– Но это же… – В их понимании, Поднебесная империя является единственным цивилизованным государством планеты, следовательно, любыми техническими новинками длинноносых варваров не только можно, но и нужно пренебречь. – Парусный флот в двадцатом веке? – Гребной флот, Ваше Императорское Величество. – Смешно. – Да, смешно, – согласился Дзержинский. – Но я не стал бы смеяться и недооценивать противника – при крайней дешевизне этих бронированных медными листами лоханок и неисчерпаемых человеческих ресурсах они несут реальную угрозу побережью нашего Дальнего Востока и Маньчжурской губернии. Насколько знаю, основные наши усилия были направлены на прикрытие Балтики и цареградских проливов, а на Тихом океане мы руководствовались принципом «макаки не посмеют». – Пример Русско-японской войны был тому подтверждением, Феликс Эдмундович, – сказал Бонч-Бруевич. – И если позволите, я продолжу. – Да, Михаил Дмитриевич, извините, что прервал, – кивнул главный российский жандарм. – Так вот, – Бонч-Бруевич постучал указкой по карте. – Одновременно с попыткой десанта на японские острова, удачно отбитой нашими катерниками, противник произвёл высадку в Корее и Маньчжурии, обозначив угрозу Чемульпо и Порт-Артуру. Численность десантов не превышает двух-трёх дивизий в каждом, но в самом скором времени она будет доведена до полумиллиона. – Мы можем этому как-то помешать? – Работы в этом направлении уже ведутся. Мобилизованные одарённые-почвенники из Владивостокского ботанического сада под руководством статского советника Вавилова заблокировали фарватеры большинства китайских портов блуждающими мелями, но малая осадка транспортов позволяет противнику вести погрузку войск с необорудованного берега. Но в настоящее время с Камчатки перебрасывается гвардейская бомбардировочная дивизия генерал-майора Романова и все имеющиеся там одарённые-погодники. Надеюсь, что их сил хватит для хорошего тайфуна. – Вот это правильно, – согласился Иосиф Первый. – Мы не можем ждать милостей от природы, устроить их самим – вот наша первоочередная задача. Да, Михаил Дмитриевич, а что у нас с подкреплениями? – В Маньчжурию переброшены лейб-гвардии Егерский полк и Нижегородский драгунский полк в почти полном составе, также шестая и одиннадцатая стрелковые дивизии грузятся на железной дороге. – Вы сказали, что егеря и драгуны в неполном составе? – Потеряна связь с дирижаблями, перевозившими две роты этих полков. Мы предполагаем, что они попали в тяжёлые метеоусловия и совершили посадку в горах, мешающих прохождению радиоволн. – Одним из взводов егерской роты командует подпоручик Василий Красный, – дополнил информацию Дзержинский. Все присутствующие на совещание прекрасно знали, кто скрывается за этим псевдонимом, а умудрённая жизнью светлейшая княгиня Ливен заметила: – А вот это плохо. Недоброжелатели за пределами Отечества непременно будут утверждать, что задержка произошла преднамеренно, чтобы не подвергнуть опасности жизнь наследника престола. – Как будто в других странах не заботятся о безопасности наследников, – сварливым голосом возразил Феликс Эдмундович. – А будут болтать, я найду способ укоротить длинные языки. – С удовольствием вам в этом помогу, – мило и хищно улыбнулась светлейшая княгиня Ливен. – Буду рад любой помощи, Дарья Христофоровна. – Не отвлекайтесь, – напомнил император. – Продолжайте, Михаил Дмитриевич. Генерал Бонч-Бруевич отложил указку: – А всё, государь. Это единственные резервы, которыми мы располагаем. Все силы сосредоточены на западных рубежах империи в связи с начавшимися недавно совместными маневрами европейских стран, где задействовано до трёх миллионов человек. – Совпадение? – спросил Иосиф Первый, и сам же ответил: – Не думаю! Что мы можем изъять из западных округов без потери боеспособности? – Если воспользоваться предложением барона Хрущёва-Кольского по обустройству государственной границы между Швецией и Финляндской губернией, то мы сможем располагать пятью дивизиями, – доложил Бонч-Бруевич. – Но с этической точки зрения… – И что конкретно предлагает наш кукурузный магнат? – заинтересовался император. – Пролив между Ботническим заливом и Баренцевым морем. При наличии достаточного количества сильных одарённых-почвенников проект можно реализовать в течение недели, но прогнозируемое изменение климата поставит под удар существование малых северных народностей, в частности лопарей-саамов. – Замёрзнут? – Наоборот, ожидается потепление, что негативно отразится на поголовье северных оленей, и… – И Санта-Клаусу не на чем будет ездить, – усмехнулся Дзержинский. – Вы забыли упомянуть, Михаил Дмитриевич, что барон Хрущёв-Кольский готов из собственных средств финансировать переселение саамов в места с подходящим им климатом. – В Канаду? – А что Канада? Там тоже люди живут. Сегодня она чужая, а завтра, глядишь… Император затянулся трубкой и тихонько постучал по столу, прекращая разгорающийся спор: – Есть мнение, что проект барона Хрущёва нужно осуществить в самые короткие сроки. Михаил Дмитриевич, приготовьте приказ о призыве Никиты Сергеевича в действующую армию в звании… да, пусть будет генерал-майором, а там посмотрим. А вас, Феликс Эдмундович, я попрошу держать на контроле ситуацию с теми двумя ротами. Не думаю, что случилось что-то страшное, но всё равно докладывайте в любое время дня и ночи. – Я уже послал дирижабль по их предполагаемому маршруту. – Вот это зря. Сейчас один дирижабль ценнее двух рот, пусть даже… Ладно, не будем об этом. В Поднебесной империи весьма своеобразно подошли к пониманию сути магического искусства и основные усилия направили на индивидуальное развитие одарённых, в основном физическое. В сочетании с тысячелетними традициями это давало определённый результат. Во всяком случае, в авангарде китайских дивизий шла не разведка, а утаптыватели снега с огромными ступнями как бы не семидесятого размера. А ещё в оптический прицел хорошо видны чешуйки брони на лицах передового отряда. Интересно, возьмёт ещё пуля или нет? – Ну, чисто ящерицы, мать их ети, – прокомментировал зауряд-прапорщик, наблюдающий за противником в бинокль. – Не пора ли начинать, Василий Иосифович? – Рано, Глеб Егорыч, – ответил Красный, не отрываясь от прицела. – Если они прямо сейчас на нас повернут, то половина на минное поле не попадёт. План простой и незамысловатый – китайцы непременно отреагируют на редкий, но результативный огонь одного отделения и захотят наказать немногочисленных стрелков. Разумеется, наступающим приготовлена горячая встреча в виде целого поля «вьетнамских хлопушек». Их немного, всего пять сотен, но атакующему вверх по склону авангарду мало не покажется. Вася не рассчитывал полностью уничтожить передовой отряд, но уполовинить надеялся. После такого конфуза тем ничего не останется, кроме как искать обходные пути как раз через минное поле с нормальными противопехотными минами и дальнейшим выходом под крупнокалиберные пулемёты. Если будет кому выходить. – Сто метров до флажка, Василий Иосифович. – Спасибо, вижу. Командир снегоутаптывателей, толстяк в смешной шапке, почувствовал взгляд через прицел, потому что отливающая золотом чешуя на его лице вдруг пошла рябью, а сама фигура стала полупрозрачной. Вроде как режим невидимости включил? Поздно, мужик, хвост колонны уже поравнялся с отметкой. Снабжённая глушителем винтовка негромко хлопнула, и китаец в прицеле вздрогнул от попадания. Застыл на месте, удивлённо разглядывая расплывающееся на животе пятно, и тонким голосом крикнул: – Джимми, Джимми, ача-ача! – после чего упал лицом в снег. Подчинённые не поняли странную команду и остановились, изобразив идеальную неподвижную мишень. Бабахнула винтовка зауряд-прапорщика, отдавая приказ на открытие огня всему отделению. Безнаказанный расстрел длился почти две минуты, пока противник не сообразил выставить эфирные щиты. Впрочем, это не помогло, потому что светящиеся управляемые пули выписывали немыслимые траектории, попирая все законы баллистики, и находили цели. Некоторые вообще по пять-шесть секунд кружили, дожидаясь, когда проклятия разъедят защиту. – Цилай! Цилай! – спохватился ещё один толстяк, посылая китайских солдат в атаку на наглых стрелков. – Лай! – охотно подхватило глумливое эхо. – Лай-лай-лай, ди-лай-ла! Вася поймал крикуна в прицел и потянул спусковой крючок. Новоявленный командир схватился за простреленное плечо и спустя мгновение упал иссохшей мумией. Но приказ отдан, и авангард пошёл в атаку. Только не сразу – ещё полторы долгих минуты китайцы стояли под обстрелом, и вот… – Егорыч, разбуди меня! Ты видишь то же, что и я? – Фитильные фузеи? – зауряд-прапорщик перекатился за камень, сменив позицию, и вставил новый магазин. – А чего такого, стреляют же? У них ещё багинеты рукоятками в ствол втыкаются. Хлоп! Семидесятый размер первого снегоутаптывателя вступил на «вьетнамскую хлопушку». Хлоп! Ещё один с воем покатился, пятная снег красными брызгами. Потери от минного поля противника не смутили, и он упорно лез вперёд, усеивая крутой склон невысокой горы неподвижными телами. – Цилай! Цилай! Послышались бабахи древних фузей, и здоровенный кусок свинца расплющился о щит прямо перед лицом Красного. Меткого стрелка тут же снял кто-то из егерей, но пальба продолжалась. Чуть ли не пятидесятиграммовые пули лупили по растянутой над отделением защите и отдавались при попаданиях головной болью. И только через десять минут китайцы дрогнули и откатились назад. Но почему-то не стали искать лёгких путей и уходить на минное поле перед позицией нижегородских драгун. – Хрень какую-то готовят, господин подпоручик, – предположил Глеб Егорович. – Сваливаем отседова, или ещё постреляем? – Как у нас с патронами? – Сейчас узнаем, – кивнул зауряд-прапорщик и заорал во всё горло: – Доложить о расходе боеприпасов! После докладов Василий вздохнул: – Негусто. В самом деле, Егорыч, уводи людей, а я здесь ещё немного позлодействую. Вообще-то Красный не рассчитывал на затяжной бой, и засада была устроена исключительно с целью проверки управляемых боеприпасов и патронов с наложенными проклятиями. Командир роты тоже настаивал на немедленном отступлении после испытаний. – Я тоже останусь, Василий Иосифович. – Не доверяешь? – Ну-у-у… – смутился Глеб Егорович, но признался: – Беспокоюсь я за вас, господин подпоручик. Взвод и так полтора года без командира был, и если… – Никаких если! – отрезал Вася. – У тебя дара хватает только папиросу прикурить, только отвлекать будешь. – И прикрывать. Красный немного подумал и согласился. При грамотно составленном наградном листе за прикрытие отхода отделения под огнём превосходящего противника зауряд-прапорщика ждёт второй Георгиевский крест, а там и до полного банта недалеко. Бантист во взводе – это почётно и благоприятно влияет на карьеру командира взвода. Китайцы откатились метров на триста, и при желании их можно было продолжить выбивать, но Вася решил приберечь патроны. Пусть лучше по минному полю бегают. Вот только не хотят они по нему бегать.