– Далеко? – Достаточно, на Цинф. Язык не забыла? – Подожди-подожди! – Я потрясенно замотала головой. – У эрийцев с цинфийцами давняя вражда, холодная война в любой момент может перетечь в полноценное противостояние! – Верно, – спокойно подтвердил Алекс. – У эрийцев с цинфийцами действительно не самые теплые отношение. Но какое тебе, землянке, до этого дело? Или ты снова забыла, к какой расе принадлежишь? Я сглотнула и вцепилась в столешницу. В голосе Алекса не было ни намека на угрозу, казалось, он действительно просто напоминал мне очевидное, но почему же стало так страшно? Чертов братец с его не менее чертовой харизмой! Иногда мне кажется, что он с легкостью поведет за собой толпу в любую нужную ему сторону. Было что-то по-настоящему завораживающее то ли в его несгибаемом, почти деспотичном характере, то ли в ярко-синих глазах, в которых отражался не только ум, но и жесткая хватка. Глаза, кстати, у нас были одинакового оттенка. От мамы достались. Пожалуй, на этом сходство между нами и заканчивалось. Я снова искоса посмотрела на брата. Крепкий, высокий (на полторы головы выше меня), он каким-то образом внушал опасение даже тогда, когда улыбался. Улыбка у него была замечательная! Но и она вызывала ассоциации с хищником – не львом, не тигром, а скорее… с коршуном. Тонкие черты лица не могли сгладить это впечатление, наоборот, они казались излишне заостренными, а потому лишь подчеркивали едва уловимое сходство. Темно-русый оттенок волос, словно финальный мазок, завершал его образ. Я молчала, скользя взглядом по лицу брата. Голова раскалывалась от хоровода бешено кружащихся мыслей. – Тебе не идет этот хвост, – неожиданно ляпнула я. Тонкая, куцая косичка спускалась с затылка до середины правого плеча Алекса и заканчивалась традиционным узлом из трех разноцветных резинок – цветов всеобщего флага землян. Такую же прическу носил мой отец, но ему она шла. Алекс же с ней смотрелся слишком вычурно. Надо же, только сейчас заметила! – Я знаю, – пожал плечами он. – Сбрею, когда придет время. Теперь ты готова к разговору? Алекс подался вперед и положил локти на стол, я же откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. – Зачем мне лететь на Цинф? Там опасно. – Не больше, чем здесь, – поморщился Алекс. – Все твои знания о цинфийцах пропущены через фильтр пропаганды эрийцев. Пояснить, что это значит? Я покачала головой. – Зачем? – Мой вопрос можно было трактовать двояко, и я уточнила: – Зачем я тебе на Цинфе? – Мы подошли к финишной прямой, Майя. Сейчас все завертелось с такой скоростью… – перед моими глазами вновь возникла монетка, запущенная в бессмысленный танец чьей-то рукой. Мне даже почудились блики на столе от серебристой поверхности этого металлического кругляшка, и я моргнула, приходя в себя. – Прости, что ты сказал? Алекс посмотрел на меня так, будто я заставила его признаться в чем-то противозаконном, но покладисто повторил: – У меня нет больных мозолей и ахиллесовых пят, на которые можно было бы надавить. У меня одна слабость – ты, Майя. Теплая волна, похожая на южный ветерок, пронеслась по телу и осела легким покалыванием в немного подрагивающих пальцах. Я положила ладони на колени и сжала их в кулаки. Не хотела, чтобы Алекс заметил мое волнение. Я и в первый раз отлично все расслышала, но хотелось убедиться, что слух не подвел меня. А еще я с трудом подавила глупое, детское желание сбегать в комнату за диктофоном и попросить братца повторить свое признание. Чувствую, в следующий раз нечто проникновенное он скажет лишь на моих похоронах, а потому жаль упускать момент. Вместо этого я кивнула: – Продолжай. – Я не могу допустить, чтобы тебя использовали как рычаг давления на меня. Тебе нужно скрыться. – В городе легко затеряться. – Нет, тебя найдут. На Цинфе будет безопаснее. Я помолчала, обдумывая вопрос. – Цинфийцы… Они… Ты считаешь их союзниками? – Я еще не решил. – Алекс покосился на наручные часы. – Майя, формулируй свои мысли быстрее, у меня осталось десять минут. Я злобно фыркнула. Десять минут на то, чтобы я могла определиться – жить мне, убегая словно крыса, или умереть героем, воспетым в национальных песнях. Ладно хоть право выбора предоставляет. Мог бы просто запихнуть на корабль и отправить посылкой на Цинф. Постойте-ка… Я замерла, ошарашенная догадкой. Затем сощурилась и с подозрением уточнила: – Это все? – Не понял. – Мой побег на Цинф – лишь часть плана, верно? – Наконец-то ты начала задавать верные вопросы, – удовлетворенно и даже с каким-то облегчением, словно сомневался, что до этого дойдет, откликнулся братец. – Если все пойдет, как я задумал, мы добьемся гораздо большего, чем надеемся, но и в случае пессимистичного прогноза мы выполним задачу-минимум – обеспечим твою безопасность. Эрийцы не достанут тебя на Цинфе. – Какова же задача-максимум? Алекс улыбнулся. – Издать твою книгу. Если бы я не обвила в этот момент ножки стула ступнями, то точно бы сползла под стол. – Алекс! Издеваешься?! – Пять минут… – со вздохом прокомментировал брат, снова покосившись на циферблат наручных часов. Вид при этом имел самый несчастный – с таким учитель начальных классов в двадцатый раз повторяет нерадивому ученику, что дважды два – четыре. – Нет, вовсе не издеваюсь. Если я смеюсь над собеседником, то делаю это более изощренно. – Если ты не объяснишь все человеческим языком, я тебя ударю, – на полном серьезе пообещала я. Терпение было на исходе. – Лучший способ что-то спрятать – выставить на всеобщее обозрение. Если будешь на виду, никто не посмеет на тебя покуситься. – Отлично. При чем здесь моя книга? – На Цинфе одной из самых востребованных отраслей считается масс-медиа. Проще говоря, в развлекательный блок вкладываются огромные деньги. Сериалы, фильмы, книги, игры – все это пользуется бешеной популярностью, каждая новинка получает свою долю внимания. Тебе достаточно вызвать интерес, а затем напоминать о своей персоне. А что может интриговать сильнее, чем книга писательницы-землянки, прилетевшей на планету с дружеским визитом? Ах да, книгу надо будет перевести на цинфийский. Ты язык помнишь? – Я учила его в институте! – мрачно напомнила я. – Естественно, большую часть уже забыла. – Значит, освежишь в памяти, – распорядился Алекс. Он положил на стол флешку и придвинул ко мне указательным пальцем. – Здесь информация о планете. Не могу сказать, что сведения секретные, но после просмотра лучше бы их удалить. Только извлеки языковую программу. – Не идиотка, догадалась бы. – Мало ли… – пожал плечами Алекс и, проигнорировав мое гневное сопение, продолжил: – Твоя задача – удержать на себе внимание цинфийцев и по возможности создать у них в головах благоприятный образ землян. Детали прописаны в инструкции. – Он кивнул на флешку. – Вопросы? – Э-э-э… – Я так и думал. Тогда встретимся через неделю, когда ты вспомнишь язык и ознакомишься с учебными материалами, – с этими словами Алекс легко поднялся, уже стоя сделал последний глоток давно остывшего кофе и шагнул к выходу. – Я еще не соглашалась! – Хорошо. – Мне надо подумать! – Буду иметь в виду. Алекс стоял на пороге квартиры и тянулся к дверной ручке, а я запаниковала по-настоящему. – Я не смогу перевести книгу на цинфийский за неделю! – Майя, – все-таки терпение покинуло братца, и он закатил глаза. – Естественно, одна ты это сделать не успеешь. Над переводом поработает моя группа. И не беспокойся, я уже выбрал книгу. – Какую? – пискнула я. – «Снег в июле». Она мне понравилась больше остальных. – Но когда ты успел… – Алекс сухо чмокнул меня в щеку и вышел за дверь. Заканчивала фразу я уже в одиночестве: – Ознакомиться с моими книгами? Минуту я таращилась на опустевшую прихожую, словно в полусне. Затем на автомате щелкнула замками и проковыляла в комнату, где рухнула на незастеленную с утра постель. Если бы у меня было домашнее животное, я бы заговорила с ним, но питомца я так и не завела. – Все страньше и страньше, – пробормотала я и коснулась ладонью скользящей поверхности нетбука. Она была теплой – нагрелась за время работы. Не кошка, но все же… – Как же нам с тобой поступить? Поглаживая крышку нетбука, я думала о предложении брата. Конечно, это больше походило на приказ, но мне не впервой было поступать по-своему. Конечно, я хотела бы, чтобы мою книгу прочло как можно больше людей – земляне, эрийцы, цинфийцы, не важно. Но я четко понимала одно: книга – лишь ширма для куда более серьезных вещей. Я стану куклой, которую будут дергать за веревочки. Готова ли я к этому? Я спустила ноги с кровати и медленно подошла к большому зеркалу в прихожей. Склонив голову набок, я задумчиво посмотрела на свое отражение. Невысокая, стройная, но не до худобы, изящная, как говорила раньше мама. Мама. От нее мне достались синие глаза, такие же, как у брата, и русые волосы, которые я все собиралась остричь до плеч, согласно местной моде, но все время откладывала – казалось, что мама бы не одобрила. А вот черты лица папины: широкие дуги бровей, красиво очерченные скулы, правильной формы нос и немного тонковатые губы.