Максим бережно вынул бутыль с нитроглицерином из раковины. Комнату он пересек, как будто шел босиком по битому стеклу. Его подушка лежала на матраце. Прореху в ней он расширил до длины примерно в шесть дюймов и вложил сосуд внутрь. Потом уплотнил набивку вокруг него так, чтобы бомба, как в коконе, покоилась в изолировавшем ее от ударов материале. Подняв подушку двумя руками, как запеленутого младенца, он поместил ее в свой заранее открытый чемоданчик и, заперев замки, вздохнул с некоторым облегчением. Облачившись в плащ, шарф и свою респектабельную шляпу, Максим осторожно поставил чемодан на ребро, а потом поднял. И вышел из дома. Путь до Вест-Энда представлялся сплошным кошмаром. Само собой, он не мог воспользоваться велосипедом, но и поход пешком изматывал нервы. Каждую секунду ему представлялся лежавший внутри подушки сосуд из коричневого стекла, с каждым шагом он ощущал волну сотрясения, которая от его тела через руку передавалась чемодану. Мысленно он воображал, как молекулы нитроглицерина начинают вибрировать все активнее и быстрее. По дороге ему попалась женщина, мывшая тротуар перед дверью своего дома. Опасаясь поскользнуться на влажном камне, Максим вышел на проезжую часть, услышав вслед: – Ножки боишься промочить, щеголь недоделанный? В Юстоне из ворот фабрики неожиданно вывалилась группа подростков-учеников, пинавших перед собой мяч. Максим в ужасе замер, пока они обежали его, толкаясь и пытаясь отнять мячик друг у друга. Но затем кто-то сильным ударом отправил его через забор, и футболисты исчезли так же стремительно, как и появились. Переход через Юстон-роуд оказался сродни танцу смерти. Он простоял у края мостовой добрых пять минут, дожидаясь более или менее большого просвета в потоке транспорта, но в итоге все равно пришлось пересечь улицу почти бегом. На Тотнэм-Корт-роуд он зашел в дорогой магазин канцелярских принадлежностей. В лавке не было других покупателей и стояла полная тишина. Максим бережно поставил чемоданчик на прилавок. Продавец в коротком сюртучке обратился к нему: – Что вам будет угодно, сэр? – Мне нужен конверт. – Как, всего один? – удивленно вскинул брови продавец. – Да. – Вам требуется конверт для какой-то особой цели, сэр? – Нет, самый обычный, но высокого качества. – У нас есть голубые, цвета слоновой кости, кремовые, бежевые… – Белый. – Очень хорошо, сэр! – И лист бумаги. – Один лист бумаги. Слушаюсь, сэр. С него слупили целых три пенса. При обычных обстоятельствах он бы сбежал не расплатившись, но не с бомбой в чемодане. По тротуарам Чаринг-Кросс-роуд двигалась обычная плотная толпа пешеходов, торопившихся на работу в окрестные магазины и конторы. Казалось совершенно невозможным пройти сквозь нее так, чтобы тебя ни разу не толкнули. Постояв немного в подворотне и гадая, как поступить, Максим решил нести чемоданчик, прижав двумя руками к груди, чтобы максимально защитить от случайного удара. На Лестер-сквер он нашел приют в отделении банка. Там он уселся за один из столов, за которым клиенты обычно выписывают чеки. К его услугам оказались встроенная чернильница и целый набор перьевых ручек. Чемодан он пристроил на полу, зажав между ног. На какое-то время появилась возможность расслабиться, хотя вокруг бесшумно сновали клерки с документами в руках. Максим взял одну из ручек и вывел на конверте: Князю А.А. Орлову Отель «Савой» Стрэнд, Лондон Потом сложил чистый лист бумаги пополам и сунул внутрь. Сделал он это только для плотности – конверт не должен был казаться пустым. Облизал заранее намазанный клеем край и запечатал «письмо». Затем с большой неохотой поднял с пола чемодан и вышел из банка. На Трафальгарской площади он смочил в фонтане носовой платок и немного остудил лицо. Миновав вокзал Чаринг-Кросс, Максим пошел на восток вдоль набережной Темзы. У моста Ватерлоо группа уличных мальчишек расположилась вдоль парапета, обстреливая камнями пролетавших над водой чаек. Максим выбрал одного из них, казавшегося наиболее сообразительным, и обратился к нему: – Хочешь получить пенни? – А то! Восприняв ответ как положительный, Максим спросил: – У тебя руки чистые? – А то! – Мальчишка продемонстрировал пару чумазых ладоней. «Что ж, придется с этим смириться», – подумал Максим. – Знаешь отель «Савой»? – Как свои пять! Максим заключил, что по смыслу это равнозначно «А то!» и подал беспризорнику письмо и пенни. – Медленно досчитай до ста, а потом отнеси в отель это письмо. Понял меня? – спросил он. – А то! Максим поднялся с набережной на мост. По нему тоже двигалась толпа в котелках, но преимущественно в одном направлении. Максим влился в поток пешеходов. Он еще успел зайти в лавчонку газетчика, чтобы купить свежий номер «Таймс». Когда же выходил оттуда, в дверь ворвался какой-то молодой человек. Вытянув руку вперед, Максим остановил его, заорав: – Смотри, куда прешь! Мужчина уставился на него в изумлении. Уже с улицы Максим услышал его реплику, обращенную к продавцу: – Психов развелось, доложу я вам! – Иностранец, видите ли, – отозвался торговец. Свернув со Стрэнда, Максим вошел в отель и уселся в вестибюле, снова поместив чемодан между ног. «Теперь уже ждать недолго», – мелькнула у него мысль. Из выбранного им кресла отлично просматривались и вход, и стойка портье. Максим сунул руку в карман и сделал вид, что взглянул на часы, которых у него не было и в помине. Потом развернул газету и приготовился ждать, играя роль человека, прибывшего на деловую встречу слишком рано. Чемодан он задвинул как можно дальше, а ноги, наоборот, вытянул, чтобы предохранить бомбу от случайного контакта с каким-нибудь неосторожным постояльцем, потому что в холле околачивалось множество людей. Было около десяти утра. «Представители элиты как раз в это время привыкли завтракать», – прикинул Максим. Сам он ничего не ел, но, по понятным причинам, голода не чувствовал. Поверх газеты он присмотрелся к людям в вестибюле. Заметил двоих мужчин, которые, судя по виду, вполне могли оказаться сыщиками. Способны ли они помешать его бегству? «Едва ли, – решил он. – Услышав взрыв, они не смогут определить, кто из многих десятков людей, непрерывно входивших в гостиницу, его устроил. Мои приметы никому не известны. Эти двое переполошатся, только заметив, что кто-то гонится именно за мной. Значит, надо сделать так, чтобы никакой погони не было». Он начал беспокоиться, появится ли беспризорник. В конце концов, свое пенни парень уже получил. Возможно, давно швырнул конверт в реку, а сам пошел в кондитерскую за лакомствами. Что ж, тогда Максиму придется проделать трюк с самого начала, надеясь найти в следующий раз честного гонца. Он читал статью в «Таймс», каждые несколько секунд поднимая глаза. Правительство вынашивало планы заставить тех, кто вносил деньги в Фонд социально-политического союза женщин, возмещать ущерб, причиненный действиями суфражисток. Для этого готовился специальный законопроект. «Насколько же недальновидным становится любое правительство, – усмехнулся Максим, – когда пытается проявлять непреклонность. Ясно же, что дотации продолжат давать, но теперь уже на условиях анонимности». «Где же этот чертов мальчишка?» Еще его волновал вопрос, чем в данный момент занят Орлов. Наиболее вероятным представлялось, что он сейчас находится в своем номере, расположенном всего в нескольких десятках ярдов от Максима, и завтракает, бреется, пишет письмо или ведет переговоры с Уолденом. «Я хотел бы убить и Уолдена тоже», – думал Максим. В любую минуту оба могли спуститься вниз и оказаться в вестибюле. Хотя особенно полагаться на это не стоило. «И все же как я поступлю, если увижу их?» «Брошу бомбу и умру счастливым», – решил он. И тут сквозь стеклянную дверь он заметил своего посланца. Тот подобрался к гостинице со стороны узкого переулка. Максим видел в его руке свой конверт, причем держал он его за уголок так брезгливо, словно грязным было именно письмо, а не его собственные руки. Паренек хотел войти, но его остановил швейцар в цилиндре. Между ними состоялся разговор, неслышный внутри, а потом мальчишка исчез. Зато в холл вошел швейцар с конвертом. Максим напрягся. Сработает или нет? Швейцар передал письмо старшему портье. Тот оглядел конверт, взял карандаш, что-то написал в правом верхнем углу – наверняка номер комнаты! – и подозвал коридорного. Пока все шло по плану! Максим встал, плавно поднял с пола чемодан и направился в сторону лестницы. Коридорный обогнал его на площадке второго этажа и продолжил подъем. Максим следовал за ним. Все получалось даже как-то слишком легко. Он отпускал коридорного на один лестничный пролет и ускорял шаги, чтобы не потерять из вида. На последнем этаже посыльный вошел в проход между номерами. Максим остановился, наблюдая за ним. Мальчишка постучался в одну из комнат, ему открыли. Показалась рука и взяла конверт.