Аливия слушать не стала, а просто вошла в комнату и закрыла за собой дверь. — Кого там еще несет?! — услышала она разъяренный голос, в котором с трудом узнала голос Володи. Первым ее порывом было убежать, но, поборов страх, она все же шагнула дальше. — Это я, Володя. — Я… Кто я? — Мальчик с трудом выбрался из-за стола. — Ленка? — изумился он. — Ты откуда здесь? Аливия вздохнула — некоторые вещи совершенно не меняются. — Опять ты мое имя путаешь. Мальчик потряс головой, потом испуганно покосился на доску в руке, которой уже приготовился запустить в вошедшего… к счастью, сдержался. — Э-э… Аливия, что ты тут делаешь? — Меня Джером привел. Сказал, что я тебе нужна. — Хм… трус несчастный. В голове прояснилось, и гнев куда-то исчез. Володе неожиданно стало стыдно. Стыдно за то, что предстал в таком виде перед Аливией, да еще и наорал на нее. Господи, до чего дошел! Самому противно. Он взглянул на девочку, испуганную, но отчаянную, стоявшую напротив него… непонятного чудовища, от которого неизвестно что ждать. Плюхнулся на стул и устало протер глаза. — Опять я тебя напугал и опять предстал не в лучшем свете. И куда делась моя знаменитая невозмутимость, которая так поражала всех на Базе?.. Как же это все выматывает… Аливия осторожно подошла к нему, подлезла под руку и забралась на колени. — А ты сказку расскажи. Володя нервно хмыкнул, потом расхохотался. — Ох, Аливия, ну, ты молодец. Слушай, ты бы слезла, тяжелая все-таки. Девочка надулась: — Хочешь сказать, я стала толстой, да? — Что? — Володя снова расхохотался. — Нет, я хочу сказать, что ты повзрослела. — Ага, значит, я тебе нравлюсь? Ты возьмешь меня в жены, когда я стану совсем взрослой? — Эй, это откуда у тебя такие мысли? Поверь, ты найдешь мужа намного лучше меня. Ну, все! Слезай давай, все ноги мне отсидела. Аливия перебралась на соседний стул и сочувственно повздыхала. — Устал, наверное? — Устал? Хм… Физически нет. — Володя встал и подошел к окну, долго что-то высматривал на улице. — Я скорее разозлился. На себя разозлился, а потом сорвал злость на других. Стало намного хуже. Впервые приговорил человека практически к казни… пятьдесят ударов плетьми. — Володя снова вздохнул и посмотрел через плечо на Аливию. Та слушала внимательно, стараясь не пропустить ни слова. Перебивать или как-то комментировать услышанное она явно не собиралась. Мальчик отвернулся. Как ни странно, но оказалось, что именно такого вот слушателя ему и не хватало. Человека, которому можно, грубо говоря, поплакаться и который не осудит и всегда поддержит. Не перед подчиненными же душу выворачивать? Вот только нужен ли девятилетней девочке такой груз? Но та решила все сама. Встала, подошла сзади к Володе и обняла. — Ты хороший. — Хороший? — нервно хмыкнул Володя. — Оказывается, все, что я могу, — так это только других поучать. Как умно рассуждал, что командир должен находиться в стороне от битвы, чтобы вовремя подмечать все нюансы и перемещать резервы. И что я сделал в первом же бою? Носился по всем оборонительным сооружениям как сумасшедший. Каким мудрым себя чувствовал, заметив прорыв и вовремя подведя туда резервы… Только позже сообразил, что если бы я не носился по укреплениям, то заметил бы его намного раньше и намного раньше сумел бы направить свежие силы. Сейчас вот думаю: сколько по моей вине погибло там?.. Вряд ли Аливия много понимала из того, что говорил Володя, но этого и не требовалось. Мальчику нужен был просто сочувствующий слушатель, чтобы выговориться, а девочка могла его подбодрить, и не понимая всего того, что ей рассказывают. Она всем сердцем чувствовала, что сейчас важно не то, понимает она или нет, а ее поддержка и сочувствие. — А ну, хватит хныкать! — вдруг громко сказала девочка. — Конечно, ты ошибаешься! Но если хочешь никогда не ошибаться, то и не делай ничего. Володя замер, потом развернулся и подхватил девочку на руки. Рассмеялся. — Уела! Ну, уела. Надо же, запомнила, что я тебе тогда сказал. Я ведь думал, мимо ушей пропустила, как обычно. — Я ничего не пропускаю мимо ушей, — надулась девочка. — Знаешь, ты права… Только вот цена моих ошибок — человеческие жизни. Это тяжелее всего принять. — Володя подошел к столу и усадил девочку на него. — Да, ты права. Можно забиться в угол, испугавшись, а можно усвоить урок… Спасибо тебе, Кнопка. Опять ты меня спасла… вправила мозги старому идиоту. — Какой же ты старый? — удивилась Аливия. — То есть с тем, что я идиот, — ты согласна? И откуда у тебя столько мудрости? — Ты научил, — бесхитростно отозвалась девочка, доверчиво глядя на него своими пронзительно синими глазами. Володя поперхнулся и поспешно отвернулся, замахал руками. — Кнопка, прекрати меня смешить. Вот помру сейчас от смеха, что делать будешь? — Позову на помощь дядю Джерома. — Дядю… Гм… С каких это пор он тебе дядей стал? Ой, не отвечай! Это был риторический вопрос. — А что такое ри… рито… pитa… ну, этот самый вопрос? — Такой вопрос, ответ на который не требуется. Аливия задумалась. — А зачем тогда его задавать? — Вот и я над тем же думаю. Вот что, посиди-ка пока вон в том углу. Я тут сейчас быстро закончу и попрошу, чтобы… хм… дядя Джером тебя обратно отвел, как только он перестанет мне быть нужен. — А со мной еще брат пришел. — Вот как? Великолепно. Володя выглянул за дверь. — Руперт! Зайди на минуту. Когда юноша вошел, Володя махнул в сторону Аливии: — Вот что, забирай это сокровище и отвези домой, Филипп обеспечит охрану. — Володя снова выглянул в коридор. — Филипп, найди кого-нибудь, чтобы проводить Аливию и Руперта до дома, а сам займись тем, о чем я просил. Остальных тоже касается: сегодня вечером совет. Все! Все вопросы к тиру Роухену! Меня до вечера нет! Джером, заходи, ты мне нужен. Дождавшись, когда все разойдутся, Володя закрыл дверь и повернулся к Джерому: — Говори. — Обыскали дома всех выявленных шпионов. Золото, как и договаривались, забрали себе люди Крейса, а все бумаги и книги, как вы и приказали, свезли к вам в дом. Все прошло тихо. — Да… И почему в сутках так мало часов? Похоже, сегодня до совещания я не успею переговорить с ними — надо для начала с пленными разобраться… Обещал тут одному офицеру… Но вот с Раймондом переговорить придется. Кстати, Гирона не видел? — Гирона, милорд? — А, ты его не знаешь. Куда же он пропал? Тут в дверь осторожно постучали. — Ага, наверное, это он. Гирон, ты? — Я, милорд. — Ну так заходи. Гирон вошел, слегка пошатываясь, с рукой на перевязи. Володя минуту изучал его, потом поморщился. — Плохо. Очень плохо, Гирон. У вас все преимущества были, а вы умудрились дать себя ранить. Погибшие? — Слава богам, нет, милорд. — Офицер опустил голову. — Виноват, милорд. Мы не ждали такого сопротивления. — Кто-нибудь ушел? — Нет. Мы взяли всех. — Что ж, это хорошо. Но подготовка ваших солдат оставляет желать лучшего… Неделю на исправление, потом проверю. Что нашли в домах?