Поль смеется. — Да ты не прост. А я не жаден. (подходит к нему, нежно обнимает). С теми, кого люблю. Помни, у тебя есть друг. Помощник. Близкое сердце. Я одинок — я сделал ставку на тебя и не отступлю. На твоей афише мелкими буквами написано мое имя. Мелкими–мелкими, почти незаметно… Но все будут знать, что ты — мой. М-М (отшатываясь): — Ты не понял… Я не могу. Не хочу. Я благодарен тебе. Ты мой друг. Очень хороший друг! Поль: — Не только друг. Возлюбленный. Пора понять это, невинный мой малыш… (Идет в наступление). М-М, схватив со стола бутылку, запрыгивает на подоконник и распахивает окно: — Не подходи! В окно заметает снег. Затемнение. СЦЕНА ТРЕТЬЯ Комната тети Клавы. Идет уборка. Разбросаны вещи. Сын Ксюши прикрепляет к стене фото из журналов. Самсон Самогоныч достает из коробки брюки, прикладывает. С. С: — И откудова у Клавки мужские портки? Ксюша: — Жильцы для Му — Му давали. С. С.: — Мой размер. Чистая шерсть. Фирменные. Босс. Ксюша, прибираясь. — Такую бабу водка убила. Ты, дед, помогал. М-М, сбежавший от Пьера. — Здравствуйте… Тетя Ася где? В деревню уехала? С и К переглядываются. Ксюша: — Где пропадал, актер? Смотришь как дурак. Совсем понятия нет?(перекрестилась) — «В деревню, в деревню уехала…» В дальние края. Инсульт у нее был. Подсобку мне дали. Васька в школу физкультурную ходит. Обои модные поклею, занавески вешаю — кавалеров по Интернету искать буду. М-М стоит ошеломленный. С. С: — Слушай, малый, ты б за бутыльцом сгонял. Помянуть следует. М-М не шелохнется. С. С.: — Эх, глухарь — хуже бревна! Она ж ему как мать была… И ни в одном глазу. Ну, никакого понятия! М-М молча идет к двери. Ксюша догоняет, дает ему сверток: — Здесь вещи Клавы. Книжки твои. В платье криплиновом похоронили… Красивая лежала, только лицо покривело… Три тыщи она для тебя отложила. На поминки потратили… Ты сюда больше не придешь? М-М мотает головой. Ксюша: — Самогоныч, у него язык совсем не говорит. Заболел или от ментов сбежал. (Му-МУ) — Почему молчишь, артист? На концерт пригласи. Я платье надену с бусами… Вспомнила…(приносит брошку Клавы) — Твоя драгоценность. Наследство. (прикалывает брошь ему на куртку)Алмаз вырви глаз! С. С. — Натуральное стекло. Но очень большое. Мерзейшее заблуждение. Как и вся наша жизнь. Ксюша: — Клава тебе телефон записала. Передать просила. Вот. На–та–ша. (дает кусок обоев) Не потеряла! М-М на пальцах показывает «Спасибо». (уходит) С. С. — Похоже у него мозга за мозгу совсем заклинила. На кой тебе такой иждивенец сдался? Ты бы, девка, ко мне пригляделась получше. Пенсия, пайки ветеранские. А главное — пожарный — он завсегда в цене. Особливо в такое огнеопасное время. СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ М-М идет по заснеженным, украшенным к Новому году улицам. Светятся ларьки, все что–то продают. Он садиться на лавку в сквере. Рядом девочка с елкой. Он, снимает брошку тети Клавы, незаметно прикалывает к елке. За девочкой приходит мама, обнаруживают брошку. Мама: — Это еще от куда? Девочка: — Красивая какая! От Деда Мороза, сразу видно. Не понимаешь — Новый год же! (уходят) Му — Му сидит, спрятав лицо в шарф. За ларьками Рустам и Начик убирают товар. Текст: — Слушай, Начик — тут у тебя история вышла… — Чего еще? — Кошка котят принесла — три штуки. Один совсем белый. Молоко сосут. А она–то сама как балерина — худющая. Куда убежала?! Кис–кис! Смылась, стерва. Меня боится. Как не бояться, если каждый прибить норовит. — Зверек мелкий, кто его защитит. И зачем ему плодиться? Чего б хорошее размножалось — так нет. Считай–пересчитывай — одни расходы. — Заведено так. Каждая тварь жить хочет. Вон — копошатся, пищат, мать ищут. — Я тебя предупреждал, зачем кошку кормил? Сильно жалел: — беременная! беременная! Бабушка твоя беременная… Неси теперь, куда хочешь. — Куда хочу? Мне это надо? Я что — отец? — А я не Березовский какой–нибудь, санитарам платить! У нас продукты лежат, инцидент поднимут. Скажут: зараза всякая в пищеточке… Знаешь, сколько стоит зараза в Москве со стороны санитарной инспекции? А я и знать не хочу. Убирай зоопарк. — Может, в подъезд отнести, к батарее поставить? Дети возьмут. Маленькие такие. Теплые. — Совсем больной! В подъезд! Давно тебя не били? Так сейчас башку свернут, что чужой дом загадил. А детишки с наркотишкой этим тепленьким шкуру снимут. Москва… — Слушай, я не знаю… Мне что, больше всех надо! — Эй, может это я тебе должен? Может, ты мне работу дал? Ты мужчина или нет? Под мост спустился, в воду бросил — все дело. — Злой ты стал, Начик! Не добрый. Берет коробку. Выходит на аллею, видит сидящего на скамейке парня. Тихонько оставляет коробку рядом. СЦЕНА ПЯТАЯ Зал Клуба в новогоднем убранстве. Закончилось выступление Му–му. Восторги публики, прожектора, цветы. В кулисах к переодевшемуся Му–му подходит Поль с забинтованной головой. Му — Му держит коробку с котятами. Поль: — Я, конечно, мог в милицию заявить по поводу нанесенной травмы. Но, думаю, дело семейное, сами с тобой разберемся. Вот деньги. Как ты просил — КУЧА. За выступления гонорар, аванс за праздники. Плюс подарок от себя лично. Кто старое помянет… (кладет пачку денег в коробку) Когда–нибудь ты поймешь, что такое порядочные человеческие отношения. И какие они могут быть разные. М-М: — Твоих — не пойму. Долг отдам. За столиком в зале сидит Ната, машет ему. Эффектная, в вечернем платье: — Автограф, маэстро! М-М: — Приехала… приехала… Не верил. Танцевал — в зал не смотрел. Боялся. Н: — Ты позвонил… Мне захотелось увидится. Правда. Садись. (он садится рядом) Если честно, еле поняла, что ты мне в трубку промычал. Му — Му! Хорошо, догадалась. М-М: — Волновался… Ты совсем пропала. Н.: — Я когда в Москву вернулась, подругу послала тебя искать. Не нашла. Мой телефон твоей тете передала. А ты не звонил. Так долго… М-М: — Ты была… Н: — В Америке. В жутко продвинутой клинике с кошмарно опытными врачами и обалденной техникой…