Мэл позвонила по телефону своей сестре Джоуи. – О господи, Мэл! Ты меня до смерти напугала! Где ты была? Почему не позвонила раньше? – Я в Вирджин-Ривер, у меня тут нет телефона, сотовый тоже не работает. И еще я была очень занята. – Я уже собиралась вызывать Национальную гвардию! – Да? Ну, тогда не беспокойся. Они никогда не смогут найти это место. – С тобой все в порядке? – Ну… Это, наверное, принесет тебе толику извращенной радости, – ухмыльнулась Мэл. – Ты была права. Я не должна была этого делать. Я сошла с ума. Впрочем, как обычно. – Там так ужасно? – Началось все определенно ужасно: бесплатное жилье оказалось полуобвалившейся лачугой, а доктор – мерзким стариком, который упирается, отказываясь от любой помощи в работе. Я уже выезжала из города, когда, ты не поверишь, выяснилось, что кто-то подкинул на крыльцо доктора новорожденного младенца. Но сейчас стало получше. Я останусь здесь еще как минимум на несколько дней, чтобы помочь с ребенком. Старый доктор не просыпается, даже когда она вопит посреди ночи от голода. О, Джоуи, по первому впечатлению мне показалось, что это худший кандидат на должность городского врача из всех, кого я когда-либо встречала! Противный, как змея, и грубый, как свинья. К счастью, работа с медицинской братией Лос-Анджелеса, особенно с самодовольными хирургами, подготовила меня к общению с такими типами. – Хорошо, это было твое первое впечатление. А что, потом оно изменилось? – Он оказался сговорчивым. Поскольку мое жилье оказалось непригодным для проживания, я сейчас живу в гостевой комнате у него дома. На самом деле это единственная больничная палата в городе. Дом хороший – чистый и удобный. Но в любой момент может возникнуть маленькое неудобство: девушка, попросившая меня помочь с ее первыми родами, будет рожать здесь – в той самой спальне, которую я сейчас делю с брошенным ребенком. Только представь себе: послеродовая пациентка в детской комнате. – А где ты будешь спать? – Я, наверное, приткнусь в углу и буду спать стоя. Но это только в том случае, если она родит на следующей неделе, пока я еще буду здесь. Наверняка скоро найдется семья, чтобы удочерить эту малышку. Хотя я не против помочь принять роды. Поспособствовать рождению ребенка в семье со счастливыми, любящими и здоровыми родителями… – Тебе не обязательно оставаться там из-за этого, – твердо сказала Джоуи. – У них ведь есть собственный врач. – Я знаю, но она так молода. И еще она очень обрадовалась, узнав, что здесь появилась женщина-врач, которая сможет ей помочь вместо этого злобного старикашки. – Мэл, я хочу, чтобы ты, не мешкая, села в машину и поехала к нам. Приезжай. Мы здесь сможем о тебе позаботиться. – Обо мне вовсе не нужно заботиться, – рассмеялась Мэл. – Мне поможет работа. Я хочу работать. Чтобы можно было часами чем-то заниматься, не возвращаясь мыслями к Марку. – Как ты с этим справляешься? – Это другое, – глубоко вздохнула Мэл. – Здесь никто ничего не знает, поэтому я не натыкаюсь повсюду на печальные, сочувственные взгляды. И поскольку я их не ощущаю, то и таких частых срывов у меня сейчас тоже нет. По крайней мере, не на людях. – О, Мэл, хотела бы я как-нибудь тебя утешить… – Джоуи, я должна привыкнуть жить с этим горем, другого выхода нет. И еще мне нужно смириться с тем фактом, что, возможно, я этого никогда не забуду. – Надеюсь, это неправда, Мэл. Я знакома с несколькими вдовами. И знаю среди них тех, кто повторно вышел замуж и живет теперь счастливо. – Так, хватит об этом, – отрезала Мэл. Затем она рассказала Джоуи о том, что узнала о городе, обо всех тех людях, которые заходили в дом Дока, чтобы взглянуть на нее, о Джеке и Проповеднике. И о том, как много здесь в небесах звезд. Какие тут горы; и воздух, такой чистый и свежий, что поначалу даже с трудом дышится. О людях, которые приходили на прием к врачу с подарками и тоннами еды, бо́льшая часть которой потом переправлялась через улицу прямо в бар, где Проповедник использовал ее в своих кулинарных шедеврах; о том, как Джек категорически отказался брать деньги с Дока и Мэл за еду или напитки. Любой человек, который заботился о городе, получил в его баре бесплатный абонемент на питание. – Но все-таки здесь глубокая провинция. Док позвонил в окружное агентство социальной службы, и, насколько я понимаю, нас внесли в список ожидания – еще неизвестно, когда они смогут подыскать приемную семью. Честно говоря, я не понимаю, как старый доктор справлялся с делами все эти годы безо всякой помощи. – А люди там хорошие? – спросила Джоуи. – Ну, кроме доктора? – Те, что мне попадались – очень. Но главная причина, по которой я тебе позвонила, – помимо того, чтобы успокоить и сообщить, что я в безопасности, – в том, что я разговариваю по телефону старого доктора. Сотовый здесь вообще не работает. Я дам тебе его номер. – Что ж, – произнесла Джоуи, – по крайней мере, судя по голосу, с тобой все в порядке. На самом деле я давно уже не слышала у тебя в голосе столько радости. – Как я уже сказала, тут есть пациенты. Проблем тоже хватает. Я слегка переволновалась. В первый же день меня оставили одну с младенцем и ключом от аптечного шкафа, велев принимать всех посетителей, которые зайдут в гости. Никакого предварительного инструктажа, ничего. Пришло около тридцати человек – просто с дружеским визитом, чтобы поздороваться. Именно это ты слышишь в моем голосе. Адреналин. – Снова этот адреналин. Ты же обещала, что с тебя хватит. Мэл рассмеялась. – Это совершенно другая его разновидность. – Хорошо, когда ты закончишь там все дела, то приедешь в Колорадо-Спрингс? – Других вариантов у меня нет, – вздохнула Мэл. – И когда же? – Точно сказать не могу. Надеюсь, через несколько дней. Ну, может, через пару недель. Но я позвоню тебе и сообщу, когда буду выезжать. Хорошо? – Хорошо. Но ты действительно словно… воспряла духом. – Здесь полностью отсутствуют блага цивилизации. Какая-то женщина из местных держит парикмахерский салон в своем гараже, и все, – сменила тему Мэл. – Боже мой, – ухмыльнулась Джоуи. – Лучше сделай обертывание для волос, чтобы совсем не испортить их. – Ага, именно об этом я и думала. ______ Наступила среда, день приема, и Мэл вновь ухаживала за новорожденной девочкой, параллельно осмотрев несколько пациентов с незначительными жалобами. Одна вывихнутая лодыжка, сильная простуда, еще один предродовой осмотр, проверка здоровья ребенка и прививка. Была и парочка более серьезных пациентов. Она зашила рану на голове десятилетнего мальчугана, на что Док благосклонно сказал: «Неплохо». Он в этот день дважды выезжал на дом. Они подменяли друг друга возле малышки: один оставался рядом с ней в качестве няни, пока второй переходил через улицу к Джеку, чтобы поесть. Люди в баре и те, кто заходил в кабинет врача, были милыми и дружелюбными. «Но это все временно, – осторожно напомнила она себе. – Док на самом деле не нуждается в помощи». Мэл заказала еще одну партию подгузников у Конни в магазине на углу. Магазинчик размерами был не больше мини-маркета; Мэл узнала, что местные жители обычно ездят в ближайший крупный город за продуктами и кормом для животных, посещая магазин только для каких-нибудь срочных покупок. Иногда туда забредали охотники или рыбаки, которые искали что-то им необходимое. Там было всего понемногу – от бутилированной воды до носков. Но каждого товара всего по несколько штук. – Я слышала, что за младенцем еще никто не пришел, – сокрушалась Конни. – Не представляю, что кто-то в округе мог родить ребенка и бросить его. – А разве вы можете представить, что кто-то будет рожать безо всякой медпомощи? Тем более когда в городе есть доктор? Конни, милая женщина лет пятидесяти, неуверенно пожала плечами. – Женщины все время рожают детей дома, но обычно при этом присутствует Док. У нас тут есть несколько семей в лесу, которые живут особняком и вообще никому не показываются. – Наклонившись ближе, она прошептала: – Это странные люди. Но я прожила здесь всю свою жизнь и никогда не слышала, чтобы они бросали своих детей. – Как долго, по вашему мнению, придется ждать, пока соцслужбы зашевелятся? Конни рассмеялась. – Понятия не имею. Столкнувшись с проблемой, обычно мы налегаем на нее всем миром. Мы не особо рассчитываем на помощь со стороны. – Хорошо, тогда вопрос попроще: когда вы получите новую партию одноразовых подгузников? – Рон пополняет запасы раз в неделю, он сделает это завтра утром. Так что к завтрашнему дню все будет в наличии. В магазин зашла девочка-подросток с сумкой, набитой книгами, – должно быть, только что сошла со школьного автобуса. – Ах, моя милая Лиззи, – сказала Конни. – Мэл, это моя племянница Лиз. Она только что приехала и собирается пожить со мной ненадолго. – Привет, как дела? – вежливо осведомилась Мэл. – Привет, – ответила Лиз, улыбаясь. Ее густые и длинные каштановые волосы были высоко зачесаны, соблазнительно ниспадая на плечи; на лице под красивым изгибом бровей сияли ярко-голубые глаза, подчеркнутые густыми тенями, и блестящие губы, полные и пухлые. «Маленькая сексапильная принцесса, – подумала Мэл, оценив короткую джинсовую юбку, кожаные сапоги до колен на высоких каблуках и короткий свитерок, обтягивающий полную грудь. – Ага, еще и пирсинг в пупке». – Хочешь, чтобы я тебе немного помогла? – спросила Лиз у Конни. – Нет, дорогая. Иди в подсобку и приступай к домашнему заданию. Как прошел твой первый день здесь? – Вроде неплохо, – пожала плечами девушка. – Приятно познакомиться, – бросила она, исчезая в подсобном помещении магазина. – Она красотка, – не удержалась Мэл. Конни слегка нахмурилась. – Ей всего четырнадцать лет. Глаза Мэл расширились от удивления, когда она мысленно повторила эти слова. Четырнадцать?! – Вау, – единственное, что она смогла из себя выдавить. Девушка выглядела лет на шестнадцать или даже семнадцать. Она могла бы сойти и за восемнадцатилетнюю. – Да. Вот почему она здесь. Ее мать, моя сестра, старается держать дочь на коротком поводке. Она ни в чем не знает меры. Но так было в Эврике. А здесь не так много мест, где можно побезумствовать, – улыбнулась Конни. – Если бы я могла заставить ее поменьше светить голым телом, то чувствовала бы себя намного лучше. – Да уж, понимаю, – рассмеялась Мэл. – Да пребудет с вами сила. «Но я бы лучше задумалась о контрацептивах», – мысленно усмехнулась она. ______