Наверное, будь это заурядная Ева, я бы не стал рисковать. — Лейтенант, прошу оказать поддержку. Официально. — Охота на Еву, значит? — Опасную и непредсказуемую Еву, — уточнил я. Этот, конечно, далеко не «имплантенок», но мне не понравилось, как он отшучивался от своего сопляка. — Других же вроде не бывает, — спокойно отрезал Койти. — Что от нас требуется? Уф. Выдохнем — но только мысленно. — Огневое прикрытие, — влезла Аска. — Ситуация, как понимаете, может быть любая. Не подстрелите нас, загоняйте синтетика — этого хватит, наверное. Я покосился на нее: рыжая была убийственно серьезна. Надо же, не ожидал. Хотя, если подумать, то ей, наверное, не привыкать к ответственности за жизни прикрытия — их же там всего трое блэйд раннеров воевало, и, небось, в серьезных заварушках приходилось привлекать «мясо». А я вот этого не люблю и не умею. Если бы не ситуация, фиг бы я запросил поддержку «виндикаторов». Да и сейчас еще не поздно сфинтить. Переиграть, что ли? Но семь стволов, среди которых «подавитель»… Совесть скрипнула и слилась. — За мной. — Один момент. — Да, Койти-сан? — Возможный ущерб, — коротко сказал лейтенант, и я его сразу понял. И зауважал еще больше. — Разумеется, на мне. Я тут старший по званию. Вот теперь все точки расставлены. Я послушал, как лейтенант тасует позиции отряда, каркая на своем жаргоне, и двинулся вперед. Аска безо всяких церемоний вынула из кобуры ZRK и ухватила его перед собой. — Ты сказал «за мной», болван. Не за «нами». «Да неужели». — Отстань. — А еще ты их не предупредил, что этот говнюк твой. Я постарался сделать самое ядовитое лицо, какое мог, и на ходу повернулся к ней: — А зачем? Откуда такая вера в людей? Рыжая пожала плечами: — А вдруг. Пуля — штука дурацкая. Рикошеты там, — она неопределенно пошевелила пальцами на цевье своей пушки. — Плотность огня, опять же. Да плевать мне на это. Что-то таких случайностей я раньше не замечал, и не слыхал о подобном. А вот о спецназе, который не успевал смыться и освободить ринг для схватки Евы с блэйд раннером — наслышан. Но кое в чем она права все же, и это стоит уточнить. Во избежание. — Аска, как ты и напомнила, Каору — мой. У меня к нему хороший счет. — Окей, Синдзи. «Окей? Окей — и все? Черт, да с нее станется мне за „за мной“ отомстить». Поворот — и след повторяет его. Рыжая без напоминаний плавно ушла вперед, выбрасывая перед собой оружие. Коридор очень скверный — узкий, высокий, полутораярусный, милое дело сверху прыгать на загривок. И совершенно безлюдный — и на том спасибо. Мы отмахали уже метров двести, петляя по ныряющей в недра модуля кишке, когда Аска замерла, и я тотчас же выбросил кулак. Да, дерьмо. Как есть дерьмо. — Тут что-то… — начало было Аска подсевшим голосом. — След пропал. Я отбросил датчик и выхватил пистолет, выцеливая коммуникации. Вроде пусто — и все бы ничего, если бы чертов след не обрывался тут. Я заметался взглядом по потолку, по люкам и лядам вентиляционных каналов. — Он здесь, — тихо сказал я «виндикаторам» и заметил, что спецназ уже занял круговую оборону. Неплохо — но если что, не поможет. Я прикрыл глаза, лезущие из орбит — и грохот вентиляторов ударил по ушам. Пар — свистящий гул, низкое дребезжание. Минимум три пробоины в радиусе метров ста. Клекот хладагента. Гудение электромоторов, треск искрящих шин и щеток. «Не то, мать вашу! Не то! Дальше, дальше». Стук сердец. Раз, два… Семь в сплошном неразделимом месиве. Одно — рядом. Одно мое. «Дальше». Свист, треск, стук. Свист, пульс… Я сейчас лопну от океана звуков — я почти вижу жерло «P.D.K.», которое бросает короткие взгляды на каждый услышанный мною шум. Вокруг — звуковая картина, тепловая картина, и на этих полотнах не хватает одной детали. Одной долбаной детали, которая должна быть где-то здесь. Шорох — седой красноглазый шорох, который больше не может сдерживать дыхание и пульс. Я выстрелил, выворачивая кисть — развернуться корпусом уже нет времени, и всего на какой-то крохотный кусочек секунды позже рядом словно врезало молотом в пустую бочку, а тень уже ушла диким ходом — отталкиваясь прыжками от стен. Ни я, ни Аска не попали. — Не стрелять! Да не идиоты они — тут стрелять нельзя, а вот дальше вроде какой-то зал. Коридор рванул мне навстречу, и притормозил я только у выхода. Поймать «обратный прыжок»? Не хочу, спасибо. Аска влипла в стену напротив — сутулая, хищная, и только кивнула: мол, твой — так бери. Возьму. Рывок и влево — прямиком в генераторную. Колонны АТ-компакторов, кабели, густо пахнущий озоном воздух. Освещение — в пределах нормы. Слышимость — в пределах же. И Нагиса. Евангелион стоял, положив руки в карманы, прямо посреди генераторного зала, и преспокойно рассматривал меня. Вроде как и нету позади меня топота и щелчков — я почти вижу, как рассыпаются в короткую и плотную цепь «виндикаторы», как кошачьим шагом подбирается сбоку Аска, как прищурены ее глаза за рубиновой точкой коллиматора. «Два выстрела. Пробный — пулей и сразу же росчерк лазером». — Зачем ты пришел? Ну, это уже перебор, как есть перебор. Ты по плохим фильмам играть в маньяка учился? А мне еще надо ведь злость загонять внутрь — потом, потом. Все потом, сначала взять его, а потом давать волю… — За смертями полицейских? Я просчитывал траектории — и осталось еще всего две, когда Каору снова открыл рот, и я по красному взгляду сразу понял, что он сейчас спросит. «Вот дерьмо. Разговор становится слишком личным». Курок «спешиала» очень легкий — оба курка, уж куда легче мыслей, и я вот не знаю, как так получилось, что я с воплем: «Огонь!» — упал на пол, крутнулся и взял на прицел потолок генераторной. Ну как я успел все понять? Она прыгала сверху — прямо в цепь «виндикаторов». Не падала — прыгала, оттолкнувшись от короба проводов. Надо мной пошел шквал выстрелов — по Нагисе, — сквозь который надо просто попасть. Ба-бах. Ева кувыркнулась и ушла в сторону, избегая повторного выстрела, но — еще один «молот-по-бочке». Стену заляпало кровью, и от «акробатки» что-то оторвало. «Аска разберется». Я дернулся и встал на колено. Огненный смерч из-за моей спины хлестал по стенам, безнадежно опаздывая за тенью Евы, и синтетик легко уходил, скрываясь за колонами. Ни одного шага просто вперед, ни одного предсказуемого прыжка, ни единого шанса тренированным бойцам. И тут грянул настоящий ад — ожил «подавитель». Тяжелые вакуумные пули с легкостью смели компакторные колонны, и сразу стало жарко — взметнулись молнии, рванула испаренная изоляция, и в разгорающемся пекле сработали пожарные системы. Это было даже великолепно. Я сорвался на ноги и побежал, держась поближе к сектору рвущихся из-за спины пуль. «Хоть бы у придурка хватило ума не перестать стрелять». Ну что за чушь — попасть под такое? Отсечь сектор атаки — круто. Превратить зал в плавильню — легко.