— Никого нет… — зло начал он, но Василиса уже мчалась по коридору со всех ног. Лестницу она преодолела в несколько прыжков. * * * В библиотеке было тихо и спокойно. Сюда не долетал шум праздника, лишь мирное тиканье настенных часов нарушало тишину. За Василисой могла быть погоня, но вряд ли кто-то из них видел, что она спряталась в библиотеке. Как назло, в коридоре послышалась тяжелая, мерная поступь: сюда явно кто-то шел. Василиса в панике оглянулась. Она не нашла ничего лучшего, чем спрятаться, как и утром, за той же самой малиновой шторой. Чувствовала себя девочка прескверно: казалось, все вокруг сошли с ума, говорили и делали разные странности. Но так просто Василиса не сдастся. Она приготовилась дать отпор своим преследователям, гадая, что будет лучше: вцепиться в горло этому Марку или начать с Норта? Скрипнула дверь. Василиса осторожно выглянула из-за шторы и чуть не вскрикнула от изумления: между шкафов с книгами шествовала целая процессия людей в длинных чернильно-фиолетовых накидках. Их лица скрывали широкие капюшоны, наброшенные на головы. Люди прошли мимо девочки и остановились подле стены, где висели те самые большие часы с башенками, что иногда пугали Василису внезапным звоном. Казалось, они просто выстроились в очередь. Внезапно тот, что стоял ближе всех к стене, вытянул руку по направлению к часам и негромко, но отчетливо произнес: — Переход. Эфлара, замок Черновод. — Это был голос Нортона-старшего. — Разрыв времени: двадцать две минуты сорок секунд. У Василисы перехватило дыхание. Внезапно настенные часы дернулись всем корпусом: закряхтел натужно механизм, мелко задрожали стрелки на циферблате. — Огонь! — негромко произнес Нортон-старший и тут же получил от одного из людей огарок в медном подсвечнике. Фитиль вспыхнул желтым язычком огня. Нортон-старший поднес пламя к часам и некоторое время держал у основания большой стрелки. И тут произошло нечто по-настоящему удивительное. Стрелка вздрогнула и понеслась по циферблату с неистовой скоростью. Одновременно с этим корпус часов начал вертеться вокруг своей оси; повинуясь быстрым проворотам, край циферблатного диска проходил сквозь стену, легко врезаясь в нее, словно раскаленный нож в масло. Василиса хорошенько протерла глаза и даже поморгала для верности. Однако стало еще хуже: стена исчезла. Абсолютно. Вместо нее появилось нечто серое, густое и клубящееся, словно в комнату ворвался туман с предрассветного озера. Нортона-старшего факт исчезновения стены не смутил; он, не раздумывая, решительно шагнул в туманную массу и пропал. Василиса ахнула не сдержавшись. Но, к счастью, никто не обратил на ее возглас внимания. Люди в темно-фиолетовых одеждах были заняты тем, что по очереди исчезали в сером тумане. Лишь последний из них обернулся и оглядел комнату, но, не найдя ничего подозрительного, скрылся за остальными. Воцарилась тишина — пугающая и безмолвная. Осторожно выглянув из-за шторы, Василиса спрыгнула на пол и нерешительно приблизилась к странной стене. Как оказалось вблизи, туман непрерывно клубился и извивался, словно состоял из сотни плотных тучек, вздумавших побегать друг за другом. Поколебавшись мгновение, Василиса быстро погрузила руку в туман и тут же отдернула. Ничего страшного не произошло. Тогда Василиса решилась погрузить две руки. Ничего. Только там, в тумане, было немного холоднее, чем здесь, в библиотеке. И что же дальше? Василиса не была уверена, что стоит продолжать эксперимент. И тут из коридора послышался резкий голос Норта-младшего: — Рыжая в библиотеке! Больше ей негде быть… Ну, сейчас она за все получит! Дверь уже открывалась, и решение пришло мгновенно — Василиса быстро шагнула в серую мглу. …И оказалась в странном узком коридоре. Под ногами были дощечки: они опасно шатались и жутко скрипели, словно Василиса находилась на подвесном мосту, качающемся от сильного ветра. По бокам тянулись длинные ряды больших, в рост человека, песочных часов. В этих странных часах медленно и неторопливо сыпался желтый песок. Неожиданно вся эта конструкция разом пришла в движение: дощечки под ногами заскрипели и зашатались еще сильнее, а часы понеслись куда-то назад, набирая скорость. Василиса широко расставила руки и ноги, чтобы не потерять равновесие, но все равно упала и так, распластавшись, понеслась куда-то вперед. К счастью, вскоре дощечки замедлили ход и, со скрипом затормозив, словно были частью огромного механизма, остановились. Длилось удивительное приключение не больше минуты, но у Василисы возникло странное чувство, будто она проделала долгий и опасный путь. Поднявшись на ноги, Василиса обнаружила, что мост с песочными часами исчез. Вместо него девочку окружали твердые каменные стены, а на одной из них тоже висели часы — точная копия тех, из библиотеки. Сама комната, где очутилась Василиса, оказалась и вовсе необычной: стены, пол и потолок были сделаны из темно-синего, с белыми прожилками камня. По углам, на высоких подставках в виде звериных лап, стояли золотые, в рифленых узорах чаши. В чашах бойко трещало пламя, выстреливавшее пригоршни мелких искр. Из мебели здесь была лишь длинная деревянная скамья, уставленная подсвечниками с толстыми новыми свечами и старыми, почти огарками. Внимательно осмотрев все стены, Василиса обнаружила дверь, искусно замаскированную под цвет и рисунок сине-белого камня, — сразу такую не заметишь. Василиса подошла и разглядела небольшое белое кольцо в том месте, где у двери положено быть ручке. Стоило подумать, идти ли дальше? Но отступать было уже поздновато, и Василиса потянула кольцо на себя. В глаза ударил слепящий свет. От неожиданности девочка зажмурилась, и ей понадобилось некоторое время, чтобы попривыкнуть и вновь открыть глаза. Это место выглядело еще более удивительным — коридор, где стены, потолок и пол сплошь укрывали зеркала. Странный голубоватый свет, шедший неизвестно откуда, множился в бессчетном количестве отражений, потому создавалось впечатление, будто здесь находится добрая сотня включенных электрических ламп. Василисе понадобилось все ее мужество, чтобы сделать шажок в это чудное место. Но ничего страшного не произошло — пол мягко спружинил под ногами, а глаза привыкли к необычному свечению. Раздался мягкий щелчок. Это дверь, через которую вошла Василиса, закрылась, сливаясь с другими такими же зеркалами. Вот это да! Так можно потеряться и не найти больше этой комнаты… Василиса толкнула зеркало, находившееся рядом. Оно отворилось, открывая узкий, мрачный тоннель, ведущий в абсолютную темноту. Василиса быстро закрыла эту зеркальную дверцу. Что же дальше? Надо двигаться вперед и искать выход. Чтобы не потеряться, девочка сняла заколку с синим цветком и положила возле зеркальной двери, из которой вышла. Из-за следующего зеркала раздалось злобное шипение. Василиса быстро захлопнула дверь и решила больше не экспериментировать. Она просто пошла вперед по этому удивительному коридору. Должен ведь найтись хоть какой-то выход?! Сверху, снизу, слева и справа были одни зеркала, а сам коридор всю дорогу как-то странно заворачивал вправо. Василиса не знала, сколько она так прошагала, пока вдруг не заметила, как ярко блеснуло на полу, выбиваясь из общей ослепительной гаммы, что-то синее. Это же ее собственная заколка! Значит… она шла по кругу? Василиса запаниковала. Она в отчаянии прислонилась лбом к какому-то зеркалу и, даже не сообразив толком, что происходит, рухнула в темноту. Заныли ушибленные коленки. Зачем, зачем она сюда полезла?! И все из-за Норта и этого ужасного Марка! Только вспомнить, как он сдавил ей пальцы… Хорошо, что Василисе пришло в голову обмануть их появлением господина Эрна. — Если я выберусь отсюда, я вам всем покажу — гневно прошептала Василиса. Она осмотрелась, пытаясь хоть что-то разглядеть. Как ни странно, мысль о мести придала ей сил: Василиса встала, отряхнулась и, вытянув руки, пошла наобум. Эх, зря она не захватила один из подсвечников. Может, все-таки стоит вернуться в зеркальный коридор? Она подождет там отца и тогда будь что будет. Однако Василиса была уверена, что Нортону-старшему совсем не понравится, что его дочь без разрешения прошла сквозь загадочный туман. Нет, она найдет способ вернуться, а пока… пока что она просто пойдет вперед. Вдали замерцал огонек. Василиса ускорила шаг, ориентируясь на далекий свет. Темнота давила на нее, особенно после яркого зеркального коридора. Поэтому она немного опечалилась, когда увидела, что вблизи мигающий огонек оказался простым настенным фонарем. Зато слева от него слабо колыхалась, будто от дуновения воздуха, тяжелая черная занавеска. Может, это выход на улицу? Осторожно проскользнув за плотную ткань, Василиса очутилась в маленькой ложе. Во всяком случае, отсюда открывался вид на небольшой круглый зал с куполообразным потолком, как в театре или цирке, ярко освещенный чашами с живым огнем. Эти чаши болтались на цепях, подвешенные за огромные железные крюки. В центре залы находился помост, на котором стояло каменное кресло-трон гигантских размеров. Подле, выстроившись полукругом, располагались небольшие скамеечки со спинками. На них сидели люди в таких же темно-фиолетовых плащах, как у отца и тех, что проходили с ним сквозь стену. У некоторых лица были открыты, но Василиса видела лишь затылки и не могла кого-либо узнать, даже если б захотела. Казалось, сумрачно-фиолетовые фигуры застыли в напряженном ожидании: все они смотрели на гигантское кресло-трон посреди зала. — Астрагор! Я призываю тебя, древний Дух! — прозвучал громкий голос, гулким эхом прокатившись по залу. — Прошу твоего совета, Астрагор… Василиса вздрогнула и пригнулась. Ей понадобилось несколько секунд, чтоб принять как данность, — этот громовой голос принадлежал ее отцу. Нортон-старший, одетый в тот же темно-фиолетовый плащ, что и у остальных, держал в руке толстое черное копье с алым наконечником. Неожиданно он поднял копье, ловко перевернул его и резко ударил острием о пол. Гигантское кресло тут же озарилось яркой огненной вспышкой, и Василиса увидела, что оно вырезано из куска прозрачного, в алых прожилках камня, спинка и подлокотники вспыхнули множеством искр, даже в глазах зарябило. Сразу же, неизвестно откуда и каким образом, повалило нечто густое и желеобразное, обволакивая гигантский трон, словно огромный осьминог длинными вязкими щупальцами, и нестерпимый алый свет камня оделся в матово-серое. Темные фигуры выжидали. А Василиса боялась даже дышать. — Приветствую тебя, разгадавший мое числовое имя, — прошелестел вдруг низкий голос, и голос этот шел из самой глубины овитого «щупальцами» трона. — Что желаешь ты знать? — Все об Алом Цветке, великий Дух, — ответил Нортон-старший. — И о нашей с тобой договоренности. — Я не отрекался от своих обещаний, — бесстрастно произнес Дух. — Надеюсь, и ты помнишь о своих. — Да, помню. На алом камне вспыхнули сотни искорок и тут же погасли, словно дрожь пробежала по телу «осьминога». — Время Алого Цветка близится. — Значит, волшебный цветок действительно расцветает раз в тысячу лет… — Нортон-старший сделал шаг к трону. — И выполняет одно желание? — Не просто желание, — ответил Дух, — а волю, высказанную семерыми ключниками. — Но что это за воля? — продолжил Нортон-старший. — Можно ли использовать ее для того, чтобы сотворить новый мир? Мир для избранных? Третью планету, еще один разрыв… Свой мир — лучший из трех. Новый мир вместо двух старых… Люди в темных плащах опять зашептались, но на этот раз более радостно, возбужденно. Ответ прозвучал не сразу.