Оба синхронно начали кивать, всем своим видом показывая, что жаждут правдиво пообщаться на любые темы. Я для начала покосился на восток. Отсюда уже можно рассмотреть часть стены, прикрывающей город на том направлении. Заметно оживление на подступах, и отходящие от ворот степняки. Похоже, справиться с преградой они не смогли. Также видна ожесточенная рукопашная в районе одной из самых основательных башен. Возможно, хваленые горцы сумели забраться, и теперь защитники пытаются сбросить их назад. В общем, Ингармет не соврал, действительно направил армию на город. Великих успехов пока что не видать, но ведь штурм еще не закончен. Я указал на пожары в Нижнем городе: – По кому вы там стреляете? – Наводчики дают масляным зеркалом световые сигналы с крыши старого дворца. По ним наводимся, – ответил пленный. – Я не спросил, как вы наводитесь, я спросил, по кому вы стреляете. – Простите, господин. В городе бунт. Вечером погромщики начали убивать стражников. Туда направили отряд, но бунтовщики напали на них большой толпой, многих убили. Послать больше не смогли, степняки пошли на штурм. Сейчас там по каналам толпу сдерживают люди Данто. Но, наверное, сил не хватает, их почти обошли. Мы помогаем. Стреляем по толпе или поджигаем кварталы, не даем бунтовщикам пробираться через них. Я не знаю точно, что именно там происходит. Мы просто стреляем туда, куда нам указывают. Я указал вниз: – Толпа сейчас в районе Тухлого Дна? – Вроде где-то там. Но по Тухлому Дну мы сейчас не стреляем. Там, говорят, другая чернь подошла, которая за Данто. Помогают против бунтовщиков. Говорят, там резня, перемешались все. Вроде нельзя туда стрелять, можно своих накрыть. То, что в квартале нищих сейчас происходит резня, мне очень не понравилось. Зато можно порадоваться, что его не сровняли с землей вместе с населением. Я указал на восток: – А что Ингармет? Я вижу, стена держится. И вижу толпы его воинов. Почему туда не стреляете? Инженер пожал плечами: – Говорят, сам Данто Четвертый приказал в первую очередь наказывать бунтовщиков. А наше дело маленькое, мы делаем лишь то, что сказано. Спроси меня, я бы, конечно, лучше по степнякам пострелял. Их хорошо видно, и укрытий там нет. А в городе непонятно, в кого прилетает. И целиться труднее. – Получается, по людям Ингармета стрелять легче? – подобрался я. – Конечно, – подтвердил наемник. – Всю стену хорошо видно и каждую башню. У степняков тоже факелов много, вон как мечутся. С такого расстояния я спокойно накрою цель размером с телегу со второй попытки. И до батареи можно достать. Их машины слабые, снаряды немощные, стену разнести не могут и до нас долетают с большим разлетом. Но лучше их успокоить, ведь могут и попасть случайно. – Прекрасно, – зловеще улыбнулся я, думая о своем. – Надо навести все машины на ворота. – Как? – опешил пленный. – Я что, сказал что-то непонятное? – Нет-нет, все понятно. Но у нас нет людей. – Ерунда. Я видел, как вы разворачиваете машины. Они уже заряжены, втроем спокойно справимся. Ты командуй, навести надо очень точно. Если промахнемся, я с тебя спрошу. Строго спрошу. – По такой большой цели я не промахнусь, господин. Но я не понял. Вы что-то говорили про людей Ингармета. Но ведь их на воротах нет. Ворота наши. Под ними остался таран, его повредили без нас, еще вечером. Вон смотрите, степняки там не приближаются. Если ударим полным батарейным залпом, ворота рухнут вместе с башнями. У нас большие снаряды, много зелени набирают. У степняков таких нет. Вам разве это надо? Я покачал головой: – Ты слишком много болтаешь. Сказано – целиться в ворота, значит, просто целься в ворота. И поживее! Да, время поджимает. Больше половины инженеров разбежались, и нет сомнений, что некоторые помчались за подмогой. Даже если все силы горожан брошены против степняков и взбунтовавшейся черни, оставить Верхний город без присмотра командование не могло. Следовательно, в любую минуту могут пожаловать серьезные бойцы. И если их окажется много, мне зададут трепку. Я еще не совсем отошел от ран, а Крушитель – не такое уж сильное оружие, чтобы в одиночку держаться против гарнизона немаленького города. Тень Некроса тоже уязвима, ее еще развивать и развивать. Не было времени этим заниматься, да и душ понадобится прорва, столько у меня при себе не наберется. Но даже если до ума довести, тоже против армии долго не продержится. Повторить то, что случилось в подземелье, может, и получится, может, и нет. Склоняюсь ко второму варианту, ведь здесь условия похуже. Одно дело врезать Крушителем вдоль забитого людьми коридора, и совсем другое, когда солдаты полезут со всех сторон по открытой местности. Но соблазн чересчур велик. Все машины заряжены, так чего пропадать добру? Разворачиваются они просто, рычажной системой, даже один человек справится, просто на это у него уйдет многовато времени. Втроем мы управились куда быстрее. Но на следующий мой приказ оба пленника отреагировали выпученными глазами, а один при этом торопливо замотал головой: – Господин! Слишком опасно! – Чем опасно? – Если сосуд с зельем открыть, его надо быстро вылить на обработанный солевым раствором пористый камень, а потом сбрызнуть водой со щелоком. И камень перед этим должен храниться в темноте несколько дней. И кувшины щелоком заливать надо, ведь в них чуть состава остается. Иначе тут все очень быстро загорится жарким пламенем. Зелень не может на воздухе долго оставаться. – Значит, на воздухе он воспламеняется сам по себе, а взрывается только при ударе? – уточнил я. – Ну да, при падении, – кивнул инженер. – Прекрасно. Значит, будем выливать его быстро. А кувшины потом бросайте здесь же, под машины. Пусть горят. Ну да, я ведь ничего не теряю. Взрыв – это страшно, а вот пламя от зелья, реагирующего с кислородом, ни капли не пугает. Даже помогает, ведь не придется тратить время на работу со Жнецом, чтобы оставить батарею без исправной артиллерии. Пламя с этим прекрасно справится. Однако все же лучше поторопиться. Если успеем сделать залп до начала опасной стадии алхимической реакции, существенно поможем Ингармету. Конечно, ему я ничего не должен, но лучше пусть здесь степняк правит, чем много о себе возомнивший местечковый аристократишка, ввергший в нищету свой народ ради сиюминутной и необременительной выгоды. А теперь еще и артиллерию против подданных применивший, да в условиях плотной городской застройки. Это вообще за гранью… Сидеть на потоке сырья, уходящем за море, получая за это без лишних хлопот быстрые деньги от конкурентов здешних ремесленников, – это прекрасный способ хорошо жить и при этом не работать до седьмого пота. Вот только слишком много недовольных при таком методе хозяйствования получаешь. В итоге вышло так, что один из этих недовольных – я. Увы, не хотелось вникать и вмешиваться в здешние дела, а приходится. Первый снаряд начал нехорошо дымиться в тот момент, когда мы закончили обливать зеленой гадостью последний. Я отбросил кувшин в сторону и метнулся к проблемной машине. Успел выбить стопор деревянным молотом, и взмывший в небеса каменный шар вспыхнул почти в верхней части траектории. К воротам понесся яркий болид, разгорающийся все сильнее и сильнее. Я уж было переживать начал, что всю алхимию выжжет по пути встречным потоком воздуха, но нет, ошибся: рвануло как обычно, мощно, со вспышкой, на миг осветившей весь город. Пока любовался полетом пылающего шара, инженеры, оставшиеся без присмотра, резво припустили прочь. Даже третий, только-только начавший в себя приходить, поплелся за ними, шатаясь, как не всякий пьяница шататься способен. Я подавил порыв погнаться за беглецами, пустив Тень Некроса наперерез. Убивать или возвращать их бессмысленно, потеряю время, а его почти не осталось. Вон следующий камень тоже нехорошо дымится. И я помчался к очередной катапульте, на бегу замахиваясь молотом. С этой успел. Со следующей тоже. У последней стопор выбил, уже не надеясь на результат. Камень, в нее заряженный, разгорелся так, что пришлось лицо отворачивать от жара. Уже занялись канаты и деревянные детали, вот-вот вся конструкция костром вспыхнет. Удивительно, но катапульта свое дело сделала. Горящие детали пришли в движение, вытолкав снаряд к небесам. И он понесся к цели ничуть не хуже прочих, ударив уже не в ворота, а в место, где они располагались еще минуту назад. Ракушечный известняк – неплохой строительный материал, но не сказать что особо прочный. Скорее наоборот. Качественное дерево на полуострове не росло, на металле горожане экономили. В общем, от спаренной башни, защищавшей ворота, остались две кучи пылающих обломков. А от самих ворот с парой громадных створок, похоже, вообще ничего не осталось. К свежим руинам спешно направлялись конные и пешие степняки. Учитывая, что серия взрывов уничтожила или оглушила защитников на площади в пару гектаров, прикрыть неожиданно образовавшуюся брешь вояки не успевали. Да уж, к инженерам претензий нет, навели свои машины грамотно. Хорошо, что я их не убил, они честно заслужили жизнь. Если и после такого своевременного подарка Ингармет не захватит хотя бы Нижний город, ему уже ничто не поможет. Но вопрос в том, как быстро вождь степняков возьмет под контроль всю эту немалую территорию… Посмотрев в сторону Тухлого Дна, я чуть повернул голову и покосился в направлении порта, где меня поджидает лодка, которую надо бы успеть угнать до утра. Вздохнул, швырнул к ближайшей катапульте откупоренный кувшин с алхимическим зельем и, обернувшись к Тени, задумчиво произнес: – Я заметил, ты хорошо прыгаешь. И форму ловко меняешь. Мне вот интересно стало: ты седло на себе организовать сможешь? Глава 10 Ночь большой крови В летающего ездового коня Тень Некроса превратиться не смог. Да и с летучестью у него все обстояло настолько плохо, что седлом и прочими ухищрениями это не поправишь. Тут крылья и прочее требуется, на что помощник, похоже, не способен. Максимум, что можно из него выжать, – это запрыгнуть в окно второго этажа. Да и то лишь после хорошего разбега. Но если передвигаться по горизонтали или около того, картина улучшается. Умертвие легко проскакивало на десять и больше метров с места, а с разбега эта дистанция значительно увеличивалась. Этим я и воспользовался: спустился в Нижний город, а затем поднялся на крышу старого купеческого особняка, наполовину разрушенного артиллерий. Уже не понять, кто поработал: степняки или гарнизон, но «калибр» явно не тот, который использовала уничтоженная мною батарея. После нее тут бы пустырь остался. Забрался на такую высоту я не просто так. Это моя стартовая площадка. Отсюда Тень Некроса понесет меня на своей спине все дальше и дальше, до самого Тухлого Дна. Средневековая городская архитектура – это тотальная экономия места. Земля в периметре крепостных стен небесконечная, а желающих на ней проживать хватает. По мере увеличения населения старые укрепления разбираются, ставятся новые, условный радиус, измеряемый от центра, увеличивается. Но такое случается нечасто, и Хлонассис давно нуждается в обновлении. В нищих кварталах люди на головах друг у дружки ютятся, в районах поприличнее края крыш почти смыкаются, отчего на улицах сумрачно даже ясным днем. Вот по этой дороге из крыш мы и понеслись. Не везде перемахивать с дома на дом просто, но, учитывая плотность застройки, всегда получалось выбрать путь, где можно проскочить без чрезмерного риска.