– В выходные маме разрешили принимать посетителей. Майина рука с вилкой замерла на полпути ко рту, соус с макарон закапал в тарелку. – В субботу в центре будет проходить семейный уик-энд. – Он никогда не называл это место лечебницей для зависимых или реабилитационной клиникой, только «центром», как будто мама на две недели укатила в лагерь Ассоциации молодых христиан и занимается там водной аэробикой. – Уверен, маме будет приятно увидеть вас обеих. Лично я еду и хотел бы, чтобы вы поехали тоже, но выбор за вами. – Я с тобой, – заявила Лорен. Майя ничуть не удивилась: младшая сестра всегда была привязана к матери. На прошлой неделе Майя застукала ее в родительской спальне – Лорен стояла перед раскрытым шкафом, уткнувшись носом в одну из маминых блузок. Майе удалось улизнуть незамеченной, однако после этого она весь день провела в смешанных чувствах, не зная, то ли плакать, то ли смеяться. Ей было больно видеть сестру столь беззащитной; хотелось посадить Лорен за пазуху, спрятать от внешнего мира. – А ты, Майя? – обратился к ней отец. – Само собой, я на тебя не давлю. – Правда? – изогнула она бровь. – Так-таки и не давишь? Папа лишь пожал плечами и набросился (глядя, как он орудует вилкой, по-другому и не скажешь, подумала Майя) на салат. – Не давлю, – подтвердил он. – Если хочешь, присоединяйся, мы будем рады, но если тебе нужно еще время, я могу понять. И мама тоже. – Его взгляд потеплел, он погладил Майю по руке. – Понимаю, милая, ты все еще переживаешь. Майя безмолвно кивнула. Ты даже не представляешь о чем, пап. Она и не собиралась ехать ни в какой реабилитационный центр. Только не сейчас, когда у нее, Грейс и Хоакина есть планы, которые, возможно, перевернут их жизни. Кстати, сообщать отцу об этих жизненно важных планах она тоже не собиралась. Папа тут же все испортит: увяжется за ними либо решит, что перед приездом нужно сначала написать, – в общем, ни один из этих вариантов Майе не улыбался. Расскажут ли об этом Грейс и Хоакин своим родителям… или кем там считаются Марк и Линда? Майя знать не знала. Зато понимала, почему Хоакин не захотел, чтобы его усыновили. История с Натали сама по себе довольно жуткая, но мысль о том, что Хоакина снова вышвырнут из дома, упекут в больницу или причинят ему физический вред, еще более невыносима. Когда Майя об этом думала, у нее сводило зубы, поэтому она старалась не зацикливаться. После ужина Лорен постучала в дверь Майиной комнаты и вошла, не дожидаясь ответа. – Ты вправду с нами не поедешь? – спросила она, скрестив на груди руки. – К чему стучать, если все равно вламываешься без спроса? – проворчала Майя, аккуратно складывая футболку, которую взяла из кучи выстиранного белья. – Что, если я тут голышом танцую? – Не танцуешь, так что вопрос несущественный. – Ого, словечко из теста на определение способностей? Лорен пропустила издевку мимо ушей. – То есть в субботу мы с папой действительно едем вдвоем? Майе ужасно хотелось поделиться тайной. Лорен чувствует себя брошенной; двое новых людей, появившихся в жизни сестры, ее беспокоят, и все же Майя скорее откусит себе язык, чем расскажет ей про конверт, адрес и предстоящую поездку. С вероятностью в 90 процентов Лорен тут же настучит папе, и даже если не настучит, Майя ни за что не станет просить ее сохранить столь важный секрет. Поэтому она сказала: – Ага. Путешествие вдвоем с папой – это же так весело! Может, он даже купит тебе вишневый коктейль в «Севен-Элевен»[14]. – Виноградный! – немедленно поправила Лорен. – В «Севен-Элевен» продают виноградный коктейль, а не вишневый. – Господи, Лор, ты иногда расстраиваешься из-за сущей чепухи. – Из-за чепухи? Я расстроена из-за того, что моя старшая сестра не хочет вместе со мной навестить маму, которую мы не видели с того самого дня, как нашли ее на полу в ванной, всю в крови! Майя вздохнула и отложила блузку. – Мне просто нужно время. Езжай, если хочешь, а я пока не готова. – Злишься на маму? – Да. За то, что алкоголь для нее оказался важнее нас. За то, что она напилась, разбила голову и допустила, чтобы ты нашла ее в таком виде. За то, что она где-то там, а мы тут пытаемся всё всем объяснить. Лорен, мы же буквально отдуваемся за нее! Так что да, я очень зла. – Майя взяла из стопки следующую футболку и с излишним усердием принялась ее складывать. Лорен так и стояла в дверях. – Что же ты не хочешь сказать все это маме в лицо? Майя хотела. И сказать, и сделать тысячу вещей. Наорать на маму, встряхнуть ее за плечи, до конца жизни не смотреть в ее сторону, забраться к ней на колени и поплакать. – Я скажу. То, что сочту нужным и когда сочту нужным, – отрезала она. – И не раньше. – Папа говорит, нам надо обратиться к семейному психологу. Майя вздернула бровь, но глаз не подняла. – Папа только сейчас это понял? Пять лет назад пора было. – Май, – позвала сестра, и на этот раз Майя на нее посмотрела. – Не заставляй меня ехать одну. Пожалуйста. – Ты едешь не одна, а с папой, забыла, что ли? Виноградный коктейль! – Ты прекрасно знаешь, о чем я. Майя, ну пожалуйста. Ты обещала, что не бросишь меня. Майя подошла к Лорен и положила руки ей на плечи. – Лор, я тебя не бросаю, просто мы движемся разными путями. Когда-нибудь они пересекутся. Обещаю, – прибавила она, видя в глазах сестры сомнение. – Я увижусь с мамой, когда буду готова. А ты, если уже готова, езжай сейчас. Лорен обреченно вздохнула. – Отлично, – процедила она и выбежала из комнаты. – Предательница! – Ага! – крикнула ей вслед Майя. – Вот и поговорили! Вместо ответа Лорен громко хлопнула дверью. К вечеру пятницы Майя была готова взорваться. Проблема с тайнами в том, пришла она к выводу, что хранить их в одиночку слишком тяжело. В детстве Майя всегда делилась секретами с Лорен, но теперь они уже не дети. Только одному человеку она по-настоящему хотела бы обо всем рассказать, осознала Майя поздним вечером, когда все улеглись спать и дом казался более пустым и гулким, чем днем. Есть только один человек, который ее по-настоящему поймет. Майя потянулась за телефоном и набрала сообщение Клер. не спишь? Ожидание стало пыткой. Она перевернулась на бок. Голубоватый свет дисплея тускло освещал комнату. Майя на мгновение прикрыла глаза, пытаясь заставить себя уснуть. Все равно ведь Клер не ответит… Телефон зажужжал. Открывая эсэмэску, она чуть не свалилась с кровати. ты мне пишешь? серьезно? Завтра я встречаюсь со своей биологической матерью. Майя затаила дыхание. ого. и не говори. можем увидеться? пожалуйста. С чего вдруг, Май? потому что я боюсь. и сожалею, что все так вышло. через 20 мин. в парке. Майя рывком вскочила и принялась одеваться. И уже у самого выхода, на последней ступеньке налетела на Лорен. – Ты куда? – осведомилась та. – А ты чего не спишь? – Ем мороженое. Куда ты собралась? – Решила поесть мороженого в одно лицо? Обидно.