– Да. – Тогда я спрашиваю тебя – не как старый друг, а как Хозяин лощин: зачем он здесь? – Потому что… – Голос Нии оборвался. Она сделала глубокий вздох и подняла голову. – Потому что это мой сын. Толпа ахнула. Даже Радрик был потрясён. Он взглянул на Кальмара, который, скуля, жался к ногам Нии: – Это сын Эсбена Ветрокрыла?! Ния с досадой смахнула слезинку со щеки. Она хотела что-то сказать, но не смогла. Радрик приблизился к ней и понизил голос: – Мне очень жаль, Ния. Но я Хозяин. Мы обсудим это на совете. – Стиснув зубы, он повернулся к Бангу. – Отведи Клыка в темницу, но не причиняй ему вреда. Когда Банг шагнул к Кальмару, Артам встал между ними. Ния положила руку ему на плечо: – Артам, не надо. У моих сородичей свои законы, и нам придётся их чтить, если мы хотим поселиться здесь. Нельзя вечно убегать. Больше нам некуда идти. Артам помедлил, опустился на колени и, шепнув что-то на ухо Кальмару, отошёл. Он мог сбросить парусину, расправить крылья и разогнать лощинцев, если бы захотел. Он мог подхватить Кальмара на руки и унести в безопасное место. Джаннеру тошно было стоять сложа руки, но если Артам позволил арестовать Кальмара – значит, на то есть веские причины. Ния тоже наклонилась и посмотрела сыну в глаза: – Не бойся. Как бы там ни было, завтра мы за тобой придём. Понимаешь? Кальмар кивнул. Ния поцеловала его в лоб. Радрик подал знак, и Банг рывком поднял Кальмара на ноги. – Банг! – рявкнул Радрик. – Не делай ему больно! Банг нахмурился и неохотно кивнул. Он связал Кальмару руки за спиной, и волчонка увели. Радрик сунул молот в петлю на поясе: – Ния, я знаю, что ты гневаешься и не доверяешь мне. Я прослежу, чтобы его накормили и не обижали. Лощины – гостеприимное место… – Избавь нас от болтовни, – перебил Подо, шагнув вперёд. – Если ты дашь приют моим родным и моей команде, мы будем тебе благодарны. Но пустых слов не нужно. Говорить мы готовы только об одном – когда нам вернут юного Кальмара. Радрик перевёл взгляд с Подо на Нию и кивнул: – Данниби отведёт вас на ночлег. Я пошлю кого-нибудь за вами утром, когда соберу семерых вождей. Тогда мы обсудим, что делать с Клыком. – Повернувшись к Подо и кимерцам, он добавил: – Извините, что сломал мачту. – И зашагал прочь. Когда толпа рассеялась, изящный бородатый мужчина в чёрном плаще (Джаннер вскоре убедился, что все мужчины здесь бородаты) шагнул вперёд и откашлялся: – Приветствую вас. Меня зовут Данниби. Если последуете за мной, найдёте ночлег, еду и распивки. – Распивки? – переспросила Лили. – Ну да. То, что можно распивать. Сидр, сок, козье молоко и так далее. Кто хочет горячий ужин и распивки? После некоторого замешательства все на корабле подняли руки. Джаннер увидел на лице Нии тревогу, но слова Радрика его отчасти успокоили. Хотя Кальмара отправили в темницу, трудно было не радоваться настоящей постели и вкусной еде. – Значит, вы за распивки, – заключил Данниби. – Тогда идём. Сойдя на причал, кимерцы поцеловали доски и поблагодарили Создателя за благополучное прибытие. – Есть распивки ягодные, виноградные, яблочные и вишнёвые. Назовите любой фрукт – у нас наверняка делают из него распивку, – похвастался Данниби, шагая по причалу. – Славные ребята эти кимерцы, – сказал Подо. – Оставили своих родных в Скри, чтобы доставить нас сюда целыми и невредимыми. Надеюсь, здесь они отдохнут как следует. – Так точно, – отозвался Оскар, по-прежнему изображая моряка. – Как выразился Бойг Маккроулин: «Отменное жаркое! Они его заслужили!» И я, кстати, тоже. Какой прок для Кальмара, если мы останемся ночевать на этой старой посудине? Да, ваше величество? Ния попыталась улыбнуться: – Вы правы. Довольно уже детям питаться рыбой и прелым овсом. – Мне он нравится, – заявила Лили. – Кто, Радрик? – уточнил Джаннер. – Ну да, этот великан. По-моему, он не желает Кальмару зла. – Мы с Радриком росли вместе, – сказала Ния, – и я знаю, что сердце у него доброе. Всё скоро уладится. – Ставлю на кон свою распивку, что ты права, – произнёс Подо. – Ну, бегите. – А ты разве не пойдёшь? – спросил Артам, поправляя парусину на плечах. – Я ещё немножко побуду здесь, – ответил Подо, глядя в темноту за Морскими Клешнями. – Больше мне уж не стоять на палубе. Эх, лучше бы меня сшибло камнем за борт! Я это заслужил – и вдобавок бы умер, хлебнув напоследок морской воды. Для моряка нет смерти лучше. Джаннер разглядывал спину дедушки, гадая, что творится в бурной душе старого пирата. Все эти годы в Глибвуде Подо избегал утёсов и старался даже не смотреть на море, особенно в День дракона. Бан Рона стояла у моря, и каждый порыв ветерка впредь должен был напоминать Подо о том, чего он лишился. После того как Джаннер повидал деда на корабле, он уже не мог представить его счастливым на суше. – Ты не только моряк. Ты отец и дедушка, – сказала Ния, погладив Подо по спине. – И впереди у тебя много счастливых лет. Попрощайся с морем, и пойдём. Ты нужен нам. – Пожалуйста, деда, – взмолилась Лили. Подо отвёл взгляд от воды. Его густые брови дрожали. Сделав над собой усилие, он отошёл от сломанной мачты, подобрал с палубы кость и вместе с Лили спустился по сходням. На краю сходней он остановился и взглянул на чёрную воду, плескавшуюся вокруг корабля. – Ваша взяла, драконы. Пронзающий Чешую больше не побеспокоит вас. Спасибо, что пропустили. Как только Подо шагнул на причал, гавань вдруг забурлила и из глубины поднялась целая масса гибких туловищ. Драконы извивались, кружились и пенили воду, пока Юрген, древнейший из них, не издал гулкий рёв. Факелы на причале затрепетали. Подо застыл спиной к морю, закрыв глаза и низко опустив голову. Лили обезумела от страха. Она бросила костыль и, прыгая на одной ноге, обеими руками потащила деда за собой. Наконец Подо сдвинулся с места – он сделал шаг, другой, третий. Всё ближе к суше, всё дальше от Тёмного моря. Когда Подо наконец ступил на булыжную мостовую Бан Роны, драконы исчезли так же внезапно, как и появились. Подо тяжело вздохнул, улыбнулся внучке и сказал: – Ну что ж, теперь поужинаем и выпьем. В трюме у меня пусто, и жабры пересохли. Куда там пошёл этот Данниби? 8. «Фруктовый сад, гостиница и кухня» Джаннер не сразу понял, в чём странность Бан Роны. Они шли по опрятным городским улицам, минуя повозки и беседующих на ходу людей. Перед многими домами были разбиты садики, и к крыльцу, петляя между яркими клумбами и грядками картупеля, вела дорожка. Мужчины и женщины сидели на скамейках, попыхивали трубками, жевали виноград и смеялись, радуясь вечерней прохладе. А ещё повсюду были собаки. Очень большие. Джаннер видел в окнах домов их хвосты, реющие, как флаги. Собаки свернувшись лежали на крылечках, бегали за палками… В лощинах жили псы самых разных окрасов и пород, но все они были самое малое вдвое крупнее Малыша (конечно, до того, как он выпил воды из Первого источника). Не раз собаки выбегали на улицу, чтобы поздороваться с проходившей мимо Лили; похоже, они чувствовали в ней огромный запас неисчерпанной любви. – Люди совсем не боятся, – сказал Джаннер, наконец сообразив, чтó его удивляет. – Уже темно, а на улицах полно народу, и нет ни одного Клыка. Все счастливы. Я никогда такого раньше не видел. – Так было, и так должно быть, – произнёс Артам. – Работа закончена, ужин на столе, детишки хотят перед сном наиграться досыта. Это час сказок. Посмотри. Они миновали лужайку, на которой в каменном круге горел огонь. На скамейке сидела старушка с книгой на коленях и читала собравшимся вокруг ребятишкам. Ушей Игиби достигла музыка свистоарфы, а вместе с ней пение. Проходя мимо окна, Джаннер уловил аппетитный запах и разглядел собравшуюся за столом семью. Мальчик вспомнил День дракона в Глибвуде, когда он слышал поющего у костра барда Армулина. Но здесь никто ничего не боялся. Здесь не было Клыков. Джаннер увидел впереди кимерцев, шагающих вслед за Данниби. Подъём на холм был пологим, но после морского путешествия Джаннер и остальные отвыкли от долгих прогулок. Поэтому они изрядно запыхались, нагоняя Данниби и компанию. Впрочем, Оскар был проворен, как швап; он с улыбкой шагал впереди и вертел головой во все стороны, широко распахнув глаза. – Я иду по улицам Бан Роны! – восклицал он, отдуваясь. – Я и не думал, что однажды пересеку Тёмное море! Костры! Клумбы! Создатель, пусть здесь найдутся и книги! Данниби ждал под вывеской, на которой было написано «Фруктовый сад, гостиница и кухня». Он улыбнулся, толкнул дверь, и Джаннер почуял запах тыквы, корицы и масла. Кимерцы уже расселись за деревянными столами и у камина, где пылал огонь. Местные жители обернулись, чтобы посмотреть на моряков. Джаннер видел в их взглядах одно лишь любопытство, без неприязни и подозрения. Вскоре местные вновь принялись за свои разговоры и еду, не мешая усталым морякам отдыхать. Оскар протиснулся к пустому столу и помахал остальным. Как только Ния села, он плюхнулся на стул и принялся заправлять салфетку за ворот рубашки. Статная женщина с волосами, собранными в пучок, подошла к столу и встала перед гостями, уперев руки в бока. – Добро пожаловать, путешественники. Данниби нравится мой тыквенный хлеб, вот он и привёл вас сюда. – Она окинула взглядом всех поочерёдно и остановилась на Нии. – Это правда? – Что? – спросила Ния. – Ты Ния Ветрокрыл?