– Не помню, – озадаченно пробормотал в ответ некромант. И тут же насторожился. – С чего такая щедрость? – Стране нужны верные маги, – спокойно ответил Карло. Панайд за его спиной презрительно скривился. – Ах, стране, – усмехнулся Лиорсар. – Я подумаю. Робко подкрался слуга со стопкой одежды. Некромант приземлился на снег и спешно принялся одеваться. Холода он пока не чувствовал, но стоять голяком под чужими взглядами было неприятно. – Даю тебе на раздумья пять дней, – установил срок Карло. – Явишься во дворец для присяги. Он развернулся и зашагал к дому. Панайд, сверливший некроманта неприязненным взглядом, не шелохнулся. – Счастливо оставаться, мэтр. – Маг застегнул последние пуговицы на полушубке. – Я приму к сведению ваше предложение. Он ушел без споров и шума, еще не ведая, что в ночь его поимки произошло в городе у моря. Не зная, что стал герцогом иль’Харса. Лиорсар Желлес, герцог иль’Харса, ныне Апофис дха’Гвардей Сегодня я был непозволительно щедр на эмоции и разорвал связь слишком поспешно. Ангелина охнула и обессиленно завалилась на кровать. – Какой кракозяброй ты стал? – без тени страха поинтересовалась она, приподнимаясь на локтях. Золотая цепочка на тонкой длинной шее Лины зацепилась за пуговку новой сиреневой блузки и теперь тускло поблескивала в свете грушевидных светильников. Взгляд непроизвольно задержался на вырезе кофточки. Я заставил себя отвернуться: не время и не место для любовных игр. – Почти монстром. Я поддерживаю постоянную связь с Запредельным. Поэтому черпаю силы не только из личного резерва, но и из безбрежного океана энергий, на выходе преобразуя их в привычную магическую энергию. И эта связь способна сохраниться даже после моей смерти, если та будет насильственной. Представь себе ненавидящего все живое всесильного мертвого колдуна-лича! Я отвернулся, сделал вид, будто изучаю резные деревянные панели, покрывающие стены каюты, и репродукции картин местного Айвазовского с бушующими волнами, утлыми корабликами с потрепанными парусами, богатыми портовыми городами, рыбаками-саткехами, чинящими сети. – Пойдем-ка на воздух, «женушка». Нам плыть больше двух суток даже на такой скорости, а к вечеру придет очередная буря. – Лиор… Ой, прости, Апофис, – вовремя исправилась моя спутница. Оказывается, неожиданно приятно, что девочка выучила мое имя. – Я никак не разберусь, что такое Запредельное. Ты упоминаешь его к месту и не к месту. Мы вышли на палубу, подставив лица теплому солнцу и соленому ветру. Здесь было довольно многолюдно. Любовались проплывающими мимо островами влюбленные парочки, под звуки расположившегося на нижней палубе оркестра танцевала пожилая пара, матрос ругался на мальчишек, вздумавших покормить хлебом прожорливых чаек. Я отвел девушку подальше от общей суеты и чужих ушей и принялся вполголоса излагать известную мне точку зрения. Как рассказать далекому от высоких теорий человеку о том, что сами маги не постигли досконально? Я до сих пор путаюсь в трактовках. – Когда Творец создавал миры, – начал я, – он отделил один от другого тончайшей преградой, тем не менее крепчайшей и неизмеримой в нашем понимании. И поставил караулить эту преграду нейтральные силы, не имеющие ничего общего с добром и злом, но чутко реагирующие на любое изменение их баланса. Как в населенных мирах развивалась жизнь, так и силы равновесия эволюционировали, приобретали форму и характер. И со временем получили некоторые наши черты. Их стало семеро. Каждый благодаря нам, беспокойным, получил определенную специализацию. Судья наказывает магов-клятвопреступников, дает в кредит силу и могущество, благосклонно относится к магам жизни и смерти. Рувас благоволит к тем, кто работает с металлом, создает оружие и амулеты, исследует горы и земные недра. Дагера, – при звуке имени своей покровительницы я невольно улыбнулся, – помогает воинам. Антас, морской король – удача и проклятие корабелов. К нему могли бы взывать саткехи и марлы, знай те о его существовании. Владыка Нальгерат – повелитель огня, человеческих страстей и, как ни странно, аскезы. Он любит крайности, он исследователь и ученый, как и владыка неизвестности и иллюзий – Аканальги. Прекрасная Инния отвечает за любовные чары. Помимо них из океана межмировой энергии возникли более слабые создания – их помощники. Но по сравнению с нами, ничтожными, даже слабейшие порождения Запредельного всемогущи. В Ири их величают кьеросо, что можно перевести как демоны. Не те демоны, что служат силам зла, а скорее персонифицированные силы равновесия. Они берегут принятый миропорядок, стерегут границы миров от вторжения, препятствуют слиянию реальностей в случае глобальных катастроф и бедствий. В мире Аффа, где я обучался, все сильные чары накладывают с их помощью. Здесь взывают к силам природы, к Творцу и младшим богам, к Темным. Первый эксперимент с Запредельным выбросил наших магов в Ирь. С силами Запредельного можно договориться, но за помощь, неизбежно связанную с нарушением равновесия, они берут недешево. Какое-то время душа мага задерживается между мирами, помогая восстановить баланс, и только тогда отправляется на суд к Творцу. – Сложно как, – вздохнула Лина. – Правда, проповеди моей тети, которая вышла замуж за какого-то неправославного священника, еще менее понятны. – Это комплимент? – уточнил я. – Конечно, – улыбнулась Лина. – А здесь единая религия, или тоже кто во что захочет, в то и верит? В смысле, не ждать ли мне за неловкое слово обвинения в ереси и сожжения на костре? – Не думаю, – покачал я головой, изгоняя из памяти некстати ожившее воспоминание о переполненной народом площади и охваченной огнем фигуре у столба. Хватит! Все было ложью! – Вера в основном едина, – продолжил я лекцию. – В мире Фардия верят в Творца. В каждый мир он командирует наместников – местных богов. Созданные им законы неизбежно порождают противовес – антибогов. А вообще, миров я видел не так много, чтобы свободно о них судить. Выбранная тема мне начала надоедать. Я на палубе корабля стою с красивой девушкой и вынужден вести теософские беседы? Глупость какая! Лина умолкла. Ветер теребил ее короткие волосы, играл с подолом темно-вишневой юбки, рукавами-фонариками блузки. – Я все больше теряю ощущение реальности, – после нескольких минут молчания пожаловалась она. – Все кажется сном – сложным, длинным, прекрасным. И только досадные мелочи вроде холода, тяжести в желудке от местной пищи мешают принять эту теорию. Они заставляют чувствовать себя живой, материальной, а не бесплотной феечкой. Что сказать в ответ? Заезженное «ты сильная девочка, справишься» – бессмысленно. Она все равно будет фанатично пытаться разобраться в местном мироустройстве, будто планируя его изменить, тосковать по дому, заглядываться на меня – черного герцога, даже когда узнает, что за ходячий кошмар я на самом деле. Мне нечего ей дать, кроме жалости, а жалость для сильного – унижение. Я обернулся, ощутив на себе цепкий и острый взгляд эльфийского жреца. От него захотелось отгородиться бронежилетом или кевларовой рубашкой. Как много он слышал из нашей беседы? Больше столетия без магии напрочь лишили меня осторожности. Эльф обратил внимание на мою спутницу, и мне это еще больше не понравилось. – Любезный, нечего глазеть на чужую жену! – Я медленно положил руку на эфес шпаги. Жрец удивленно изогнул брови и отвернулся, пробормотав нечто про ушибленных головой островитян. – Никак ревнуешь, дорогой, – взяла меня под руку Лина. Я отрицательно мотнул головой, но едва жрец снова обернулся в нашу сторону, демонстративно обнял Лину и поцеловал. Корабль с названием «Водный стрелок» летел, подобрав паруса, лишь на силе двигателя. На средней мачте трепетал лиловый флаг с россыпью звезд. Оркестр на нижней палубе наигрывал нечто похожее на джаз. К пожилой танцующей паре присоединились более молодые. Меня не оставляло ощущение, будто время повернулось вспять, забросив меня в США, в тридцатые годы двадцатого века. Хорошее, кстати, время. Я был бутлегером – занимался контрабандой алкоголя, потом – оружия, потом участвовал в предвыборной гонке мелкого политика, влюблялся, удачно играл на скачках. В общем, жил вполне счастливо. Погрузиться в воспоминания мне не дали. По правому борту кто-то пронзительно завизжал, заверещал. Музыку сменили панические вопли. – В каюту! Быстро! Запри дверь! – приказал я Лине, выхватил шпагу, помчался на крик. Жрец извлек из складок рясы короткий жезл в два локтя длиной и побежал рядом по широкому коридору, затем по лестнице – на нижнюю палубу. Золотые побрякушки звенели на эльфе, словно он недавно ограбил ювелирную лавку. – Спасите! – проорал кто-то басом. – Они повсюду! Бесцеремонно расталкивая стремящихся укрыться в каютах людей, я нос к носу столкнулся с покрытым водорослями чешуйчатым существом – помесью спрута, рыбы и человека. Стоя на коротких ногах, опираясь на широкий рыбий хвост, чудище двумя щупальцами душило рослого мужика лет пятидесяти, а остальные четыре распростерло мне навстречу. – Нет уж, миленький. Обнимашки у нас не по графику! Я проткнул одну его конечность шпагой, другие спеленал обездвиживающим заклинанием. И когда на поросшем чешуей лице распахнулся рыбий рот, просто врезал по нему кулаком, усилив удар чарами. Тварь заклекотала, зафырчала, точно сдыхающий мотор, но мужика выпустила. И я с чистой совестью создал заклинание упокоения. Команда успешно боролась с восставшими утопленниками, корабельный некромант орал заклинания громче, чем полузадушенные жертвы нежити. Эльф не отставал, от всей души благословлял посохом лезущих на борт тварей. Но нежить теснила жреца к борту, и я бросился ему на помощь. Откуда их столько? Твари десятками лезли из бурлящих вод, цеплялись щупальцами за дерево обшивки, скачками передвигались по палубе, неуклюже шлепая рыбьими хвостами. Некогда они были людьми. Глубинные магические источники сделали свое дело, оживили утопленников, видоизменили их, превратив в морскую нежить, которая боится только саткехов, а на человеческие корабли нападает без страха. «Благословленные» эльфом твари вспыхивали зеленым пламенем и бросались обратно в волны. После моих упокоений они растекались по палубе бурыми зловонными лужами… Как их остановить? Одно за другим я применял, казалось, забытые заклинания. Тело помнило верные жесты, с губ срывались нужные слова. Все во мне радовалось разрядке. Магия ждала этого момента, хлынула по энергетическим каналам из переполненных внутренних резервов и Запредельного. Я сам окутался мерцающим коконом силы, выпустил щупальца и безжалостно хлестал обнаглевшую нежить. Битва закончилась через десять минут. Оставив команде право разбираться с последним чудовищем и подсчитывать жертвы, я поспешил убраться в каюту. Не тут-то было. Жрец нагнал меня и на ходу протянул руку. Его рукопожатие оказалось неожиданно сильным, уверенным. – Рэй, – коротко представился он. – Странное имя для сына Леса, – не удержался я. – Рэйвандистиэль Атнародиэль Файорсан дих’Этиль. – Он хитро сощурил синие глаза. – Это примерно одна двенадцатая моего имени, если не учитывать титулов и сана. Продолжать? – Упаси Пресветлый, – покачал я головой. – А в каком ты сане? – Светоч церкви лесных богов и единого Творца. Просто светоч Рэйванд. Для хороших людей – Рэй. Быстро же меня записали в хорошие люди! – Апофис дха’Гвардей, некромант. Для друзей просто Апофис. Я умолк, ожидая его хода. Светочу определенно нужно приблизиться через меня к Мишке, вот пусть и выкручивается, придумывает темы. Новый знакомый решил не тянуть мои нервы поштучно, а обрадовал сразу: – Я путешествую по делам Храма и выполняю важные поручения. Сейчас преследую преступников против веры и государства, поэтому нуждаюсь в помощнике и защитнике. Ты неплохо дерешься, не злобен, ответственен. У тебя нестандартная некромантская школа, но против нежити ты неплох. Я прожил долгую жизнь и редко ошибаюсь в людях. Я тебя нанимаю, некромант, и готов сделать надбавку за вредность. Твоя жена мне не помеха, можешь везти ее с собой. Пока наш первый пункт назначения – остров Тальверия, за ним Вайормон – город в окрестностях столицы. – А если я окажусь разбойником, аферистом, черным чтецом? Я наклонил голову, тщетно пытаясь уловить эмоции собеседника. Ишь, в школах некромантии он разбирается! С таким – осторожность и снова осторожность. Но чтобы следить за Мишкой, он придумал неплохой прием. Пожалуй, я не скажу про них Лине, она ничего скрыть не сможет, все эмоции на лице. А я с удовольствием поиграю с этими двумя, скрашу дорогу. – Не окажешься, – улыбнулся эльф и в три прыжка взлетел по лестнице. – Вот бульварное фэнтези! – выругался я в сердцах. Маг, жрец, менестрель и не пойми какая девица, втюрившаяся в мага. Настоящий квест намечается. – Господин некромант, – окликнули меня.