Он прикусил губу. – У тебя невероятно доброе сердце. Она не совсем поняла смысл этих его слов и просто спросила: – Что же мы будем делать? Он глубоко вдохнул, прежде чем продолжить. – Ты сможешь провести меня в дом и спрятать? Она колебалась лишь мгновение, а потом сказала: – Да, смогу. Он сел на лошадь позади нее. Спатс мотнула головой и захрипела, словно протестуя против навязанной ей двойной ноши. Шарлотта чуть пришпорила ее и пустила легкой рысью. Какое-то время они скакали по тропе, потом резко повернули и углубились в лес. Миновали ворота, луг и оказались на узкой аллее. Самого дома Максим пока не видел, но понимал, что Шарлотта описывает широкий круг, чтобы подъехать к нему с северной стороны. Она совершенно потрясающая девушка. Какой сильный характер! Не от него ли это унаследовано? Ему хотелось так думать. Он радовался, что сумел рассказать ей правду о тайне ее рождения. Было заметно, что она пока не до конца поверила ему, но это придет. Она выслушала его, и хотя весь ее мир в этот момент перевернулся вверх дном, реагировала эмоционально, но не впала в истерику. Такого самообладания она уж точно не получила по наследству от матери. Аллея привела их в сад. И между кронами деревьев Максиму открылся вид на замысловатую крышу особняка. В конце сада начиналась каменная стена. – Отсюда тебе лучше идти рядом со мной. Тогда, если кто-нибудь выглянет из окна, будет трудно разглядеть, с кем это я. Максим спрыгнул с лошади, и они двинулись вдоль стены. – Что по ту сторону? – спросил он. – Огород при кухне. Но только нам сейчас лучше помолчать. – Ты – чудо, – прошептал Максим, но она его не слышала. У следующего угла они остановились. Максим увидел ряд приземистых строений вокруг двора. – Это конюшня, – негромко сказала Шарлотта. – Побудь здесь немного, но как только подам сигнал, следуй за мной как можно проворнее. – А куда же мы направимся? – Сначала – на крышу. Она въехала во двор, спешилась и привязала поводья к деревянным перилам. Максим видел, как она сначала дошла до конца небольшого двора, посмотрела за угол, вернулась и заглянула в конюшню. Донесся ее голос: – О, привет, Питер! Во дворе показался малец лет двенадцати, сдернувший с головы кепку. – Доброе утро, миледи. «Как ей избавиться от него?» – размышлял Максим. – А где Дэниел? – спросила Шарлотта. – Еще завтракает, миледи. – Пойди и поторопи его. Скажи, пусть расседлает Спатс. – Я и сам могу, миледи. – Нет, мне нужен Дэниел, – произнесла Шарлотта не терпящим возражения тоном. – Отправляйся, быстро! «Блестяще!» – подумал Максим. Мальчишка убежал. Шарлотта повернулась к Максиму и махнула рукой. Он повиновался. Она вскочила на низенький металлический бункер, откуда забралась на крытую гофрированной жестью крышу притулившейся к дому пристройки и дальше – на черепичную кровлю одноэтажного флигеля. Максим следовал за ней. Они перемещались по скату крыши на четвереньках и боком, пока не уперлись в кирпичную стену. Оттуда уже можно было дотянуться до края крыши особняка. Все это время Максима не покидало чувство, что он совершенно беззащитен и виден буквально отовсюду. Шарлотта встала на цыпочки и заглянула в прорезанное в стене окно. – Что там? – шепотом спросил Максим. – Спальня горничных. Но они сейчас внизу. Накрывают на стол к завтраку. Она вскарабкалась на подоконник и вытянулась во весь рост. Спальня располагалась на чердаке, и ее остроугольное окно сверху представляло собой уже часть крыши, вздымавшейся вверх по центру, а потом опускавшейся по обе стороны рамп. Шарлотта протиснулась к углу подоконника и забросила ногу через край крыши. Со стороны все, что она делала, казалось достаточно опасным, и Максим напряженно следил за ней в страхе, что она вот-вот упадет. Но она с легкостью перекатилась на другую сторону. Максим проделал то же самое. – Теперь нас уже никто не увидит, – сказала Шарлотта. Максим огляделся. Она права: с земли заметить их было бы уже невозможно. Это помогло ему немного расслабиться. – Площадь крыши – четыре акра, – сообщила Шарлотта. – Четыре акра! У большинства русских крестьян земельные наделы гораздо меньше. Здесь было на что посмотреть. Со всех четырех сторон крыша имела причудливую конфигурацию и была покрыта самыми разными материалами. Над изразцами и дорогой черепицей заботливо проложили лесенки и мостки, чтобы люди могли свободно перемещаться, не повреждая их. А система дождевого водостока казалась сложнее переплетения труб нефтеперегонного завода в Батуме, где однажды побывал Максим. – Никогда еще не видел такого огромного особняка, – признался он. Шарлотта встала. – Пошли дальше. Держись за мной. Она поднялась по деревянной лестнице на следующий уровень крыши, через который проходил широкий коридор, а потом спустилась всего на несколько ступенек к маленькой квадратной дверце в стене. – Когда-то через нее выбирались на крышу ремонтники, – пояснила она, – но теперь все забыли о ее существовании. Она открыла дверь и вползла внутрь. Максим последовал ее примеру, оказавшись в благословенной для него сейчас темноте. Лидия одолжила автомобиль с водителем у своего деверя Джорджа и, проведя ночь в постели, но не сомкнув при этом глаз, еще до рассвета выехала из Лондона. А потому уже к девяти часам оказалась во дворе перед Уолден-Холлом, и ее взору открылась поразительная картина: здесь собрались толпы полицейских, десятки автомобилей и экипажей, своры собак. Шофер Джорджа медленно проехал сквозь это скопище к южному фасаду дома. Там на лужайке установили огромный бак с чаем, к которому с чашками в руках выстроились в очередь полисмены. Притчард тащил поднос с целой горой бутербродов и имел при этом уже достаточно утомленный вид. Он даже не заметил, как прибыла хозяйка. На террасе за походным столом сидели Стивен и сэр Артур Лэнгли и инструктировали нескольких офицеров, выстроившихся перед ними полукругом. Лидия направилась к ним. Перед сэром Артуром была расстелена карта, и она услышала, как он отдавал распоряжения: – Каждую группу должен сопровождать кто-то из местных жителей, чтобы помочь ориентироваться, и мотоциклист, способный в любой момент оперативно вернуться к нам и доложить обстановку. Стивен поднял взгляд, заметил Лидию и встал из-за стола, чтобы подойти к ней. – Доброе утро, милая! Какой приятный сюрприз! Но как ты здесь оказалась? – Одолжила машину у Джорджа. Что происходит? – Мы отправляем поисковые партии. – Вот как? Если за Максимом начнут охоту сразу столько людей, останется ли у него хотя бы шанс спастись? – Я, конечно, очень рад тебя видеть, – сказал Стивен, – но все же предпочел бы, чтобы ты осталась в городе. Тогда мне не пришлось бы волноваться и за тебя тоже. – А я бы металась там в четырех стенах, каждую минуту опасаясь узнать плохие новости? «Интересно, – подумала при этом она, – а что для меня сейчас могло бы стать хорошей новостью? Вероятно, только известие, что Максим бросил свою затею и сбежал. Но этого не случится, уж мне ли не знать?» Она всмотрелась в лицо мужа. Под маской обычной невозмутимости ей отчетливо были видны приметы переутомления и нервного напряжения. Бедняга Стивен: его обманула сначала жена, а потом и дочь. Чувство вины заставило Лидию погладить его по щеке. – Только, пожалуйста, не доводи себя до полного изнеможения, – сказала она. Раздалась трель свистка. Полисмены поспешно допили чай, запихнули в рот остатки бутербродов, надели шлемы и разбились на шесть отрядов, каждый из которых собрался вокруг своего командира. Лидия и Стивен стояли рядом, наблюдая за всем этим. Воздух сотрясался от громких приказов и новых свистков. Наконец все пришли в движение. Первый отряд направился на юг, пересек парк и углубился в лес. Еще два выступили на запад в сторону пастбищ. А сразу три походным шагом устремились к воротам, туда, где проходила дорога.