– Хорошо, пусть будет так, – подумав пару секунд, ответил я. – Согласен. Даю вам слово в том, что ваши услуги будут оплачены так, как вы пожелали, порукой тому моя честь. Но сразу скажу – наше положение таково, что выполнение условия может затянуться. Мы в бегах, если вы забыли. – Помню, отчего же, – доброжелательно отозвался Унс. – Но все неприятности когда-то кончаются. А состояние семьи – остается. Ну в этом я тоже не был бы так уверен, но данную мысль вслух высказывать не стал. Не стоит дразнить собак. Мне важно, чтобы этот странный тип вылечил Гарольда, остальное ерунда. Я бы и про то, что мы вне закона, не упомянул, если бы сам про это раньше не рассказал. – Да, мальчик, хочу сразу предупредить, – погрозил мне пальцем Унс. – Если ты меня обманешь, то я тебя убью. – Не убьете, – вырвалось у меня. – Не имеете права. Вот что у меня за язык! – Как яды лечить, Шварц им не рассказал, а о том, что другой маг не вправе их убить – поведал, – опечалился Два Серебряка. – Что за странная метода обучения? Что за гуманизм такой? – Не обманем мы вас, – заверил я его. – Нам в этом выгоды нет. Тем более, что без такого опытного мага и мудрого советчика, как вы, нам все равно из неприятностей не выпутаться. Да и ваш интерес в помощи нам есть, ведь так? – Хитер, хитер, – усмехнулся Унс и показал мне ладонь. – Но не забывай, что эта рука помнит тепло печати на твоей груди. Знай, сынок – я умею ждать. Когда… Точнее – если доберешься до своего наставника, спроси у него, соврал ли я тебе на этот счет. Это не угроза, нет. Просто я хочу, чтобы ты понимал, о чем идет речь. Мне отчего-то стало жутковато, по спине пробежал морозец. Сдается мне, что этот Унс только притворяется недоумком, а на деле опасен, как ядовитая змея. Тем более, что среди магической братии это не редкость. Мастер Гай тоже внешне выглядит милым и безобидным старикашкой, но попробуй только встань у него на пути. – Не обману, – сузил глаза я. – Сделаю все, чтобы Монброн подтвердил мою клятву. Если он, конечно, останется жив. Но если он умрет, то я вам ничего не должен. «Кроме мести», – добавил я про себя. Столько времени впустую потеряли! Да еще до летних домов путь неблизкий. – Вот и славно. – Маг допил вино из бокала и поднялся из-за стола. – Пошли, посмотрим твоего приятеля. Авось он еще не отправился к Престолу Владык. – Только вам бы переодеться, – сказал я и вцепился в табурет обеими руками. – Очень вы сейчас бросающийся в глаза. Просто там не здесь, там не город, вы очень заметны будете. Внимание привлечете. Ну мало ли… Ой, чую, он сейчас за такие непочтительные речи мне как врежет. Опять буду углы в его каморке пересчитывать. – Разумно, – против моих ожиданий, согласился со мной Унс. – Не стоит давать людям лишний повод для обсуждения. – И потом – придется через кусты лезть. И еще там овраг имеется, – затараторил я. – Одежды у вас богатые, не дай боги, испачкаетесь. – Маленький лжец, – даже с какой-то симпатией произнес маг. – Богатые… Были когда-то они такими, да то время давно ушло. Маг скинул рубаху, под которой оказалось неожиданно подтянутое мускулистое тело, а после смыл с лица нанесенные на него белила. Унс был явно не ровесник Ворона. Ну да, не первой молодости мужчина, но далеко не старик. Он, скорее, был одногодком Агриппы. По крайней мере внешне. Да и на мага он был совершенно не похож. Окончательно меня в этом убедила шпага, перевязь с которой он перекинул через плечо перед тем, как покинуть дом. Я никогда до того не видел, чтобы кто-то из магов брал в руки оружие. – Что? – спросил Унс, заметив выражение моего лица. – Да, шпага. Только обалдуи вроде тебя и твоего дружка пускают в ход боевые заклинания там, где проще обойтись сталью. Заколи я наглеца – и мне ничего не будет. Ну или почти ничего. А вам теперь надо всем богам молиться, чтобы смерть тех троих с рук сошла. Удивляюсь, почему Орден Истины до сих пор город вверх тормашками не поставил. Плащ подай, он вон там, за шкафом висит. – У нас выбора не было, – проворчал я, выполняя приказ. – Выбор есть всегда, – назидательно произнес маг. – Просто вы лентяи, не желающие хоть немного подумать, и тем самым загоняющие себя в угол. Что-то подобное я уже слышал. Вот как же любят люди постарше молодых поучать. И все-то они видели, и все-то про нас знают. И слова у них всех одинаковые. Тьфу! Но если помочь попросишь, так найдут тысячи способов от этого отказаться. Оно и понятно – говорить проще, чем делать. От мыслей отвлекла затрещина, которую мне отвесил Два Серебряка, несильная, но обидная. Вообще-то я, как благородный, должен за такие штуки его на поединок вызвать, между прочим. Хотя, боюсь, он после этого вызова меня просто ко всем демонам пошлет, даже особо не задумываясь. А то еще и страже сдаст. Так что пока придется промолчать. – Думать надо ко времени, теперь-то уж чего, – сообщил он мне и сунул сумку в руки. – Держи вот, понесешь. И пошевеливайся, мыслитель. Сам же говорил, что времени у нас нет. Мы покинули дом мага, причем замыкать его на замок он и не подумал. – А почему? – я показал на дверь. – Ну, открыто у вас всегда. – Таков местный закон. – Унс недовольно поморщился оттого, что солнце ударило ему в глаза, и прикрыл их ладонью. – Маги не имеют права закрывать двери своего дома днем, дабы никто не подумал, что они что-то злоумышляют. Ерунда полная, но приходится соответствовать. Пошел вон! Последнее относилось не ко мне, а к торговцу, который, приблизившись к нам, попробовал предложить свой товар. А именно – магически зачарованный кошель, в котором никогда не переводятся деньги. Именно в этот момент я понял, что путешествие по городу в компании этого человека будет очень, очень увлекательным. Так оно и вышло. Для начала, Два Серебряка поругался с торговкой овощами, которая очень некстати решила взбодрить свой товар путем обрызгивания его водой. Несколько капель попали на рукав Унса, этого было достаточно для начала скандала, из которого маг, к слову, не вышел победителем. Даже его сварливости не хватило для победы над таким матерым противником, как уличная торговка. Правда, для того чтобы последнее слово осталось за ним, он цапнул с прилавка изрядных размеров морковку. После он со знанием дела раскритиковал несколько харчевен, попавшихся нам по дороге, причем делал это так громко, что у одной из них нас чуть не побили тамошние работники, услышавшие его: «Тут не еда, тут отрава! Попробовал бы ты их жареную рыбу!». У меня сложилось впечатление, что Унс был недоволен всем, буквально всем, что его окружало. И не держал это раздражение в себе, щедро делясь им с окружающим миром. Как его не убили до сих пор? Каким образом ему удалось столько времени протянуть? Я уж молчу о том, как у меня всякий раз тряслись поджилки при мысли, что в один прекрасный момент к нам прицепится городская стража, заинтересовавшаяся тем или иным скандалом. В результате, тот факт, что мы смогли добраться до летних домов, я мог определить только как «чудо обыкновенное, небывалое». Вообще-то мне думалось, что на свете чудес не бывает, по крайней мере до сегодняшнего дня я в них не верил. Однако же вот, свершилось! Кстати – последний отрезок пути, пролегающий по леску, кустам и оврагу, Унс добросовестно высказывал все, что обо мне думает, причем не смягчая выражений. Я отмалчивался. Да мне, по сути, было все равно, для меня главным было то, чтобы Гарольд, когда я войду в дом, еще дышал. Он дышал. Более того – он был в сознании. Правда, выглядел так, что мне стало ясно – если сейчас ничего не сделать, то мой друг покинет этот мир. – Эраст, – еще слышно произнес он. – Эраст… Мне стало ясно – он подумал, что я его бросил. Когда он оклемается, то за такие мысли я непременно дам ему в нос. – Проклятие, как и было сказано, – сообщил мне Унс, только глянув на рану. Точнее – на черно-синее пульсирующее пятно, в которое превратился бок Гарольда. – И довольно сильное. – Это кто? – прошептал Монброн, глядя на меня. – Я? – ткнул себя пальцем в грудь Два Серебряка. – Посланец Смерти, кто же еще? В глазах Гарольда появилось нечто вроде страха. Впервые на моей памяти я такое увидел. И, надеюсь, в последний раз. – Жалко, что я умылся, – сообщил мне Унс. – Как бы эффектно я сейчас смотрелся с набеленным лицом, а? – Делайте уже что-то, – потребовал я. – Потом пошутим. – Э, нет, – Унс отошел от кровати, на которой лежал Монброн, и уселся в плетеное кресло, стоявшее у стены. – Сначала пусть он подтвердит твою клятву. Без этого я и пальцем не шевельну. Гарольд в этот момент издал низкий горловой звук, его тело дернулось. – О, конвульсии, – даже как-то радостно сообщил мне маг. – Уходит за Грань. – Ну и как он что-то может подтвердить? – возмутился я. – Не знаю даже. – Унс забросил ногу на ногу. – Попробуй его потеребить. В нем жизнь-то еще теплится. Все. Мое терпение кончилось. Я схватил шпагу, которую Гарольд, несмотря на свое состояние, все-таки умудрился притащить с собой сюда и, злобно оскалившись, подскочил к магу, с интересом наблюдающему за мной. – Ага! – хлопнул в ладоши он. – Похоже, это тот самый клинок, которым твоего друга подкололи? Это же он? – Он, – прорычал я. – Лечи его, а то я… – Что – «ты»? Ну вот что – «ты»? – Два Серебряка посмотрел на меня с усмешкой. – Боги, что за поколение идет нам на смену. Ничего не умеют, ничего не знают, а туда же. Ну-ка, дай сюда. Он поднялся с кресла, вырвал шпагу у меня из рук и провел ладонью над лезвием, которое моментально засветилось серебристым цветом. Но не только им – от острия и до середины клинка обозначилась тонкая, как нить, черная линия. – Вот и оно, заклинание проклятия, – удовлетворенно сообщил мне Унс. – Старая работа, тонкого плетения. И без преувеличения скажу – великолепная. Сейчас такое мало кто сможет сотворить. Я вот точно нет, да и наставник твой, пожалуй что, тоже. Слушай, подари мне эту шпагу, а? На что она тебе? В этот момент Гарольд позади нас охнул и часто-часто задышал. Обернувшись, я увидел, что его тело выгнулось дугой. – А вот теперь пора, – уже не игриво, а деловито сообщил мне Два Серебряка, бросил шпагу на кресло и поспешил к кровати, на которой умирал мой друг. Он приложил ладонь к его ране, которая пульсировала так, что возникало ощущение, будто она вот-вот прорвется, и оттуда, из тела Монброна, вылезет нечто. То, что пожирает его изнутри. Гарольд снова выгнулся, но теперь из его рта вырвался крик боли. – Держи его, – прошипел Унс. – Быстро! И рот заткни, а то он тут всех переполошит! Да он все это время, похоже, просто издевался надо мной. И тянул время до последнего, чтобы теперь уж точно быть единственным спасителем жизни одного из Монбронов Силистрийских.