылось в улыбке. Сперва я решил, что он просто пошутил, но потом понял, что дело было в другом. В чём-то гораздо более захватывающем.