Пойти за ним он не мог. А попасться без удостоверения личности – было всё равно что признаться: «Я третий ребёнок. Убейте меня». Люк попытался убедить себя, что это не помешает, но представить счастливое возвращение домой всё равно не получалось. Даже сумей он найти родную ферму и не налететь на полицию, то существует угроза для семьи. Наказание за укрытие ребёнка-нелегала почти такое же суровое, как и для самого ребёнка. Когда он жил у родителей, то каждое мгновение подвергал их жизни риску. А теперь есть подтверждение, что он существует. Исчезни он сейчас, его станут искать. А когда найдут на чердаке у родителей, то выяснить правду не составит труда. Люк подобрал камешек и запустил им далеко в лес. И где справедливость? Или прозябай в этой школе, или будешь постоянной угрозой для домашних. Он бросал камешек за камешком. Нечестно, нечестно, нечестно! Камешки кончились, и он перешёл на куски коры, которые отдирал от бревна. Некоторые камни и куски коры с глухим стуком попали в цель – в деревья. Он стал целиться. – А вот получай! – забываясь, кричал он. Потом в испуге зажал рот рукой. Вот дурак-то! Он замер и прислушался, аж в ушах загудело. Но звуков шагов по лесу слышно не было, его никто не искал. От школы вообще не доносилось ни звука. Глядя на заросли папоротника, деревья и солнечный свет, проникающий сквозь ветви, можно было практически поверить, что школы не существует. Жаль, что нельзя просто остаться в лесу. В голове пронеслась мимолетная мысль: питаться можно орехами и ягодами. Прятаться за деревьями, если будут искать. Всё это было по-детски наивно, и он немедленно отмёл эти мысли. Останься он в лесу, и его либо поймают, либо он умрёт с голоду. Он снова огляделся, на этот раз с сожалением. Деревья были дружелюбнее, чем ученики и учителя в школе. Он, простой деревенский мальчишка, провёл в лесу бо́льшую часть жизни, пока за его домом лес не вырубили. Даже находиться снаружи было радостно. И неважно, чем он рискует, выйдя на белый свет. А как чудесно быть одному, не окруженному следящей за каждым движением толпой. Люк поковырял дорогим ботинком грязь и встал. Сам того не осознавая, он принял решение. Придётся возвращаться в школу. Он обязан это сделать ради семьи, отца Джен, может, даже самой Джен. Но он еще придёт в лес, и не раз. Ничто его не остановит. Глава 10 Люк оттягивал возвращение в школу как можно дольше. В животе бурчало, но он не обращал внимания. Солнце клонилось к земле, но он себя утешал: «День ещё не кончился. Просто в лесу кажется, что сумерки наступают быстрее». Наконец, ему пришлось признать правду. Темнело. Даже если до сих пор никто не заметил его отсутствия, оно обнаружится вечером. Мальчишка-шакал пожалуется, если Люка не окажется на месте. Как ни странно, эта мысль грела душу. Люк не стал на этом зацикливаться. Он побежал к концу леса, осторожно осмотрелся, потом перебежал лужайку. На полпути в школу ему пришла в голову страшная мысль: «А вдруг дверь закрыта?» Через несколько шагов он мог различить: дверь больше не была открыта, даже не приоткрыта. Люк ринулся быстрее через лужайку, словно желая опередить панику. Сердце бешено заколотилось, и отнюдь не от бега. Какой он дурак, что вышел наружу. Или если уж вышел, почему сразу не зашёл обратно? Почему рисковал всем ради дня в лесу? Он знал ответ. Наконец он подошёл к двери и потянулся к ручке. Приготовившись к худшему, коснулся её дрожащей рукой. «Спокойно, спокойно, – скомандовал он себе. – Если здесь закрыто, можно поискать другую дверь. Может, удастся незаметно войти. Может…» В «может быть» веры не было. Ни на что не надеясь, он повернул ручку. Та легко поддалась. Почти не веря в удачу, Люк приоткрыл дверь и, никого не заметив, проскользнул вовнутрь и притворил её за собой. В этом конце коридора было очень темно. Темнота была ему на руку. Люк шёл на цыпочках мимо пустых классов, как вдруг его окликнули: – Эй! Что ты тут делаешь? Его окликнул один из дежурных по коридору. – Я… я п-потерялся, – ответил Люк, заикаясь не больше, чем обычно. И предлог был вполне правдоподобен… Разве он не блуждал миллион раз до сих пор в школе? Только вот не знал, что пропустил. Ужин? Вечернюю лекцию? Выключение света? Дежурный смотрел на него подозрительно. – В этом крыле здания сейчас не должно быть никого, – сказал он. – Почему ты ушёл из столовой? Люк неожиданно воспрянул духом. – Меня затошнило, – ответил он. – Я выбежал в туалет. Потом на обратном пути заблудился. Дежурный скептически посмотрел на него. – Туалет напротив столовой, – возразил он. – Я… я не обратил внимания. Я новенький. Меня тошнило, – Люк старался играть под дурачка и изображать тошноту, чтобы оправдать дурацкую ошибку. Дежурный отступил, словно боялся подцепить заразу. – Ладно, – смилостивился он. – Марш немедленно назад. Люк с облегчением повернулся. Потом остановился. Днем раньше он бы, не думая, повиновался. Но теперь ему было что скрывать. Теперь нужно быть поизобретательнее. Он снова повернулся к дежурному. – Я же не знаю, где это. Понимаете? – С ума сойти! Почему я должен нянчиться со всякими мужланами? – Он взял Люка за плечо и подтолкнул вправо. – Иди туда. Потом повернёшь налево, ещё раз налево и снова направо. Уходи отсюда! Дежурный будто сам чего-то боялся. Днём раньше Люк бы ничего не заметил, но сейчас обратил внимание. «Всё из-за той двери, – подумал Люк. – Почему дежурный меня так отчаянно выпроваживает?» Подходя к столовой, Люк всё ещё размышлял над тем вопросом. Из распахнувшихся дверей выскочили мальчишки. Значит, он попал сюда вовремя. Как раз когда все направлялись на вечернюю лекцию. Он смешался с толпой. «Видите, мистер Толбот? – горько подумал он. – Я следую данному вами совету. Вы довольны? Очень благородно с вашей стороны». Горечь в душе рассеялась. Записка оказалась бесполезной, но теперь он мог подумать про лес. И если записка привела его в лес… ну, значит, он должен быть благодарен отцу Джен. Никто не приставал к Люку, когда он вошёл в аудиторию на лекцию и сел. Никто не спрашивал: «Где ты бродил весь день?» Не приказывал: «Никогда не выходи из здания!» Эта вылазка сошла ему с рук. И он выкрутится ещё не раз. Глава 11 На следующее утро, едва проснувшись, Люк сразу вспомнил о лесе. Было сущим наказанием терпеть, как другие мальчишки плескали ему в лицо водой, тихо сидеть и медленно есть комковатую овсянку, когда не терпелось её проглотить в один присест и уйти отсюда. Хотя после пропущенных вчера обеда и ужина овсянка показалась на редкость вкусной. И настоящей мукой было ждать, когда распахнутся двери столовой и выпустят всех на уроки, а Люка в лес. Как только завтрак закончился, он чуть ли не бегом сорвался с места. Как правило, он с трудом находил дорогу в лабиринте коридоров, а на этот раз, на удивление, вышел прямиком к двери, ни разу не ошибся поворотом и не возвращался по своим следам. Подходя к двери, он замедлил ход, ожидая, что толпа разойдётся по классам. Наконец в коридоре остались только Люк и в нескольких шагах от него дежурный. Сегодня дверь была закрыта, но Люк был уверен, что она не заперта и он довольно быстро выскользнет наружу. Он оглянулся. Дежурный смотрел в противоположную сторону. Ну! Люк потянулся к дверной ручке… и отпрянул. В последнюю минуту у него в голове как будто раздался чей-то крик: «Нет!» Мать иногда говорила о Боге… Может, это он и был. Или дух Джен пришёл к нему на помощь, когда не помогла записка её отца. Или это сработал здравый смысл. Он сейчас не думал о Боге, духах, о собственном разуме, только знал: сегодня идти в лес нельзя. Люк продолжал топтаться, притворяясь, что просто бесцельно слоняется. – Марш в класс! – прорычал дежурный. Люк кивнул и зашёл в следующий класс. Он был так разочарован, будто обнаружил на двери железную решетку. Что с ним такое? Трусит? Люк вспомнил все мысленные игры, в которые сам с собой играл, чтобы набраться смелости и пойти впервые к дому Джен. Тянул время неделями, убеждая себя, что ждёт подходящего момента. Тогда он точно трусил. Но сейчас нет. Он сел на стул, безымянный, как остальные мальчишки в классе, и казался себе храбрым, умным и хитрым.