Посещение игорного дома стало для нас привычным занятием. Мы отправлялись в притон после обеда и возвращались далеко за полночь, между часом и тремя, причем мне удалось-таки вызвать хаос в коммуникациях. Уже на третий раз я уперлась всеми четырьмя лапами и отказалась пользоваться водными средствами сообщения. Меня попробовали наказать, лишив вечернего развлечения, но я устроила им такой скандал, что сама пришла в восторг. Следует заметить, что у меня особый дар устраивать скандалы. Теперь меня доставляли на вертолете, но этот вид транспорта действовал только в одном направлении. Если я была в выигрыше, я сразу соглашалась возвращаться на лодке, а если в проигрыше – то не сразу, и тогда возникали серьезные проблемы. После долгих уговоров я соглашалась вернуться на моторке, и это даже в некоторой степени было логично, так как после полуночи волны становились меньше – может, из-за отлива. В-четвертых, я установила, что у большой яхты в нашем заливе нет никакой охраны. Она стояла там спокойно сама по себе, и никто ею не пользовался. В-пятых, я нашла ключи от «ягуара». Я подглядела, как шофер, поставив машину в гараж, самым обыкновенным образом повесил их на гвоздике у двери. Правда, это я для простоты прибегаю к таким обыкновенным словам, а на самом деле и дверь не была дверью, и гвоздь не был гвоздем, а чем-то средним между верхушкой радиоантенны и крюком в лавке у мясника. Теперь передо мной открылся путь к спасению. Бежать надо как можно скорее, до прибытия мифического шефа, которым меня все дружно пугали. Ведь со мной каждый день вели переговоры на животрепещущую тему, каждый день докучали глупыми вопросами, каждый вечер старались застать меня врасплох во время игры, рассчитывая на то, что, увлекшись игрой, я проговорюсь, но я не могла пожаловаться на плохое обращение. Все говорило о том, что всерьез за меня возьмется шеф, и я отнюдь не намеревалась дожидаться этого. Время от времени я впадала в меланхолию и симулировала депрессию, давая понять, что вот-вот не выдержу, размякну, откажусь от войны с ними и все расскажу. Все четверо сразу оживлялись, глаза у них разгорались, лица прояснялись, они начинали увиваться вокруг меня, как обезьяны в цирке. Так продолжалось какое-то время, а потом я вновь ожесточалась и отказывалась с ними разговаривать. Скрежет зубовный вызывал тогда эхо в окрестных горах. Все, что я услышала на конференции, в том числе фамилии и адреса притонов на Ближнем Востоке, я записала в своем календарике, и мне доставляло мстительную радость представлять, как бы возрадовался Интерпол, если бы их заполучил. Я приступила к разработке конкретных деталей плана побега. Полагаю, что мне надо добраться до Куритибы, ведь трудно предположить, что вся полиция Бразилии находится на службе у гангстеров. Дорого бы это обошлось последним. Деньги у меня есть. Из Куритибы я полечу самолетом в тот город, где находится наше посольство. Я не знала точно, где – в Бразилиа или в Рио-де-Жанейро, но узнаю в аэропорту. Мне предстояло преодолеть как минимум триста километров горной дороги, почти сплошь состоящей из подъемов, спусков и серпантинов. Конечно, лучше всего было бы ехать ночью и не включать фары, но в таком случае я бы далеко не уехала – ведь дорога мне была совершенно незнакома. Поэтому я решила бежать днем. Да и с вертолета легче заметить ночью свет фар, чем днем мелкий предмет на фоне горного пейзажа, а я почему-то не сомневалась, что преследовать меня будут на вертолете. Правда, предмет будет двигаться, но этот вопрос я тоже обдумала во всех подробностях. Оставалось только дождаться подходящего момента. Примерно через неделю настал день, когда обстоятельства сложились на редкость благоприятно. Патлатый с толстяком улетели на вертолете. Бандит из вертолетной охраны не только уселся, но даже разлегся и, по всей вероятности, заснул. Не видно было ни души, в эту страшную полуденную жару все попрятались в помещении. Я взяла сумку и сетку с атласом и все еще не оконченным шарфом из белого акрила, спустилась на лифте в гараж, сняла ключи с имитации гвоздя и села в «ягуар». В гараже стояли канистры с бензином, но стрелка указателя показывала, что бак полон, и я решила не брать лишней тяжести. Я включила зажигание, вспомнила, что в «ягуаре» третья и четвертая скорости включаются наоборот – и мне надо об этом постоянно помнить! – проверила, не стоит ли машина на ручном тормозе, вышла из машины и стала толкать ее к выходу. Тяжело было, но все-таки она продвигалась – метр, полтора метра, и вот двери гаража бесшумно раздвинулись. Я выглянула наружу. По-прежнему ни души! Оставив открытым гараж, я помчалась вниз, в диспетчерскую, передвинула два правых рычага в верхнее положение и вернулась в гараж. «Только без шума», – сказала я сама себе и принялась выталкивать машину наружу. Надо добраться до того места, где дорога идет вниз. Ворота за мной сами закрылись. Наклон начинался тут же, в конце двора, стало легче, я уже подталкивала машину не сзади, а держась за переднюю дверцу. От волнения меня всю трясло. «Ягуар» катился все быстрее, и вот уже можно было в него сесть. Я села у скал в конце двора. И тут началось! Приблизительно я знала, что меня ожидает, ведь в бинокль все подробно рассмотрела, но действительность превзошла все ожидания. Машина ринулась вниз, набирая скорость как космическая ракета. Проклятая дорога была страшно узкой. Покрышки взвизгнули раз, взвизгнули второй, потом уже стоял сплошной визг, я давила ногой на педаль тормоза, стараясь не поддаваться панике. Сколько еще смогут выдержать тормоза? Ведь через минуту они полетят к черту, и я вместе с ними. Тут положено ехать с включенным сцеплением, на низкой скорости, тормозить мотором, одних тормозов мало, о Боже, что же я делаю? Пропасть мелькала попеременно – то с левой, то с правой стороны. Чудом не врубилась я два раза в скалу, когда на миг отпустила тормоза. Господи, хоть бы кусочек ровной дороги, хоть бы немножечко в гору! Мне катастрофически не хватало ног. Правую я не могла снять с тормоза, возможно, кто и умеет включать тормоз совсем без газа, я не умею, тормоза на пределе, ой, не выдержу! Лихорадочно я вспомнила, что, по моим наблюдениям, дорога пойдет вверх сразу же за мостиком. Только бы добраться до него в целости! Интересно, сколько километров до него? Этого нельзя было высчитать, сидя под пальмой. Я уже не думала о преследователях, пусть гонятся за мной целые эскадры вертолетов, главное сейчас – спасти жизнь. Со вставшими дыбом волосами, с колотящимся сердцем пыталась я совладать с машиной. Если я из этого выйду живой, могу ехать на гонки в Монте-Карло. Чудом затормозила я перед очередным поворотом, левые колеса пронеслись по воздуху. Никакого предохранительного барьера на дороге, черт бы их побрал! Ладно, поймают меня или нет, а я должна завести мотор. Я еще хочу жить! До отказа нажав тормоза перед очередной петлей и всей своей шкурой ощущая их нежелание подчиниться, я проползла вокруг скалы со скоростью 5 км в час. До следующего виража было метров пятнадцать дороги, идущей отвесно вниз. «Или заведу мотор, или мне крышка», – в отчаянии подумала я. Все последующее я сделала одновременно: отпустила педаль тормоза, выжала сцепление, включила скорость, нажала на газ. Ворчание мотора прозвучало в моих ушах ангельской музыкой, я почти не ощутила рывка, третья была в самый раз. И как еще я помнила о скоростях? Переключила на вторую и почувствовала себя увереннее. Только теперь я поняла, почему здесь все машины так выли на высоких оборотах. Да, такой жуткой дороги, такого серпантина мне не приходилось видеть. Счетчик показывал, что я проехала всего восемь километров, а чувствовала я себя так, будто проехала от Лиссабона до Владивостока и обратно. И когда же наконец появится мост? Самое плохое было то, что я не знала дороги. Я не имела представления, что меня может ожидать за очередным поворотом, поэтому то совершенно напрасно тормозила, то оказывалась на волосок от смерти – чуть не врезалась в скалу или не летела в пропасть. Только от одних этих сюрпризов можно было сойти с ума! Но все-таки я продолжала ехать, и все еще не слышно было рокота вертолета. До моста, как оказалось, было 26 километров. По нему я проехала беспрепятственно и с облегчением отерла пот со лба. Дальше снова пошли жуткие повороты, но теперь уже с легким подъемом. Я помнила, что потом дорога опять пойдет вниз и приведет меня к той штуке, о которой я знала, что она есть, но не знала, что она собой представляет. «Меня наверняка слышно аж в Куритибе, – с беспокойством думала я. – Интересно, почему до сих пор нет погони?» Правда, я рассчитывала, что в моем распоряжении будет часа два, пока не обнаружат моего исчезновения, но это был оптимальный вариант, к тому же я не представляла, что мотор будет производить столько шума. Постепенно я кое-как приспособилась к этой чертовой дороге. Даже попробовала увеличить скорость, но это привело лишь к тому, что я содрала лак с левого крыла. Я змеей извивалась между скалами, время от времени взревывая мотором, как раненый буйвол. Змея и буйвол – сочетание, конечно, оригинальное, но мне некогда было задумываться над этими биологическими диковинами. Сорок километров! Где-то здесь должна быть та штука. Может, это какая-нибудь западня, которую они уже успели захлопнуть? Надо быть внимательной… Тут передо мной, как чудо, появился удивительно длинный, метров сто, участок прямой дороги с небольшим подъемом, а в самом начале ее суживало с обеих сторон какое-то странное сооружение. «Им еще широко!» – недовольно подумала я и, бросив взгляд в зеркальце, поняла, что только что проехала западню: из сооружения вывалился шлагбаум и перегородил шоссе. Это был не обычный шлагбаум, а стальная решетка высотой в полтора метра. Мне нехорошо стало при мысли, что она могла бы свалиться мне на голову. Шлагбаум свидетельствовал, что преследование началось, и действительно, через несколько минут я услышала шум мотора. А тут как раз кончился асфальт и началась обыкновенная каменистая горная дорога. Я поняла, что оказалась за пределами территории, обозначенной на электрифицированной карте, так как карта заканчивалась шлагбаумом. Итак, следует приступить к осуществлению разработанной мной тактики. Дорога вьется между скалами, низко лететь они не могли из-за гор, вертолету надо подняться повыше, чтобы иметь в поле зрения порядочный участок дороги. Коль скоро я выехала за пределы карты, на карте они меня не обнаружат. Еще какое-то время я мчалась с опасностью для жизни, больше глядя назад, в небо, чем вперед, на дорогу. Поняв, что вертолет вот-вот появится и что больше нельзя рисковать, я выбрала нависающую над дорогой скалу и спряталась в ее густую тень. В этот самый момент из-за скал выплыл вертолет, а за ним второй. Видно, у них там паника и смятение, они совсем сдурели, раз ведут себя так глупо. Зачем посылать сразу оба вертолета? Ведь им придется одновременно спуститься на заправку, когда кончится бензин. С оглушительным ревом они пролетели над моей головой и проследовали дальше – видимо, вдоль дороги. Я немедленно воспользовалась этим и рванулась вперед с одной мыслью: найти следующую подходящую тень. Успев проехать два поворота, я опять остановилась под скалой. Вертолеты возвращались, они шли низко, и через минуту их опять скрыли скалы. Установив зеркальце так, чтобы в нем отражалось небо, я двинулась дальше. Ехать теперь было намного легче, видимо, наихудший участок дороги был перед самой резиденцией. А я еще думала, не лучше ли было ехать ночью! Ночью, не включая фар и мотора! Я успела проехать довольно большой кусок дороги, к счастью, меня все время со стороны вертолетов прикрывала скала. Когда шум моторов усилился, я второпях втиснулась в какое-то жутко узкое место и все время думала о том, что зад машины торчит и что придется выбираться отсюда задом наперед. Интересно, когда пилоты догадаются подняться повыше? Тогда мне не двинуться с места. И еще, хотелось бы знать, на сколько времени у них хватит горючего? Когда вертолеты пролетели вперед и скрылись из глаз, я задом выехала из укрытия и помчалась дальше. А может, они выискивают в пропасти мои бренные останки? Не знаю, что они себе думали, но я ехала и ехала, а их все еще не было слышно. Звук появился внезапно, и тон его стал другим. Я присмотрела себе прекрасную густую тень и удобно в ней разместилась. Видимо, бандиты немного успокоились, поразмыслили и применили другую тактику. Оба вертолета поднялись очень высоко и принялись кружить надо мной. Печально смотрела я на них и думала, сколько же теперь мне придется ждать… Сорок пять минут стояла я и, куря сигарету за сигаретой, старалась представить себя на их месте. Что бы я сделала в таком случае? Пожалуй, я полетела бы как можно дальше вперед, потому что неизвестно, может, я рекордсменка по вождению машин и успела проехать эту головоломную трассу в рекордный срок. А потом я на одном вертолете поднялась бы как можно выше, а на втором пролетела бы над дорогой как можно ниже. И тут уж никуда не денешься, я должна была бы сама себя найти. Видимо, они пришли к подобному выводу, так как оба вертолета полетели вперед. Теперь вместо шоссе передо мной было такое, что трудно назвать дорогой, скорее всего это была ослиная тропа. Видимо, это была очень старая дорога, и у нее было то преимущество, что она не шла по мостам и эстакадам, а спускалась в ущелья и вилась по склонам, которые неплохо прикрывали меня от вертолетов. Я доехала до перекрестка. Если быть точной, это не был настоящий перекресток, просто к моей дороге подошла другая. Если бы я ехала в противоположном направлении, я бы назвала это развилкой. Я не знала, что делать: продолжать ехать вперед или под углом вернуться назад? И, подумав, выбрала первое. Наверняка присоединившаяся дорога вела в Паранагуа, а ведь целью моего путешествия была Куритиба. Появились вертолеты, я спряталась в тень, вертолеты улетели, я продолжила свой путь. В общем настоящая игра в прятки. При таких темпах я имела шансы добраться до Куритибы месяца через два. Как мне хотелось, чтобы поскорее спустились сумерки, а потом наступила романтичная звездная ночь, и я смогла бы ехать, не включая фар. Но, видно, не суждено мне было испытать это. Вертолеты надолго застряли где-то впереди, и мне удалось проехать беспрепятственно одиннадцать километров. Потом они пролетели надо мной, я опять переждала их в укрытии. Вертолеты удалились в направлении резиденции. Меня это несколько удивило. Я думала, у них еще должен оставаться бензин, ведь в прятки мы играли всего каких-то два с половиной часа. Я продолжала беспрепятственно двигаться вперед. Теперь дорога шла по ущелью, и на отдельных участках мне удавалось развить головокружительную скорость – до пятидесяти километров в час. Но только на отдельных участках. Потом опять пошли повороты. Один, второй… Хорошо, что я притормозила перед третьим, потому что сразу посреди дороги громоздилась куча камней. Куча – это еще пустяки. Гораздо хуже было то, что на ней преспокойненько сидели патлатый и толстяк. Нетрудно было понять, что произошло. Убедившись, что меня впереди нет – дорога шла вниз и, видимо, хорошо просматривалась на большом расстоянии, – бандиты связались по рации с руководством, два вертолета вернулись домой, а руководство – патлатый и толстяк – прилетело на третьем. Насыпали кучу камней на дороге, спрятали где-нибудь поблизости свой вертолет, чтобы он не летал и не спугнул меня, и спокойно поджидали. И, пожалуйста, дождались. Я не сделала попытки задавить их машиной, я вообще ничего не сделала. Я сдалась без сопротивления. Единственное, что я себе позволила, – произнести длинную фразу на родном языке, но здесь приводить ее не буду. – Рады видеть вас, мадемуазель, – галантно приветствовал меня патлатый. – Изволили отправиться на экскурсию? – Ага. Я выехала вам навстречу. Обожаю ездить на машине по горным дорогам. Такие живописные окрестности… – О да! Вся Бразилия живописна. Но вас наверняка утомила экскурсия, и, думаю, вы предпочтете вернуться домой другим путем. Тем временем толстяк с глупо-счастливым выражением на лице что-то говорил в микрофон. Через минуту послышался шум вертолета. Я лихорадочно пыталась придумать что-нибудь, чтобы вернуться в резиденцию на машине – мне хотелось еще раз проехать по этой дороге и получше запомнить ее на всякий случай. – Я совсем не устала, – пыталась я протестовать. – И охотно продолжила бы экскурсию. Давно мне не доводилось водить такой прекрасной машины по такой прекрасной дороге. Не удержавшись, патлатый бросил взгляд на внушительную выбоину на самой середине дороги, на краю которой я остановила машину. Да и вся дорога, если можно так выразиться, состояла из таких выбоин вперемешку с каменными глыбами самых разнообразных форм и размеров, так что моему вкусу можно было только удивляться. Но, как известно, о вкусах не спорят. – А может быть, мадемуазель собиралась покинуть нас навсегда? – спросил он с притворным беспокойством. – Ведь такая прекрасная дорога так и манит ехать по ней без конца… А какой утратой это было бы для нас! – Еще бы, конечно, утрата, – согласилась я. – Для любого человека мое отсутствие – утрата и большое несчастье. Я прекрасно знаю, насколько ценно мое общество, и отнюдь не собиралась лишать вас его навсегда. А куда ведет эта прекрасная дорога? – Никуда, – ответствовал патлатый. – В горы и бездорожье. – Ах, я обожаю горы и бездорожье, – попробовала было я продолжить светский разговор, но в этот момент появился вертолет. Садиться ему было негде, он повис над нами и спустил веревочную лестницу. – Ни за что на свете! – вскричала я при виде ее. – Никакая сила не заставит меня подняться по этой веревке! Только через мой труп! Не очень логично это прозвучало, но, видимо, достаточно впечатляюще. Вряд ли они были заинтересованы в том, чтобы транспортировать мой труп. Да и живое существо, отчаянно вырывающееся, тоже нелегко поднять по этой лестнице. А по всему было видно, что сопротивляться я намерена отчаянно. – Вы что, предпочитаете автомашину? – удивился толстяк. – Предпочитаю! И вообще не против провести в автомашине всю оставшуюся жизнь. Еще какое-то время они пытались склонить меня к занятию гимнастикой, но безуспешно. Вот он, желанный предлог отказаться от вертолета! Понятно, что в случае необходимости я вскарабкалась бы по этой веревке хоть десять раз, хотя мне это и не доставило бы удовольствия. По-моему, панический страх перед веревочной лестницей я изобразила достаточно убедительно. – Ну что ж, садитесь, – отчаявшись, согласился патлатый. – Но вести машину вы не будете. Вы слишком устали, мадемуазель, и немного взволнованы. Вел машину толстяк, а мне позволили сесть рядом с ним. Патлатый поместился на заднем сиденье, а над нами летел вертолет – там где мог, а где не мог, поднимался повыше. Может, они боялись, что на каком-нибудь опасном повороте я вытолкну толстяка из машины и опять попытаюсь бежать? Интересно, как бы я бежала, задом, что ли, ведь на опасном повороте развернуться невозможно. Остаток этого, так прекрасно начатого дня я посвятила решению новой проблемы: как испортить вертолеты… Через несколько дней жизнь вошла в обычную колею. К одиннадцати я спускалась на завтрак, после завтрака загорала у бассейна. Не купалась, а только пользовалась душами. Потом отправлялась в гараж, любовалась «ягуаром», если он был там, а если не было, осматривала помещение. Ключей от машины нигде не было. Потом шла отравлять жизнь охранникам. Заключалось это в том, что каждый день минимум по часу я дотошно и скрупулезно обследовала вертолеты, стоявшие на террасе. Я общупывала все, что можно, залезла в кабину и пыталась открутить какие-то гайки, нажимала на кнопки на пульте управления, включала радио и все, что можно было включить. Вместо одного часового при вертолетах теперь постоянно дежурили двое, и они пытались мне всячески помешать. Поначалу мне недвусмысленно давали понять, чтобы я убиралась куда подальше, но я не реагировала на подобные выпады и продолжала с удвоенной энергией ковыряться в механизмах. Применять ко мне насилие им, видимо, было запрещено, поэтому они ограничивались тем, что следовали за мной по пятам и время от времени вежливо, но решительно отбирали у меня очередной винтик. Вдоволь наиздевавшись над охраной и возбудив в бандитах как можно больше подозрений, я отправлялась отдыхать под пальму с видом на Европу, откуда возвращалась лишь к обеду. Когда я была уверена, что за мной никто не следит, тайком пробиралась к бухте, где по-прежнему стояла яхта. Я узнала, что на яхте есть рулевая рубка, а в ней – удобное кресло за рулем, или как оно там называется – такое колесо. Бинокль помог мне обнаружить место, куда, по всей вероятности, втыкается ключик, когда надо завести мотор. Или двигатель? После обеда мы обычно отправлялись в игорный дом. Я не скрывала своей страсти к игре, да мне бы это и не удалось, но старалась не терять самообладания и не слишком увлекаться. Я приучила моих бандитов к тому, что выиграв, я прекращаю игру и мы возвращаемся. В моем распоряжении был вертолет и обе моторные лодки, находившиеся в постоянном движении. Черные бандиты отправляли меня обратно сразу же, как только я выражала желание уехать. Разумеется, я предпочитала пользоваться вертолетом, продолжая упорно демонстрировать свою нелюбовь к воде. Вернувшись в резиденцию, я сразу же отправлялась спать и больше нигде не показывалась.